Кэркленд достал пистолет и толкнул левую створку двери. Вестибюль был разгромлен: мебель переломана, стены разрисованы, пол завален битым стеклом и потолочными панелями. Он порасшвырял коечто из мусора, чтобы можно было пройти. Файнберг остановился посередине.
– Очень интенсивное психополе, – заметил он, помолчав. – Нам наверх.
– Куда?
– Я покажу.
Кэркленд отыскал дверь на лестницу. Как только он ее открыл, в нос ударила вонь. Не то чтобы от трупа, запертого на пару недель в комнате, но похоже на то. Кто-то использовал лестничную клетку вместо сортира. Лицо Файнберга, по крайней мере та его часть, которая не была скрыта шляпой, оставалось невозмутимым.
На площадке второго этажа Файнберг сказал:
– В холле, третья дверь справа.
– Вы здесь бывали раньше, инспектор?
– Я просмотрел это из вестибюля.
– Вы – что?
– Очаг неприятностей виден, как фонарь в безлунную ночь. Ошибиться невозможно.
– Вы говорите о негативной энергии?
– Именно.
В холле воняло ничуть не меньше. Даже больше. Кэркленд вдруг почувствовал дуновение ветерка и внезапно покрылся гусиной кожей. Он схватился за рукоятку пистолета, не понимая своего порыва. Это место пугало его.
Он молча постоял, прислушиваясь, потом обернулся к Файнбергу:
– Вы ничего не слышали?
– Здесь нет никакой опасности, – ответил тот. – Вы уверены?
– Кэркленд, а нет ли у вас магических способностей?
– Черт подери, откуда я знаю?
– Они в той или иной мере есть у многих. Вы, похоже, улавливаете поле, излучаемое этим местом.
Оно здесь очень интенсивное. Уверяю вас, опасности нет. Мы здесь совершенно одни.
Кэркленд поверил – они действительно одни. Но это только сию минуту, сейчас. Он задницей чувствовал, что надо держаться настороже. От нервного напряжения кровяное давление у него подскочило миллиметров этак до двухсот десяти. Ощущение было очень ясное. Путь до третьей двери в холле занял немало времени – он двигался медленно, буквально каждое мгновение ожидая, что на него кто-то набросится.
Над дверью, о которой сказал Файнберг, была табличка «Лаборатория № 3». Дверь была приоткрыта. Кэркленд распахнул ее и ворвался внутрь так, как если бы там его ждала целая толпа террористов.
Заняв боевую стойку, он обвел комнату стволом пистолета. Эта, с позволения сказать, «лаборатория» выглядела как настоящее поле боя – все перебито и сожжено. Масса технического оборудования, напомнившего Кэркленду содержание полицейского рапорта о пожаре, который здесь случился. В комнате не было ни души, никакого движения. Черный пол похрустывал под ногами, когда Кэркленд на него наступал. Вонь стояла невероятная, воздух был холодный, чуть ли не ледяной. Кэркленд достал носовой платок и прикрыл им рот и нос. В стене комнаты был сделан большой, почти в полстены, вырез, как будто для окна в соседнюю комнату. Она была уничтожена точно так же, как и первая. Масса оборудований – переломанного, покалеченного и сгоревшего.
Когда Кэркленд обернулся, Файнберг стоял посреди комнаты со своей книжкой, а грифон сидел слева от него. Как и на улице, Файнберг произнес какое-то заклинание на неизвестном Кэркленду языке, грифон взмахнул крыльями, потом они оба замерли.
Так прошел час. Ни Файнберг, ни грифон не шевелились. Кэркленд стоял, прислонившись к стене, и размышлял. Эта лаборатория № 3 – то самое место, где Отдел Специальных Проектов «Экзотек» подготовил материалы для синтетических чипов «Вызов Эбберлета» и прочих. Если догадка Кэркленда верна, их подготовка теснейшим образом связана с недавними убийствами служащих «Экзотек».
Если бы эта сволочь, Охара, дал ему материалы, которые он просил…
Внезапно Кэркленд понял, что воздух в лаборатории стал холоднее. Вонь усилилась настолько, что заслезились глаза и его едва не вывернуло. Послышались какие-то голоса, бормотание, дикий хохот, визг. Холод, вонь, сумасшедшие вскрики и смех подавляли волю. Закашлявшись и едва не подавившись собственной желчью, Кэркленд рванулся к двери. Из глаз лились слезы, в ушах звенело. По пути он ухватил Файнберга за локоть, стараясь вытащить его из этого жуткого, дьявольского места, но Файнберг не пошевелился. Он будто окаменел.
– Файнберг!… Файнберг!!!
Внезапно все стихло и повеяло прохладой. Вонь ослабла, стала терпимой. Грифон пронзительно вскрикнул и исчез, а Файнберг повалился на пол. К счастью, Кэркленд держал его достаточно крепко, чтобы смягчить падение. Прежде чем он успел взять Файнберга за кисть, чтобы прощупать пульс, тот очнулся, поднял голову и сел. Шляпа не свалилась у него с головы, книжка не выпала из рук.
– Вы в порядке? – спросил Кэркленд.
– Физически – да.
Файнберг потер затылок, потом медленно встал. Кэркленд поддерживал его под руку, пока не убедился, что тот способен стоять самостоятельно. Файнберг достал пачку сигарет. Пока он прикуривал от поднесенной Кэрклендом зажигалки, пальцы его дрожали.
– На свете есть кое-что новенькое, друг Горацио, – тихо проговорил Файнберг, – кое-что невообразимое, с чем не можешь справиться.
Кэркленд спрятал зажигалку, лихорадочно сооб-. ражая, в полном ли сознании Файнберг.
– Вам опять нехорошо?
– Здесь была война, лейтенант. Маленькая жестокая война. Знаете, что такое духи-призраки?
Что бы это ни было, Кэркленд про такое не слыхал. Он поправил сбившийся галстук и решил, что неплохо и ему закурить.
– Лучше будет, если вы мне расскажете.
– Призраки – это свободные духи. Более мрачные, более опасные, чем обычные духи. Большинство – природные, но есть и другие. Некоторых из них я бы назвал демоническими. Они наслаждаются кровопролитием и трудно контролируемы. Некоторые специалисты полагают, что духи-призраки могут быть отражением психической энергии людей, потерпевших большие физические и эмоциональные муки. Им свойственно объединяться с преступниками или сумасшедшими или привлекать их.
– И вы считаете, что один из этих духов-призраков был здесь?
– Я считаю, что один из них зародился здесь. Я его вызвал, но не смог контролировать. Слишком интенсивное наложение психополей. Видно, моя магия против него слаба. Призрак выиграл битву. Возможно, он убивает всякого, кто его вызывает, а может быть, даже овладевает им. Не могу сказать точно.
– Вы думаете, дух-призрак еще где-то здесь?
– Покинет ли Сатана рай добровольно? – Файнберг потряс головой. – Он слишком могуч, чтобы просто исчезнуть.
– Насколько же он могуч?
Файнберг сделал затяжку, а потом сказал:
– Лейтенант, могли бы вы сказать, насколько могуче солнце?
– Короче говоря, он могуч, как Бог? Файнберг помолчал, потом ответил:
– Бог? Не думаю. Но что-то вроде этого.
33
Последний вагон грузового поезда прогрохотал мимо. Тревожный звонок на переезде смолк, мигающие огни погасли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80