Тамошние полицейские настолько заняты, что бывают счастливы, если люди не гробят друг друга хотя бы пять минут подряд.
Тикки поглядела на Рамана. Если он и испытывает какие-то угрызения совести из-за того, что завел ее сюда, то по его виду этого не скажешь. У Тикки уже приготовлено несколько теплых словечек, которые она скажет Раману, как только они отсюда смоются. Если смоются.
– Женщина-пассажир, ко мне! – проревел голос из-за огней. – Держи руки на голове! Блеск.
Она шагнула к полицейской машине и оказалась у двери водителя, откуда шел голос. Еще два шага к сверкающим огням – и ей пришлось отвернуть голову, еще два шага – и она попыталась закрыть лицо поднятыми локтями. От рези на глазах выступили слезы, она споткнулась и чуть не упала, но когда пересекла линию фонарей, боль прошла. Из яркого солнечного дня словно провалилась в глубокую шахту. На мгновение она вообще ослепла, перед глазами побежали красные и оранжевые круги. Здоровенная лапа схватила ее за правое плечо и бросила на борт машины.
Чужие руки быстро пробежали по ее бокам и животу, вниз по ногам, потом по спине. Из левого кармана куртки исчез газовый распылитель «МК-7», из правого – пистолет, стреляющий усыпляющими ампулами, из-за пояса – электрошокер «RX-1000», «канг» – из плечевой кобуры, разная мелочь – из-за голенищ ботинок. У Тикки только начали просыхать глаза, а ей уже завели руки за спину. Митенки у нее на руках были отделаны тонким дамским кружевом, что, впрочем, нисколько не ослабляло их действия – это так называемые шоковые перчатки из каталога «Арес». Кто-то стянул их с кистей ее рук и защелкнул на запястьях наручники.
Внезапно до нее дошло, что здесь только один коп. И раз он занят напяливанием на нее наручников – значит, ему наплевать на то, что делается сейчас на дороге. Больше того, раз он обеими руками ее обыскивает и надевает наручники – значит, оружие у него в кобуре.
Коп развернул Тикки к себе лицом и прижал правое плечо к машине, похоже, собираясь затолкнуть ее на заднее сиденье.
– Давай, давай!
Тикки усмехнулась и напряглась – что-то щелкнуло, что-то звякнуло за машиной, и Тикки выбросила руки из-за спины. Коп дернулся и замер от изумления, а Тикки врезала ему головой по физиономии. Изо всех сил.
– Ра! – крикнула она.
Коп отшатнулся, окаменел – из носа, заливая портупею, текла кровь. Тикки выдернула свой электрошокер у копа из-за пояса, прижала к его животу и нажала на спуск. Короткий разряд в восемьдесят тысяч вольт – и брюки полицейского промокли насквозь. Он повалился на колени. Подбежал Раман. Он схватил копа за ноги, а Тикки – за руки, и они поволокли его к лесу.
– Надо его прикончить, – сказал Раман.
– Нет, – покачала головой Тикки.
Они бросили копа прямо у опушки, и Тикки отобрала у него все свое оружие. «Кангом» она больше не собиралась пользоваться, разве только ее припрут к стене. В обозримом будущем она собиралась убивать только оленей и прочих четвероногих. Двуногих она и так уже наубивала достаточно. Может быть, даже слишком.
Она услышала, что проезжающая мимо машина сначала сбросила скорость, а потом резко прибавила газу. Интересно, заметил ли водитель что-нибудь?
– Убери мотоцикл с дороги, – скомандовала она Раману. Тот помедлил, но потом бросился выполнять приказание. Тикки выдала копу еще один разряд. Тикки содрала все, что висело у него на ремне, и потащила его дальше в глубь леса.
Когда Тикки вернулась и села за руль полицейской машины, дорога перед ней была пуста. Раман запихнул свой мотоцикл на заднее сиденье и устроился рядом с ней.
– Что будем делать? – сказал он.
– Осмотримся.
Она нажала на акселератор. Полицейский «ниссан»-интерцептор взревел и рванул вперед. Через километр Тикки свернула к междугороднему хайвэю.
– На мотоцикле будет быстрее, – заметил Раман, – и не так заметно.
– Ты уже покомандовал. Теперь командовать будет Тикки.
Впереди был пункт оплаты за проезд, возле него стояло несколько машин, свободны были только две или три полосы. Тикки вырулила на одну из них. Машина мигала красными маячками, Тикки нашла на пульте кнопку включения сирены, и та немедленно заревела, ухая и завывая.
– Спрячься. Раман сполз на пол.
Тикки надела полицейскую фуражку, чтобы ее силуэт был похож на копа. Фуражка не подходила по размеру, но пользоваться ею недолго и никто не успеет рассмотреть ее как следует. Тикки пронеслась мимо контрольного пункта на скорости километров в девяносто, а потом еще прибавила газу. Откуда-то сзади послышались тревожные сигналы, но контрольный пункт уже исчез в темноте.
Тикки изо всех сил жала на педаль. Погони не было. Полоса, по которой они двигались, вела на междугородный хайвэй. Тикки выключила сирену, перестроилась в крайний левый ряд, а потом отключила и маячки. Они мчались со скоростью больше двухсот километров в час. Когда с ее пути не успевали вовремя убраться, Тикки выскакивала на резервную полосу.
– Слушай, а не опасно ехать с такой скоростью? – спросил Раман, который уже опять сидел в своем кресле.
– Хочешь выйти? Раман улыбнулся:
– Дурацкий вопрос.
– Который?
– Оба. Наверное, он прав.
Они были уже севернее Трентона, когда интер-ком на пульте заговорил о похищении полицейской машины. Этого следовало ожидать, и теперь затея Тикки становилась опасной. Они были уже километрах в пятидесяти от последней точки, где их могли засечь. Конечно, скоро все копы в округе станут их искать, и чем скорее они с Раманом бросят машину, тем быстрее станут практически невидимыми.
Миновав очередную автостоянку, Тикки свернула с дороги. Они вернулись к стоянке через лес. Раман завел мотоцикл.
К утру они были в окрестностях Хартфорда. Еще через двое суток они уперлись в тупик на заросшей грязной дороге в штате Мэн. В конце дороги на лужайке стояла старая бревенчатая избушка. Не желая оставлять мотоцикл на виду, Раман закатил его внутрь. Места для мотоцикла хватало, но внутри было пыльно и неуютно. Правда, Тикки не собиралась проводить здесь много времени.
Ночью они лежали на траве у чистого источника, может быть, последнего в Северной Америке. Рядом валялась полуобглоданная туша оленя. Ночь была прохладной и тихой, наполненной свежестью лета. Тикки тщательно принюхалась и пришла к выводу, что, пожалуй, все это ей даже нравится. Время, которое она провела в Филли, сильно подорвало в ее глазах престиж людей и их городов. Она была счастлива, что сумела вырваться оттуда. Она провела слишком много времени среди людей.
Кто же она теперь? Безжалостный убийца? По человеческим понятиям так оно, наверное, и есть. А может ли она быть еще кем-нибудь? Кем-то лучшим? Это надо обдумать.
Раман говорил, что не любит холода. Конечно, он же родился где-то чуть севернее Бомбея, но Тикки об этом побеспокоится, когда запахнет осенью, не раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Тикки поглядела на Рамана. Если он и испытывает какие-то угрызения совести из-за того, что завел ее сюда, то по его виду этого не скажешь. У Тикки уже приготовлено несколько теплых словечек, которые она скажет Раману, как только они отсюда смоются. Если смоются.
– Женщина-пассажир, ко мне! – проревел голос из-за огней. – Держи руки на голове! Блеск.
Она шагнула к полицейской машине и оказалась у двери водителя, откуда шел голос. Еще два шага к сверкающим огням – и ей пришлось отвернуть голову, еще два шага – и она попыталась закрыть лицо поднятыми локтями. От рези на глазах выступили слезы, она споткнулась и чуть не упала, но когда пересекла линию фонарей, боль прошла. Из яркого солнечного дня словно провалилась в глубокую шахту. На мгновение она вообще ослепла, перед глазами побежали красные и оранжевые круги. Здоровенная лапа схватила ее за правое плечо и бросила на борт машины.
Чужие руки быстро пробежали по ее бокам и животу, вниз по ногам, потом по спине. Из левого кармана куртки исчез газовый распылитель «МК-7», из правого – пистолет, стреляющий усыпляющими ампулами, из-за пояса – электрошокер «RX-1000», «канг» – из плечевой кобуры, разная мелочь – из-за голенищ ботинок. У Тикки только начали просыхать глаза, а ей уже завели руки за спину. Митенки у нее на руках были отделаны тонким дамским кружевом, что, впрочем, нисколько не ослабляло их действия – это так называемые шоковые перчатки из каталога «Арес». Кто-то стянул их с кистей ее рук и защелкнул на запястьях наручники.
Внезапно до нее дошло, что здесь только один коп. И раз он занят напяливанием на нее наручников – значит, ему наплевать на то, что делается сейчас на дороге. Больше того, раз он обеими руками ее обыскивает и надевает наручники – значит, оружие у него в кобуре.
Коп развернул Тикки к себе лицом и прижал правое плечо к машине, похоже, собираясь затолкнуть ее на заднее сиденье.
– Давай, давай!
Тикки усмехнулась и напряглась – что-то щелкнуло, что-то звякнуло за машиной, и Тикки выбросила руки из-за спины. Коп дернулся и замер от изумления, а Тикки врезала ему головой по физиономии. Изо всех сил.
– Ра! – крикнула она.
Коп отшатнулся, окаменел – из носа, заливая портупею, текла кровь. Тикки выдернула свой электрошокер у копа из-за пояса, прижала к его животу и нажала на спуск. Короткий разряд в восемьдесят тысяч вольт – и брюки полицейского промокли насквозь. Он повалился на колени. Подбежал Раман. Он схватил копа за ноги, а Тикки – за руки, и они поволокли его к лесу.
– Надо его прикончить, – сказал Раман.
– Нет, – покачала головой Тикки.
Они бросили копа прямо у опушки, и Тикки отобрала у него все свое оружие. «Кангом» она больше не собиралась пользоваться, разве только ее припрут к стене. В обозримом будущем она собиралась убивать только оленей и прочих четвероногих. Двуногих она и так уже наубивала достаточно. Может быть, даже слишком.
Она услышала, что проезжающая мимо машина сначала сбросила скорость, а потом резко прибавила газу. Интересно, заметил ли водитель что-нибудь?
– Убери мотоцикл с дороги, – скомандовала она Раману. Тот помедлил, но потом бросился выполнять приказание. Тикки выдала копу еще один разряд. Тикки содрала все, что висело у него на ремне, и потащила его дальше в глубь леса.
Когда Тикки вернулась и села за руль полицейской машины, дорога перед ней была пуста. Раман запихнул свой мотоцикл на заднее сиденье и устроился рядом с ней.
– Что будем делать? – сказал он.
– Осмотримся.
Она нажала на акселератор. Полицейский «ниссан»-интерцептор взревел и рванул вперед. Через километр Тикки свернула к междугороднему хайвэю.
– На мотоцикле будет быстрее, – заметил Раман, – и не так заметно.
– Ты уже покомандовал. Теперь командовать будет Тикки.
Впереди был пункт оплаты за проезд, возле него стояло несколько машин, свободны были только две или три полосы. Тикки вырулила на одну из них. Машина мигала красными маячками, Тикки нашла на пульте кнопку включения сирены, и та немедленно заревела, ухая и завывая.
– Спрячься. Раман сполз на пол.
Тикки надела полицейскую фуражку, чтобы ее силуэт был похож на копа. Фуражка не подходила по размеру, но пользоваться ею недолго и никто не успеет рассмотреть ее как следует. Тикки пронеслась мимо контрольного пункта на скорости километров в девяносто, а потом еще прибавила газу. Откуда-то сзади послышались тревожные сигналы, но контрольный пункт уже исчез в темноте.
Тикки изо всех сил жала на педаль. Погони не было. Полоса, по которой они двигались, вела на междугородный хайвэй. Тикки выключила сирену, перестроилась в крайний левый ряд, а потом отключила и маячки. Они мчались со скоростью больше двухсот километров в час. Когда с ее пути не успевали вовремя убраться, Тикки выскакивала на резервную полосу.
– Слушай, а не опасно ехать с такой скоростью? – спросил Раман, который уже опять сидел в своем кресле.
– Хочешь выйти? Раман улыбнулся:
– Дурацкий вопрос.
– Который?
– Оба. Наверное, он прав.
Они были уже севернее Трентона, когда интер-ком на пульте заговорил о похищении полицейской машины. Этого следовало ожидать, и теперь затея Тикки становилась опасной. Они были уже километрах в пятидесяти от последней точки, где их могли засечь. Конечно, скоро все копы в округе станут их искать, и чем скорее они с Раманом бросят машину, тем быстрее станут практически невидимыми.
Миновав очередную автостоянку, Тикки свернула с дороги. Они вернулись к стоянке через лес. Раман завел мотоцикл.
К утру они были в окрестностях Хартфорда. Еще через двое суток они уперлись в тупик на заросшей грязной дороге в штате Мэн. В конце дороги на лужайке стояла старая бревенчатая избушка. Не желая оставлять мотоцикл на виду, Раман закатил его внутрь. Места для мотоцикла хватало, но внутри было пыльно и неуютно. Правда, Тикки не собиралась проводить здесь много времени.
Ночью они лежали на траве у чистого источника, может быть, последнего в Северной Америке. Рядом валялась полуобглоданная туша оленя. Ночь была прохладной и тихой, наполненной свежестью лета. Тикки тщательно принюхалась и пришла к выводу, что, пожалуй, все это ей даже нравится. Время, которое она провела в Филли, сильно подорвало в ее глазах престиж людей и их городов. Она была счастлива, что сумела вырваться оттуда. Она провела слишком много времени среди людей.
Кто же она теперь? Безжалостный убийца? По человеческим понятиям так оно, наверное, и есть. А может ли она быть еще кем-нибудь? Кем-то лучшим? Это надо обдумать.
Раман говорил, что не любит холода. Конечно, он же родился где-то чуть севернее Бомбея, но Тикки об этом побеспокоится, когда запахнет осенью, не раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80