Кроме него в бараке находилось еще шестеро археологов, и ни один не пошевелился при их появлении.
Вилли посмотрел на другого пленника, сидевшего у двери. Он казался довольно молодым, но определить по виду его возраст точнее было практически невозможно. Его рот и подбородок скрывались под неопрятной бородкой, нечесаные волосы закрывали лоб до самых бровей. В глазах — ничего, кроме тупого страха. Через мгновение человек вдруг выкрикнул визгливым голосом:
— Я правильно написал свое письмо! Ничего лишнего не писал!
Ну да. Время от времени они же должны писать письма. И любой намек, любая случайная обмолвка о действительном положении дел означают для них сеанс в газовой камере.
Вилли сказал:
— Не волнуйся, приятель. Мы не из тех.
Колльеру стало совсем плохо. Сам он страдал от чертова газа не более двух минут. А этот человек, все эти люди какое-то время ежедневно подвергались такой пытке. Они испытывали воздействие газа полностью, все отведенные для этого полчаса, и притом три раза в день. Возможно, они были храбрыми, сильными людьми, но ни одно человеческое существо не может вынести боль такой силы и продолжительности. Тут был тонкий и точный расчет. Боль от ударов или ожогов, превосходящая пределы физических возможностей человека, быстро приводит к тому, что жертва, к собственному облегчению, теряет сознание и получает хотя бы короткую передышку. Но дьявольский газ не терзал плоть. Он воздействовал непосредственно на нервы, вызывая невыносимые страдания без грубого физического вмешательства, вслед за которым наступает беспамятство.
Изуверски холодный и хитрый расчет. Колльер чувствовал, как его пальцы судорожно сжимаются, когда он представлял, что у него в руках лицо Макуиртэра, или Габриэля, или Деликаты. Его сжигало страстное желание убить их. И он знал, что, когда его ярость немного уляжется, неуклонное стремление покончить с ними все-таки останется в его душе. Они не имеют права жить. Он был уверен в этом.
Модести дотронулась сзади до его руки и прошептала:
— Она здесь.
В тот же миг Колльер утратил способность думать о чем-то другом. Из дальнего крыла огромного помещения медленно вышла Дайна Пилгрим.
Вилли радостно воскликнул:
— Салют, Дайна! Наконец-то мы опять вместе, милая.
Девушка бросилась к ним. Напряженно сжимая губы и тихонько посвистывая, она обогнула Танджи, сидящего на своей кровати, вытянув ноги. И наконец Гарвин обнял ее.
Слез не было. Дайна только вздрагивала в его руках. Слова лились потоком:
— О Боже, Вилли, они не ранили тебя? Они что-то делают здесь с людьми, что-то ужасное. Я ни с кем не могу поговорить. Они все как мертвецы. Я не понимала, что происходит, когда сегодня ночью меня повезли в пустыню. Они молча ждали, и потом я услышала, как сел самолет, а затем заговорил Деликата…
Дайна приподняла голову. Ее все еще трясло.
— С тобой Модести. И Стив. Слава Богу. Я думала, что Стив мертв, просто не поверила себе, когда услышала его голос после приземления самолета. Я была уверена, что этот ужасный человек убил его тогда в коттедже. С тобой все в порядке, Вилли? Ответь мне, ну пожалуйста! Скажи что-нибудь!
— Я так давно ждал этого, дорогая. Что же сказать?
Девушка улыбнулась, обнимая его изо всех сил, потом с неохотой опустила руки.
— Стив? — сказала она, протягивая ему руку.
— Незадачливый телохранитель собственной персоной. Прости меня, милая. Задание оказалось мне не по плечу.
Дайна замотала головой, не желая слушать его извинения. Вдруг ее глаза переполнились слезами, и девушка разрыдалась.
— Ну, ну, не надо плакать. — Колльер ласково положил руку ей на плечо. — С нами все в порядке, поверь мне. Они проделали свою гнусную штуку с этим нервным газом, но нам удалось вывернуться. — Он пожал плечами. — Хотя, конечно, говорить «мы» слишком смело с моей стороны. Подробности можешь узнать у Модести и Вилли. — Он поднял руку. — Послушай, Дайна. Они забрали мой носовой платок, так что вытри-ка нос об этот рукав.
Дайна улыбнулась сквозь слезы.
— Спасибо, у меня есть. — Достав платок, она вытерла глаза. Потом повернулась к Модести. — Что вы думаете обо всем этом? — Колльер начал было говорить, но слепая девушка остановила его жестом. — Нет. Ты все приукрасишь, так же как и Вилли. Я спрашиваю у Модести.
После короткой паузы Модести ответила:
— Плохо, Дайна, и может стать еще хуже. Но мы теперь все вместе, и, похоже, Деликата не собирается сразу кончать с нами. Поэтому у нас есть время. Перед нами одна совсем простая задача — выбраться отсюда, вот и все.
— Через пустыню? — спросил Колльер.
Модести пожала плечами.
— Не беспокойся, мы переправим тебя через пустыню живым и невредимым. — Она посмотрела на Колльера с неожиданной задумчивостью.
Наблюдая за ней, Вилли Гарвин видел, что мысли ее совсем не такие обнадеживающие, как слова. Все было далеко не просто. Конечно, он не сомневался, что они найдут выход. Выход всегда есть. Раньше Модести уже приходилось жить в пустыне, а он сам бывал в подобной местности, когда служил в Иностранном легионе. Несомненно, оба они смогут выжить в пустыне, если им удастся совершить отсюда побег. Для Колльера и Дайны переход через Сахару будет тяжелейшим испытанием, но, вероятнее всего, они тоже справятся с ним. Они ведь пока не зомби, как называл Макуиртэр остальных пленников — профессора Танджи и членов его экспедиции. Да, еще где-то здесь должна быть и миссис Танджи, он совсем забыл о ней. Совершить побег из Маса и пересечь пустыню вместе с группой запуганных, полубезумных людей, двое из которых почти старики… Это уже представляется совсем другим делом.
Вилли огляделся. Никто из лежавших не пошевелился. Профессор Танджи по-прежнему сидел на койке, нахмурившись, потирая щетину на подбородке. Вид у него был обеспокоенный и задумчивый, будто он напряженно размышлял о каких-то сложных, одному ему ведомых археологических проблемах.
Модести спросила:
— Где миссис Танджи?
— У нас там нечто вроде отдельного уголка. — Дайна кивнула в дальний конец общей комнаты. — Она чувствует себя лучше других. Макуиртэр называет ее женщиной-саибом, и, я думаю, он прав. У нее удивительно твердая воля. Они мучили ее, как и всех остальных. Наверняка не раз подвергали той ужасной пытке. Но и теперь она иногда рассуждает довольно здраво.
Модести взяла Дайну за руку.
— Что ж, давайте поговорим с ней. Нам надо еще многое узнать, прежде чем предпринимать активные действия. — Она взглянула на Вилли. — Не стоит являться к ней толпой. Вы со Стивом выбирайте себе койки и устраивайтесь. И попробуйте пока разговорить кого-нибудь из мужчин.
Вилли кивнул. Модести с Дайной ушли. Колльер глубоко вздохнул.
— Ну хоть Дайна не прошла через этот кошмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Вилли посмотрел на другого пленника, сидевшего у двери. Он казался довольно молодым, но определить по виду его возраст точнее было практически невозможно. Его рот и подбородок скрывались под неопрятной бородкой, нечесаные волосы закрывали лоб до самых бровей. В глазах — ничего, кроме тупого страха. Через мгновение человек вдруг выкрикнул визгливым голосом:
— Я правильно написал свое письмо! Ничего лишнего не писал!
Ну да. Время от времени они же должны писать письма. И любой намек, любая случайная обмолвка о действительном положении дел означают для них сеанс в газовой камере.
Вилли сказал:
— Не волнуйся, приятель. Мы не из тех.
Колльеру стало совсем плохо. Сам он страдал от чертова газа не более двух минут. А этот человек, все эти люди какое-то время ежедневно подвергались такой пытке. Они испытывали воздействие газа полностью, все отведенные для этого полчаса, и притом три раза в день. Возможно, они были храбрыми, сильными людьми, но ни одно человеческое существо не может вынести боль такой силы и продолжительности. Тут был тонкий и точный расчет. Боль от ударов или ожогов, превосходящая пределы физических возможностей человека, быстро приводит к тому, что жертва, к собственному облегчению, теряет сознание и получает хотя бы короткую передышку. Но дьявольский газ не терзал плоть. Он воздействовал непосредственно на нервы, вызывая невыносимые страдания без грубого физического вмешательства, вслед за которым наступает беспамятство.
Изуверски холодный и хитрый расчет. Колльер чувствовал, как его пальцы судорожно сжимаются, когда он представлял, что у него в руках лицо Макуиртэра, или Габриэля, или Деликаты. Его сжигало страстное желание убить их. И он знал, что, когда его ярость немного уляжется, неуклонное стремление покончить с ними все-таки останется в его душе. Они не имеют права жить. Он был уверен в этом.
Модести дотронулась сзади до его руки и прошептала:
— Она здесь.
В тот же миг Колльер утратил способность думать о чем-то другом. Из дальнего крыла огромного помещения медленно вышла Дайна Пилгрим.
Вилли радостно воскликнул:
— Салют, Дайна! Наконец-то мы опять вместе, милая.
Девушка бросилась к ним. Напряженно сжимая губы и тихонько посвистывая, она обогнула Танджи, сидящего на своей кровати, вытянув ноги. И наконец Гарвин обнял ее.
Слез не было. Дайна только вздрагивала в его руках. Слова лились потоком:
— О Боже, Вилли, они не ранили тебя? Они что-то делают здесь с людьми, что-то ужасное. Я ни с кем не могу поговорить. Они все как мертвецы. Я не понимала, что происходит, когда сегодня ночью меня повезли в пустыню. Они молча ждали, и потом я услышала, как сел самолет, а затем заговорил Деликата…
Дайна приподняла голову. Ее все еще трясло.
— С тобой Модести. И Стив. Слава Богу. Я думала, что Стив мертв, просто не поверила себе, когда услышала его голос после приземления самолета. Я была уверена, что этот ужасный человек убил его тогда в коттедже. С тобой все в порядке, Вилли? Ответь мне, ну пожалуйста! Скажи что-нибудь!
— Я так давно ждал этого, дорогая. Что же сказать?
Девушка улыбнулась, обнимая его изо всех сил, потом с неохотой опустила руки.
— Стив? — сказала она, протягивая ему руку.
— Незадачливый телохранитель собственной персоной. Прости меня, милая. Задание оказалось мне не по плечу.
Дайна замотала головой, не желая слушать его извинения. Вдруг ее глаза переполнились слезами, и девушка разрыдалась.
— Ну, ну, не надо плакать. — Колльер ласково положил руку ей на плечо. — С нами все в порядке, поверь мне. Они проделали свою гнусную штуку с этим нервным газом, но нам удалось вывернуться. — Он пожал плечами. — Хотя, конечно, говорить «мы» слишком смело с моей стороны. Подробности можешь узнать у Модести и Вилли. — Он поднял руку. — Послушай, Дайна. Они забрали мой носовой платок, так что вытри-ка нос об этот рукав.
Дайна улыбнулась сквозь слезы.
— Спасибо, у меня есть. — Достав платок, она вытерла глаза. Потом повернулась к Модести. — Что вы думаете обо всем этом? — Колльер начал было говорить, но слепая девушка остановила его жестом. — Нет. Ты все приукрасишь, так же как и Вилли. Я спрашиваю у Модести.
После короткой паузы Модести ответила:
— Плохо, Дайна, и может стать еще хуже. Но мы теперь все вместе, и, похоже, Деликата не собирается сразу кончать с нами. Поэтому у нас есть время. Перед нами одна совсем простая задача — выбраться отсюда, вот и все.
— Через пустыню? — спросил Колльер.
Модести пожала плечами.
— Не беспокойся, мы переправим тебя через пустыню живым и невредимым. — Она посмотрела на Колльера с неожиданной задумчивостью.
Наблюдая за ней, Вилли Гарвин видел, что мысли ее совсем не такие обнадеживающие, как слова. Все было далеко не просто. Конечно, он не сомневался, что они найдут выход. Выход всегда есть. Раньше Модести уже приходилось жить в пустыне, а он сам бывал в подобной местности, когда служил в Иностранном легионе. Несомненно, оба они смогут выжить в пустыне, если им удастся совершить отсюда побег. Для Колльера и Дайны переход через Сахару будет тяжелейшим испытанием, но, вероятнее всего, они тоже справятся с ним. Они ведь пока не зомби, как называл Макуиртэр остальных пленников — профессора Танджи и членов его экспедиции. Да, еще где-то здесь должна быть и миссис Танджи, он совсем забыл о ней. Совершить побег из Маса и пересечь пустыню вместе с группой запуганных, полубезумных людей, двое из которых почти старики… Это уже представляется совсем другим делом.
Вилли огляделся. Никто из лежавших не пошевелился. Профессор Танджи по-прежнему сидел на койке, нахмурившись, потирая щетину на подбородке. Вид у него был обеспокоенный и задумчивый, будто он напряженно размышлял о каких-то сложных, одному ему ведомых археологических проблемах.
Модести спросила:
— Где миссис Танджи?
— У нас там нечто вроде отдельного уголка. — Дайна кивнула в дальний конец общей комнаты. — Она чувствует себя лучше других. Макуиртэр называет ее женщиной-саибом, и, я думаю, он прав. У нее удивительно твердая воля. Они мучили ее, как и всех остальных. Наверняка не раз подвергали той ужасной пытке. Но и теперь она иногда рассуждает довольно здраво.
Модести взяла Дайну за руку.
— Что ж, давайте поговорим с ней. Нам надо еще многое узнать, прежде чем предпринимать активные действия. — Она взглянула на Вилли. — Не стоит являться к ней толпой. Вы со Стивом выбирайте себе койки и устраивайтесь. И попробуйте пока разговорить кого-нибудь из мужчин.
Вилли кивнул. Модести с Дайной ушли. Колльер глубоко вздохнул.
— Ну хоть Дайна не прошла через этот кошмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80