Лично у меня не было ни монеты, но гном, уходя из столицы, ухитрился умыкнуть у зазевавшегося стражника «честно выигранный» кошелек, так что с оплатой за еду и ночлег проблем не было. Гном распорядился подать «достойный наших желудков» ужин, а в придачу к еде лично для меня заказал кварту горячего красного вина. По его словам, это должно было помочь моему «шейно-глотательному отделу». Я не спорил, тем более что горячий напиток действительно позволял дышать свободнее и глотать легче.
На улице быстро, по-осеннему, темнело, в помещение внесли свечи. Расправившись с ужином, гном приказал принести пива, а для меня отвара из мяты и чабреца.
Потягивая янтарную жидкость и выпуская ароматные дурманящие дымные колечки из своей глиняной трубочки, гном, прищурившись, как-то по-отцовски поглядывал на меня, хлебавшего чай.
— Ну, и куда ты теперь? — после очередной затяжки спросил Дож. — Как шея? Не болит?
— Шея нормально. Глотать только еще больно. — Я отхлебнул отвара. — Не знаю… Надо бы найти Большого Оза и убираться на родину.
— Кстати, а куда девался тролль? — Гном, откинувшись на спинку стула, сладко потянулся. — Хорошо… боги, как хорошо…
— Оз? Не знаю даже. Когда он саданул меня по голове и я отрубился, он, не сообразив, кого, собственно, уложил, кинулся по городу на мои поиски.
— Пробегав до рассвета, он умудрился оказаться за городской стеной, где очутился в сточной канаве, в коей счастливо провалялся до второй половины дня. Затем, очнувшись, не был пропущен обратно в столицу. После чего присоединился к выходящему из города торговому каравану и сейчас направляется все дальше и дальше на юго-восток, с полной уверенностью, что возвращается на север, домой, в родное стойбище. Что вас, господа, еще интересует?
Мы с гномом молча уставились друг на друга. Затем медленно повернули репы в сторону голоса.
В торце стола сидел кто-то в черном плаще с капюшоном, надвинутым на лицо.
— А ты… Вы, собственно, кто, простите?.. — нахмурился гном.
Человек откинул капюшон, представив нам на обозрение свою физиономию.
Лицо было наимерзжайшее, или наимерзавейшее, или… Короче, харя еще та! Маленькие, бусинками, глаза, мешки под ними; сухая белая кожа, покрытая глубокими морщинами; узкий, кривой на левую сторону, в вечной усмешке рот. Полное отсутствие волос на темени, средней длины, черная, с сединой, бородка «а-ля козел». Самое интересное, что, несмотря на отталкивающее обличье, голос новоявленного соседа был красивым, глубоким и, казалось, наполненным мудростью веков.
— Впечатляет, — вздохнул гном и, сделав большой глоток пива, продолжил: — Ну и дальше что?
Незнакомец внимательно посмотрел на гнома: «не разыгрывает ли?», затем распустил шнуровку плаща, удерживающего ворот.
На горле, почти на челюсти, красовалась разноцветная татуировка скорпиона вокруг черно-красного кружка, разрезанного кривой линией надвое.
— Отродье и все святые! — отшатнулся гном. — Мастер Скорпо!
Несмотря на боль в горле, мне надоело молчать:
— Может, кто-нибудь мне объяснит, в чем здесь, ВАШУ БОГУ ДУШУ, дело?!
Гном, не отрывая взгляда от парня в черном, прогундосил:
— Лукка, перед тобой один из самых сильнейших колдунов на свете, один из Круга Двенадцати, мастер черной, белой и бог знает какой еще магии по имени Скорпо.
— Спасибо за информацию, гном по имени Дож — Дырявый Мешок, — откинулся на спинку стула колдун. — Пожалуйста, продолжай. Интересно послушать, как представляет тебя простой люд.
Откашлявшись, гном продолжил:
— Значит, мастер Скорпо. Отшельник. Живет, естественно, один. Учеников не берет принципиально. Говорят, имеет зуб на существующее правительство. Хотя, по тем же слухам, имеет какое-то родственное отношение к ныне правящей верхушке.
Скорпо кивнул:
— Увы, ты прав, гном. Я родной брат нынешнего Владыки королевства Бревтон.
Гном поперхнулся. Колдун между тем спокойно продолжил:
— А что здесь такого? Брат брату, как… Как там у вас говорят, тролль, «кувшин кувшину — рознь», не так ли?
На этот раз поперхнулся я сам — знать расхожие слова моего народа — это, знаете ли, ну…
Скорпо с видимым удовольствием взирал на то, как мы переваривали услышанное.
— Предупреждая ваши вопросы о моих взаимоотношениях с семьей, ограничусь лишь следующим: да, нынешний правитель действительно мой родной старший брат. И каждый из нас желает смерти другого больше, чем вы могли бы себе представить, и, поверьте, на это у нас есть очень веские причины. Почему я это вам рассказываю? Объясняю — мне нужна ваша помощь, господа. И вы мне ее окажете, так как вы оба с сегодняшнего дня мои должники.
Гном шевелил лохматыми бровями, гоняя мысли в своем чердаке, а у меня неожиданно возник один вопросик, и я его задал:
— А с чего бы это, а?
— Не понял, — почему-то хором ответили колдун и гном. \
— Ну, я хочу спросить, с какого перепугу мы сегодня стали вашими должниками? — разъяснил я непонятливым собеседникам. — Вроде мы с гномом ничего у вас такого не брали и не занимали. Или все совсем не так и я что-то пропустил?
Дырявый Мешок молча рассматривал показавшееся дно в его кружке. Колдун усмехнулся:
— Видишь ли, в чем дело, Висельник. Вы должны были сегодня утром умереть, но остались живы. И причиной этому — мое искусство. Я спас вас, господа. Я подарил вам жизнь. И думаю, что жизнь не такая уж и мелочь, которая могла бы быть для вас лишней. Поправьте меня, если я ошибаюсь.
Скажу честно: для меня все услышанное было неожиданным. Но была одна вещь, которая ну… интересовала, что ли… нет, именно беспокоила!
— Дож, ты ему веришь?
— В смысле? — Гном поднял голову.
— Он сказал правду? Я верю в магию и ее силу, но.. я не знаю… — я задумался, подбирая наиболее понятные слова, — как она выглядит.
Гном, сделав последний глоток из кружки, пододвинул к себе сразу весь кувшин.
— Я понимаю, о чем ты думаешь. Есть одна деталь, которая подтверждает правоту сказанного и заставляет меня ему верить: веревка… Веревка, на которой нас должны были повесить, привезена с Южных Гор.
— Ну и что?
— Ее делали гномы, сынок. Она выдержит пятерых таких, как ты. А она оборвалась… Парень, он действительно спас нам жизнь, а следовательно, мы должники этого человека.
Гном посмотрел в глаза колдуна:
— Что вы хотите от нас, мастер Скорпо? Волшебник, накинув капюшон обратно на голову, сделал знак трактирщику принести вина.
— То, что я сделал сегодня, было сделано не только из одной «любви» к братцу. Грядут большие перемены, господа, и они коснутся каждого. Мне нужны расторопные ребята, как вы, например, ибо есть вещи, которые я при всем моем искусстве и силе не могу сделать лично сам.
— Надеюсь, мы не должны кого-либо убивать? — прервал гном.
— О боги! Конечно, нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
На улице быстро, по-осеннему, темнело, в помещение внесли свечи. Расправившись с ужином, гном приказал принести пива, а для меня отвара из мяты и чабреца.
Потягивая янтарную жидкость и выпуская ароматные дурманящие дымные колечки из своей глиняной трубочки, гном, прищурившись, как-то по-отцовски поглядывал на меня, хлебавшего чай.
— Ну, и куда ты теперь? — после очередной затяжки спросил Дож. — Как шея? Не болит?
— Шея нормально. Глотать только еще больно. — Я отхлебнул отвара. — Не знаю… Надо бы найти Большого Оза и убираться на родину.
— Кстати, а куда девался тролль? — Гном, откинувшись на спинку стула, сладко потянулся. — Хорошо… боги, как хорошо…
— Оз? Не знаю даже. Когда он саданул меня по голове и я отрубился, он, не сообразив, кого, собственно, уложил, кинулся по городу на мои поиски.
— Пробегав до рассвета, он умудрился оказаться за городской стеной, где очутился в сточной канаве, в коей счастливо провалялся до второй половины дня. Затем, очнувшись, не был пропущен обратно в столицу. После чего присоединился к выходящему из города торговому каравану и сейчас направляется все дальше и дальше на юго-восток, с полной уверенностью, что возвращается на север, домой, в родное стойбище. Что вас, господа, еще интересует?
Мы с гномом молча уставились друг на друга. Затем медленно повернули репы в сторону голоса.
В торце стола сидел кто-то в черном плаще с капюшоном, надвинутым на лицо.
— А ты… Вы, собственно, кто, простите?.. — нахмурился гном.
Человек откинул капюшон, представив нам на обозрение свою физиономию.
Лицо было наимерзжайшее, или наимерзавейшее, или… Короче, харя еще та! Маленькие, бусинками, глаза, мешки под ними; сухая белая кожа, покрытая глубокими морщинами; узкий, кривой на левую сторону, в вечной усмешке рот. Полное отсутствие волос на темени, средней длины, черная, с сединой, бородка «а-ля козел». Самое интересное, что, несмотря на отталкивающее обличье, голос новоявленного соседа был красивым, глубоким и, казалось, наполненным мудростью веков.
— Впечатляет, — вздохнул гном и, сделав большой глоток пива, продолжил: — Ну и дальше что?
Незнакомец внимательно посмотрел на гнома: «не разыгрывает ли?», затем распустил шнуровку плаща, удерживающего ворот.
На горле, почти на челюсти, красовалась разноцветная татуировка скорпиона вокруг черно-красного кружка, разрезанного кривой линией надвое.
— Отродье и все святые! — отшатнулся гном. — Мастер Скорпо!
Несмотря на боль в горле, мне надоело молчать:
— Может, кто-нибудь мне объяснит, в чем здесь, ВАШУ БОГУ ДУШУ, дело?!
Гном, не отрывая взгляда от парня в черном, прогундосил:
— Лукка, перед тобой один из самых сильнейших колдунов на свете, один из Круга Двенадцати, мастер черной, белой и бог знает какой еще магии по имени Скорпо.
— Спасибо за информацию, гном по имени Дож — Дырявый Мешок, — откинулся на спинку стула колдун. — Пожалуйста, продолжай. Интересно послушать, как представляет тебя простой люд.
Откашлявшись, гном продолжил:
— Значит, мастер Скорпо. Отшельник. Живет, естественно, один. Учеников не берет принципиально. Говорят, имеет зуб на существующее правительство. Хотя, по тем же слухам, имеет какое-то родственное отношение к ныне правящей верхушке.
Скорпо кивнул:
— Увы, ты прав, гном. Я родной брат нынешнего Владыки королевства Бревтон.
Гном поперхнулся. Колдун между тем спокойно продолжил:
— А что здесь такого? Брат брату, как… Как там у вас говорят, тролль, «кувшин кувшину — рознь», не так ли?
На этот раз поперхнулся я сам — знать расхожие слова моего народа — это, знаете ли, ну…
Скорпо с видимым удовольствием взирал на то, как мы переваривали услышанное.
— Предупреждая ваши вопросы о моих взаимоотношениях с семьей, ограничусь лишь следующим: да, нынешний правитель действительно мой родной старший брат. И каждый из нас желает смерти другого больше, чем вы могли бы себе представить, и, поверьте, на это у нас есть очень веские причины. Почему я это вам рассказываю? Объясняю — мне нужна ваша помощь, господа. И вы мне ее окажете, так как вы оба с сегодняшнего дня мои должники.
Гном шевелил лохматыми бровями, гоняя мысли в своем чердаке, а у меня неожиданно возник один вопросик, и я его задал:
— А с чего бы это, а?
— Не понял, — почему-то хором ответили колдун и гном. \
— Ну, я хочу спросить, с какого перепугу мы сегодня стали вашими должниками? — разъяснил я непонятливым собеседникам. — Вроде мы с гномом ничего у вас такого не брали и не занимали. Или все совсем не так и я что-то пропустил?
Дырявый Мешок молча рассматривал показавшееся дно в его кружке. Колдун усмехнулся:
— Видишь ли, в чем дело, Висельник. Вы должны были сегодня утром умереть, но остались живы. И причиной этому — мое искусство. Я спас вас, господа. Я подарил вам жизнь. И думаю, что жизнь не такая уж и мелочь, которая могла бы быть для вас лишней. Поправьте меня, если я ошибаюсь.
Скажу честно: для меня все услышанное было неожиданным. Но была одна вещь, которая ну… интересовала, что ли… нет, именно беспокоила!
— Дож, ты ему веришь?
— В смысле? — Гном поднял голову.
— Он сказал правду? Я верю в магию и ее силу, но.. я не знаю… — я задумался, подбирая наиболее понятные слова, — как она выглядит.
Гном, сделав последний глоток из кружки, пододвинул к себе сразу весь кувшин.
— Я понимаю, о чем ты думаешь. Есть одна деталь, которая подтверждает правоту сказанного и заставляет меня ему верить: веревка… Веревка, на которой нас должны были повесить, привезена с Южных Гор.
— Ну и что?
— Ее делали гномы, сынок. Она выдержит пятерых таких, как ты. А она оборвалась… Парень, он действительно спас нам жизнь, а следовательно, мы должники этого человека.
Гном посмотрел в глаза колдуна:
— Что вы хотите от нас, мастер Скорпо? Волшебник, накинув капюшон обратно на голову, сделал знак трактирщику принести вина.
— То, что я сделал сегодня, было сделано не только из одной «любви» к братцу. Грядут большие перемены, господа, и они коснутся каждого. Мне нужны расторопные ребята, как вы, например, ибо есть вещи, которые я при всем моем искусстве и силе не могу сделать лично сам.
— Надеюсь, мы не должны кого-либо убивать? — прервал гном.
— О боги! Конечно, нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89