Возможно, из-за Руфи, возможно, из-за
Давида, возможно, из-за всего города. "Превращение" продолжалось, это
происходило со всеми жителями города, за исключением Гарда. И это было
хорошо. Скоро, уже совсем скоро...
Колокола, колокола, колокола.
Хейвен как будто отвечал им. Все они - Тремейны и Дженнингсы,
Аппельгейты и Голдменсы, Дюплесси и Арчинбурги - добропорядочные граждане
штата Мэн. Все они теперь были заодно: их мысли... их чувства... они были
вместе, они слушали, и звон колоколов пульсировал в их жилах.
Ив Хиллмен и Батч Дуган ехали на арендованном Ивом "джипе" по лесной
дороге. Странно, - думал Дуган. Никогда еще он не видел такого тихого
леса, где не слышно ни единой птицы.
Внезапно тишину прорезал странный звук.
- Что за чертовщина?..
- Колокола, что же еще? - отозвался Дуган. - Они звучат очень
красиво. Наверное, сейчас начнутся похороны.
Они похоронят Руфь на горе... Какого черта я здесь делаю с этим
ненормальным старикашкой?
Но он понимал, что менять что-либо уже слишком поздно.
- Колокола в методистской церкви, сколько я себя помню, звонили
совершенно иначе, - сказал Ив. - Кто-то подменил их.
- Ну и что?
- Ну и ничего! Ладно, Страшила Дуган, нам надо думать о другом.
Дуган оглянулся. На заднем сидении "джипа" лежала старая потертая
сумка.
- Хотел спросить тебя, что в этой сумке.
- Разные старые вещи. Тебя это не касается.
Они проехали указатель, говорящий о том, что машина въезжает в черту
города.
- Скажи, - после долгого молчания вновь обратился к нему Дуган, - что
же мы все-таки будем искать?
- Не знаю. Но пойму, что это оно, если увижу.
Дуган промолчал, выругавшись про себя, и поднес ко лбу руку. Именно
здесь была сосредоточена головная боль, начавшаяся как только они
пересекли пограничную черту.
Все присутствующие в церкви ждали, когда преподобный Гухрингер начнет
свою проповедь. Он слыл мастером на эти вещи.
И вот он начал:
- Мы провожаем в последний путь Руфь Мак-Косленд...
Большинство жителей Хейвена сидели, держа у рта носовые платки.
Возможно, некоторых приезжих это удивило, но это была вынужденная мера.
Как звезды падают с неба в августе, так выпадали зубы у хейвенцев. Но не
только с ними происходила эта беда. Некоторые приезжие тоже потеряли по
зубу на следующий день.
У некоторых смертельно болела голова, и эту боль невозможно было
снять таблетками.
И у большинства из них во время проповеди и после нее, и в
особенности на следующий день, стали появляться разные идеи. Они приходили
внезапно, и многим хотелось закричать: "Эврика!", но они не смели нарушить
тишину, царившую на похоронном богослужении.
Жители Хейвена хорошо видели эти перемены и радовались от души. Они
понимали, что чем больше людей побывало здесь сегодня, тем больше
"превратившихся" и "превращающихся" будет на свете, и таким образом они
выполнят требования Великой Идеи.
Дуган и Хиллмен ехали по трассе. Дуган чувствовал себя несколько
угнетенно, но не смог бы объяснить почему. Конечно, старик сумасшедший,
мысль о том, что Хейвен стал змеиным гнездом, - паранойя. К этому
прибавилось нервное напряжение, растущее где-то в глубине души Страшилы.
Нервы ни к черту, - подумал он.
- Почему ты держишься за голову? - спросил Ив.
- Потому что она болит.
- Если ветер подует, станет немного легче.
Боже, что он здесь делает? И почему ему так нехорошо?
- Я чувствую себя так, будто кто-то бросил таракана в мой кофе.
- Угу.
Дуган посмотрел на него:
- Но ведь ты себя так не чувствуешь, верно? У тебя все хорошо?
- Я устал, но голова у меня действительно не болит, и я спокоен.
- А почему она должна у тебя болеть? - торопливо спросил Дуган.
Разговор напоминал ситуацию из "Алисы в стране чудес". - Головная боль,
мне кажется, не передается на расстоянии.
- Если тебя и еще шестерых ребят запереть в тесной комнате, то через
десять минут у всех вас будет болеть голова, верно?
- Ну, наверное, так. Но то...
- Конечно, нет. Да и с погодой нам повезло. Именно поэтому я думаю,
что то, что мы ищем, обладает огромной мощностью, потому что ты это уже
ощутил. Я вижу, что ощутил. - Хиллмен помолчал, потом вдруг загадочно
проронил:
- У тебя уже есть какие-нибудь идеи, Страшила?
- Что ты имеешь в виду?
- Ладно, - Хиллмен облегченно вздохнул. - Если появятся идеи, скажи
об этом мне.
- Это безумие, - Дуган, казалось, по-настоящему рассердился. - Все,
что ты говоришь, - бред. Давай-ка, разворачивайся и поехали назад. Я хочу
вернуться, Хиллмен.
Ив внезапно сосредоточился на одной фразе, звучащей в его мозгу. В
последние три дня, проведенные в Хейвене, он узнал, что Брайен, Мэри,
Хилли и Давид могли читать мысли друг друга, он же мог их только
чувствовать. Но его мысли они прочесть не смогли ни разу. Его
заинтересовало, не являются ли причиной этому осколки в его голове.
- Что это? - внезапно спросил он Дугана.
- О чем вы го...
Ив свернул на обочину, поднимая клубы пыли. Они уже на милю с
небольшим отъехали от городской черты; до фермы старого Гаррика оставалось
около трех-четырех миль.
- Ничего не думайте, ничего не говорите, просто скажите мне, что
думаю я.
- Вы думаете про какой-то осколок... Но это безумие! Люди не могут
читать мысли других людей!
Дуган замолчал. Он повернул голову и уставился на Ива. Ив слышал его
хриплое дыхание. Глаза Дугана расширились.
- О каком-то осколке, - повторил он. - Вот о чем вы думаете, и еще о
том, что...
- Что они не могли читать мои мысли, - сказал смеясь Ив. Голову его
украшала кепка, которая нередко встречается на шоферах дальних рейсов. Вот
в чем причина?! Так просто! Он решил еще немного проверить Дугана. А что
если представить себе... трактор?
- А что сейчас?
- Трактор. Но вы неправильно представляете себе щиток управления. Мой
отец фермер. Я вырос на ферме. Эти тракторы, они...
Внезапно он замолчал, потом резко рванул на себя ручку двери и
выскочил из машины.
- Когда-то давно Руфь спросила, прочитаю ли я молитву на ее
похоронах, если ей не суждено пережить меня, - говорил тем временем
преподобный Гухрингер, - и я рад, что могу выполнить ее желание.
Дик Аллисон скосил глаза влево и увидел лицо стоящего рядом Ньюта.
Ньют выглядел усталым. За его спиной Джон Харли неприкрыто зевал; его
голубые глаза не выражали ничего, кроме скуки.
Да, здесь был весь Хейвен. Как по команде, встали горожане, образуя
единую семью, единое целое, которое никто не сможет разорвать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Давида, возможно, из-за всего города. "Превращение" продолжалось, это
происходило со всеми жителями города, за исключением Гарда. И это было
хорошо. Скоро, уже совсем скоро...
Колокола, колокола, колокола.
Хейвен как будто отвечал им. Все они - Тремейны и Дженнингсы,
Аппельгейты и Голдменсы, Дюплесси и Арчинбурги - добропорядочные граждане
штата Мэн. Все они теперь были заодно: их мысли... их чувства... они были
вместе, они слушали, и звон колоколов пульсировал в их жилах.
Ив Хиллмен и Батч Дуган ехали на арендованном Ивом "джипе" по лесной
дороге. Странно, - думал Дуган. Никогда еще он не видел такого тихого
леса, где не слышно ни единой птицы.
Внезапно тишину прорезал странный звук.
- Что за чертовщина?..
- Колокола, что же еще? - отозвался Дуган. - Они звучат очень
красиво. Наверное, сейчас начнутся похороны.
Они похоронят Руфь на горе... Какого черта я здесь делаю с этим
ненормальным старикашкой?
Но он понимал, что менять что-либо уже слишком поздно.
- Колокола в методистской церкви, сколько я себя помню, звонили
совершенно иначе, - сказал Ив. - Кто-то подменил их.
- Ну и что?
- Ну и ничего! Ладно, Страшила Дуган, нам надо думать о другом.
Дуган оглянулся. На заднем сидении "джипа" лежала старая потертая
сумка.
- Хотел спросить тебя, что в этой сумке.
- Разные старые вещи. Тебя это не касается.
Они проехали указатель, говорящий о том, что машина въезжает в черту
города.
- Скажи, - после долгого молчания вновь обратился к нему Дуган, - что
же мы все-таки будем искать?
- Не знаю. Но пойму, что это оно, если увижу.
Дуган промолчал, выругавшись про себя, и поднес ко лбу руку. Именно
здесь была сосредоточена головная боль, начавшаяся как только они
пересекли пограничную черту.
Все присутствующие в церкви ждали, когда преподобный Гухрингер начнет
свою проповедь. Он слыл мастером на эти вещи.
И вот он начал:
- Мы провожаем в последний путь Руфь Мак-Косленд...
Большинство жителей Хейвена сидели, держа у рта носовые платки.
Возможно, некоторых приезжих это удивило, но это была вынужденная мера.
Как звезды падают с неба в августе, так выпадали зубы у хейвенцев. Но не
только с ними происходила эта беда. Некоторые приезжие тоже потеряли по
зубу на следующий день.
У некоторых смертельно болела голова, и эту боль невозможно было
снять таблетками.
И у большинства из них во время проповеди и после нее, и в
особенности на следующий день, стали появляться разные идеи. Они приходили
внезапно, и многим хотелось закричать: "Эврика!", но они не смели нарушить
тишину, царившую на похоронном богослужении.
Жители Хейвена хорошо видели эти перемены и радовались от души. Они
понимали, что чем больше людей побывало здесь сегодня, тем больше
"превратившихся" и "превращающихся" будет на свете, и таким образом они
выполнят требования Великой Идеи.
Дуган и Хиллмен ехали по трассе. Дуган чувствовал себя несколько
угнетенно, но не смог бы объяснить почему. Конечно, старик сумасшедший,
мысль о том, что Хейвен стал змеиным гнездом, - паранойя. К этому
прибавилось нервное напряжение, растущее где-то в глубине души Страшилы.
Нервы ни к черту, - подумал он.
- Почему ты держишься за голову? - спросил Ив.
- Потому что она болит.
- Если ветер подует, станет немного легче.
Боже, что он здесь делает? И почему ему так нехорошо?
- Я чувствую себя так, будто кто-то бросил таракана в мой кофе.
- Угу.
Дуган посмотрел на него:
- Но ведь ты себя так не чувствуешь, верно? У тебя все хорошо?
- Я устал, но голова у меня действительно не болит, и я спокоен.
- А почему она должна у тебя болеть? - торопливо спросил Дуган.
Разговор напоминал ситуацию из "Алисы в стране чудес". - Головная боль,
мне кажется, не передается на расстоянии.
- Если тебя и еще шестерых ребят запереть в тесной комнате, то через
десять минут у всех вас будет болеть голова, верно?
- Ну, наверное, так. Но то...
- Конечно, нет. Да и с погодой нам повезло. Именно поэтому я думаю,
что то, что мы ищем, обладает огромной мощностью, потому что ты это уже
ощутил. Я вижу, что ощутил. - Хиллмен помолчал, потом вдруг загадочно
проронил:
- У тебя уже есть какие-нибудь идеи, Страшила?
- Что ты имеешь в виду?
- Ладно, - Хиллмен облегченно вздохнул. - Если появятся идеи, скажи
об этом мне.
- Это безумие, - Дуган, казалось, по-настоящему рассердился. - Все,
что ты говоришь, - бред. Давай-ка, разворачивайся и поехали назад. Я хочу
вернуться, Хиллмен.
Ив внезапно сосредоточился на одной фразе, звучащей в его мозгу. В
последние три дня, проведенные в Хейвене, он узнал, что Брайен, Мэри,
Хилли и Давид могли читать мысли друг друга, он же мог их только
чувствовать. Но его мысли они прочесть не смогли ни разу. Его
заинтересовало, не являются ли причиной этому осколки в его голове.
- Что это? - внезапно спросил он Дугана.
- О чем вы го...
Ив свернул на обочину, поднимая клубы пыли. Они уже на милю с
небольшим отъехали от городской черты; до фермы старого Гаррика оставалось
около трех-четырех миль.
- Ничего не думайте, ничего не говорите, просто скажите мне, что
думаю я.
- Вы думаете про какой-то осколок... Но это безумие! Люди не могут
читать мысли других людей!
Дуган замолчал. Он повернул голову и уставился на Ива. Ив слышал его
хриплое дыхание. Глаза Дугана расширились.
- О каком-то осколке, - повторил он. - Вот о чем вы думаете, и еще о
том, что...
- Что они не могли читать мои мысли, - сказал смеясь Ив. Голову его
украшала кепка, которая нередко встречается на шоферах дальних рейсов. Вот
в чем причина?! Так просто! Он решил еще немного проверить Дугана. А что
если представить себе... трактор?
- А что сейчас?
- Трактор. Но вы неправильно представляете себе щиток управления. Мой
отец фермер. Я вырос на ферме. Эти тракторы, они...
Внезапно он замолчал, потом резко рванул на себя ручку двери и
выскочил из машины.
- Когда-то давно Руфь спросила, прочитаю ли я молитву на ее
похоронах, если ей не суждено пережить меня, - говорил тем временем
преподобный Гухрингер, - и я рад, что могу выполнить ее желание.
Дик Аллисон скосил глаза влево и увидел лицо стоящего рядом Ньюта.
Ньют выглядел усталым. За его спиной Джон Харли неприкрыто зевал; его
голубые глаза не выражали ничего, кроме скуки.
Да, здесь был весь Хейвен. Как по команде, встали горожане, образуя
единую семью, единое целое, которое никто не сможет разорвать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87