На выручку прибыли соотечественники. Но вместо облегчения ее одолевало отчаяние. Это ожесточенное отчаяние было сродни тому, которое мучило, как она думала, американского детектива. Ее чувства омрачала горечь смешения понятий правого дела и вопиющей несправедливости. Все сводилось к тому, чаша весов какой стороны перевесит, кто овладеет этим оружием, куда направит его. Никому нет дела до того, что эти твари с неведомых звезд перебили хороших людей. Встретившихся на краю оврага заботит только политическое преимущество стороны, которую они представляют. Эти люди не видят в пришельцах монстров, их интересует лишь технологическое сокровище, которым владеют твари.
Ее народ — если говорить обо всем человечестве, а не только о русских — цапается между собой, позволяя истинному врагу, погубившему его сородичей, безнаказанно удрать.
Ради чего погибло так много людей? За что они пострадали? Получит ли кто-то по заслугам, когда все это кончится?
Конечно нет.
Ей вдруг стало не до разыгравшейся на краю оврага драмы. Камень под ногами начал вибрировать, и возник какой-то воющий звук, почти такой же, как шум разогреваемого реактивного двигателя.
Она сразу поняла, что происходит, и бросилась в сторону, чтобы подальше убраться от корабля до того, как он оторвется от земли. По пути она прихватила начиненный взрывчаткой рюкзак Шефера. Она сделала это совершенно инстинктивно, даже не подумав, зачем он ей нужен.
Пока она спускалась к Шеферу, вой становился все громче. Детектив месил грязь, пытаясь подняться на ноги, но простреленное бедро не хотело служить ему, а каждое движение отдавалось болью в обгоревшей коже.
— Они уже почти готовы отчалить, — сказал он.
— Думаете, я этого не знаю? — огрызнулась Лигачева. — Пошли, мы должны успеть выбраться! — Она схватила руку Шефера, бросила ее себе на плечи и попыталась вытащить детектива из ямы, в которой увяз корабль.
Ничего не вышло: Шефер оказался для нее слишком тяжелым.
— Не подать ли руку? — послышалась английская речь.
Лигачева подняла взгляд и вцепилась в предложенную руку.
Вместе с незнакомцем они выволокли Шефера на камни.
Детектив совсем ослаб от ожогов и потери крови. Он с трудом поднял глаза на их спасителя и произнес:
— Раше?
— Да, это я, — ответил Раше. Лигачевой показалось, что пришедший на помощь американец едва сдерживает слезы. — Чтобы наговориться всласть, Шефер, — добавил он, — мы вряд ли могли выбрать для встречи иное местечко!
— Христа ради, Раше, какого черта тебя сюда занесло? — спросил Шефер.
— Кое-что прослышал и подумал, не смогу ли чем-то помочь, — ответил Раше, продолжая вместе с Лигачевой затаскивать Шефера повыше на стену оврага. — Ведь найти нового хорошего друга гораздо труднее, разве ты этого не знаешь?
Шефер не ответил. Лигачева посмотрела на него, потом перевела взгляд на этого Раше.
Очевидно, Шефер не так одинок в этом мире, как ему казалось.
Она вдруг почувствовала себя лишней. Едва они успешно преодолели самый крутой участок склона, она оставила друзей-американцев подыскивать себе укрытие на скалистой стене оврага. Теперь за Шефера можно не беспокоиться, подумала она. У него оказался друг, который примчался за ним, исколесив полмира и прорвавшись сквозь кордоны соперничающих армий. Даже этот циник не сможет утверждать, что к нему безразлична вся вселенная. Невозможно остаться равнодушным к такой преданности.
Сама она никогда не сомневалась в существовании человеческого тепла даже в сибирском запустении. Чего ей сейчас недоставало, так это справедливости, которая ускользала с каждой секундой. Эти твари, искромсавшие и выпотрошившие рабочих Ассимы только потому, что те попались под горячую руку, могут избежать справедливого возмездия. Она подняла рюкзак Шефера и посмотрела на индикатор таймера детонатора.
Он оказался достаточно простым. Лигачева вполне прилично владела английским, чтобы понять надписи на кнопках «УСТАНОВКА» и «ПУСК», а цифры и англичане и русские используют арабские.
Грохот и вой, нараставшие внизу под стеной, слились в единый высокий гул.
Она набрала число 45, но вряд ли смогла бы объяснить почему, хотя сорокапятисекувдная отсрочка взрыва казалась ей самой подходящей.
Лигачева посмотрела вниз на корабль пришельцев. Отверстия в его кормовой оконечности сияли голубым пламенем, превращая полярную ночь чуть ли не в яркий день. Но сейчас ее интересовало совсем другое отверстие — вход в корабль. Оно продолжало зиять на его корпусе тусклой красной раной. Значит, люк все еще был открыт, но до него не так уж близко.
И все же она сможет добросить до него рюкзак и наверняка не промахнется. С того места, где она стояла на выступе стены оврага, попасть в люк тяжелым мешком действительно не просто, но она постарается. Лигачева поднесла палец к кнопке «ПУСК».
— Прекратите, лейтенант, — послышался сверху голос генерала Пономаренко.
Она подняла взгляд навстречу полдюжине направленных на нее автоматов и лицу Пономаренко, на котором не было и тени улыбки.
— Очевидно, у вас в руках взрывное устройство, — сказал он, — и вы, не испросив позволения, намерены использовать его против этого корабля. — Он пренебрежительно фыркнул. — Я еще в Москве подозревал вас в некомпетентности, но теперь вы продемонстрировали ее в полной мере. Не смейте уничтожать этот источник силы! Оставьте свою адскую машинку!
Лигачева неохотно подчинилась, опустив бомбу на выступ у своих ног. У нее была слабая надежда, что выступ обломится под ней, когда вечная мерзлота подтает чуть больше, и она вместе с бомбой упадет на корабль, а там уж как-нибудь ухитрится швырнуть рюкзак в открытый люк, прежде чем ее успеют остановить выстрелами.
Выступ обламываться не пожелал.
Пономаренко закричал во все горло:
— Уполномочен заявить, что это постороннее транспортное средство объявляется незаконно вторгшимся на территорию России!
Лигачева посмотрела на Шефера. Он тяжело опустился на камни в десятке метров от нее, не без помощи своего удивительного друга Раше, но не спускал с нее глаз.
Она подумала, что этот парень мог бы что-нибудь сказать ей, как-то вдохновить или подбодрить, но Шефер только улыбался.
Двигатели корабля ревели уже так, что дрожала земля.
— Генерал, не думаю, что пилот услыхал ваше заявление, — крикнула Лигачева.
— Воздушные силы уже на подходе, — ответил Пономаренко. — Если корабль взлетит, они попробуют заставить его вернуться. Ну а коль им это не удастся... что ж, в будущем, несомненно, появятся новые шансы.
— Вы так думаете? — воскликнула Лигачева. Она снова посмотрела на корабль, потом на рюкзак. Она не сможет поднять и сбросить его, опередив огонь нацеленных в нее автоматов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Ее народ — если говорить обо всем человечестве, а не только о русских — цапается между собой, позволяя истинному врагу, погубившему его сородичей, безнаказанно удрать.
Ради чего погибло так много людей? За что они пострадали? Получит ли кто-то по заслугам, когда все это кончится?
Конечно нет.
Ей вдруг стало не до разыгравшейся на краю оврага драмы. Камень под ногами начал вибрировать, и возник какой-то воющий звук, почти такой же, как шум разогреваемого реактивного двигателя.
Она сразу поняла, что происходит, и бросилась в сторону, чтобы подальше убраться от корабля до того, как он оторвется от земли. По пути она прихватила начиненный взрывчаткой рюкзак Шефера. Она сделала это совершенно инстинктивно, даже не подумав, зачем он ей нужен.
Пока она спускалась к Шеферу, вой становился все громче. Детектив месил грязь, пытаясь подняться на ноги, но простреленное бедро не хотело служить ему, а каждое движение отдавалось болью в обгоревшей коже.
— Они уже почти готовы отчалить, — сказал он.
— Думаете, я этого не знаю? — огрызнулась Лигачева. — Пошли, мы должны успеть выбраться! — Она схватила руку Шефера, бросила ее себе на плечи и попыталась вытащить детектива из ямы, в которой увяз корабль.
Ничего не вышло: Шефер оказался для нее слишком тяжелым.
— Не подать ли руку? — послышалась английская речь.
Лигачева подняла взгляд и вцепилась в предложенную руку.
Вместе с незнакомцем они выволокли Шефера на камни.
Детектив совсем ослаб от ожогов и потери крови. Он с трудом поднял глаза на их спасителя и произнес:
— Раше?
— Да, это я, — ответил Раше. Лигачевой показалось, что пришедший на помощь американец едва сдерживает слезы. — Чтобы наговориться всласть, Шефер, — добавил он, — мы вряд ли могли выбрать для встречи иное местечко!
— Христа ради, Раше, какого черта тебя сюда занесло? — спросил Шефер.
— Кое-что прослышал и подумал, не смогу ли чем-то помочь, — ответил Раше, продолжая вместе с Лигачевой затаскивать Шефера повыше на стену оврага. — Ведь найти нового хорошего друга гораздо труднее, разве ты этого не знаешь?
Шефер не ответил. Лигачева посмотрела на него, потом перевела взгляд на этого Раше.
Очевидно, Шефер не так одинок в этом мире, как ему казалось.
Она вдруг почувствовала себя лишней. Едва они успешно преодолели самый крутой участок склона, она оставила друзей-американцев подыскивать себе укрытие на скалистой стене оврага. Теперь за Шефера можно не беспокоиться, подумала она. У него оказался друг, который примчался за ним, исколесив полмира и прорвавшись сквозь кордоны соперничающих армий. Даже этот циник не сможет утверждать, что к нему безразлична вся вселенная. Невозможно остаться равнодушным к такой преданности.
Сама она никогда не сомневалась в существовании человеческого тепла даже в сибирском запустении. Чего ей сейчас недоставало, так это справедливости, которая ускользала с каждой секундой. Эти твари, искромсавшие и выпотрошившие рабочих Ассимы только потому, что те попались под горячую руку, могут избежать справедливого возмездия. Она подняла рюкзак Шефера и посмотрела на индикатор таймера детонатора.
Он оказался достаточно простым. Лигачева вполне прилично владела английским, чтобы понять надписи на кнопках «УСТАНОВКА» и «ПУСК», а цифры и англичане и русские используют арабские.
Грохот и вой, нараставшие внизу под стеной, слились в единый высокий гул.
Она набрала число 45, но вряд ли смогла бы объяснить почему, хотя сорокапятисекувдная отсрочка взрыва казалась ей самой подходящей.
Лигачева посмотрела вниз на корабль пришельцев. Отверстия в его кормовой оконечности сияли голубым пламенем, превращая полярную ночь чуть ли не в яркий день. Но сейчас ее интересовало совсем другое отверстие — вход в корабль. Оно продолжало зиять на его корпусе тусклой красной раной. Значит, люк все еще был открыт, но до него не так уж близко.
И все же она сможет добросить до него рюкзак и наверняка не промахнется. С того места, где она стояла на выступе стены оврага, попасть в люк тяжелым мешком действительно не просто, но она постарается. Лигачева поднесла палец к кнопке «ПУСК».
— Прекратите, лейтенант, — послышался сверху голос генерала Пономаренко.
Она подняла взгляд навстречу полдюжине направленных на нее автоматов и лицу Пономаренко, на котором не было и тени улыбки.
— Очевидно, у вас в руках взрывное устройство, — сказал он, — и вы, не испросив позволения, намерены использовать его против этого корабля. — Он пренебрежительно фыркнул. — Я еще в Москве подозревал вас в некомпетентности, но теперь вы продемонстрировали ее в полной мере. Не смейте уничтожать этот источник силы! Оставьте свою адскую машинку!
Лигачева неохотно подчинилась, опустив бомбу на выступ у своих ног. У нее была слабая надежда, что выступ обломится под ней, когда вечная мерзлота подтает чуть больше, и она вместе с бомбой упадет на корабль, а там уж как-нибудь ухитрится швырнуть рюкзак в открытый люк, прежде чем ее успеют остановить выстрелами.
Выступ обламываться не пожелал.
Пономаренко закричал во все горло:
— Уполномочен заявить, что это постороннее транспортное средство объявляется незаконно вторгшимся на территорию России!
Лигачева посмотрела на Шефера. Он тяжело опустился на камни в десятке метров от нее, не без помощи своего удивительного друга Раше, но не спускал с нее глаз.
Она подумала, что этот парень мог бы что-нибудь сказать ей, как-то вдохновить или подбодрить, но Шефер только улыбался.
Двигатели корабля ревели уже так, что дрожала земля.
— Генерал, не думаю, что пилот услыхал ваше заявление, — крикнула Лигачева.
— Воздушные силы уже на подходе, — ответил Пономаренко. — Если корабль взлетит, они попробуют заставить его вернуться. Ну а коль им это не удастся... что ж, в будущем, несомненно, появятся новые шансы.
— Вы так думаете? — воскликнула Лигачева. Она снова посмотрела на корабль, потом на рюкзак. Она не сможет поднять и сбросить его, опередив огонь нацеленных в нее автоматов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60