Что делать, если для семилетнего мальчишки каждый орк все равно что горный тролль для взрослого, — замучаешься, пока убьешь, если, конечно, не застанешь врасплох или не обманешь. А перехитрить орка гораздо труднее, чем тролля. Эти кровожадные уроды не станут колотить друг друга только ради того, чтобы доказать своей предполагаемой жертве, кто из них достоин убить ее первым.
Внезапности я лишил себя сам, хитрость в голову не приходила, не до того было. Зато был многолетний опыт уничтожения орков, который, видимо, по рассеянности Керниус забыл отнять у меня, в отличие от силы, роста и оружия, и я дрался, используя изученные мной за шестнадцать лет жизни приемы, честные и не очень.
Примерно через час я гордо оглядел дело рук своих. Два орка валялись бездыханными трупами, Кенрат, умудрившийся вырвать нож из глазницы, пошатываясь, бродил неподалеку, то и дело натыкаясь на стволы деревьев и оглашая лес гнусными ругательствами, смотреть противно! Я отвернулся и помахал брату окровавленным мечом:
— Эй, Рил, вылезай! Орки больше не опасны! — закричал я и в следующее мгновение почувствовал смертоносный ожог острой стали между лопаток. Кто ж знал, что Кенрат умеет метать ножи на звук…
Тут бы мне и проснуться, но сон продолжался. Я видел свое тело с торчащей из спины рукояткой ножа, плачущего над ним Рила и слепого Кенрата, спотыкающегося, налетающего на деревья, но все же удирающего в сторону Черного замка. Я смотрел на все это как будто со стороны и удовлетворенно думал: «Что ж, так даже лучше, — я погиб в бою, Рил станет королем. Наверное, так и должно быть по справедливости… »
А потом… Потом появились хмурые наемники во главе с лордом Деймором. Их привел слепой Кенрат, по нюху, не иначе. Рила грубо оттащили от моего бездыханного тела.
— Ты бы с ним поделикатнее, Крисан, — проворчал лорд Деймор. — Принц все-таки.
— Да я ему за нашего Малыша голову готов оторвать! — сквозь зубы процедил Крисан.
«Вы что, ума лишились? — пытался кричать я. — Не понимаете, что Рил не убивал меня?» Но меня никто не слышал…
Моя история начала повторяться, только теперь главным действующим лицом в ней был Рил. На Королевском суде его обвинили в убийстве наследника престола с целью самому получить корону. Оправдаться мой маленький добрый братишка не сумел. Ему даже в голову не пришло вызвать Кенрата на Божий суд. И Рила заточили в башню Отчаяния.
Коварный план лорда Готрида почти удался. Я был мертв, Рила ненавидел весь замок, начиная с отца и кончая последним метельщиком. А главное, наемники мечтали отомстить за мою смерть, и это значило, что вскоре между лордом Готридом и короной не останется никого, кроме самого короля, который не может подняться с трона…
Первой же ночью Рил увидел во сне мою смерть.
— Убегай из замка! — твердил я, умирая, но сам понимал, что это невозможно. Не выбраться братишке Рилу из башни Отчаяния, а если и выбраться, куда он пойдет? К Ленсенду? А кто сказал, что Ленсенд ему поверит, если не поверил даже мудрый отец?
«Что я наделал! Как мог я умереть, оставив брата совсем одного! Нет мне прощения!» — вот что думал я в тот момент, когда меня разбудила безжалостная стрела, угодившая в плечо. И как же я обрадовался, когда понял, что все-таки жив, а Рил не в башне Отчаяния, а в Лучшем мире, где, по моему глубокому убеждению, хоть и скучновато, но все-таки гораздо уютнее.
Глава 9. ЛИХОЛЕСЬЕ
Я мельком оглядел полянку, на которой накануне мы разбили наш лагерь под открытым небом. Убитых поблизости не было, из чего я заключил, что, возможно, мои друзья живы. Так или иначе, но быть мишенью для стрел в мои ближайшие планы не входило, и для начала надо было решить эту небольшую проблему. «Ну ладно, попробуйте в меня попасть, когда я не сплю, — подумал я, — а то в спящего и трехлетний ребенок попадет». Я обломил древко торчащей из плеча стрелы, чтобы не мешала двигаться, резко откатился по траве от того места, где только что стоял, вскочил на ноги и очень быстро, зигзагами, побежал к дереву, за которым прятался ближайший ко мне стрелок. Несколько стрел просвистели около самого уха, но я был уверен, что ни одна из них не достигнет цели. Нет, шесть не отличающихся меткостью лучников, которые не смогли убить меня, когда я спал, не смогут в меня попасть. Когда я добежал до парня, он, по-моему, даже не понял, как я его обезоружил. Дальше все стало как-то слишком просто. Этот бедолага просто замечательно сыграл роль моего щита. Правда, его слишком быстро убили его же собственные приятели, и он перестал идти сам. Но я уже был недалеко от второго стрелка. С ним я проделал примерно то же самое. Этого парня его друзьям убивать уже не захотелось. Они выхватили мечи, решив, что так им будет проще со мной разделаться. Кажется, они не догадывались, с кем имеют дело, иначе знали бы, что драться со мной на мечах воинам вроде них — дохлый номер. Эти парни совсем не умели обращаться с оружием. Они подбегали ко мне один за другим и, можно сказать, сами напарывались на мой меч. Вскоре все эти rope-вояки лежали в разных позах на траве и портили своим видом окружающий пейзаж. Терпеть не могу, когда в лесу валяются трупы! Надо было оставить кого-нибудь в живых и хотя бы поинтересоваться, что им, собственно, от меня было надо и куда они дели Энди, Энлику и всех остальных, и заодно заставить закопать все это безобразие, но я, когда дерусь, не умею обдумывать планы на будущее.
От тщетных попыток разобраться в следах, затоптанных мною же самим, меня оторвал тихий свист. Кто-то насвистывал красивую мелодию. Свист приближался и приближался, пока из-за деревьев не показалась черная одежда Энди. Он шел и свистел, таща здоровенную охапку хвороста.
— А, ты уже проснулся, — весело сказал он, сваливая хворост в потухший костер. — Ты так сладко спал, что мы решили тебя не будить. Я тут принес кое-что нам на завтрак. А это что за трупы? Ты что, теперь каждое утро будешь разминаться таким образом? Где ты раздобыл этих несчастных, убийца?
Я был так рад, что с Энди ничего не случилось, что даже забыл обидеться.
— Где Энлика? — вместо ответа спросил я.
— Кажется, Солнышко взяла ее с собой. Керниус сказал, что тут недалеко есть деревня, и она пошла купить молока для ребенка.
— А сам он где?
— Где-то здесь, недалеко, собирает травы. Да что ты так волнуешься? Какую опасность, кроме тебя, можно встретить в этом лесу?
Я молча ткнул пальцем в обломок стрелы, все еще торчавший из плеча.
— Ты хочешь сказать, те люди в тебя стреляли? — У Энди был такой ошарашенный вид, будто я всю жизнь только и занимался тем, что убивал ни в чем не повинных людей, а сейчас вдруг изменил своей привычке и наконец-то убил кого-то задело. Правда, удивлялся он не долго, а вспомнив о добровольно возложенных на себя обязанностях моего лекаря, принялся почти безболезненно вытягивать стрелу из моего плеча и заодно очень ощутимо копаться в моих мыслях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Внезапности я лишил себя сам, хитрость в голову не приходила, не до того было. Зато был многолетний опыт уничтожения орков, который, видимо, по рассеянности Керниус забыл отнять у меня, в отличие от силы, роста и оружия, и я дрался, используя изученные мной за шестнадцать лет жизни приемы, честные и не очень.
Примерно через час я гордо оглядел дело рук своих. Два орка валялись бездыханными трупами, Кенрат, умудрившийся вырвать нож из глазницы, пошатываясь, бродил неподалеку, то и дело натыкаясь на стволы деревьев и оглашая лес гнусными ругательствами, смотреть противно! Я отвернулся и помахал брату окровавленным мечом:
— Эй, Рил, вылезай! Орки больше не опасны! — закричал я и в следующее мгновение почувствовал смертоносный ожог острой стали между лопаток. Кто ж знал, что Кенрат умеет метать ножи на звук…
Тут бы мне и проснуться, но сон продолжался. Я видел свое тело с торчащей из спины рукояткой ножа, плачущего над ним Рила и слепого Кенрата, спотыкающегося, налетающего на деревья, но все же удирающего в сторону Черного замка. Я смотрел на все это как будто со стороны и удовлетворенно думал: «Что ж, так даже лучше, — я погиб в бою, Рил станет королем. Наверное, так и должно быть по справедливости… »
А потом… Потом появились хмурые наемники во главе с лордом Деймором. Их привел слепой Кенрат, по нюху, не иначе. Рила грубо оттащили от моего бездыханного тела.
— Ты бы с ним поделикатнее, Крисан, — проворчал лорд Деймор. — Принц все-таки.
— Да я ему за нашего Малыша голову готов оторвать! — сквозь зубы процедил Крисан.
«Вы что, ума лишились? — пытался кричать я. — Не понимаете, что Рил не убивал меня?» Но меня никто не слышал…
Моя история начала повторяться, только теперь главным действующим лицом в ней был Рил. На Королевском суде его обвинили в убийстве наследника престола с целью самому получить корону. Оправдаться мой маленький добрый братишка не сумел. Ему даже в голову не пришло вызвать Кенрата на Божий суд. И Рила заточили в башню Отчаяния.
Коварный план лорда Готрида почти удался. Я был мертв, Рила ненавидел весь замок, начиная с отца и кончая последним метельщиком. А главное, наемники мечтали отомстить за мою смерть, и это значило, что вскоре между лордом Готридом и короной не останется никого, кроме самого короля, который не может подняться с трона…
Первой же ночью Рил увидел во сне мою смерть.
— Убегай из замка! — твердил я, умирая, но сам понимал, что это невозможно. Не выбраться братишке Рилу из башни Отчаяния, а если и выбраться, куда он пойдет? К Ленсенду? А кто сказал, что Ленсенд ему поверит, если не поверил даже мудрый отец?
«Что я наделал! Как мог я умереть, оставив брата совсем одного! Нет мне прощения!» — вот что думал я в тот момент, когда меня разбудила безжалостная стрела, угодившая в плечо. И как же я обрадовался, когда понял, что все-таки жив, а Рил не в башне Отчаяния, а в Лучшем мире, где, по моему глубокому убеждению, хоть и скучновато, но все-таки гораздо уютнее.
Глава 9. ЛИХОЛЕСЬЕ
Я мельком оглядел полянку, на которой накануне мы разбили наш лагерь под открытым небом. Убитых поблизости не было, из чего я заключил, что, возможно, мои друзья живы. Так или иначе, но быть мишенью для стрел в мои ближайшие планы не входило, и для начала надо было решить эту небольшую проблему. «Ну ладно, попробуйте в меня попасть, когда я не сплю, — подумал я, — а то в спящего и трехлетний ребенок попадет». Я обломил древко торчащей из плеча стрелы, чтобы не мешала двигаться, резко откатился по траве от того места, где только что стоял, вскочил на ноги и очень быстро, зигзагами, побежал к дереву, за которым прятался ближайший ко мне стрелок. Несколько стрел просвистели около самого уха, но я был уверен, что ни одна из них не достигнет цели. Нет, шесть не отличающихся меткостью лучников, которые не смогли убить меня, когда я спал, не смогут в меня попасть. Когда я добежал до парня, он, по-моему, даже не понял, как я его обезоружил. Дальше все стало как-то слишком просто. Этот бедолага просто замечательно сыграл роль моего щита. Правда, его слишком быстро убили его же собственные приятели, и он перестал идти сам. Но я уже был недалеко от второго стрелка. С ним я проделал примерно то же самое. Этого парня его друзьям убивать уже не захотелось. Они выхватили мечи, решив, что так им будет проще со мной разделаться. Кажется, они не догадывались, с кем имеют дело, иначе знали бы, что драться со мной на мечах воинам вроде них — дохлый номер. Эти парни совсем не умели обращаться с оружием. Они подбегали ко мне один за другим и, можно сказать, сами напарывались на мой меч. Вскоре все эти rope-вояки лежали в разных позах на траве и портили своим видом окружающий пейзаж. Терпеть не могу, когда в лесу валяются трупы! Надо было оставить кого-нибудь в живых и хотя бы поинтересоваться, что им, собственно, от меня было надо и куда они дели Энди, Энлику и всех остальных, и заодно заставить закопать все это безобразие, но я, когда дерусь, не умею обдумывать планы на будущее.
От тщетных попыток разобраться в следах, затоптанных мною же самим, меня оторвал тихий свист. Кто-то насвистывал красивую мелодию. Свист приближался и приближался, пока из-за деревьев не показалась черная одежда Энди. Он шел и свистел, таща здоровенную охапку хвороста.
— А, ты уже проснулся, — весело сказал он, сваливая хворост в потухший костер. — Ты так сладко спал, что мы решили тебя не будить. Я тут принес кое-что нам на завтрак. А это что за трупы? Ты что, теперь каждое утро будешь разминаться таким образом? Где ты раздобыл этих несчастных, убийца?
Я был так рад, что с Энди ничего не случилось, что даже забыл обидеться.
— Где Энлика? — вместо ответа спросил я.
— Кажется, Солнышко взяла ее с собой. Керниус сказал, что тут недалеко есть деревня, и она пошла купить молока для ребенка.
— А сам он где?
— Где-то здесь, недалеко, собирает травы. Да что ты так волнуешься? Какую опасность, кроме тебя, можно встретить в этом лесу?
Я молча ткнул пальцем в обломок стрелы, все еще торчавший из плеча.
— Ты хочешь сказать, те люди в тебя стреляли? — У Энди был такой ошарашенный вид, будто я всю жизнь только и занимался тем, что убивал ни в чем не повинных людей, а сейчас вдруг изменил своей привычке и наконец-то убил кого-то задело. Правда, удивлялся он не долго, а вспомнив о добровольно возложенных на себя обязанностях моего лекаря, принялся почти безболезненно вытягивать стрелу из моего плеча и заодно очень ощутимо копаться в моих мыслях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90