Это просто секс. Ему нравился секс. Он чуть отпустил ее ступню, чтобы она могла продолжать «роуминг» вверх, и вниз, и вокруг. Скользнул рукой ей под халат, и, когда пальцы коснулись нежной, непостижимо шелковистой кожи внутренней стороны бедра, она раздвинула ноги. Джек откинул халат. Он видел ее всю. Он чувствовал ее запах. Сердце его учащенно забилось. С ним плохо обошлись. Он нуждался в утешении.
Тэш протянула руку к стакану и опустила средний палец в виски. Когда она вынула его оттуда, Джек мог видеть, как золотистая жидкость сбегала вниз, собираясь в тяжелые крупные капли.
— Надеюсь, тебе нравится виски, — сказала она.
Заведенный ее игрой, Джек опустился на нее сверху. Он слышал, как она застонала от удовольствия, и чувствовал, как ее маленькие ручки нырнули ему под полуспущенные брюки. Справившись с последней линией обороны молнии на ширинке, она обхватила его член ладонью — сжимая, поглаживая, щекоча. Голова ее откинулась назад, касаясь края кушетки, волосы разметались по ковру.
Джек накрыл ладонями ее грудь. Он пытался освободиться от брюк, и они вместе свалились с кушетки. Тэш тяжело упала на пол, ударившись спиной. Он слышал, как она застонала от боли. Но глаза ее горели желанием. Ей это нравилось. Она протянула к нему руки, рывком распахнув его рубашку. Затем приподнялась и толкнула его ладонями в плечи, опрокидывая на спину. Волосы скрывали ее лицо, когда она села на него верхом. Губы полураскрыты, пышные груди вздрагивают. Руки ее жадно шарили по его животу, по груди, по мускулистым плечам и предплечьям. Кошачье личико сморщилось от удовольствия.
— Ты слишком хорош для моей большой сестрички, — пробормотала она и опустилась на него.
Она знала много трюков — ее податливое тело сжималось и выгибалось, покуда Джек не схватил ее и не перевернул на спину. Он что-то задел ногой — раздался пронзительный звук бьющегося фарфора. Тэш потянулась к нему. Он прижал ее руки к полу над головой и потянул на себя. Мыслей не было. Только ощущения. Потом он услышал ее прерывистое дыхание — все чаще и чаще. Он открыл глаза и увидел, что голова ее откинута, а рот приоткрыт. Некий инстинкт заставил его засунуть ей в рот свою руку, чтобы заглушить ее крик. Боль от ее острых маленьких зубов, впившихся в его ладонь, возбуждала, заставляла толкать глубже и резче. Быстрее, быстрее. Раз, два, три, четыре…
Все кончено. Джек лежал на ней, навалившись всем телом, закрыв глаза, без мыслей. Сердце его продолжало учащенно биться. Кожа горячая, чуть тронешь — высечешь искру. Постепенно мускулы расслабились, дыхание вошло в норму. Застонав, он откатился в сторону.
Джек слышал, как тикали часы. Сознание вернулось с шокирующей внезапностью — как выскакивает поезд из темного тоннеля. Он поднял голову. Чашка от кофейного сервиза лежала перевернутая у его ног. Отколовшаяся ручка — рядом. «Золотая чаша» валялась на полу кверху обложкой, драгоценная бумага смята.
Джек приподнялся на четвереньки, нелепо, неуклюже. Он взглянул на бело-розовое тело Тэш, разметавшееся на полу, похожее на тело марионетки. Он видел огонек в ее полузакрытых глазах, расслабленный, вялый рот, который он не мог заставить себя поцеловать еще раз. Кусок упаковочной ленты, серебристой, с каймой из свадебных колокольчиков, запутался в ее волосах. По ее ногам медленно стекала сперма, оставляя извилистый след на полотенцах с вышитой монограммой.
Глава 27
Фрея наполнила водой чайник и поставила на конфорку. Где, черт побери, его носит? Наверное, сидит где-то и дуется на нее. Чертовы твари эти мужики. Мозги у них между ног, от самомнения готовы раздуться, как дирижабли. Ты говоришь им «нет», в ответ — ругательство и обиженный хлопок дверью. Типичное поведение. Они лицемерны до мозга костей и делают вид, будто ты и в самом деле оскорбила их в лучших чувствах. На самом же деле им просто хотелось секса. Причем немедленно.
Да, конечно, возможно, вчера она и впрямь вела себя несколько смело. Но ведь ситуация обязывала. Если не притворяться влюбленной парой, то зачем было его привозить? Ладно, ладно, она вчера немного перевозбудилась. Выпила лишнего. К тому же Джек привлекательный мужчина, она никогда этого не отрицала. Секс — это совсем не плохо. Она и сама не раз позволяла себе эротические похождения и секс на скорую руку — перепихнулся, и готово. Всем хорошо, и никаких обязательств. Но она ехала сюда за тридевять земель не ради того, чтобы разок переспать с Джеком Мэдисоном! Именно. Так.
Фрея залила кипящей водой пакетик чая с бергамотом. Так где же его носит, черт возьми? До свадьбы осталось каких-то три-четыре часа. Она с ума сойдет, если придется в одиночестве выносить весь этот балаган и терпеливо слушать, как мать Вики рассказывает о муже Вики, о детях Вики, об обоях Вики, о герани Вики, о том, как Вики сохраняет руки нежными, когда приходится мыть столько посуды, о том, как чудесно ездить на Викином «вольво», и самое интересное и захватывающее — о том, как Тоби играет в гольф.
Кроме того, Фрея хотела знать, что думает Джек о ее шляпе. Светло-зеленая, с дорогой отделкой, с широкими полями — заметная издали. «Да, я — старшая сестра, очаровательная дама из чарующего Нью-Йорка вместе с очаровательным мужчиной, — которая при своей занятости нашла время приехать на старомодный свадебный ритуал, устроенный в честь не родной, а сводной сестры. Черт, молоко пролила».
Фрея плохо спала. Почему-то кровать показалась куда менее удобной, чем прошлой ночью, — холодной и неровной, с продавленными пружинами. Сова ухала, мешая уснуть. Луна светила ярко, так что она даже могла различить красные полоски на пижаме Джека, висящей на ручке двери. Стоило где-то скрипнуть половице, и она вздрагивала, думая, что это он ползет назад, чтобы вымолить у нее прощение.
В коридоре послышались быстрые шаги. На кухню влетела Аннабел, волосы в папильотках, на носу очки, в глазах — злобная сосредоточенность.
— Чайник закипел? Фрея, ты святая! Куда я дела их чайный поднос? Они ведь не будут против фруктового сахара? Надо было мне собрать немного цветов в саду. Но теперь уже поздно… Ой, как время летит! Столько всего еще надо успеть! Боже мой…
С этим она удалилась. Прислонившись к плите, Фрея прихлебывала чай. Она отчетливо представляла себе весь день сплошного идиотизма вплоть до благословенного момента, когда невеста, покидая сцену, бросит букет в толпу. Ей даже казалось, что она слышит перешептывание деревенских кумушек. Ну разве Тэш не смотрится душкой? А платье? Какая красота! Какая красивая пара! А когда твоя очередь, Фрея? И, если Джек не появится, придется все это выдерживать в одиночестве. Так где он? Фрея мрачно уставилась в угол, где стояла корзина Бедивера, а он, свернувшись калачиком, спал в ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Тэш протянула руку к стакану и опустила средний палец в виски. Когда она вынула его оттуда, Джек мог видеть, как золотистая жидкость сбегала вниз, собираясь в тяжелые крупные капли.
— Надеюсь, тебе нравится виски, — сказала она.
Заведенный ее игрой, Джек опустился на нее сверху. Он слышал, как она застонала от удовольствия, и чувствовал, как ее маленькие ручки нырнули ему под полуспущенные брюки. Справившись с последней линией обороны молнии на ширинке, она обхватила его член ладонью — сжимая, поглаживая, щекоча. Голова ее откинулась назад, касаясь края кушетки, волосы разметались по ковру.
Джек накрыл ладонями ее грудь. Он пытался освободиться от брюк, и они вместе свалились с кушетки. Тэш тяжело упала на пол, ударившись спиной. Он слышал, как она застонала от боли. Но глаза ее горели желанием. Ей это нравилось. Она протянула к нему руки, рывком распахнув его рубашку. Затем приподнялась и толкнула его ладонями в плечи, опрокидывая на спину. Волосы скрывали ее лицо, когда она села на него верхом. Губы полураскрыты, пышные груди вздрагивают. Руки ее жадно шарили по его животу, по груди, по мускулистым плечам и предплечьям. Кошачье личико сморщилось от удовольствия.
— Ты слишком хорош для моей большой сестрички, — пробормотала она и опустилась на него.
Она знала много трюков — ее податливое тело сжималось и выгибалось, покуда Джек не схватил ее и не перевернул на спину. Он что-то задел ногой — раздался пронзительный звук бьющегося фарфора. Тэш потянулась к нему. Он прижал ее руки к полу над головой и потянул на себя. Мыслей не было. Только ощущения. Потом он услышал ее прерывистое дыхание — все чаще и чаще. Он открыл глаза и увидел, что голова ее откинута, а рот приоткрыт. Некий инстинкт заставил его засунуть ей в рот свою руку, чтобы заглушить ее крик. Боль от ее острых маленьких зубов, впившихся в его ладонь, возбуждала, заставляла толкать глубже и резче. Быстрее, быстрее. Раз, два, три, четыре…
Все кончено. Джек лежал на ней, навалившись всем телом, закрыв глаза, без мыслей. Сердце его продолжало учащенно биться. Кожа горячая, чуть тронешь — высечешь искру. Постепенно мускулы расслабились, дыхание вошло в норму. Застонав, он откатился в сторону.
Джек слышал, как тикали часы. Сознание вернулось с шокирующей внезапностью — как выскакивает поезд из темного тоннеля. Он поднял голову. Чашка от кофейного сервиза лежала перевернутая у его ног. Отколовшаяся ручка — рядом. «Золотая чаша» валялась на полу кверху обложкой, драгоценная бумага смята.
Джек приподнялся на четвереньки, нелепо, неуклюже. Он взглянул на бело-розовое тело Тэш, разметавшееся на полу, похожее на тело марионетки. Он видел огонек в ее полузакрытых глазах, расслабленный, вялый рот, который он не мог заставить себя поцеловать еще раз. Кусок упаковочной ленты, серебристой, с каймой из свадебных колокольчиков, запутался в ее волосах. По ее ногам медленно стекала сперма, оставляя извилистый след на полотенцах с вышитой монограммой.
Глава 27
Фрея наполнила водой чайник и поставила на конфорку. Где, черт побери, его носит? Наверное, сидит где-то и дуется на нее. Чертовы твари эти мужики. Мозги у них между ног, от самомнения готовы раздуться, как дирижабли. Ты говоришь им «нет», в ответ — ругательство и обиженный хлопок дверью. Типичное поведение. Они лицемерны до мозга костей и делают вид, будто ты и в самом деле оскорбила их в лучших чувствах. На самом же деле им просто хотелось секса. Причем немедленно.
Да, конечно, возможно, вчера она и впрямь вела себя несколько смело. Но ведь ситуация обязывала. Если не притворяться влюбленной парой, то зачем было его привозить? Ладно, ладно, она вчера немного перевозбудилась. Выпила лишнего. К тому же Джек привлекательный мужчина, она никогда этого не отрицала. Секс — это совсем не плохо. Она и сама не раз позволяла себе эротические похождения и секс на скорую руку — перепихнулся, и готово. Всем хорошо, и никаких обязательств. Но она ехала сюда за тридевять земель не ради того, чтобы разок переспать с Джеком Мэдисоном! Именно. Так.
Фрея залила кипящей водой пакетик чая с бергамотом. Так где же его носит, черт возьми? До свадьбы осталось каких-то три-четыре часа. Она с ума сойдет, если придется в одиночестве выносить весь этот балаган и терпеливо слушать, как мать Вики рассказывает о муже Вики, о детях Вики, об обоях Вики, о герани Вики, о том, как Вики сохраняет руки нежными, когда приходится мыть столько посуды, о том, как чудесно ездить на Викином «вольво», и самое интересное и захватывающее — о том, как Тоби играет в гольф.
Кроме того, Фрея хотела знать, что думает Джек о ее шляпе. Светло-зеленая, с дорогой отделкой, с широкими полями — заметная издали. «Да, я — старшая сестра, очаровательная дама из чарующего Нью-Йорка вместе с очаровательным мужчиной, — которая при своей занятости нашла время приехать на старомодный свадебный ритуал, устроенный в честь не родной, а сводной сестры. Черт, молоко пролила».
Фрея плохо спала. Почему-то кровать показалась куда менее удобной, чем прошлой ночью, — холодной и неровной, с продавленными пружинами. Сова ухала, мешая уснуть. Луна светила ярко, так что она даже могла различить красные полоски на пижаме Джека, висящей на ручке двери. Стоило где-то скрипнуть половице, и она вздрагивала, думая, что это он ползет назад, чтобы вымолить у нее прощение.
В коридоре послышались быстрые шаги. На кухню влетела Аннабел, волосы в папильотках, на носу очки, в глазах — злобная сосредоточенность.
— Чайник закипел? Фрея, ты святая! Куда я дела их чайный поднос? Они ведь не будут против фруктового сахара? Надо было мне собрать немного цветов в саду. Но теперь уже поздно… Ой, как время летит! Столько всего еще надо успеть! Боже мой…
С этим она удалилась. Прислонившись к плите, Фрея прихлебывала чай. Она отчетливо представляла себе весь день сплошного идиотизма вплоть до благословенного момента, когда невеста, покидая сцену, бросит букет в толпу. Ей даже казалось, что она слышит перешептывание деревенских кумушек. Ну разве Тэш не смотрится душкой? А платье? Какая красота! Какая красивая пара! А когда твоя очередь, Фрея? И, если Джек не появится, придется все это выдерживать в одиночестве. Так где он? Фрея мрачно уставилась в угол, где стояла корзина Бедивера, а он, свернувшись калачиком, спал в ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100