– В кроне – сто сорок четыре пенса. Я тебе даю две кроны. Сдачу считай внимательно, потому что в полкроне всего тридцать шесть пенсов, или три шиллинга. Понял? Поэтому в золотой кроне четыре серебряные полкроны. В сундуке шестьдесят крон, в кладе – двадцать четыре сундука, в галеоне – тринадцать кладов. Хотя такой кучи денег ты, пожалуй, за всю жизнь не увидишь. Все понял?
Парри все еще был поглощен мыслью о том, что у него целых две золотых монеты.
– Понял, понял, все понял! – соврал он.
– Я пойду куплю тебе учебные принадлежности, книги и снадобья, а ты пока сходи и подбери себе школьную форму – это тебе придется сделать самому, – сказал Гордон. – Все понял?
Парри все пялился на свои монеты.
– Да, – машинально ответил он, не слыша, о чем Гордон его спрашивает.
Гордон встряхнул его за плечи.
– За формой иди туда! – сказал он, указывая вдоль улицы. Но Парри все никак не мог оторвать глаз от золота. Пришлось Гордону взять Парри за ухо и развернуть его лицо в нужном направлении. – В чем дело? Это палочка на тебя так дурно подействовала? Формы продаются вой там! Второй переулок направо. Понял?
– Ага, – сказал Парри. – Второй направо.
– Магазин называется «Тряпье», – продолжал Гордон. – Такое название даже ты способен запомнить. Скажи, что тебе нужна форма Свиноморда для пятого класса. И пошевеливайся! Ты ведь не хочешь очутиться в школе в этих обносках?
Парри покачал головой – в основном потому, что предполагал, будто Гордон этого ожидает.
Гордон смерил его взглядом, тоже покачал головой, потом развернулся и зашагал в сторону, противоположную той, куда он отправил Парри.
Парри огляделся. В большинство магазинов ему заглядывать не хотелось: там торговали всякой гадостью. Иногда это были летучие мыши, иногда ящерицы, а временами такие твари, о каких он прежде и не слыхивал. Однако были тут и другие магазины, куда более привлекательные. В некоторых продавались телескопы и карты звездного неба. В некоторых – занятные камушки с надписями на каких-то непонятных языках. В некоторых – огромные посохи и длинные одеяния: в таких, наверно, ходят самые могущественные волшебники. На удивление много было магазинов, где торговали рубашками с рюшами. Парри решил, что это, наверно, сейчас модно.
Парри побрел по улице. Он изрядно проголодался, но к лоткам с едой приближаться пока не рисковал. Большая часть продаваемых кушаний была совершенно ни на что не похожа, и Парри не хотелось по ошибке купить что-нибудь совершенно несъедобное. Наконец он заметил на одном из лотков нечто, показавшееся ему знакомым. Парри подошел и встал в небольшую очередь, которая расхватывала пакетики с жареным лакомством.
– Это что, каштаны? – спросил Парри у торговца.
Торговец был одет в шляпу из толстой ткани и длинное одеяние, испещренное прожженными дырами и пятнами гари. Он заглянул в жаровню и задумчиво поворошил ее содержимое.
– Каштановые? – переспросил он. – А кто их знает, может, были и каштановые…
Парри удивленно уставился на продавца и заметил между пятнами гари нечто, похожее на пятна крови. Он заглянул торговцу за спину. Слева от него возвышалась небольшая кучка крысиных голов. Справа – горка крошечных черепов. Парри скрутило живот. Он отступил на шаг, еще на шаг и бросился бежать.
Торговец задумчиво посмотрел вслед Парри, который споткнулся о чью-то корзину с товаром и исчез в толпе.
– Хм! – сказал он и покачал головой. – Понаехали тут!
Наконец Парри остановился, чтобы перевести дух. Он забился в угол между двумя ветхими зданиями, неподалеку от того места, где развалюхи наконец кончались и начинались роскошные дома из камня и мрамора. Парри решил, что пока что он в безопасности.
Некоторое время он стоял, прислушиваясь к уличному гаму, пока, наконец, его внимание не привлекли два голоса.
– Дашь мне помешать у тебя в котелке, а, цыпочка? – развязно спросил коренастый белобрысый парень, на чьем лице застыло злобное выражение: как будто он только что мучил кошку, а ее вдруг взяли и отобрали.
– Ты за кого меня принимаешь? Я девушка порядочная! – откликнулась плотная деваха, примерно ровесница Парри.
– Да брось ты, Юсти, какие проблемы? – не отставал парень.
– Слушай, отвяжись, а?
– А у меня деньги есть!
Деваха остановилась. Нет, на парня она по-прежнему не смотрела, но лицо у нее сделалось задумчивое.
– Гляди, – сказал парень, – целый шиллинг!
Он показал ей монету, зажатую в коротких, толстых пальцах. Деваха оглянулась. Она поглядела на монету, потом на парня. Потянулась было к монете, но парень проворно спрятал ее за спину.
– Деньги потом! – сказал он.
Деваха некоторое время смотрела на парня.
– Поцеловать могу, – сказала она наконец.
– Ладно, ладно, – сказал он. – Без дураков. Только поцеловать, да?
Деваха взглянула на монету.
– Целый шиллинг! – напомнил парень. Деваха огляделась, словно проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь из знакомых.
– Ну ладно, Фредди, – разрешила она наконец. – Только быстро!
Парень облапил ее и впился губами в ее губы. Руки девчонки, которые поначалу висели по швам, начали постепенно подниматься. Сперва она постучала парня по руке, потом ткнула в бок, наконец ухватила обеими руками за голову и попыталась оторвать его от себя. Тут парень внезапно одной рукой ухватил ее за задницу, другой за грудь. Девица не растерялась: она вскинула колено и с убийственной ловкостью заехала ему куда следует. Парень медленно согнулся в три погибели. На его лице отражалась странная смесь боли и изумления. Монета выпала из его руки, и девица тут же ее подхватила.
– Надпиленная! – воскликнула она.
– Ну, ты ведь тоже не целая! – возразил парень, за что и получил прощальный пинок в голень.
– Я все видел! – сказал Парри. – Круто ты с ней!
Он помог пострадавшему выпрямиться. Это было не так-то просто, поскольку Фредди, хотя и уступал Парри в росте, был при этом весьма крепок и коренаст:, сплошные мускулы.
– Спасибо, – буркнул Фредди.
– Меня зовут Парри.
– А-а, Парри, значит?
Фредди смерил Парри взглядом, как будто тот был в маскарадном костюме.
– А я – Фредерик Виззл. Можешь звать меня просто Фредди. Хочешь по кружечке пенника?
Парри понятия не имел, что такое пенник. И потому, разумеется, ответил, что хочет.
– Ну, тогда пошли, – сказал Фредди и повел Парри в заведение, которое в других обстоятельствах могло бы сойти за кафе. Внутри девица, которую Фредди называл Юсти, спорила о чем-то с мужиком, стоявшим за стойкой. Перед ней стояла большая дымящаяся кружка и лежала кучка мелких монет.
– Не такая уж она и надпиленная! – орала Юсти.
– Забирай и проваливай!
Мужик явно был не в настроении и спорить не желал. Девица топнула ногой – получилось балла два по шкале Рихтера, – сгребла монеты, схватила кружку и плюхнулась за столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59