Энди искоса взглянул на меня. «Быстро же ты научился врать!» — было написано на его ехидной эльфийской физиономии.
«Это не вранье, а дипломатия», — громко подумал я.
Энди едва заметно усмехнулся, подмигнул мне и обратился к темному эльфу с длинной речью на эльфийском.
После ухода Верховного министра темные эльфы так и повалили в мои покои, предлагая свои услуги. Думаю, им просто было любопытно. Сначала пожаловала целая толпа слуг, принесших завтрак. Потом пришел портной и, заявив, что моя одежда изрядно истрепалась в дороге, принялся снимать с меня мерки, чтобы сшить к празднику что-нибудь поприличнее. Не успел он закончить, как появились очаровательные танцовщицы в сопровождении сразу трех эльфийских менестрелей. Танцовщицы напомнили мне русалок, только те танцевали в тиши ночного леса, а эльфийки под звуки древних, как сами эльфы, баллад, в которых я не понимал ни слова…
Эльфы оставили нас одних только в полдень.
— У эльфов принято отдыхать после обеда, — объяснил Энди.
— После обеда? Тяжелая работа, нечего сказать! — рассмеялись мы с Крайтом.
— Хорошая мысль, — заявил Глыба, заваливаясь на мою кровать. Кажется, этот человек мог спать круглосуточно.
— Пойдем побродим по замку, — предложил я. — Может, удастся найти Лин…
— Или сокровищницу, — подхватил Крайт.
— Пошли, — с готовностью согласился Энди. — Только надень на шею этот амулет. — Он протянул мне маленький серый камешек, со всех сторон покрытый рунами. — Я давно собирался изготовить для тебя что-нибудь подобное, с тех самых пор, как мой старик лишил тебя воли. Король темных эльфов, по-моему, колдун, а этот амулет защищает от магии.
— Ты хочешь сказать, меня больше никто не сможет заколдовать?
— Надеюсь, никто. По крайней мере, мой старик точно не сможет ни усыпить, ни подчинить своей воле. Даже я вряд ли смогу тебя исцелять, пока ты носишь амулет…
— Замечательно! — Мой восторг не могла умерить даже легкая дурнота, почти как с похмелья, которую я почувствовал, как только взял в руку маленький камушек, подобранный Энди где-то в горах и собственноручно им расписанный волшебными рунами. Я был готов до конца жизни не расставаться с этим амулетом. Теперь я неуязвим! Рил ошибся. Никакой темный эльф не сможет меня убить, предварительно заколдовав!
— Хотя, боюсь, он не защитит тебя от боевой магии, — слегка охладил мою радость Энди. — Я не проверял, но мне кажется, что та же элементарная молния, например, поражает человека независимо от того, есть ли у него защитный талисман или нет.
Мы шли по длинной галерее, которая была вся совершенно прозрачная, даже пол. Галерея эта тянулась на невообразимой высоте, соединяя две башни замка. Мы бродили по замку уже несколько часов, но покои Линделл так и не нашли, и я надеялся встретить сестру именно в той, дальней башне.
— Тот эльф, которого я усыпил, должен быть мне благодарен. Он спит себе спокойно, а я ему за это время должность советника по иностранным делам обеспечил, — хвастался Энди, гордо вышагивая рядом со мной. Наверное, чувствовал себя умнее всех темных эльфов, вместе взятых. Или мне так казалось из-за надменного выражения его эльфийской физиономии. — Ведь кем он был — простым охранником. Ну ладно, не простым — сотником. А теперь будет заседать в Совете! Этот Верховный министр так и сказал, — лучшей кандидатуры на эту должность не найти! Здорово, правда? Я его убедил, что так хорошо изучил человеческие обычаи, пока охранял зал Встречи Четырех Стихий. Это у них так тот зал называется, куда мы попали.
— Сомневаюсь, что этот облагодетельствованный тобой эльф долго продержится на своей высокой должности. Скорее всего, до первого же заседания Совета, на котором зайдет речь о человеческих обычаях, с которыми он так плотно познакомился, — поморщился я. — Если король вообще соизволит назначить его на эту должность.
— А почему бы королю не послушать своего министра?
— Да потому, что этот король с первого взгляда распознал в тебе мага. Он даже сказал: «Передай тому юному волшебнику, чтобы он учился скрывать свою силу». Хотя какая у тебя сила? Я в семь лет сильнее был…
— Волшебная, Рик. Та сила, которой у тебя не было и не будет! — с обидой сказал Энди. — Выходит, тому бедняге из-за меня влетит?
— Запросто! И не одному ему, а всей вашей пятерке. Еще бы, позволить врагам безнаказанно разгуливать по всему замку! И не за такие проступки отец, бывало, приказывал казнить. Но даже если король и забыл о них, все равно этих спящих эльфов, думаю, давно уже разбудила смена караула и взяла под арест за сон на посту.
— Что же делать? — расстроился Энди.
— О себе лучше подумай, — фыркнул Крайт, до этого яростно споривший со Стином об охоте, совсем не думая о том, что эхо от их громкой человеческой болтовни разносится, наверное, по всей Сумеречной долине. — Как будешь выкручиваться, если сейчас встретим здешнего начальника охраны?
— Я-то выйду из любого положения, а бедные эльфы из-за меня пострадают!
К сожалению, думать, как выкрутиться, пришлось не Энди, а мне. И все из-за глупого обещания не пить вина, которое и не слышал-то никто, кроме моей настырной совести. Иногда одна клятва, данная сгоряча, может испортить человеку всю жизнь. Это я почувствовал на собственной шкуре, едва переступил порог зала Великих Празднеств, куда привела нас хрустальная галерея.
Прекрасная эльфийка вышла мне навстречу, протягивая наполненный вином кубок.
— Приветствую тебя, Рикланд, принц страны людей. Я дочь короля Альвейсвейн-Шаноэр-Ноэль-Эри-Л'Шен. Ты можешь звать меня просто Альвейс, — произнесла она на чистом человеческом языке. — Это кубок мира. По нашему древнему обычаю, чужестранец, приглашенный на праздник последнего дня лета, должен выпить его до дна в знак того, что пришел с миром.
Ну как тут отказаться? Можно было, конечно, заявить: «А откуда вы взяли, что я пришел с миром? Я, Рикланд Быстрый Клинок, не отличаюсь кротким нравом и способен превратить ваш праздник в кровавое побоище, если что окажется не по мне!» — и не нарушать никакой клятвы. Но красивые женщины обладали удивительным талантом превращать меня из грозного воина в робкого подростка, а эльфийки — одни из самых красивых женщин на свете, пусть даже красноглазые. Я так и замер с кубком в руке, будто стал одним из золотых изваяний, которыми эльфы украсили каждый угол в своем роскошном замке. Да, одна клятва, данная сгоряча, может испортить человеку всю жизнь.
Полсотни пар кроваво-красных глаз настороженно глядели на меня, пока я пытался сообразить, от чего сильнее пострадает моя честь: от нарушенной клятвы или от оскорбления, нанесенного целому народу в лице очаровательной женщины. В конце концов я склонился в сторону нарушенной клятвы, тем более что боги, скорее всего, не восприняли ее всерьез, а эльфийская принцесса… Да попроси она, я бы и правую руку себе отрубил в знак мирных намерений!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90