Отбрось все свои сомнения. Щеголев — оторванный листок календаря. Ты поняла это?
— Да.
— Господи, Юлька, ты такая красивая! Кому же, как не тебе, получить самую большую дозу бабьего счастья!
Юлия улыбнулась — ей было приятно слышать это. Правда, Надя регулярно обращалась к этой теме, подбадривая подругу, вселяя в нее уверенность. Иногда это напоминало сеансы гипнотизера, который вводит в транс. И сейчас слова Андреевой расслабили и на какое-то время сделали проблемы Юлии размытыми, лишенными остроты. Ей даже стало совестно, что она выдернула подругу из дома, нагружала ее своими, может быть, надуманными страстями. Она оправдывала собственную растерянность и желание поддержки тем, что никогда прежде не попадала в такую ситуацию. У нее все было предельно ясно в той жизни: семья, работа, забота о близких. А сейчас даже мама говорит, что ей нужно начать все с начала. Дочь будет далеко, она выросла и сама стала матерью. Все изменилось, а смириться с этим Щеголевой никак не удается. И с тем, что совсем скоро ей не удастся проявлять заботу и внимание — между ними будет океан; и с тем, что не получилось снова обрести покой со Львом. И с Рогозиным все постепенно уходит в слова, страх снова ошибиться. Она так боялась сделать не тот шаг сейчас, когда все зависит только от нее.
— Знаешь, Надя, я позвоню ему, — тихо сказала Юлия.
— Я могу хоть сейчас дать тебе мобилку, — Надя, боясь, чтобы Щеголева не передумала, быстро достала из сумочки телефон. — Держи.
— Откуда? — удивилась Юлия.
— Благоверный недавно презентовал по случаю. Теперь он всегда в курсе, где я нахожусь. Своеобразный невидимый поводок, очень современно замаскированный под удобство в общении.
Юлия знала, что Саша всегда отличался тем, что ревновал Надю и совершенно беспочвенно. Похоже, что с годами Надежда стала относиться к этому с юмором. Она теперь огорчалась только от того, что ее совесть была действительно чиста:
— Сколько лет в роли Дездемоны, — любила повторять она. — Только Андреев, слава богу, не мавр. Европейское происхождение не дает ему со мной покончить раз и навсегда. Большее удовольствие ему доставляет годами мучиться самому и изводить меня.
Юля усмехнулась, взяв в руки маленькое чудо современной связи. Сева давно пользуется им — перед рождением Андрюши он купил его, чтобы Наташа в любой момент могла его найти. Любая диковинка со временем становится просто вещью, приносящей удобства. Щеголева неуверенно нажала кнопку включения и взглянула на Надежду.
— Мне как раз нужно вымыть руки, — сказала она, поднимаясь из-за стола. Она расценила взгляд подруги, как просьбу оставить ее одну. Андреева была человеком воспитанным и деликатным, так что и сама собиралась покинуть подругу на некоторое время. — Я скрестила пальцы на удачу.
Юлия осталась наедине со своими мыслями. Она перестала замечать все, что происходило вокруг. Глядя на кнопки набора номера, Щеголева представляла, что через несколько секунд услышит голос Дмитрия. Это невероятно волновало ее, путало мысли. Она должна четко сформулировать первые фразы. Произнести их легко и непринужденно, а потом разговор или пойдет сам по себе или оборвется. Юлия боялась загадывать. Она почувствовала, что даже ладони ее стали влажными от волнения, чего раньше за собой никогда не замечала. Дрожащим пальцем Щеголева набрала номер салона.
К телефону его пригласила Леночка. Ее нежный тембр голоса Юлия уже хорошо знала. Несколько дополнительных секунд ожидания показались Щеголевой бесконечными.
— Слушаю вас, — раздался голос Рогозина. И как Юлия ни настраивалась, ощутила разрушительную волну трепета, пронесшуюся в душе. — Алло!
Пауза затягивалась, Юлия была готова заплакать. Она потеряла остатки уверенности и боялась, что с первыми словами слезы польются бесконтрольно.
— Алло! — голос Дмитрия изменился. В нем мелькнуло что-то близкое, трогательное.
— Здравствуй, Митя, это я, — наконец, выдавила из себя Юлия.
— Здравствуй, — тихо ответил он и замолчал, ожидая продолжения.
— Ты запишешь меня в свою бесконечную очередь?
— Конечно. Даже могу принять тебя вне нее, — улыбнулся Рогозин. Он разочарованно хмыкнул. Сперва ему показалось, что она звонит по какому-то очень важному поводу. Слишком взволнованно звучал ее голос. Значит, ошибся — всего лишь желание привести себя в порядок.
— Было бы замечательно, — закрыв глаза, продолжала Юлия. — Назначай время. Хотя, честно говоря, мне понравилось быть твоей последней клиенткой. Тогда я могла бы рассчитывать на продолжение.
— Продолжение? — сердце Дмитрия оборвалось и упало куда-то в бездну.
— Да, я намекаю на третье свидание. Ты еще не против? — Юлия сказала все. Он должен понять, что время его ожидания подошло к концу. Осталось узнать главное — нужно ли Рогозину то, что она уже готова предложить ему.
— Ты снова играешь?
— Нет, я серьезно.
— Значит, твоя проверка закончилась?
— Да, — Юлия ответила так тихо, что сама не понимала, произносит она слова или ей это только кажется. Единственное, в чем она была уверена: страх оказаться обманутой постепенно рассеивался, как утренний туман. Она уже не боялась панически, что любовь Рогозина к матери и к ней — что-то похожее. В конце концов, если только материнские чувства остались у него в памяти, как проявление наивысшей формы любви — значит, она, Юлия, будет первой женщиной, которая подарит ему чистую любовь без фальши.
— Ты приняла окончательное решение?
— Да.
— Тогда давай сразу к главному. Твой ответ поможет мне понять, что ты действительно все решила. Ты выйдешь за меня замуж? — Рогозин сам не ожидал, что именно сейчас задаст этот вопрос. Он столько раз проигрывал в голове ситуацию, когда снова позволит себе спросить об этом. Вопрос волновал его больше чего-либо на свете. Перед его нерешенностью отступали на дальний план успехи в работе, материальное благополучие, все, что происходит в мире вообще. Рогозин ничего не боялся потерять. Он боялся так и не обрести покоя, если все-таки она скажет «нет». Но он услышал совершенно противоположное и почувствовал, как ватные ноги перестали держать его на ногах.
— Да, Митя. Да, я выйду за тебя.
— Где ты? — опустившись в пустое рабочее кресло, спросил Рогозин.
— Я в кафе.
— Хочешь, я приеду прямо сейчас?
— А как же работа? Не нужно, я сама подъеду.
Скажи, когда ты освобождаешься? — спросила Юлия. Она едва сдерживала губы, которые расплывались в улыбке. К тому же на горизонте показалась Андреева. Она приближалась, пристально глядя на подругу. Лицо ее было напряжено, но через несколько мгновений расслабилось — она поняла, что у Щеголевой порядок.
— Приезжай прямо сейчас. Хорошо? — Рогозин . боялся отпускать ее куда-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Да.
— Господи, Юлька, ты такая красивая! Кому же, как не тебе, получить самую большую дозу бабьего счастья!
Юлия улыбнулась — ей было приятно слышать это. Правда, Надя регулярно обращалась к этой теме, подбадривая подругу, вселяя в нее уверенность. Иногда это напоминало сеансы гипнотизера, который вводит в транс. И сейчас слова Андреевой расслабили и на какое-то время сделали проблемы Юлии размытыми, лишенными остроты. Ей даже стало совестно, что она выдернула подругу из дома, нагружала ее своими, может быть, надуманными страстями. Она оправдывала собственную растерянность и желание поддержки тем, что никогда прежде не попадала в такую ситуацию. У нее все было предельно ясно в той жизни: семья, работа, забота о близких. А сейчас даже мама говорит, что ей нужно начать все с начала. Дочь будет далеко, она выросла и сама стала матерью. Все изменилось, а смириться с этим Щеголевой никак не удается. И с тем, что совсем скоро ей не удастся проявлять заботу и внимание — между ними будет океан; и с тем, что не получилось снова обрести покой со Львом. И с Рогозиным все постепенно уходит в слова, страх снова ошибиться. Она так боялась сделать не тот шаг сейчас, когда все зависит только от нее.
— Знаешь, Надя, я позвоню ему, — тихо сказала Юлия.
— Я могу хоть сейчас дать тебе мобилку, — Надя, боясь, чтобы Щеголева не передумала, быстро достала из сумочки телефон. — Держи.
— Откуда? — удивилась Юлия.
— Благоверный недавно презентовал по случаю. Теперь он всегда в курсе, где я нахожусь. Своеобразный невидимый поводок, очень современно замаскированный под удобство в общении.
Юлия знала, что Саша всегда отличался тем, что ревновал Надю и совершенно беспочвенно. Похоже, что с годами Надежда стала относиться к этому с юмором. Она теперь огорчалась только от того, что ее совесть была действительно чиста:
— Сколько лет в роли Дездемоны, — любила повторять она. — Только Андреев, слава богу, не мавр. Европейское происхождение не дает ему со мной покончить раз и навсегда. Большее удовольствие ему доставляет годами мучиться самому и изводить меня.
Юля усмехнулась, взяв в руки маленькое чудо современной связи. Сева давно пользуется им — перед рождением Андрюши он купил его, чтобы Наташа в любой момент могла его найти. Любая диковинка со временем становится просто вещью, приносящей удобства. Щеголева неуверенно нажала кнопку включения и взглянула на Надежду.
— Мне как раз нужно вымыть руки, — сказала она, поднимаясь из-за стола. Она расценила взгляд подруги, как просьбу оставить ее одну. Андреева была человеком воспитанным и деликатным, так что и сама собиралась покинуть подругу на некоторое время. — Я скрестила пальцы на удачу.
Юлия осталась наедине со своими мыслями. Она перестала замечать все, что происходило вокруг. Глядя на кнопки набора номера, Щеголева представляла, что через несколько секунд услышит голос Дмитрия. Это невероятно волновало ее, путало мысли. Она должна четко сформулировать первые фразы. Произнести их легко и непринужденно, а потом разговор или пойдет сам по себе или оборвется. Юлия боялась загадывать. Она почувствовала, что даже ладони ее стали влажными от волнения, чего раньше за собой никогда не замечала. Дрожащим пальцем Щеголева набрала номер салона.
К телефону его пригласила Леночка. Ее нежный тембр голоса Юлия уже хорошо знала. Несколько дополнительных секунд ожидания показались Щеголевой бесконечными.
— Слушаю вас, — раздался голос Рогозина. И как Юлия ни настраивалась, ощутила разрушительную волну трепета, пронесшуюся в душе. — Алло!
Пауза затягивалась, Юлия была готова заплакать. Она потеряла остатки уверенности и боялась, что с первыми словами слезы польются бесконтрольно.
— Алло! — голос Дмитрия изменился. В нем мелькнуло что-то близкое, трогательное.
— Здравствуй, Митя, это я, — наконец, выдавила из себя Юлия.
— Здравствуй, — тихо ответил он и замолчал, ожидая продолжения.
— Ты запишешь меня в свою бесконечную очередь?
— Конечно. Даже могу принять тебя вне нее, — улыбнулся Рогозин. Он разочарованно хмыкнул. Сперва ему показалось, что она звонит по какому-то очень важному поводу. Слишком взволнованно звучал ее голос. Значит, ошибся — всего лишь желание привести себя в порядок.
— Было бы замечательно, — закрыв глаза, продолжала Юлия. — Назначай время. Хотя, честно говоря, мне понравилось быть твоей последней клиенткой. Тогда я могла бы рассчитывать на продолжение.
— Продолжение? — сердце Дмитрия оборвалось и упало куда-то в бездну.
— Да, я намекаю на третье свидание. Ты еще не против? — Юлия сказала все. Он должен понять, что время его ожидания подошло к концу. Осталось узнать главное — нужно ли Рогозину то, что она уже готова предложить ему.
— Ты снова играешь?
— Нет, я серьезно.
— Значит, твоя проверка закончилась?
— Да, — Юлия ответила так тихо, что сама не понимала, произносит она слова или ей это только кажется. Единственное, в чем она была уверена: страх оказаться обманутой постепенно рассеивался, как утренний туман. Она уже не боялась панически, что любовь Рогозина к матери и к ней — что-то похожее. В конце концов, если только материнские чувства остались у него в памяти, как проявление наивысшей формы любви — значит, она, Юлия, будет первой женщиной, которая подарит ему чистую любовь без фальши.
— Ты приняла окончательное решение?
— Да.
— Тогда давай сразу к главному. Твой ответ поможет мне понять, что ты действительно все решила. Ты выйдешь за меня замуж? — Рогозин сам не ожидал, что именно сейчас задаст этот вопрос. Он столько раз проигрывал в голове ситуацию, когда снова позволит себе спросить об этом. Вопрос волновал его больше чего-либо на свете. Перед его нерешенностью отступали на дальний план успехи в работе, материальное благополучие, все, что происходит в мире вообще. Рогозин ничего не боялся потерять. Он боялся так и не обрести покоя, если все-таки она скажет «нет». Но он услышал совершенно противоположное и почувствовал, как ватные ноги перестали держать его на ногах.
— Да, Митя. Да, я выйду за тебя.
— Где ты? — опустившись в пустое рабочее кресло, спросил Рогозин.
— Я в кафе.
— Хочешь, я приеду прямо сейчас?
— А как же работа? Не нужно, я сама подъеду.
Скажи, когда ты освобождаешься? — спросила Юлия. Она едва сдерживала губы, которые расплывались в улыбке. К тому же на горизонте показалась Андреева. Она приближалась, пристально глядя на подругу. Лицо ее было напряжено, но через несколько мгновений расслабилось — она поняла, что у Щеголевой порядок.
— Приезжай прямо сейчас. Хорошо? — Рогозин . боялся отпускать ее куда-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78