ЦРУ несколько лет страдало частичным параличом, когда один советский перебежчик заявил, будто в Москве давно всем известно, что в высшем эшелоне ЦРУ успешно действует их агент. Агента установили. Но действительно ли он был виновен? Точного ответа до сих пор нет.
Наверняка и КГБ попадает в такие же переделки.
Перебежчики неизбежно вносят тревогу и смятение. Никто их не любит. В случае с Алексеем Котовым тревога выглядела вполне обоснованной: его информация косалась правительственных кругов нескольких стран.
Котов располагал не только дипломатическими списками, учебными пособиями и таблицами. Знал не только разные слухи о переговорах и неожиданные аспекты событий, происходящих в московских коридорах власти. Не только мог сообщить важные имена - как раз по части имен он был слабоват. Главное, как выяснилось во время многочасовых бесед с Артуром Уэдделом на тенистой вилле в графстве Кент, заключалось в том, что он работал в качестве аналитика. И потому целых три года имел доступ к отчетам, поступавшим от агентов, окопавшихся в Риме, Париже, Брюсселе, в органах Европейского сообщества, даже в командных структурах НАТО. Он знал их подпольные клички: всякие там Лидии, Корбо, Тиммо. Подлинные же имена были ему неизвестны. Однако благодаря своей превосходной памяти он мог вспомнить данные, по которым, если располагать дополнительной информацией, в некоторых случаях можно было вычислить приславшего определенные данные агента.
Если, к примеру, некий Тиммо поставляет в Вашингтон первоклассную информацию о деятельности оборонного ведомства Бельгии, а через некоторое время начинает вдруг передавать отчеты о дипломатической работе в этой стране, то для бельгийской контрразведки вычислить чиновника, укрывшегося за псевдонимом Тиммо, - дело голой техники. Просто следует применить принцип треугольника. Любой учитель геометрии может объяснить, как это делается. Что же касается сведений, почерпнутых у перебежчика, - а вдруг они приложимы не к одному, а к двум лицам? А сотрудники бельгийской контрразведки не сумели точно выяснить, кто из этих лиц на самом деле агент?
В случае с Алексеем Котовым само качество сообщаемой им информации и его великолепная память лишь усложняли проблему. Так же, как известный Анатолий Голицын, бежавший на Запад до него, Котов с пугающей точностью воспроизводил содержание отчетов, которые изобличали официальных лиц в Вашингтоне и Париже. На британские спецслужбы никакого компромата у него не оказалось - он сообщил об этом Артуру Уэдделу извиняющимся тоном.
- У нас часто говорили, будто служба безопасности в Лондоне слабая, добавил он, - Но обмен информацией не разрешался. Когда британцы вычислили моего коллегу полковника Бориса Пудовкина, мы эту историю не обсуждали, она считалась под запретом.
- По нашим данным Пудовкин - пьяница, - заметил Уэддел, - В пьяном виде мог сболтнуть лишнее.
- Возможно, - согласился Котов, - Что касается меня, я не пью и в болтовне замечен не был.
Уэддел в очередной раз задал вопрос, к которому то и дело возвращался, каждый раз ставя его по-новому:
- Так вы, стало быть, аналитик?
- Да. Я уже говорил.
- И долго вы им были?
- Три года.
- Значит, уже знаток в своем деле.
- Конечно.
- А до этого?
- Преподавал, вел курс шифрования.
- И потом вас перевели в Лондон...
- Ну да.
- С какой целью?
- С целью расширения опыта.
- Но ведь это рискованно - выпустить за границу человека, знающего так много, да ещё вместе с женой.
- Начальник отдела кадров в КГБ - редкостный идиот.
Уэддел всем своим видом выразил сомнение.
- Его назначили из политических соображений, - объяснил Котов, - Он двоюродный брат Демченко, а Демченко был кандидатом в члены Политбюро.
- В Политбюро никакого Демченко не значилось.
- Его вытурила команда Горбачева. Можете проверить - это случилось три года назад.
- Знаете, если вы у нас по заданию своего начальства, то этот родственник Демченко не так уж глуп.
- Никто меня к вам не посылал, моя мечта - жить в Соединенных Штатах. Я враг советского режима...
Спокойная, несколько вялая манера Артура Уэддела вести беседу успеха не принесла. Котов твердил свое все настойчивее, стараясь убедить собеседника, что говорит чистую правду.
- Вы знаете подполковника Геннадия Муралова?
- Разумеется... Только он не подполковник, а полковник.
- Работает во втором отделе...
- В третьем.
- Ошибка, - усмехнулся Уэддел, - Не знаете вы Муралова. Все-таки вы не тот, за кого себя выдаете.
- Муралов - полковник, работает в третьем отделе. Жену зовут Таня, а любовницу - Галина Степанова. В шахматы я у него всегда выигрываю.
Выражение лица Уэддела несколько смягчилось.
- С нами, конечно, вам просто, у американцев потруднее придется. Когда доложите, что у них в органах безопасности действует чужой агент, они с вас не слезут, пока все не выведают... Одного вашего коллегу там держали под замком четыре года, постоянно допрашивая: его показания в каких-то деталях расходились с правдой. Целых четыре года, - повторил Уэддел многозначительно.
- Дело Носенко мне хорошо известно.
- Так он действительно перебежчик или засланный агент?
Котов взглянул на собеседника с усмешкой - настала его очередь посмеяться.
- Юрий Носенко - перебежчик, располагавший важнейшим материалом. Как-то я сказал в отделе: повезло нам, что американцы ему не поверили. А мне в ответ: никакое это не везение, просто у американцев в контрразведке действует наш "крот", он и посеял недоверие. Носенко о "кроте", к счастью, и не подозревал, поэтому выдать не мог.
...Так все оно и шло на вилле в Тайсхерсте. Алексей Котов жаловался на невкусную английскую еду и на холод в доме, без конца требовал турецких сигарет. Точно так же, если не хуже, вела себя и Елена - она рвалась в магазины, в кино. Артур Уэддел отметил в своих записях: "Эти двое постоянно ссорятся. Котов не ладит с женой, но кто бы поладил с такой кислой сукой? За ней надо последить."
Когда он сообщил супругам, что идут приготовления к отправке их в штаб-квартиру ЦРУ в штате Мериленд на специальном военном самолете, между ними вспыхнула шумная перепалка. Уэддел понял все, но притворился, будто и не догадывается, о чем они спорят.
- Жена беспокоится из-за денег, - как бы извинился Котов, - пытаюсь объяснить ей, что дело не только в деньгах, но ещё и в принципах, а она никаких принципов не одобряет.
Уэддел же услышал совсем другое: Елена требовала, чтобы муж выжал из британцев все, что возможно, раз уж представился такой шанс.
- Американцы, надеюсь, нам помогут, - заключил Котов.
- Безусловно, - согласился Уэддел, - только сначала вам придется повидать кое-кого из ДГСЕ1.
- Но я не хочу в Париж. Там для нас небезопасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50