— Нырок и водяные задали этим подлым людишкам жару. Войску королевства Синих озер едва ли теперь дождаться военной помощи от союзника, хороший мой. Не так уж прозорлив оказался король Омас.
Последняя фраза была сказана Вепрем исключительно для Аспида.
Хельви, который встретил, как считали многие, беглого правителя Верхата довольно снисходительно, лишь кивнул, хотя сведения о победе в битве у Хрустального ручья были приятной новостью. Он понял, что предпочитавший отмалчиваться во время первого своего разговора с Аспидом алхин явно хочет до поры до времени попридержать язык за зубами. К чести великого канцлера, он ни секунды не сомневался, что Вепрь действует исключительно во благо империи. После клятвы, которой они с Вепрем обменялись когда-то на пути из рощ богини Зорь к берегам Хмурой реки, он доверял наместнику как самому себе.
Короткое объяснение, которое дал великому канцлеру Вепрь уже при подъезде к крепости Нонг, полностью подтвердило правоту правителя. Узнав про артефакт, переданный бывшим алхином правительнице Ханемли, и встречу с белым армагом возле башни Ронге, канцлер призадумался и немедленно отправил в Тихий лес Базла и Литока. Конечно, лишаться мага и верного друга даже на время было нелегко, однако Хельви рассчитывал, что они довольно быстро вернутся. В конце концов, в их задачу не входило брать черную башню штурмом — операция, с которой не справились в свое время ни Мудрые, ни войско короля Хаммеля, — а всего лишь осмотреть развалины на предмет обнаружения остатков магических артефактов. Что за армаги бродят вокруг Ронге и почему они скрывают лица маской?
Другой же, не менее важной причиной, по которой великий канцлер отпустил Базла и Литока в Тихий лес, было перемирие, заключенное с людьми. Король Омас уверил брата, что Мудрые целиком и полностью поддерживают столь неожиданное окончание войны, и Хельви был вынужден согласиться — если бы великие маги были против мира, он не продержался бы и дня. Шумное веселье продолжалось в Нонге все дни, пока там гостили Младшие. Подданные короля Омаса, немало напуганные и легендами о страшной нечисти и перспективами затяжной войны, от всего сердца радовались, что кошмары обошли их стороной. Младшие, при более близком знакомстве, не казались уже исчадиями ужаса и смерти, хотя, конечно, ни один добропорядочный крестьянин не уселся бы на одну скамью с альвом. Вдруг старые сказки не врут, и Младший разорвет неизвестно откуда появившимися клыками зазевавшегося человека?
— Правитель, — барон Рошевиа, приставленный к великому канцлеру как сопровождающий и представитель королевской знати, легко коснулся руки задумавшегося на крепостной стене великого канцлера, почему бы тебе не уйти в свои покои? Там тепло, очаг давно разожжен, а на столе дожидается кувшин хорошего вина. На улице довольно холодно. Конец осени — дурное время для прогулок.
— Так считаешь только ты или все подданные короля Омаса? — насмешливо спросил Хельви, мгновенно распрощавшись с воспоминаниями. — В этом случае мне становится более понятно, почему люди пожелали столь скоро заключить мир. Лес в конце осени — дурное место для прогулок, не правда ли? Война в конце осени — дурное времяпрепровождение для правителя и его свиты?
Ему доставляло удовольствие слегка поддразнивать молодого барона, впрочем, великий канцлер никогда не перегибал палку. Более того, когда он видел, что от его вполне невинных шуточек по поводу мира, торопливо предложенного Младшим королем Омасом, у Рошевиа багровеют скулы, Хельви каждый раз не без горечи думал о том, что в королевстве Синих озер есть патриоты посовестливее, чем его родной брат. К чести королевского сановника следует сказать, что он ни разу не сорвался и не позволил себе надуться в ответ на колкости Хельви. И это выгодно отличало Рошевиа от многих подданных самого великого канцлера. После отъезда Базла Хельви всё чаще отсылал своих болтливых сановников прочь. В одиночестве он чувствовал себя спокойным и уверенным в себе.
Рошевиа лишь отвесил поклон в ответ на резкое замечание великого канцлера, и Хельви даже пожалел о своих словах. В конце концов, молодой барон в последнее время составляет ему компанию. Впрочем, он скоро забыл о задетых чувствах приставленного к нему вельможи — в просторных покоях, которые были выделены лично канцлеру и где в самом деле его ждали и очаг, и вино, он обнаружил послание.
Собственно, оно лежало на столе, рядом с кувшином и кружкой. Рошевиа не мог не заметить белеющей на столе бумаги, однако почему-то сделал вид, что не видит ее. Великий канцлер вопросительно посмотрел на придворного, но барон и тут предпочел не спешить со своими комментариями. Раз послание попало на стол, значит, кто-то его положил. А сделать это можно, только преодолев тройную стражу из Младших и людей, дежуривших у дверей покоев. Следовательно, чужие исключаются, а высочайшим особам, которые могут войти и оставить записку на столе, совершенно не запрещено это делать. Так примерно подумал Рошевиа и отвернулся.
— Что ж, барон, ты можешь идти.
Барон, сообразив, что великий канцлер хочет ознакомиться с посланием в одиночестве, поклонился и вышел. Хельви же не спешил читать бумагу. Он оперся обеими руками на стол и с силой зажмурил и вновь открыл глаза. Проклятая бумага не исчезла. Глупо было надеяться, что это мираж, обреченно подумал Хельви. Когда-то он получил послание в крепости Нонга, ничего хорошего из этого не вышло. В той, давней записке, подкинутой юному принцу Хельви почти двадцать лет назад, речь шла о том, что некая группа сторонников готова вернуть лишенному короны наследнику его истинные права. В результате кортеж, сопровождавший принца в крепость Шоллвет, попал в засаду в Тихом лесу. Хельви до сих пор не знал, кем и с какой целью были посланы лучники, убившие всех, включая барона Рошевиа, равно как и то, было ли его спасение запланировано. Однако он связывал их появление с загадочной запиской. Рвавшиеся к власти бароны были способны на многое — об этом свидетельствовала и история войн Наследников.
И вот теперь очередная записка ждала его на столе. Что стоит за ней — приглашение к тайному разговору и новый заговор? Внутренний голос, который ни разу не обманывал великого канцлера и которому он привык доверять, настаивал, что Хельви на правильном пути. Однако для того, чтобы убедиться даже в самых мрачных предположениях, человеку следовало прочесть послание. Он несколько раз заносил руку над бумагой и бессильно опускал ее. Я всю жизнь хотел убежать от своей судьбы, горько усмехнулся Хельви, но, видно, это и впрямь подвластно лишь богам. А наш удел — принимать повороты жизни достойно, вот и всё.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Последняя фраза была сказана Вепрем исключительно для Аспида.
Хельви, который встретил, как считали многие, беглого правителя Верхата довольно снисходительно, лишь кивнул, хотя сведения о победе в битве у Хрустального ручья были приятной новостью. Он понял, что предпочитавший отмалчиваться во время первого своего разговора с Аспидом алхин явно хочет до поры до времени попридержать язык за зубами. К чести великого канцлера, он ни секунды не сомневался, что Вепрь действует исключительно во благо империи. После клятвы, которой они с Вепрем обменялись когда-то на пути из рощ богини Зорь к берегам Хмурой реки, он доверял наместнику как самому себе.
Короткое объяснение, которое дал великому канцлеру Вепрь уже при подъезде к крепости Нонг, полностью подтвердило правоту правителя. Узнав про артефакт, переданный бывшим алхином правительнице Ханемли, и встречу с белым армагом возле башни Ронге, канцлер призадумался и немедленно отправил в Тихий лес Базла и Литока. Конечно, лишаться мага и верного друга даже на время было нелегко, однако Хельви рассчитывал, что они довольно быстро вернутся. В конце концов, в их задачу не входило брать черную башню штурмом — операция, с которой не справились в свое время ни Мудрые, ни войско короля Хаммеля, — а всего лишь осмотреть развалины на предмет обнаружения остатков магических артефактов. Что за армаги бродят вокруг Ронге и почему они скрывают лица маской?
Другой же, не менее важной причиной, по которой великий канцлер отпустил Базла и Литока в Тихий лес, было перемирие, заключенное с людьми. Король Омас уверил брата, что Мудрые целиком и полностью поддерживают столь неожиданное окончание войны, и Хельви был вынужден согласиться — если бы великие маги были против мира, он не продержался бы и дня. Шумное веселье продолжалось в Нонге все дни, пока там гостили Младшие. Подданные короля Омаса, немало напуганные и легендами о страшной нечисти и перспективами затяжной войны, от всего сердца радовались, что кошмары обошли их стороной. Младшие, при более близком знакомстве, не казались уже исчадиями ужаса и смерти, хотя, конечно, ни один добропорядочный крестьянин не уселся бы на одну скамью с альвом. Вдруг старые сказки не врут, и Младший разорвет неизвестно откуда появившимися клыками зазевавшегося человека?
— Правитель, — барон Рошевиа, приставленный к великому канцлеру как сопровождающий и представитель королевской знати, легко коснулся руки задумавшегося на крепостной стене великого канцлера, почему бы тебе не уйти в свои покои? Там тепло, очаг давно разожжен, а на столе дожидается кувшин хорошего вина. На улице довольно холодно. Конец осени — дурное время для прогулок.
— Так считаешь только ты или все подданные короля Омаса? — насмешливо спросил Хельви, мгновенно распрощавшись с воспоминаниями. — В этом случае мне становится более понятно, почему люди пожелали столь скоро заключить мир. Лес в конце осени — дурное место для прогулок, не правда ли? Война в конце осени — дурное времяпрепровождение для правителя и его свиты?
Ему доставляло удовольствие слегка поддразнивать молодого барона, впрочем, великий канцлер никогда не перегибал палку. Более того, когда он видел, что от его вполне невинных шуточек по поводу мира, торопливо предложенного Младшим королем Омасом, у Рошевиа багровеют скулы, Хельви каждый раз не без горечи думал о том, что в королевстве Синих озер есть патриоты посовестливее, чем его родной брат. К чести королевского сановника следует сказать, что он ни разу не сорвался и не позволил себе надуться в ответ на колкости Хельви. И это выгодно отличало Рошевиа от многих подданных самого великого канцлера. После отъезда Базла Хельви всё чаще отсылал своих болтливых сановников прочь. В одиночестве он чувствовал себя спокойным и уверенным в себе.
Рошевиа лишь отвесил поклон в ответ на резкое замечание великого канцлера, и Хельви даже пожалел о своих словах. В конце концов, молодой барон в последнее время составляет ему компанию. Впрочем, он скоро забыл о задетых чувствах приставленного к нему вельможи — в просторных покоях, которые были выделены лично канцлеру и где в самом деле его ждали и очаг, и вино, он обнаружил послание.
Собственно, оно лежало на столе, рядом с кувшином и кружкой. Рошевиа не мог не заметить белеющей на столе бумаги, однако почему-то сделал вид, что не видит ее. Великий канцлер вопросительно посмотрел на придворного, но барон и тут предпочел не спешить со своими комментариями. Раз послание попало на стол, значит, кто-то его положил. А сделать это можно, только преодолев тройную стражу из Младших и людей, дежуривших у дверей покоев. Следовательно, чужие исключаются, а высочайшим особам, которые могут войти и оставить записку на столе, совершенно не запрещено это делать. Так примерно подумал Рошевиа и отвернулся.
— Что ж, барон, ты можешь идти.
Барон, сообразив, что великий канцлер хочет ознакомиться с посланием в одиночестве, поклонился и вышел. Хельви же не спешил читать бумагу. Он оперся обеими руками на стол и с силой зажмурил и вновь открыл глаза. Проклятая бумага не исчезла. Глупо было надеяться, что это мираж, обреченно подумал Хельви. Когда-то он получил послание в крепости Нонга, ничего хорошего из этого не вышло. В той, давней записке, подкинутой юному принцу Хельви почти двадцать лет назад, речь шла о том, что некая группа сторонников готова вернуть лишенному короны наследнику его истинные права. В результате кортеж, сопровождавший принца в крепость Шоллвет, попал в засаду в Тихом лесу. Хельви до сих пор не знал, кем и с какой целью были посланы лучники, убившие всех, включая барона Рошевиа, равно как и то, было ли его спасение запланировано. Однако он связывал их появление с загадочной запиской. Рвавшиеся к власти бароны были способны на многое — об этом свидетельствовала и история войн Наследников.
И вот теперь очередная записка ждала его на столе. Что стоит за ней — приглашение к тайному разговору и новый заговор? Внутренний голос, который ни разу не обманывал великого канцлера и которому он привык доверять, настаивал, что Хельви на правильном пути. Однако для того, чтобы убедиться даже в самых мрачных предположениях, человеку следовало прочесть послание. Он несколько раз заносил руку над бумагой и бессильно опускал ее. Я всю жизнь хотел убежать от своей судьбы, горько усмехнулся Хельви, но, видно, это и впрямь подвластно лишь богам. А наш удел — принимать повороты жизни достойно, вот и всё.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93