Ритуалы устанавливают основные образцы жизни каждого индивидуума. Их внутреннее движение выражается в предактивационных ритуалах. Это означает, что потом “индивидуум” просыпается и начинает вести обычную жизнь, свою, собственную жизнь, согласно коду, заложенному в него. И только некоторые находят новые коды – новые символы, новые жизни. Вы – один из них, наиболее удачливый. Обстоятельства и ваша честность сделали возможным то, к чему вы стремились. Какой будет результат – этого я не могу знать. Кажется, нет различий между вашей внутренней жизнью и внешним воплощением. Вы играете роль, влияние которой выше экспериментов хозяев, и она воздействует на них коренным образом. Не думаю, что они предполагали, что получится образец, подобный вам.
– Теперь вы мне скажете, кто эти “хозяева”? – спокойно спросил ее Фаустаф.
– Не могу. Я повинуюсь им, и у меня приказ говорить о них как можно меньше. Штайфломайс и так сказал о них слишком много лишнего и тем самым, кроме всего прочего, способствовал созданию этой ситуации. Наверное, мы должны были убить вас. У нас было достаточно удобных случаев. Но мы были любопытны и откладывали это слишком долго. Мы оба, каждый по-своему, были очарованы вами. Как видите, мы позволили вам контролировать наши действия.
– Вы должны что-то делать, – мягко сказал ей Фаустаф.
– Согласна. Для начала давайте вернемся в дом и обсудим это.
– А как со всеми остальными?
– Мы не можем сделать для них много. Они в смущении, но с ними все в порядке.
За стеной павильона киностудии стоял маленький грузовик, на котором Штайфломайс привез своих сторонников. Машина Фаустафа стояла рядом. В ней обнаженная девушка тянулась к дверям и барабанила в окно. Увидев их, она опустила стекло.
– Что за чертовщина происходит? – спросила она с бруклинским акцентом. – Это кинднэппинг или что-то еще? Где я?
Фаустаф открыл дверцу и выпустил ее.
– Господи! – сказала она. – Что это – нудистский лагерь? Мне нужна одежда.
Фаустаф показал на главные ворота студии.
– Вы найдете там что-нибудь, – сказал он ей.
Она посмотрела на очертания зданий компании “Саймон”.
– Вы делаете фильмы? Или это одна из голливудских вечеринок, о которых я слышала?
Фаустаф хмыкнул.
– С такой фигурой, как у тебя, ты могла бы сниматься в фильмах. Иди и смотри, чтобы никто не запачкал тебя.
Она презрительно фыркнула и пошла к воротам.
Гордон Огг и Нэнси сели на заднее сидение, а Мэгги Уайт забралась на сидение рядом с Фаустафом. Профессор развернул машину и поехал по направлению к пригородам Лос-Анджелеса. Вокруг стояли растерянные люди. Многие из них все еще были в ритуальных костюмах. Они казались ошеломленными, спорили и говорили о чем-то между собой. Но не было заметно, что они сильно обеспокоены, никто не казался испуганным. Навстречу им пронеслись несколько машин и какая-то группа людей помахала им руками, чтобы они остановились, но профессор отрицательно покачал головой в ответ.
Все теперь казалось Фаустафу приятным. Он понимал, что все стало на свои места, и удивлялся, как и где он начал было терять свое чувство юмора.
Когда профессор проезжал по уже знакомому мосту, где раньше была свалка времени, он заметил, что она исчезла и все анахронизмы отсутствуют. Все выглядело вполне обычно.
Он спросил об этом Мэгги Уайт.
– Те вещи автоматически искоренены, – пояснила она. – Они не соответствуют модели, и симуляция не может нормально развиваться, пока все не примет рациональный вид. Предактивационный период и процесс избавляют от всего подобного. Но поскольку он был прерван, возможно, некоторые анахронизмы продолжают существовать, однако я их не знаю. Этого никогда не происходило раньше. Это другая функция предактивационного процесса.
Дом, в котором они прибыли с З-3 сюда, находился на прежнем месте; собор тоже никуда не исчез. У Фаустафа появилась мысль. Еще до того как открыть дверь, он услышал крики, эхом разносившиеся вокруг.
Там был Орелли, по-прежнему прибитый к кресту. Но сейчас он был далек от спокойствия. Его лицо кривилось от боли.
– Фаустаф, – хрипло позвал он, когда профессор приблизился. – Что это случилось со мной? Что я здесь делаю?
Фаустаф нашел подсвечник, которым можно было бы вытащить гвозди, и предупредил:
– Это будет болезненно, Орелли.
– Снимите меня. Мне уже не может быть больнее.
Фаустаф начал вытаскивать гвозди из тела кардинала. Затем он взял его на руки и положил на алтарь. Тот корчился в агонии.
– Я отнесу вас в дом, – сказал Фаустаф. – Там, наверное, есть какая-нибудь одежда.
Пока Фаустаф нес Орелли к машине, тот стонал. Фаустаф чувствовал, что Орелли плачет не от боли; это была память о видении, которое он испытывал недавно, перед тем как проснуться.
Отъезжая от собора, Фаустаф решил, что было бы лучше направиться в ближайшую больницу. Там должны быть антибиотики и бинты. Ему потребовалось четверть часа, чтобы отыскать больницу. Он вошел в приемный покой и прошел в кабинет врача. В большом шкафу он нашел все, что было нужно, и начал ухаживать за Орелли.
К тому времени как он закончил, экс-кардинал заснул, приняв болеутоляющее. Фаустаф отнес его на кровать и накрыл одеялом. Он решил, что Орелли так будет хорошо.
Профессор вернулся к дому, припарковал машину и вошел внутрь. Мэгги Уайт, Гордон и Нэнси сидели в гостиной, пили кофе и ели сэндвичи. Сцена выглядела настолько обычной, что казалась даже неуместной. Фаустаф рассказал им о состоянии Орелли, сел за стол, чтобы подкрепиться и выпить кофе. Когда он закончил и зажег сигареты для себя и Нэнси, Мэгги Уайт, казалось, приняла решение.
– Мы могли бы использовать оборудование, находящееся в этом доме, чтобы связаться с хозяевами, – проговорила она задумчиво. – Вы хотите, чтобы я взяла вас к нам, профессор?
– А это не пойдет против данных вам инструкций?
– Это лучшее, что я могу придумать. Больше ничего я не могу сделать.
– Разумеется, я бы хотел встретиться с вашими хозяевами, – заметил профессор. Он почувствовал возбуждение. – Хотя на данном этапе я не вижу другого пути избавиться от проблем, которые стоят перед нами. Вы знаете, сколько еще симуляций сохранилось?
– Нет. Возможно, они уже все разрушены.
Фаустаф вздохнул.
– Их и мои усилия в равной степени кажутся растраченными попусту.
– Не уверена. Но посмотрим… мы оставим ваших друзей здесь.
– Ваше мнение? – обратился Фаустаф к Нэнси и Гордону.
Они кивнули головами.
– Может быть, вы сходите и позаботитесь об Орелли? – запоздало предложил Фаустаф и объяснил им, где находится больница. – Я знаю, какие чувства мы испытываем к нему, но он, думаю, заплатил достаточно высокую цену. Вы не будете ненавидеть его, так мне теперь кажется. Я не уверен, что его здоровье в безопасности даже сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35