Без познания себя нет конца печали и страху. Только ум, свободный от страха, может встретить реальность лицом к лицу.
Возможно, теперь вы хотите задать вопросы. Задавать их нужно — эти вопросы, это раскрытие здесь себя самому себе, необходимы; и надо также задавать вопросы самому себе, когда вы сидите в своей комнате, гуляете по саду, едете в автобусе — вы должны задавать вопросы, чтобы постигать. Задавать, однако, следует правильные вопросы, и в самой постановке правильного вопроса уже заложен правильный ответ.
Участник беседы: Понять самого себя, свою боль, свою печаль, — это правильно? — это то, что следует делать?
Кришнамурти: Как человеку можно принять себя таким, каков он есть? Вы хотите сказать, что принимаете своё уродство, свою жестокость, свою склонность к насилию, свою претенциозность, своё лицемерие? Вы можете принять всё это? И не хотите изменить? — в самом деле, не должны ли мы изменить всё это? Как можно принять установленный порядок общества — с его моралью, которая аморальна? Разве жизнь — это не постоянное движение изменения? Когда живёшь, нет никакого принятия, есть только жизнь. Тогда мы живём с движением жизни, и движение жизни требует перемены, психологической революции, мутации.
Участник беседы: Я не понимаю.
Кришнамурти: Простите. Возможно, когда вы употребили слово «принимать», вы не сознавали, что в повседневном английском языке это слово означает принимать вещи такими, какие они есть. Не лучше ли вам задать вопрос на голландском?
Участник беседы: Принимать вещи по мере их прихода.
Кришнамурти: Буду ли я принимать вещи по мере их прихода, когда меня бросает моя жена? Когда я теряю деньги, когда теряю работу, когда меня презирают или оскорбляют — буду ли я принимать всё это? Приму ли я войну? Чтобы принимать вещи по мере их прихода, действительно, а не теоретически, человек должен быть свободен от «я», от «мне». И это то, о чём мы говорили всё сегодняшнее утро — об освобождении ума от «я» и «вы», от «мы» и «они». Тогда вы можете жить от момента к моменту, — бесконечно, без борьбы и без конфликта. А это и есть подлинная медитация, подлинное действие, не конфликт, жестокость или насилие.
Участник беседы: Мы должны думать — это неизбежно.
Кришнамурти: Да, понимаю, сэр. Вы считаете, что вам предлагают вообще не думать? Но вы должны думать, чтобы сделать конкретную работу, и вы должны думать, чтобы добраться до своего дома. Существует также и общение с другими с помощью слов — которое также невозможно без мысли. Так какое же место занимает мысль в жизни? Мысль должна действовать, когда вы что-то делаете. Пожалуйста, проследите за этим. Чтобы делать какую-то техническую работу, чтобы функционировать на уровне компьютера, — даже если и не так эффективно, — требуется мысль: ясная, объективная, неэмоциональная, без предрассудков и без умозаключений. Мысль необходима, чтобы действовать чётко и понятно. Но мы также знаем, что мысль порождает страх и что именно страх мешает нам действовать эффективно. Итак, встаёт вопрос: «Может ли человек действовать без страха, когда мысль необходима для этого действия, и оставаться безмолвным, когда мысль не требуется?» Вы понимаете? Может ли человек иметь такие ум и сердце, которые понимали бы весь этот процесс страха, удовольствия и мышления, — понимали бы тишину ума? Может ли человек действовать, используя мысль, когда она необходима, и без неё, когда она не нужна? Это ведь довольно просто, не правда ли? Иначе говоря, может ли ум быть настолько внимательным, чтобы, бодрствуя, думать и действовать, когда это необходимо, и в этом действии оставаться бодрствующим и бдительным, не засыпая и не работая чисто механическим образом?
Итак, вопрос не в том, следует ли нам думать или не следует, а в том, как оставаться бдительным. Для этого требуется глубокое понимание мышления, страха, любви, ненависти, одиночества. Необходимо быть полностью вовлечённым в эту жизнь таким, какой ты есть, но с полным пониманием. А понять их глубоко можно только тогда, когда ум бдителен, полностью бодрствует и свободен от всякого искажения.
Участник беседы: Не хотите ли вы сказать, что в момент опасности вы просто реагируете, исходя из опыта?
Кришнамурти: А вы — не так? Когда вы видите опасное животное, разве вы реагируете не из памяти, не из опыта? — возможно, это даже не ваш личный опыт, но опыт многих поколений, который говорит: «Будь осторожен».
Участник беседы: Именно это я и имел в виду.
Кришнамурти: Так почему мы не действуем столь же эффективно, когда мы видим опасность национализма, войны, отдельных правительств с их суверенными правами и армиями? Это ведь наиболее опасные вещи — так почему же мы не реагируем, почему не говорим: «Давайте всё это изменим»? Это означало бы, что вы изменяете самого себя, своё знакомое бытие; что вы уже не принадлежите какой-то нации, какому-то флагу, стране или религии; это означало бы, что вы — свободный человек. Но именно этого мы и не делаем. Мы реагируем на физическую опасность, однако игнорируем опасность психологическую, которая намного более опустошительна. Мы принимаем вещи такими, какие они есть, или мы бунтуем против них в надежде построить некую фантастическую Утопию, которая наделе оказывается тем же. Видеть опасность внутри и видеть опасность вовне — это одно и то же, это означает быть бдительным, бодрствующим — то есть быть разумным и чутким.
Амстердам, 10 мая 1969
ЦЕЛОСТНОСТЬ ЖИЗНИ
Безмотивная страсть к пониманию.
Интересно, почему люди во всём мире лишены подлинной страсти? Они жаждут власти, влияния, различных развлечений от секса до религии; есть у них и другие формы вожделений. Но, по-видимому, очень немногие имеют эту глубокую страстность, направленную на понимание всего процесса жизни и не позволяющую растрачивать всю полноту своей энергии лишь на фрагментарную деятельность. Управляющий банка испытывает огромный интерес к банковским операциям, а художник или учёный преданы своим собственным особым интересам, но очевидно реже всего встречается устойчивая мощная страсть, направленная на понимание целостности жизни.
При исследовании вопроса, что такое целостное понимание жизни, любви и смерти, нам потребуются не только наши интеллектуальные способности и сила чувства — нам потребуется нечто гораздо большее: огромная энергия, которую может обеспечить только настоящая страсть. Поскольку перед нами грандиозная проблема, очень сложная, тонкая и весьма глубокая, мы должны посвятить ей всё своё внимание — что, в конце концов, и есть страсть, — чтобы самим выяснить, увидеть, существует ли способ жизни, полностью отличный от того, как мы живём сейчас. Чтобы понять это, следует рассмотреть несколько вопросов, следует исследовать процесс сознания, как поверхностные, так и глубинные уровни нашего ума, а также выяснить природу, сущность порядка;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Возможно, теперь вы хотите задать вопросы. Задавать их нужно — эти вопросы, это раскрытие здесь себя самому себе, необходимы; и надо также задавать вопросы самому себе, когда вы сидите в своей комнате, гуляете по саду, едете в автобусе — вы должны задавать вопросы, чтобы постигать. Задавать, однако, следует правильные вопросы, и в самой постановке правильного вопроса уже заложен правильный ответ.
Участник беседы: Понять самого себя, свою боль, свою печаль, — это правильно? — это то, что следует делать?
Кришнамурти: Как человеку можно принять себя таким, каков он есть? Вы хотите сказать, что принимаете своё уродство, свою жестокость, свою склонность к насилию, свою претенциозность, своё лицемерие? Вы можете принять всё это? И не хотите изменить? — в самом деле, не должны ли мы изменить всё это? Как можно принять установленный порядок общества — с его моралью, которая аморальна? Разве жизнь — это не постоянное движение изменения? Когда живёшь, нет никакого принятия, есть только жизнь. Тогда мы живём с движением жизни, и движение жизни требует перемены, психологической революции, мутации.
Участник беседы: Я не понимаю.
Кришнамурти: Простите. Возможно, когда вы употребили слово «принимать», вы не сознавали, что в повседневном английском языке это слово означает принимать вещи такими, какие они есть. Не лучше ли вам задать вопрос на голландском?
Участник беседы: Принимать вещи по мере их прихода.
Кришнамурти: Буду ли я принимать вещи по мере их прихода, когда меня бросает моя жена? Когда я теряю деньги, когда теряю работу, когда меня презирают или оскорбляют — буду ли я принимать всё это? Приму ли я войну? Чтобы принимать вещи по мере их прихода, действительно, а не теоретически, человек должен быть свободен от «я», от «мне». И это то, о чём мы говорили всё сегодняшнее утро — об освобождении ума от «я» и «вы», от «мы» и «они». Тогда вы можете жить от момента к моменту, — бесконечно, без борьбы и без конфликта. А это и есть подлинная медитация, подлинное действие, не конфликт, жестокость или насилие.
Участник беседы: Мы должны думать — это неизбежно.
Кришнамурти: Да, понимаю, сэр. Вы считаете, что вам предлагают вообще не думать? Но вы должны думать, чтобы сделать конкретную работу, и вы должны думать, чтобы добраться до своего дома. Существует также и общение с другими с помощью слов — которое также невозможно без мысли. Так какое же место занимает мысль в жизни? Мысль должна действовать, когда вы что-то делаете. Пожалуйста, проследите за этим. Чтобы делать какую-то техническую работу, чтобы функционировать на уровне компьютера, — даже если и не так эффективно, — требуется мысль: ясная, объективная, неэмоциональная, без предрассудков и без умозаключений. Мысль необходима, чтобы действовать чётко и понятно. Но мы также знаем, что мысль порождает страх и что именно страх мешает нам действовать эффективно. Итак, встаёт вопрос: «Может ли человек действовать без страха, когда мысль необходима для этого действия, и оставаться безмолвным, когда мысль не требуется?» Вы понимаете? Может ли человек иметь такие ум и сердце, которые понимали бы весь этот процесс страха, удовольствия и мышления, — понимали бы тишину ума? Может ли человек действовать, используя мысль, когда она необходима, и без неё, когда она не нужна? Это ведь довольно просто, не правда ли? Иначе говоря, может ли ум быть настолько внимательным, чтобы, бодрствуя, думать и действовать, когда это необходимо, и в этом действии оставаться бодрствующим и бдительным, не засыпая и не работая чисто механическим образом?
Итак, вопрос не в том, следует ли нам думать или не следует, а в том, как оставаться бдительным. Для этого требуется глубокое понимание мышления, страха, любви, ненависти, одиночества. Необходимо быть полностью вовлечённым в эту жизнь таким, какой ты есть, но с полным пониманием. А понять их глубоко можно только тогда, когда ум бдителен, полностью бодрствует и свободен от всякого искажения.
Участник беседы: Не хотите ли вы сказать, что в момент опасности вы просто реагируете, исходя из опыта?
Кришнамурти: А вы — не так? Когда вы видите опасное животное, разве вы реагируете не из памяти, не из опыта? — возможно, это даже не ваш личный опыт, но опыт многих поколений, который говорит: «Будь осторожен».
Участник беседы: Именно это я и имел в виду.
Кришнамурти: Так почему мы не действуем столь же эффективно, когда мы видим опасность национализма, войны, отдельных правительств с их суверенными правами и армиями? Это ведь наиболее опасные вещи — так почему же мы не реагируем, почему не говорим: «Давайте всё это изменим»? Это означало бы, что вы изменяете самого себя, своё знакомое бытие; что вы уже не принадлежите какой-то нации, какому-то флагу, стране или религии; это означало бы, что вы — свободный человек. Но именно этого мы и не делаем. Мы реагируем на физическую опасность, однако игнорируем опасность психологическую, которая намного более опустошительна. Мы принимаем вещи такими, какие они есть, или мы бунтуем против них в надежде построить некую фантастическую Утопию, которая наделе оказывается тем же. Видеть опасность внутри и видеть опасность вовне — это одно и то же, это означает быть бдительным, бодрствующим — то есть быть разумным и чутким.
Амстердам, 10 мая 1969
ЦЕЛОСТНОСТЬ ЖИЗНИ
Безмотивная страсть к пониманию.
Интересно, почему люди во всём мире лишены подлинной страсти? Они жаждут власти, влияния, различных развлечений от секса до религии; есть у них и другие формы вожделений. Но, по-видимому, очень немногие имеют эту глубокую страстность, направленную на понимание всего процесса жизни и не позволяющую растрачивать всю полноту своей энергии лишь на фрагментарную деятельность. Управляющий банка испытывает огромный интерес к банковским операциям, а художник или учёный преданы своим собственным особым интересам, но очевидно реже всего встречается устойчивая мощная страсть, направленная на понимание целостности жизни.
При исследовании вопроса, что такое целостное понимание жизни, любви и смерти, нам потребуются не только наши интеллектуальные способности и сила чувства — нам потребуется нечто гораздо большее: огромная энергия, которую может обеспечить только настоящая страсть. Поскольку перед нами грандиозная проблема, очень сложная, тонкая и весьма глубокая, мы должны посвятить ей всё своё внимание — что, в конце концов, и есть страсть, — чтобы самим выяснить, увидеть, существует ли способ жизни, полностью отличный от того, как мы живём сейчас. Чтобы понять это, следует рассмотреть несколько вопросов, следует исследовать процесс сознания, как поверхностные, так и глубинные уровни нашего ума, а также выяснить природу, сущность порядка;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45