— Она соблазнительно взмахнула ресницами, метнув из-под них синий искристый взгляд. — Конечно, не всю ночь…
Джек глубокомысленно кивнул, гадая, что она имела в виду. Он чувствовал себя полным идиотом, стоя перед ней обмотанный полотенцем, но одеваться у нее на глазах не решился. Наконец он решил поступить как Джон Вейн. Перебросив пижаму через плечо, он втянул живот.
— И как?.. — Он указал на шезлонг.
— Ужасно. — Фрея слегка передернула плечами.
Джек снова кивнул, прикусив нижнюю губу. Жаль, не было табачка во рту, не то он картинно сплюнул бы жвачку на пол.
— Ты был прав, Джек. Кровать — куда лучше.
Джек сглотнул.
Она села поудобнее, сексуально извиваясь, и глубоко, роскошно вздохнула.
— О Джек! Ночь была незабываемой.
Джек выпучил глаза:
— Еще бы!
Поскольку она молчала, а ему сказать было нечего, Джек с болезненной остротой стал понимать, что его реакция оказалась неадекватной. Улыбка Фреи померкла.
— Только не говори мне, что ты не помнишь!
— Ну… Мне классно! Но подробностей я и в самом деле не помню.
— О Джек! Как ты мог забыть? — Голос ее дрожал от обиды. — Как ты по-хозяйски натянул на себя одеяло… Этот могучий храп, похожий на ржание дикого жеребца… Как сексуально ты ворочался, как неистовый гиппо… гиппо…
Фрея хохотала как безумная. Она согнулась пополам, схватившись за живот и упав на колени. Простыня соскользнула, и оказалось, что она в джинсах и футболке.
— Очень смешно, — сказал Джек. Он должен был знать. Да он и знал, что так будет. Он с достоинством подошел к гардеробу и вытащил рубашку, придумывая, как бы получше отомстить.
Фрея поднесла простыню к мокрым от слез глазам:
— Честное слово, Джек, посмотрел бы ты на себя, когда храпел с открытым ртом. Все равно что заниматься любовью с китом, которого усыпили.
Она вскочила на ноги и принялась прыгать на пружинах, восклицая: «Мне здорово! Мне здорово!», и бить себя в грудь кулаками. Джек еще не видел ее такой.
Джек, нисколько не разделяя ее веселья, застегивал пуговицы.
— По крайней мере я не разговариваю во сне, — сказал он как бы между прочим.
— Что? — Фрея перестала прыгать. — Хочешь сказать, что я разговариваю? — Она сдвинула брови. — Чушь.
Джек пожал плечами:
— Если хочешь, могу сказать, что ты говорила.
— Со мной такого не бывает.
— Оставайся при своем мнении.
— Ну и что же я говорила?
— Я лучше промолчу.
— Давай выкладывай.
— Скажи «пожалуйста».
Фрея топнула ногой:
— Говори!
— Ладно. — Джек сложил руки на животе, потупился и тонким голосом произнес: — О, Джек, какой ты красавчик! Какой гениальный! О, Джек, будь со мной нежным. Ой!
Подушка угодила ему прямо в физиономию. Он швырнул ее обратно. Она запустила в него второй. Разразилась настоящая подушечная война. Фрея пряталась за столбами, поддерживающими балдахин. Но ей приходилось выходить за подушками, и во время одной такой вылазки Джек сумел точным ударом подушки сбить ее с ног. Он вскинул руки, издав победный клич, мгновенно забыв о полотенце, едва державшемся на бедрах. Он почувствовал, как узел ослаб и оно упало на пол. Фрея, корчась от смеха, схватилась за балдахин, который оказался не слишком надежно закреплен, и вся конструкция повалилась на нее. Фрея выбралась из пыльных складок, моргая от набившейся в глаза пыли, с черной полоской грязи на носу как раз в тот момент, когда Джек успел вернуть полотенце на место. Вокруг них, словно снежинки, кружились перья, медленно оседая на пол. Наконец глаза их встретились, предлагая перемирие.
— Завтрак? — сказал Джек.
Глава 24
Они застали Аннабел на кухне. Она была в очках, в руках держала папку.
Пока Фрея жарила себе и Джеку яичницу, какие-то молодые люди с серьгами в ушах, а также местные жительницы в фартуках появлялись и исчезали, принимая распоряжения относительно цветов, провизии, машин и белья. Сегодня останется на ночь не меньше дюжины гостей, включая парочку подружек невесты и родителей Роланда (ужасно богатые, мы должны произвести впечатление); Роланд с друзьями остановится в местной гостинице. Большинство «молодых людей» приедут из Лондона на поезде; их надо встретить на станции и довезти до места. Отец Фреи отправился к Труро за книгой, которую он заказал (именно сегодня! Фрея, твой отец просто невозможный человек!). Тэш, естественно, нервничала (свадьба все-таки) и на этой почве страдала мигренью (бедняжка!). Поэтому отправилась в спальню полежать. Отношения Фреи с мачехой так сложились, что Аннабел просто не могла не нагрузить падчерицу какой-нибудь работой: от нарезки роз, чтобы украсить стол к ужину, до выгонки глистов у собак, и Фрея не могла сказать «нет». Поэтому мрачно жевала еду, ожидая, пока на голову ей опустится топор.
Но топор так и не опустился. Джек уговорил Аннабел присесть рядом с ним и выпить чашечку кофе. Он вместе с ней просмотрел список, терпеливо выслушивая объяснения по поводу того, что необходимо сделать и почему она ничего не успеет! Затем он взял у нее ручку и каким-то образом сократил нескончаемый список дел до пяти пунктов. Обвел один, пометив его «Дж. и Ф.», и вернул несколько растерянной Аннабел.
— Мы вернемся около шести, — объявил он.
Работа, которую вызвался сделать Джек, включала поездку на станцию с заездом в паб и заказ свежей рыбы в деревне, которую Фрея так или иначе собиралась ему показать. В общем, теперь в их распоряжении был целый день.
— Как тебе это удалось? — спросила Фрея, когда они шли к машине.
— В Оуксборо полно таких женщин: они счастливы, лишь когда у них по уши дел, но при этом любят жаловаться на занятость. С Аннабел все в порядке. Она просто побаивается тебя.
— Побаивается? — Фрея даже остановилась. Она помнила, сколько раз глотала обиду и вежливо соглашалась исполнить любое поручение, чтобы Аннабел не наябедничала отцу. — Почему?
— Ты умна, живешь в столице, ты — высокая стройная блондинка, и ее муж тебя обожает. Она — провинциальная домохозяйка средних лет, изо всех сил старается не ударить в грязь лицом и одновременно тянуть все это. — Джек обвел рукой двор с цыплятами, и сад, и громадный ветшающий дом. — Просить тебя сделать то или это в ее понимании все равно, что сказать тебе, что ты — член семьи и это твой дом, если даже ты сюда редко приезжаешь, а когда появляешься, пугаешь ее до бесчувствия. С тебя ведь не убудет, если ты станешь с ней немного поласковее, не так ли? Так кто сядет за руль?
Фрея настолько ошалела от краткой лекции по психоанализу, что не расслышала вопроса. Аннабел — злая мачеха, которая разбила ей жизнь и украла у нее отца, — ее боится? Аннабел, которая преподнесла ее отцу вторую дочь, когда ему вполне хватало одной — собственной. Мысль о том, что Аннабел могла быть нормальным человеческим созданием, со средними пропорциями плохого и хорошего в характере, казалась Фрее революционной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Джек глубокомысленно кивнул, гадая, что она имела в виду. Он чувствовал себя полным идиотом, стоя перед ней обмотанный полотенцем, но одеваться у нее на глазах не решился. Наконец он решил поступить как Джон Вейн. Перебросив пижаму через плечо, он втянул живот.
— И как?.. — Он указал на шезлонг.
— Ужасно. — Фрея слегка передернула плечами.
Джек снова кивнул, прикусив нижнюю губу. Жаль, не было табачка во рту, не то он картинно сплюнул бы жвачку на пол.
— Ты был прав, Джек. Кровать — куда лучше.
Джек сглотнул.
Она села поудобнее, сексуально извиваясь, и глубоко, роскошно вздохнула.
— О Джек! Ночь была незабываемой.
Джек выпучил глаза:
— Еще бы!
Поскольку она молчала, а ему сказать было нечего, Джек с болезненной остротой стал понимать, что его реакция оказалась неадекватной. Улыбка Фреи померкла.
— Только не говори мне, что ты не помнишь!
— Ну… Мне классно! Но подробностей я и в самом деле не помню.
— О Джек! Как ты мог забыть? — Голос ее дрожал от обиды. — Как ты по-хозяйски натянул на себя одеяло… Этот могучий храп, похожий на ржание дикого жеребца… Как сексуально ты ворочался, как неистовый гиппо… гиппо…
Фрея хохотала как безумная. Она согнулась пополам, схватившись за живот и упав на колени. Простыня соскользнула, и оказалось, что она в джинсах и футболке.
— Очень смешно, — сказал Джек. Он должен был знать. Да он и знал, что так будет. Он с достоинством подошел к гардеробу и вытащил рубашку, придумывая, как бы получше отомстить.
Фрея поднесла простыню к мокрым от слез глазам:
— Честное слово, Джек, посмотрел бы ты на себя, когда храпел с открытым ртом. Все равно что заниматься любовью с китом, которого усыпили.
Она вскочила на ноги и принялась прыгать на пружинах, восклицая: «Мне здорово! Мне здорово!», и бить себя в грудь кулаками. Джек еще не видел ее такой.
Джек, нисколько не разделяя ее веселья, застегивал пуговицы.
— По крайней мере я не разговариваю во сне, — сказал он как бы между прочим.
— Что? — Фрея перестала прыгать. — Хочешь сказать, что я разговариваю? — Она сдвинула брови. — Чушь.
Джек пожал плечами:
— Если хочешь, могу сказать, что ты говорила.
— Со мной такого не бывает.
— Оставайся при своем мнении.
— Ну и что же я говорила?
— Я лучше промолчу.
— Давай выкладывай.
— Скажи «пожалуйста».
Фрея топнула ногой:
— Говори!
— Ладно. — Джек сложил руки на животе, потупился и тонким голосом произнес: — О, Джек, какой ты красавчик! Какой гениальный! О, Джек, будь со мной нежным. Ой!
Подушка угодила ему прямо в физиономию. Он швырнул ее обратно. Она запустила в него второй. Разразилась настоящая подушечная война. Фрея пряталась за столбами, поддерживающими балдахин. Но ей приходилось выходить за подушками, и во время одной такой вылазки Джек сумел точным ударом подушки сбить ее с ног. Он вскинул руки, издав победный клич, мгновенно забыв о полотенце, едва державшемся на бедрах. Он почувствовал, как узел ослаб и оно упало на пол. Фрея, корчась от смеха, схватилась за балдахин, который оказался не слишком надежно закреплен, и вся конструкция повалилась на нее. Фрея выбралась из пыльных складок, моргая от набившейся в глаза пыли, с черной полоской грязи на носу как раз в тот момент, когда Джек успел вернуть полотенце на место. Вокруг них, словно снежинки, кружились перья, медленно оседая на пол. Наконец глаза их встретились, предлагая перемирие.
— Завтрак? — сказал Джек.
Глава 24
Они застали Аннабел на кухне. Она была в очках, в руках держала папку.
Пока Фрея жарила себе и Джеку яичницу, какие-то молодые люди с серьгами в ушах, а также местные жительницы в фартуках появлялись и исчезали, принимая распоряжения относительно цветов, провизии, машин и белья. Сегодня останется на ночь не меньше дюжины гостей, включая парочку подружек невесты и родителей Роланда (ужасно богатые, мы должны произвести впечатление); Роланд с друзьями остановится в местной гостинице. Большинство «молодых людей» приедут из Лондона на поезде; их надо встретить на станции и довезти до места. Отец Фреи отправился к Труро за книгой, которую он заказал (именно сегодня! Фрея, твой отец просто невозможный человек!). Тэш, естественно, нервничала (свадьба все-таки) и на этой почве страдала мигренью (бедняжка!). Поэтому отправилась в спальню полежать. Отношения Фреи с мачехой так сложились, что Аннабел просто не могла не нагрузить падчерицу какой-нибудь работой: от нарезки роз, чтобы украсить стол к ужину, до выгонки глистов у собак, и Фрея не могла сказать «нет». Поэтому мрачно жевала еду, ожидая, пока на голову ей опустится топор.
Но топор так и не опустился. Джек уговорил Аннабел присесть рядом с ним и выпить чашечку кофе. Он вместе с ней просмотрел список, терпеливо выслушивая объяснения по поводу того, что необходимо сделать и почему она ничего не успеет! Затем он взял у нее ручку и каким-то образом сократил нескончаемый список дел до пяти пунктов. Обвел один, пометив его «Дж. и Ф.», и вернул несколько растерянной Аннабел.
— Мы вернемся около шести, — объявил он.
Работа, которую вызвался сделать Джек, включала поездку на станцию с заездом в паб и заказ свежей рыбы в деревне, которую Фрея так или иначе собиралась ему показать. В общем, теперь в их распоряжении был целый день.
— Как тебе это удалось? — спросила Фрея, когда они шли к машине.
— В Оуксборо полно таких женщин: они счастливы, лишь когда у них по уши дел, но при этом любят жаловаться на занятость. С Аннабел все в порядке. Она просто побаивается тебя.
— Побаивается? — Фрея даже остановилась. Она помнила, сколько раз глотала обиду и вежливо соглашалась исполнить любое поручение, чтобы Аннабел не наябедничала отцу. — Почему?
— Ты умна, живешь в столице, ты — высокая стройная блондинка, и ее муж тебя обожает. Она — провинциальная домохозяйка средних лет, изо всех сил старается не ударить в грязь лицом и одновременно тянуть все это. — Джек обвел рукой двор с цыплятами, и сад, и громадный ветшающий дом. — Просить тебя сделать то или это в ее понимании все равно, что сказать тебе, что ты — член семьи и это твой дом, если даже ты сюда редко приезжаешь, а когда появляешься, пугаешь ее до бесчувствия. С тебя ведь не убудет, если ты станешь с ней немного поласковее, не так ли? Так кто сядет за руль?
Фрея настолько ошалела от краткой лекции по психоанализу, что не расслышала вопроса. Аннабел — злая мачеха, которая разбила ей жизнь и украла у нее отца, — ее боится? Аннабел, которая преподнесла ее отцу вторую дочь, когда ему вполне хватало одной — собственной. Мысль о том, что Аннабел могла быть нормальным человеческим созданием, со средними пропорциями плохого и хорошего в характере, казалась Фрее революционной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100