— Дело не только в Призраке, верно? За твоим решением стоит нечто большее.
Дарк внутренне сжался.
— Это мое дело, — ответил он внезапно дрогнувшим голосом.
— А если я тебя просто не отпущу?
— Я сам уйду.
— Я так и думал, — кивнул советник. — Иди. Ты свободен.
Этого Дарк не ожидал. Он с подозрением посмотрел на шефа, гадая, что стоит за его согласием.
— И вы не будете меня преследовать?
— Знаете, «Клинок», несколько минут назад большая часть планов моей дальнейшей жизни полетела коту под хвост. Кажется, я имею право не переживать из-за вас. Идите.
Дарк круто повернулся и вышел, отрезая себе путь назад.
— Ну что? — спросила его Лина, ожидающая в приемной.
— Я ушел.
— Как?
— А вот так. Просто ушел.
— И не вернешься?
— Нет. Прощай.
— Прощай, — тоскливо улыбнулась она ему вслед.
Он не вернется. Ни за что.
Входя в кабинет Первого советника, Грей знал, что просто так уйти отсюда он не сможет. Это было очевидно. Первый наконец получил его в свое полное распоряжение. Он не преминет воспользоваться возможностью впаять ему все статьи, которые только возможно. В лучшем случае он отделается пожизненным заключением. Но скорее всего — смертная казнь. Нечего и надеяться на поддержку Четвертого, хотя имеет смысл припугнуть его. Чем черт не шутит — вдруг поможет. Но это потом. Сейчас Грей стоял перед советником и ждал бури. И она не замедлила разразиться.
— Вы, офицер Ильяго, позорите свое звание! Вы вступили в связь с государственным преступником! Более того, вы помогли ему бежать! Вы нарушили закон, который поклялись охранять!
«Господи, ну что вы так распинаетесь? Скажите сразу — вы рады, что наконец-то до меня добрались».
— Ваше предательство усугубляется тем, что преступления Призрака были направлены непосредственно против Военного Совета. И вы знали это.
Грей молчал. Советник тоже сделал паузу и неожиданно сменил тон.
— Ты ведь понимаешь, что есть и другие обвинения против тебя?
— Но вы их не произнесете, да, тал? — флегматично спросил Грей, думая о чем-то своем.
— Я не могу оставить тебя в живых, и ты это знаешь. Это повлечет за собой катастрофу. Кстати, ты знаешь, что Четвертый советник покончил с собой?
— Нет. Но я не удивлен.
Он и вправду не был удивлен.
— Что-то сорвалось? — прищурился советник.
— Все сорвалось, насколько я понимаю.
— Это радует. Но мое отношение к тебе не меняется. Ты не должен существовать.
Слушая его, Грей поднял глаза… и будто кто-то в грудь ударил, так перехватило вдруг дыхание.
На стене висела картина — двое мужчин, старый и молодой, стояли у здания Сената. Оба улыбались. Молодой — Первый советник, только лет тридцать назад, еще не седой и на лице нет морщин. А старый… Нет, такого просто не могло быть, это всего лишь кто-то похожий, кто-то…
— А кто это на картине? — спросил Грей, когда советник сделал паузу.
— Что? А, это… — Первый не без удивления посмотрел на Грея, но все же ответил: — Это я и мой отец. А что?
Да, интересные задачки подкидывает судьба. Как там Родж сказал? «Одно сплошное совпадение». Наверное, он просто знал.
«…Королева полетела в Черный Раскол…» «…В Черный Раскол невозможно попасть… невозможно попасть… невозможно попасть… Корабль Роджа был вторым, который сумел там приземлиться, и первым, которому удалось улететь…» Как, оказывается, все было просто. Сложи два и два.
А черные глаза — это у него, наверное, от матери.
Если бы Первый только мельком на него взглянул, он бы сразу понял. Почему он не решился? Совесть не дала? Или просто было некогда? А может, он и так не узнал бы его, ведь солдаты окончательно изуродовали его лицо. Или узнал бы все равно, сердцем?
— У вас был роман с королевой Айей? — тихо спросил Грей. — Вы ведь поэтому искали ее? Не потому, что хотели покончить с остатками монархии.
Первый советник аж поперхнулся от такой наглости.
— Я… да как ты смеешь?! Кто тебе сказал такое? Да что ты себе позволяешь, мальчишка! Сейчас же…
— Ваш сын очень похож на вашего отца, — спокойно прервал Грей поток его восклицаний.
Первый советник задохнулся на половине слова, будто в лицо ему выплеснули стакан воды, и несколько секунд так и сидел с открытым ртом, неверяще глядя на стоящего перед ним человека, произнесшего такое. Потом он все-таки закрыл рот и тихим, прерывающимся голосом произнес:
— Как… откуда вы это знаете?
Грей промолчал.
— Вы… вы нашли ее, да? — Его голос сорвался на крик и опять перешел в шепот. — Нашли? Где она, скажите, где она?
— Сожалею, советник, — ответил Грей. — Королева Айя умерла.
Советник обхватил голову руками, медленно раскачиваясь из стороны в сторону. И Грей почувствовал страх. Ему еще никогда не приходилось видеть такого человеческого горя.
— Я любил ее, — прошептал советник. Голос его дрожал. — Я ее безумно любил. Когда произошел переворот, я просил ее остаться. Но она так боялась за ребенка, что улетела, даже не попрощавшись со мной. Столько лет я искал ее. запрещая себе даже думать, что она могла умереть. А ты… Ты сказал, что мой сын… Где он?
«Как ему ответить? Ну как?» Грей не подозревал, что Первый советник, этот несгибаемый человек, способен на такие чувства.
— Грей, пойми, он — единственное, что от нес осталось. Я его видел только однажды, сразу после рождения, а потом она его забрала. Но я уже любил его так, как только может отец любить свое дитя. Не молчи же, скажи — где он? Я могу обеспечить тебе неприкосновенность, могу открыть счет на любую сумму. Могу даже объявить, что вся заслуга в поимке Призрака принадлежит тебе — сделаешь на этой сволочи карьеру. Только скажи мне, где мой сын.
Вот этого Первому говорить было не надо. Жалость, которую Грей испытывал к нему, исчезла.
— Вашего сына убили, — холодно сказал он. — Сегодня. По вашему приказу.
Мгновение Первый непонимающе смотрел на Грея, пытаясь осознать смысл услышанного. А затем он понял…
Грей больше не смотрел на него — раздавленного горем старика — он просто повернулся и вышел из кабинета, каким-то шестым чувством понимая, что преследовать его никто не будет.
Перед Центральным зданием его ждал Дарк. Грей не удивился, увидев его, — он вообще ничему теперь не удивлялся.
— Ну что?
Грей пожал плечами:
— Ничего. Может, они оставят меня в покое. А может, откроют охоту. Какая разница? — Он поднял голову и, щурясь от яркого солнца, посмотрел на флаг Веллии, развевающийся над зданием. Это был просто кусок материи, раскрашенный кем-то. Как он мог считать его когда-то символом?
На площади не было ни души. Только они двое, да чисто выметенный раскаленный асфальт, да палящее солнце. Даже звуки военного городка были не слышны. Только ветер. Тишина осязаемо давила на плечи, создавая ощущение, что в целом мире не осталось ни единого человека, кроме них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84