Прибывающие гости обменивались поцелуями и приветствиями, фотографы боролись за место, репортеры искали, где притулиться, полы были опутаны проводами и кабелями, что заставляло элегантных дам в летних платьях неэлегантно переступать через них. Было совсем непросто пробраться по проходу между стульев, чтобы найти узкие именные бирки. К тому же в этой духоте невозможно было использовать в качестве веера программки, поскольку приходилось постоянно делать тщательные пометки на их полях, в зале громко звучала музыка, вспыхивал ослепительный свет, а на подиуме модели демонстрировали свое искусство.
Большинство мужчин представляли прессу, беспокойные журналисты готовили для печати свои заметки, а фотографы шумно инструктировали модели, пытаясь снять их в наиболее выигрышной позе. Женщин сопровождали в основном любовники. Богатые бизнесмены из Гонконга, представители австралийского высшего света, американские кинозвезды, наклоняясь к своим дамам, что-то шептали им в тех случаях, когда та или иная модель нравилась или вызывала решительное неприятие. Женщины здесь были самые разнообразные: помощницы дизайнеров моды, фотографы, взъерошенные репортеры газет, модные ведущие рубрик, элегантные издатели журналов и изысканные богачки. Те, от кого вероятнее всего можно было бы ожидать покупок или кто мог бы принести известность всему мероприятию, занимали почетный первый ряд. Для организаторов показов размещение гостей представляло собой настоящий кошмар.
Натали была здесь вместе с представителями от «Гэллери Жиллет», но Марго, как редактор отдела моды влиятельного журнала «Шик», занимала одно из лучших мест рядом с Джоном Фенрчайлдом из «Роумана уэа дейли» и Сабриной – сотрудниками изданий, принадлежащих ван Холлену. Катринка посещала показы коллекций одежды со времени своего брака и покупала вполне достаточно для того, чтобы пополнить свой гардероб и порадовать своих любимых дизайнеров. В прошлом году, впервые войдя в Международный список наиболее хорошо одевающихся женщин, Катринка сидела в первом ряду рядом с Дэйзи, которая посещала эти показы каждый год в течение последних десяти лет. За ними сидела Александра, которая попала на показ коллекций одежды впервые. После нескольких лет мечтаний между страстью и чувством вины Нейл Гудмен, наконец, оставил свою жену и женился на Александре. Он просил се не думать о ценах, но Александра, только начиная замужнюю жизнь, воспринимала его слова с долей благоразумия и удерживала свой бюджет в рамках сотни тысяч долларов, на которые, как она полагала, можно приобрести три платья, два костюма и бальный наряд.
После каждого показа большая часть зрителей отправлялась за кулисы, выстраиваясь в причудливой линии очередь, чтобы поздравить автора коллекции, а журналисты брали интервью у знаменитостей. Никто не хотел быть вестником провала, если таковой случался, с радостью оставляя эту возможность Джону Фенрчайлду, Сьюзи или Сабрине, которые выступали на следующий день на страницах своих изданий.
В перерывах между показами Катринка вместе с подругами возвращалась в отель, чтобы отдохнуть и перекусить, а позднее они встречались в баре, где потягивали шампанское и сравнивали свои впечатления об увиденном. Только после всех показов они принимали окончательное решение, что купить, и заходили в дома моделей, чтобы примерить образцы, или посылали модельерам заявки с просьбой прислать им рисунки моделей, образцы тканей и сведения о ценах, прежде чем оформить заказ. Те, кто часто покупал одежду в определенном доме, оставляли там данные о своих размерах, и все примерки, кроме заключительной, проводились на специально изготовленных в соответствии с этими размерами манекенах.
По вечерам они ходили обедать, и Дэйзи, их организатор, собирала еще и мужчин, чтобы увеличить количество присутствующих. С ними всегда был Нейл Гудмен, который проводил большую часть времени в музеях, можно было надеяться увидеть Жан-Клода. Часто с ними бывали Рик Колинз и Карлос Медина. Дизайнер сопровождал Рика и всегда был к его услугам. Впрочем, эта готовность распространялась и на любого делового партнера Адама или Стивена, на бывших мужей старых знакомых, женатых мужчин, находящихся в Париже без жен, на богачей и прожигателей жизни.
Катринка и ее подруги иногда посещали вечеринки или получали приглашение пообедать от модельеров, которые выбирали для будущих проектов определенную женщину, обычно хорошо известную, выражая таким образом благодарность за прошлые покупки и привлекая внимание к новой коллекции. Такой дружеский контакт был на пользу обеим сторонам. Куда бы они ни отправлялись, они редко ложились спать раньше двух или трех часов ночи, а утром поднимались не позднее восьми, чтобы успеть на первый утренний показ.
Поскольку практически каждая минута и дня и ночи была заранее распланирована, ускользнуть от остальных было нелегко. Но в последний день, когда все думали, что Катринка отдыхает в своем номере, она вышла из отеля, взяла такси, вместо того чтобы воспользоваться автомобилем, который она заказала на все время своего пребывания в Париже, и попросила отвезти ее на одну из улиц недалеко от Бобур. Отсюда она пешком отправилась по адресу, указанному в рекламном объявлении, которое вырезала из газеты «Интернейшнл геральд трибьюн».
Офис агентства «Цейс» находился на верхнем этаже. Он представлял собой вовсе не то тесное, переполненное людьми помещение, которое так не нравилось Катринке, а что-то гораздо более привычное и удобное: всюду были ковры, кожаная мебель, а на стенах развешаны литографии. За изящной конторкой из хромированного стекла сидела привлекательная молодая женщина в модном льняном платье. Когда Катринка вошла, та взглянула на нее и улыбнулась.
– Здравствуйте, мадам.
– Здравствуйте. Месье Цейса, пожалуйста, – ответила Катринка тоже по-французски.
– Он вас ожидает?
Катринка кивнула, и молодая женщина спросила, как ее зовут.
– Мадам Новотна, – ответила она, используя девичью фамилию своей матери.
Секретарша в приемной подняла трубку и что-то сообщила по телефону. Через некоторое время одна из двойных дверей, ведущих во внутренние помещения офиса, открылась, и в приемную вышел какой-то мужчина.
– Мадам Новотна? – спросил он, подходя к ней поздороваться.
– Да, – сказала она и протянула ему руку для рукопожатия.
– Я Поль Цейс, – сказал он по-английски, хотя и без акцента, но как-то несколько искусственно. Это был худой, болезненного вида человек, с привлекательным бледным лицом, довольно длинными седыми волосами, в очках с роговой оправой, за которой виднелись серо-голубые глаза. Даже костюм на нем был тоже из шелка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
Большинство мужчин представляли прессу, беспокойные журналисты готовили для печати свои заметки, а фотографы шумно инструктировали модели, пытаясь снять их в наиболее выигрышной позе. Женщин сопровождали в основном любовники. Богатые бизнесмены из Гонконга, представители австралийского высшего света, американские кинозвезды, наклоняясь к своим дамам, что-то шептали им в тех случаях, когда та или иная модель нравилась или вызывала решительное неприятие. Женщины здесь были самые разнообразные: помощницы дизайнеров моды, фотографы, взъерошенные репортеры газет, модные ведущие рубрик, элегантные издатели журналов и изысканные богачки. Те, от кого вероятнее всего можно было бы ожидать покупок или кто мог бы принести известность всему мероприятию, занимали почетный первый ряд. Для организаторов показов размещение гостей представляло собой настоящий кошмар.
Натали была здесь вместе с представителями от «Гэллери Жиллет», но Марго, как редактор отдела моды влиятельного журнала «Шик», занимала одно из лучших мест рядом с Джоном Фенрчайлдом из «Роумана уэа дейли» и Сабриной – сотрудниками изданий, принадлежащих ван Холлену. Катринка посещала показы коллекций одежды со времени своего брака и покупала вполне достаточно для того, чтобы пополнить свой гардероб и порадовать своих любимых дизайнеров. В прошлом году, впервые войдя в Международный список наиболее хорошо одевающихся женщин, Катринка сидела в первом ряду рядом с Дэйзи, которая посещала эти показы каждый год в течение последних десяти лет. За ними сидела Александра, которая попала на показ коллекций одежды впервые. После нескольких лет мечтаний между страстью и чувством вины Нейл Гудмен, наконец, оставил свою жену и женился на Александре. Он просил се не думать о ценах, но Александра, только начиная замужнюю жизнь, воспринимала его слова с долей благоразумия и удерживала свой бюджет в рамках сотни тысяч долларов, на которые, как она полагала, можно приобрести три платья, два костюма и бальный наряд.
После каждого показа большая часть зрителей отправлялась за кулисы, выстраиваясь в причудливой линии очередь, чтобы поздравить автора коллекции, а журналисты брали интервью у знаменитостей. Никто не хотел быть вестником провала, если таковой случался, с радостью оставляя эту возможность Джону Фенрчайлду, Сьюзи или Сабрине, которые выступали на следующий день на страницах своих изданий.
В перерывах между показами Катринка вместе с подругами возвращалась в отель, чтобы отдохнуть и перекусить, а позднее они встречались в баре, где потягивали шампанское и сравнивали свои впечатления об увиденном. Только после всех показов они принимали окончательное решение, что купить, и заходили в дома моделей, чтобы примерить образцы, или посылали модельерам заявки с просьбой прислать им рисунки моделей, образцы тканей и сведения о ценах, прежде чем оформить заказ. Те, кто часто покупал одежду в определенном доме, оставляли там данные о своих размерах, и все примерки, кроме заключительной, проводились на специально изготовленных в соответствии с этими размерами манекенах.
По вечерам они ходили обедать, и Дэйзи, их организатор, собирала еще и мужчин, чтобы увеличить количество присутствующих. С ними всегда был Нейл Гудмен, который проводил большую часть времени в музеях, можно было надеяться увидеть Жан-Клода. Часто с ними бывали Рик Колинз и Карлос Медина. Дизайнер сопровождал Рика и всегда был к его услугам. Впрочем, эта готовность распространялась и на любого делового партнера Адама или Стивена, на бывших мужей старых знакомых, женатых мужчин, находящихся в Париже без жен, на богачей и прожигателей жизни.
Катринка и ее подруги иногда посещали вечеринки или получали приглашение пообедать от модельеров, которые выбирали для будущих проектов определенную женщину, обычно хорошо известную, выражая таким образом благодарность за прошлые покупки и привлекая внимание к новой коллекции. Такой дружеский контакт был на пользу обеим сторонам. Куда бы они ни отправлялись, они редко ложились спать раньше двух или трех часов ночи, а утром поднимались не позднее восьми, чтобы успеть на первый утренний показ.
Поскольку практически каждая минута и дня и ночи была заранее распланирована, ускользнуть от остальных было нелегко. Но в последний день, когда все думали, что Катринка отдыхает в своем номере, она вышла из отеля, взяла такси, вместо того чтобы воспользоваться автомобилем, который она заказала на все время своего пребывания в Париже, и попросила отвезти ее на одну из улиц недалеко от Бобур. Отсюда она пешком отправилась по адресу, указанному в рекламном объявлении, которое вырезала из газеты «Интернейшнл геральд трибьюн».
Офис агентства «Цейс» находился на верхнем этаже. Он представлял собой вовсе не то тесное, переполненное людьми помещение, которое так не нравилось Катринке, а что-то гораздо более привычное и удобное: всюду были ковры, кожаная мебель, а на стенах развешаны литографии. За изящной конторкой из хромированного стекла сидела привлекательная молодая женщина в модном льняном платье. Когда Катринка вошла, та взглянула на нее и улыбнулась.
– Здравствуйте, мадам.
– Здравствуйте. Месье Цейса, пожалуйста, – ответила Катринка тоже по-французски.
– Он вас ожидает?
Катринка кивнула, и молодая женщина спросила, как ее зовут.
– Мадам Новотна, – ответила она, используя девичью фамилию своей матери.
Секретарша в приемной подняла трубку и что-то сообщила по телефону. Через некоторое время одна из двойных дверей, ведущих во внутренние помещения офиса, открылась, и в приемную вышел какой-то мужчина.
– Мадам Новотна? – спросил он, подходя к ней поздороваться.
– Да, – сказала она и протянула ему руку для рукопожатия.
– Я Поль Цейс, – сказал он по-английски, хотя и без акцента, но как-то несколько искусственно. Это был худой, болезненного вида человек, с привлекательным бледным лицом, довольно длинными седыми волосами, в очках с роговой оправой, за которой виднелись серо-голубые глаза. Даже костюм на нем был тоже из шелка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171