- Ну, надо полагать, занятие отменяется… - торопливо заговорила я.
- Успокойся и надень вот это.
Она протянула мне что-то вроде боксерских перчаток, но не таких толстых и объемистых. Хотя предназначались они для того же - для защиты рук.
- Мы работаем с серебряным колом, - надулась я, натягивая перчатки.
- Ну а сегодня займемся этим. Вперед!
От всей души жалея, что по дороге от корпуса меня не сбил автобус, я вслед за ней вышла на середину гимнастического зала. Ее вьющиеся волосы были подняты и закреплены заколками - чтобы не мешать, и шея полностью обнажилась. Кожа была покрыта татуировками. Самая верхняя представляла собой извилистую линию: символическое изображение клятвы, даваемой по окончании Академии, и согласия служить. Ниже шли знаки молнии, по одному за каждого убитого стригоя. Точное количество их я сосчитать не могла, но скажу одно - чудо, если на шее моей мамы найдется место еще для одной татуировки. На ее счету немало смертей.
Наконец она остановилась, повернулась ко мне и приняла атакующую позу. Ожидая нападения, я быстренько встала в ту же позицию.
- Чем мы будем заниматься? - спросила я.
- Основы нападения и защиты. Следи за красными линиями.
- Это все?
Она прыгнула на меня. Я отклонилась - совсем чуть-чуть - и в процессе споткнулась о собственную ногу, но тут же поспешно выровнялась.
- Неплохо, - почти саркастически заметила она. - Как ты грубо напомнила мне вчера, я не видела тебя пять лет и понятия не имею, на что ты способна.
Она снова атаковала меня, и снова я отклонилась лишь настолько, чтобы она не достала меня. Так пошло и дальше. Практически она не дала мне ни малейшего шанса перейти к нападению. Или, может, у меня не хватало навыков нападать в такой ситуации. Я только и делала, что защищалась - физически, по крайней мере. С чувством зависти я вынуждена была внутренне признать - она хороша. По-настоящему хороша Но говорить ей этого я не собиралась.
- Ну так что? - спросила я. - Таков твой способ компенсировать недостаток материнского внимания?
- Это мой способ расшевелить тебя. Ты только и делаешь, что переступаешь с ноги на ногу. Драться будешь? - Она выбросила вперед кулак и ударила меня в предплечье. - Тогда давай драться. Очко.
- Очко, - признала я, продолжая придерживаться прежней тактики. - Я не хочу драться. Я просто пытаюсь поговорить с тобой.
- Огрызаться на меня на уроке - не называется разговором. Очко.
На этот раз я заворчала. Едва начав заниматься с Дмитрием, я жаловалась, что нечестно заставлять меня драться с тем, кто выше на фут. Он заметил, что мне предстоит драться со стригоями, большинство которых выше меня, а старая пословица верна: размер значения не имеет. Иногда я думала, он просто дает мне ложную надежду, но, глядя сейчас на свою мамочку, начала верить ему. Мне как-то никогда не приходилось драться с тем, кто ниже ростом. Я была одной из очень немногих девушек в классе и прониклась убежденностью, что всегда буду ниже и стройнее своих противников. Однако мать была ниже ростом и не имела ничего, кроме жестких, плотных мышц.
- У меня цросто такой уникальный стиль общения, вот и все, - сказала я.
- Тебя снедает мелочное подростковое заблуждение, что последние семнадцать лет с тобой обходились несправедливо. - Она ударила меня ногой в бедро. - Очко. На самом же деле с тобой обращались не хуже, чем с другими дампирами. Фактически даже лучше. Я могла отослать тебя жить с моими кузинами. Ты хотела бы стать кровавой шлюхой? Именно этого ты хотела?
Выражение «кровавая шлюха» всегда заставляет меня вздрагивать. Его обычно применяют к матерям-одиночкам из числа дампиров, которые предпочли не становиться стражами, а растить своих детей. У этих женщин часто случаются кратковременные любовные связи с моройскими мужчинами, за что их все презирают - хотя и понимают, что ничего другого у них быть не может, поскольку женятся моройские мужчины обычно на моройских же женщинах. Само выражение «кровавая шлюха» основано на том факте, что некоторые женщины-дампиры, занимаясь сексом, позволяют мужчинам пить свою кровь. В нашем мире можно пить только человеческую кровь. Когда такое позволяет дампир, это считается грязным и извращенным, в особенности во время секса. Полагаю, на самом деле так поступают лишь немногие женщины-дампиры, но, как часто бывает, выражение совершенно несправедливо применяется ко всем. Когда мы были в бегах, я давала свою кровь Лиссе, и, хотя этого требовала необходимость, клеймо все еще оставалось на мне.
- Нет. Конечно, я не хотела бы стать кровавой шлюхой. - Мое дыхание участилось. - И они вовсе не все такие.
- Они сами создали себе такую репутацию, - проворчала она. Я увернулась от удара. - Им следовало выполнять свой долг стражей, а не развлекаться и заводить случайные связи с мороями.
- Они растят своих детей! - Мне хотелось выкрикнуть эти слова, но жаль было зря расходовать кислород. - То есть делают то, о чем ты понятия не имеешь. Кроме того, чем, собственно, ты отличаешься от них? Что-то я не вижу кольца на твоем пальце. Разве мой папа не был для тебя просто «случайной связью»?
Ее лицо окаменело, что говорило о многом, учитывая, что она уже избивала свою дочь.
- А вот это, - натянуто сказала она, - из разряда того, о чем ты понятия не имеешь. Очко.
Я вздрогнула от удара, но порадовалась тому, что сумела задеть ее за живое. Я действительно понятия не имею, кто мой отец, он турок - вот единственное, что я знаю. Пусть у меня соблазнительная фигура и красивое лицо матери - хотя я не без самодовольства могу утверждать, что сейчас я гораздо красивее, - но у меня смугловатая кожа, темные волосы и глаза.
- Как это произошло? - продолжала я. - Тебя направили в Турцию? Ты встретила его на местном базаре? Или случилось что-то более недостойное? Может, ты проштудировала всего Дарвина и отобрала парня, способного передать твоему потомству гены воина? В смысле, мне известно, я у тебя появилась только потому, что того требовал долг. Полагаю, ты приложила все усилия, намереваясь вручить стражам лучший экземпляр, на который была способна.
- Розмари, - предостерегающе сказала она сквозь стиснутые зубы, - хотя бы раз в жизни, заткнись.
- Почему? Разве я порочу твою драгоценную репутацию? Сама сказала мне: ты ничем не отличаешься от других дампиров. Ты просто поимела его и…
Недаром говорят: «Гордыня до добра не доводит». Я была настолько захвачена собственной победоносной дерзостью, что перестала следить за своими ногами и оказалась слишком близко к красной линии. Переступить через нее означало лишнее очко не в мою пользу, поэтому я постаралась не сделать этого и одновременно продолжала увертываться от матери. К несчастью, удалось лишь одно. Ее кулак обрушился на меня быстро и сильно - и, самое главное, чуть выше того уровня, который, согласно правилам тренировочных боев, считается допустимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66