Ни звука. Ничего. У Редберна отчаянно забилось сердце.
— Нет! — простонал он. — Только не это!
Он дал шенкеля лосю, спеша в укромную долину.
— Редберн! — окликнул его Бьяджио. — Что случилось? Редберн не слышал. Вырвавшись из-под полога елей, он оказался в долине и увидел, что холмистая равнина усеяна трупами. Потрясенный Редберн остановил лося.
На много миль, куда ни глянь, валялись только трупы. Вспоротые раздувшиеся туши латапи лежали гниющими кучами. У некоторых были отрублены головы, у других — вспороты животы, из которых выплеснулись внутренности и кровь. В трупах копошились черви. На месте побоища не шевелился ни единый латапи — даже для того чтобы закричать от боли. Едва родившиеся телята спали мертвым сном подле своих убитых матерей, а гордые самцы были утыканы стрелами и носили следы сабельных ударов. Ветер донес до Редберна стоящий над долиной трупный запах, и принц прижал ладонь ко рту. Бьяджио остановил коня.
— Бог мой! — воскликнул он. — Что здесь произошло? Редберн не смог ему ответить. Он медленно соскользнул со спины Гонца и безмолвно застыл на месте, едва веря своим глазам. В долине не осталось ни единого животного. Все латапи были убиты. Множество характерных следов от копыт испещрили землю. Сотрясаясь от ярости и горя, Редберн рухнул на колени.
— Проклятые убийцы! Подлые ублюдки... — Сжав кулаки, он воздел их к небу и, потрясая ими, вскричал: — Вы заплатите за это зверство!
— Редберн, — сказал Бьяджио, — это сделал Талистан. Рыжий Олень Высокогорья с трудом поднялся с колен.
Когда он заговорил, голос его зазвенел.
— Вы получите свой союз, Бьяджио, — сказал он. — Я созову предводителей остальных кланов, и мы начнем войну с этими талистанскими свиньями. Я снесу башку Тэссису Гэйлу и отдам его на съедение воронам!
Часть третья
ПОСЛЕДНЯЯ ВОЙНА
40
В Замке Сохатого не было тронной залы, было только парадное помещение, да и то не слишком парадное. Всего две недели назад этот зал был полон веселящихся гостей, праздновавших день рождения царственных близнецов. Сегодня это помещение снова было наполнено людьми, но на этот раз тут не было музыки, не было бойких танцующих девиц и ребятишек, тайком отпивавших глоток пива из кружек зазевавшихся взрослых. Сегодня все были настроены серьезно.
В зал внесли стол с огромной овальной столешницей из полированного ясеня, настолько большой, что ее дальние концы почти упирались в стены. За столом сидели предводители горских кланов, одетые в свои цвета и при оружии. Переговариваясь между собой, они ждали появления молодого хозяина дома. В зале было невыносимо жарко, и от присутствия пятидесяти телохранителей вообще было почти нечем дышать. Трое предводителей кланов приняли приглашение Редберна с немалыми колебаниями. И хотя обычно они неплохо ладили друг с другом, известие об избиении латапи сделало их раздражительными. Назначенный час уже миновал — Редберн опаздывал. Бьяджио пытался угадать, чем занят принц.
— Где ваш брат? — шепотом спросил он у Брины.
Они сидели во главе стола, рядом с пустым креслом Редберна. В царящем вокруг шуме вопрос Бьяджио звучал едва слышно
— Не знаю, — ответила Брина. — Вы только не тревожьтесь. Он придет.
Ее ответ нисколько не успокоил Бьяджио. В последнее время между ним и этой женщиной выросла стена, и это его волновало. Не прибавляли спокойствия и изумленные взгляды горцев. Предводители кланов и их родня рассматривали Бьяджио поверх своих кубков, гадая, почему какой-то нарец оказался во главе стола. Бьяджио старался не встречаться с любопытными взглядами, опуская глаза к собственному бокалу вина. Выражение лица у его рубинового отражения было озабоченным. Он сделал глоток, пытаясь успокоиться, — и в эту минуту поймал адресованную ему ухмылку Олли Глинна.
Помимо Глинна, на приглашение Редберна откликнулись Крэй Келлен и Вандра Грэйфин — из четырех правителей горских кланов она одна была женщиной. Бьяджио из окна видел, как приехал клан Келлен. Крэй Келлен носил прозвище Грэнширского Льва, и его обширная территория лежала далеко от земель Редберна. Но он, понимая важность событий, отправился в этот дальний путь и явился на совет в сопровождении своих золотокосых телохранителей. Бьяджио был рад его увидеть, однако его гораздо больше заинтриговала Вандра Грэйфин. Высокая и тонкокостная, Грэйфин выглядела весьма внушительно и своими белоснежными волосами и безупречными манерами скорее походила на королеву, нежели на предводительницу клана. Одежда ее была прекрасного покроя, голос звучал удивительно мелодично. По словам Брины, матриархиня клана Грэйфин управляла своей крошечной прибрежной территорией после смерти мужа. Никто не осмеливался поставить под вопрос ее власть: несмотря на внешнюю изысканность, она имела горячий нрав, и все Высокогорье относилось к ней с огромным уважением. Вандра Грэйфин сразу же понравилась Бьяджио. Она появилась в Замке Сохатого, гордо сидя не на латапи, а на коне, и терпеливо ждала под своими штандартами, чтобы слуги Редберна вышли ей навстречу.
А вот Олли Глинн являл собой полную противоположность этой горянке. Глинн не дал царившей в зале атмосфере испортить ему выпивку. Он пил пиво, опрокидывая кружку за кружкой, глазел на служанок и пьяно подмигивал Бьяджио.
«Он знает, кто я», — решил, было Бьяджио.
Но нет — это было невозможно. Для Олли Глинна и остальных горцев он был всего лишь Кориджио, нарским аристократом из Черного Города. Бьяджио вспомнил свой короткий разговор с Глинном на дне рождения Брины — и, рассмеявшись, покачал головой. Он понял, что Глинн чувствует себя довольным. Избиение латапи дало ему повод, которого он искал.
«Отлично. Он будет готов сражаться».
Что до остальных, то их убедить будет труднее. Крэю Келлену надо защитить немалую территорию, но он — человек себе на уме и склонен держаться в стороне ото всех. А Грэйфин слывет женщиной миролюбивой. Бьяджио и Редберн уже обсудили предстоящий разговор. Теперь им предстояло дать остальным веские аргументы. А времени осталось совсем мало: всего три дня до первого дня лета.
— Вандра Грэйфин кажется мне женщиной разумной, — заметил Бьяджио. — Думаю, мы сможем ее убедить.
Брина молча кивнула.
— А вот насчет Келлена я не уверен, — добавил Бьяджио — Я за ним наблюдал. Держится он упрямо. И взгляд у него настороженный.
— Боже, ну вы прямо волшебник! — поддела его Брина. — Вы все это поняли всего за несколько минут?
— Нет, за много лет опыта. Я всегда старался понять других. И я прекрасно разбираюсь в людях.
— Вот как! Тогда о чем я сейчас думаю?
— Это слишком легкий вопрос. Вы думаете, что это совещание — глупость. И выражение вашего лица говорит об этом всем присутствующим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196
— Нет! — простонал он. — Только не это!
Он дал шенкеля лосю, спеша в укромную долину.
— Редберн! — окликнул его Бьяджио. — Что случилось? Редберн не слышал. Вырвавшись из-под полога елей, он оказался в долине и увидел, что холмистая равнина усеяна трупами. Потрясенный Редберн остановил лося.
На много миль, куда ни глянь, валялись только трупы. Вспоротые раздувшиеся туши латапи лежали гниющими кучами. У некоторых были отрублены головы, у других — вспороты животы, из которых выплеснулись внутренности и кровь. В трупах копошились черви. На месте побоища не шевелился ни единый латапи — даже для того чтобы закричать от боли. Едва родившиеся телята спали мертвым сном подле своих убитых матерей, а гордые самцы были утыканы стрелами и носили следы сабельных ударов. Ветер донес до Редберна стоящий над долиной трупный запах, и принц прижал ладонь ко рту. Бьяджио остановил коня.
— Бог мой! — воскликнул он. — Что здесь произошло? Редберн не смог ему ответить. Он медленно соскользнул со спины Гонца и безмолвно застыл на месте, едва веря своим глазам. В долине не осталось ни единого животного. Все латапи были убиты. Множество характерных следов от копыт испещрили землю. Сотрясаясь от ярости и горя, Редберн рухнул на колени.
— Проклятые убийцы! Подлые ублюдки... — Сжав кулаки, он воздел их к небу и, потрясая ими, вскричал: — Вы заплатите за это зверство!
— Редберн, — сказал Бьяджио, — это сделал Талистан. Рыжий Олень Высокогорья с трудом поднялся с колен.
Когда он заговорил, голос его зазвенел.
— Вы получите свой союз, Бьяджио, — сказал он. — Я созову предводителей остальных кланов, и мы начнем войну с этими талистанскими свиньями. Я снесу башку Тэссису Гэйлу и отдам его на съедение воронам!
Часть третья
ПОСЛЕДНЯЯ ВОЙНА
40
В Замке Сохатого не было тронной залы, было только парадное помещение, да и то не слишком парадное. Всего две недели назад этот зал был полон веселящихся гостей, праздновавших день рождения царственных близнецов. Сегодня это помещение снова было наполнено людьми, но на этот раз тут не было музыки, не было бойких танцующих девиц и ребятишек, тайком отпивавших глоток пива из кружек зазевавшихся взрослых. Сегодня все были настроены серьезно.
В зал внесли стол с огромной овальной столешницей из полированного ясеня, настолько большой, что ее дальние концы почти упирались в стены. За столом сидели предводители горских кланов, одетые в свои цвета и при оружии. Переговариваясь между собой, они ждали появления молодого хозяина дома. В зале было невыносимо жарко, и от присутствия пятидесяти телохранителей вообще было почти нечем дышать. Трое предводителей кланов приняли приглашение Редберна с немалыми колебаниями. И хотя обычно они неплохо ладили друг с другом, известие об избиении латапи сделало их раздражительными. Назначенный час уже миновал — Редберн опаздывал. Бьяджио пытался угадать, чем занят принц.
— Где ваш брат? — шепотом спросил он у Брины.
Они сидели во главе стола, рядом с пустым креслом Редберна. В царящем вокруг шуме вопрос Бьяджио звучал едва слышно
— Не знаю, — ответила Брина. — Вы только не тревожьтесь. Он придет.
Ее ответ нисколько не успокоил Бьяджио. В последнее время между ним и этой женщиной выросла стена, и это его волновало. Не прибавляли спокойствия и изумленные взгляды горцев. Предводители кланов и их родня рассматривали Бьяджио поверх своих кубков, гадая, почему какой-то нарец оказался во главе стола. Бьяджио старался не встречаться с любопытными взглядами, опуская глаза к собственному бокалу вина. Выражение лица у его рубинового отражения было озабоченным. Он сделал глоток, пытаясь успокоиться, — и в эту минуту поймал адресованную ему ухмылку Олли Глинна.
Помимо Глинна, на приглашение Редберна откликнулись Крэй Келлен и Вандра Грэйфин — из четырех правителей горских кланов она одна была женщиной. Бьяджио из окна видел, как приехал клан Келлен. Крэй Келлен носил прозвище Грэнширского Льва, и его обширная территория лежала далеко от земель Редберна. Но он, понимая важность событий, отправился в этот дальний путь и явился на совет в сопровождении своих золотокосых телохранителей. Бьяджио был рад его увидеть, однако его гораздо больше заинтриговала Вандра Грэйфин. Высокая и тонкокостная, Грэйфин выглядела весьма внушительно и своими белоснежными волосами и безупречными манерами скорее походила на королеву, нежели на предводительницу клана. Одежда ее была прекрасного покроя, голос звучал удивительно мелодично. По словам Брины, матриархиня клана Грэйфин управляла своей крошечной прибрежной территорией после смерти мужа. Никто не осмеливался поставить под вопрос ее власть: несмотря на внешнюю изысканность, она имела горячий нрав, и все Высокогорье относилось к ней с огромным уважением. Вандра Грэйфин сразу же понравилась Бьяджио. Она появилась в Замке Сохатого, гордо сидя не на латапи, а на коне, и терпеливо ждала под своими штандартами, чтобы слуги Редберна вышли ей навстречу.
А вот Олли Глинн являл собой полную противоположность этой горянке. Глинн не дал царившей в зале атмосфере испортить ему выпивку. Он пил пиво, опрокидывая кружку за кружкой, глазел на служанок и пьяно подмигивал Бьяджио.
«Он знает, кто я», — решил, было Бьяджио.
Но нет — это было невозможно. Для Олли Глинна и остальных горцев он был всего лишь Кориджио, нарским аристократом из Черного Города. Бьяджио вспомнил свой короткий разговор с Глинном на дне рождения Брины — и, рассмеявшись, покачал головой. Он понял, что Глинн чувствует себя довольным. Избиение латапи дало ему повод, которого он искал.
«Отлично. Он будет готов сражаться».
Что до остальных, то их убедить будет труднее. Крэю Келлену надо защитить немалую территорию, но он — человек себе на уме и склонен держаться в стороне ото всех. А Грэйфин слывет женщиной миролюбивой. Бьяджио и Редберн уже обсудили предстоящий разговор. Теперь им предстояло дать остальным веские аргументы. А времени осталось совсем мало: всего три дня до первого дня лета.
— Вандра Грэйфин кажется мне женщиной разумной, — заметил Бьяджио. — Думаю, мы сможем ее убедить.
Брина молча кивнула.
— А вот насчет Келлена я не уверен, — добавил Бьяджио — Я за ним наблюдал. Держится он упрямо. И взгляд у него настороженный.
— Боже, ну вы прямо волшебник! — поддела его Брина. — Вы все это поняли всего за несколько минут?
— Нет, за много лет опыта. Я всегда старался понять других. И я прекрасно разбираюсь в людях.
— Вот как! Тогда о чем я сейчас думаю?
— Это слишком легкий вопрос. Вы думаете, что это совещание — глупость. И выражение вашего лица говорит об этом всем присутствующим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196