ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Посреди этого странного смешения привлекали внимание две женщины: одна сидела, нетерпеливая и беспокойная, другая – торопливая и внимательная, была на ногах и металась по комнате, повинуясь приказам своей хозяйки, рылась в ворохах платьев и юбок. Морис, нервничая, ждал, когда закончится государственное дело, именуемое туалетом его жены.
Наконец, Тереза надела перчатки, взяла веер, заставила поднести к зеркалу все свечи, бывшие в кабинете, и несколько минут с удовлетворением созерцала свое отражение; затем она повернулась к Морису.
– Какой ты меня находишь? – спросила она его.
– Прелестной, восхитительной, божественной – все, что хочешь… Ты готова?
– Совершенно.
– Наконец-то! – воскликнул Морис со вздохом облегчения.
– Как, сударь, вы были несчастны, присутствуя при моем туалете?
– Нет, но я устал ждать, – сказал он, бросая на руки горничной груду одежды, которой он был все это время завален.
– Почему же ты не освободился от всего этого раньше? – сказала Тереза, разражаясь серебристым смехом при виде жалобной мины, которую состроил ее супруг.
– Ты приказала мне не двигаться, – ответил он. – Впрочем, куда бы ты хотела, чтобы я положил этот ворох? Погляди вокруг: если ты найдешь свободное местечко на креслах, камине, на столе или на ковре, я соглашусь просидеть еще час, забросанным дамскими тряпками, в этом углу.
– Это правда! – воскликнула Тереза, – в эту минуту моя туалетная комната может не завидовать твоему кабинету: и там, и тут – мешанина. Боже мой! Какой это прекрасный беспорядок… когда едешь на бал! Кстати, уже пора ехать?
– Нет еще, у нас есть двадцать минут, я распорядился подать экипаж к десяти часам.
– Чем бы заняться пока? Я боюсь помять платье, если сяду. Да, а где же наши пригласительные билеты?
– Я их видел погребенными под баночкой с кольдкремом и подвязками.
– У тебя зоркие глаза.
– Надо же было что-то делать, пока ты одевалась. Я испытывал свое зрение.
– И вы не можете на него пожаловаться, – сказала Тереза, улыбнувшись своему мужу. – Она взяла пригласительные билеты и, чтобы занять себя, стала изучать их текст. – Мадам Тереза Девилль, дама-попечительница, – сказала она, важничая. – На целую ночь я буду представительным лицом. Жаль только, что мне придется разделить свои полномочия со столькими соперницами: нас более двадцати! Правда, все эти дамы титулованы, а у меня нет никакого титула – это меня выделяет из них. – Внезапно она сказала:
– Графиня Елена де Брионн… Ты не знаешь эту даму, Морис?
– Да, я ее знаю.
– Верно. Мне кажется, кто-то говорил о ней.
– Кто?
– Ты, вероятно.
– Не думаю.
– Тогда мой кузен Казимир.
– И что же он тебе говорил насчет нее? – спросил Морис тоном, который пытался сделать безразличным.
– Всякие глупости, – сказала Тереза. – Стоит ли их повторять.
– К чему молчать, если это глупости?
– Раз ты никогда не произносил имени этой дамы, которую ты, однако, знаешь, значит у тебя были для этого основания. Зачем нам беседовать о ней сегодня?
– Потому что сегодня представился случай, который до этого не представлялся, – ответил Морис. – Я не доверяю Казимиру: его неисправимое легкомыслие становится опасным, и я хочу знать, что он тебе говорил, чтобы мог ответить в случае надобности.
– Но, – заметила Тереза, встревоженная непреклонным тоном Мориса, – я не придаю никакого значения тому, что говорил мой кузен.
– Ты и должна была так поступить, Тереза, – сказал Морис, немного смягчившись, – но некоторые замечания мне доказывают, что он внушает тебе вовсе не чепуху, и так как я хочу избежать всяческих недоразумений между нами, то я обязан с тобой объясниться.
– Момент неподходящий, – сказала она ласково.
– Прости, момент напротив удачно выбран, поскольку нам нечего делать.
Морис уже давно ожидал этой маленькой сцены и готовился к ней. Кое-какие многозначительные взгляды Терезы, слова с двойным смыслом заставили его призадуматься, и он хотел точно знать, до какой степени жена осведомлена о его отношениях с Еленой.
– Так вот, – сказала Тереза, когда Морис снова поторопил ее, – Казимир считает, что, как и прежде, ты проводишь все вечера у этой графини де Брионн.
– Он преувеличил, – сказал, Морис, – но в общем-то не слишком ошибается. Я действительно часто бываю у мадам де Брионн, салон, который всегда открыт для ее друзей.
– И еще… – добавила робко Тереза.
– Что?
– Казимир дал мне понять, что из всех друзей мадам де Брионн ты пользуешься ее особым расположением, наконец… ну, ты хорошо меня понимаешь. Только прошу, Морис, не сердись на меня.
– Позволь мне по крайней мере сердиться на господина Казимира, который, мне кажется, делает тебе всякие ненужные намеки. Что еще он внушил тебе?
– Это все.
– О, он не должен остановиться на этом!
– Прошу тебя, Морис, оставим это, – сказала Тереза. – Ты кажешься мне очень раздраженным на Казимира.
– Милый друг, – сказал он с живостью, – я думаю, ты не станешь колебаться между опасением ввести меня в заблуждение или тем, чтобы вызвать мое неудовольствие.
– Нет, конечно.
– Тогда говори.
– Казимир уверяет, что ты встречаешься с мадам де Брионн как в прошлом, и…
– И?.. – спросил он настойчиво.
– На том же основании, что и раньше, – закончила Тереза, покраснев. – Но, повторяю тебе, – добавила она, не осмеливаясь поднять глаза на Мориса, – я дала строгий отпор этим гнусным предположениям. Если бы я поверила, разве я могла бы молчать и скрывать свои слезы? Я была бы настолько несчастна, что ты это сразу бы заметил. Сомневаясь в тебе, я испытывала бы жестокие страдания. К счастью, я в тебе не сомневаюсь, клянусь! Зачем бы ты стал меня обманывать, ведь я так тебя люблю!
И, забыв, что она в бальном туалете, что через десять минут ехать, что она отказывалась сесть из боязни измять платье, Тереза устремилась к мужу и обвила руками его шею.
– Не правда ли, Морис, у меня есть доводы не верить Казимиру? Разве твое сердце не принадлежит мне целиком, мне одной?
– Зачем ты спрашиваешь, если не сомневаешься?
– нежно ответил Морис.
– Верно, и я больше не буду тебя спрашивать. Это тебя оскорбило бы. Я хочу слепо верить тебе, слепо! Понимаешь? Что же касается Казимира, если я увижу его сегодня вечером, то поговорю с ним таким образом, что у него не появится больше охоты возобновлять свою болтовню.
– Скажи ему также, раз ты намерена с ним говорить, что я намерен принимать у себя только друзей, – произнес Морис с твердостью, – а так как он не является нашим другом, то я прошу его приходить к нам как можно реже.
– Не премину это сделать, – сказала она, подставляя Морису лоб для поцелуя.
В этот момент горничная вошла доложить, что экипаж готов.
– Пусть подъезжает к крыльцу! – сказал Морис, – Мы сейчас спустимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34