Рома никак не мог понять, почему платой за демократизацию обязательно должен был становиться экономический хаос в стране, как многие это ошибочно воспринимали. Но в этом и заключалась конспирация основной линии Государственного сверхсекретного стратегического плана (ГССП).
Тем не менее, неопытному Роману объяснили безальтернативность предстоящего варианта реформ интересами семьи (не зря же говорят, что семья - ячейка общества), незрелостью электората и глубинными эволюционными процессами в деле революционного преобразования мирового порядка. Командный дух, исполнительская дисциплина и вера старшим товарищам сделали свое дело.
* * * * * *
Однако вернемся к сути первого задания, которое предстояло выполнить Роме под кодовым названием «Эшелон». Время диктовало жесткие сроки. Речь шла о железнодорожном составе со сверхлимитной соляркой, которую необходимо было эффективно реализовать в условиях кризиса.
На первый взгляд, ничего мудреного. На одном из северных предприятий собралась нереализованная сверхлимитная солярка, которую необходимо было «пропихнуть» на рынок. Проблема было в том, что в это время рухнули мировые цены на нефть и продукты ее переработки, и поэтому во всех странах и у нас, в том числе, скопились значительные излишки этого товара. Одним словом - кризис перепроизводства.
Но Роман Аркадьевич и не ждал легкого задания.
Как всегда начать предстояло с информационного поиска. Пришлось подключить старые студенческие знакомства. Помощь пришла нежданно-негаданно от крупного отечественного философа, писателя и аналитика Глеба Петропавловского, с которым они случайно встретились в это время на одной из политинформаций в Комитете особого назначения (КОН). По окончании официального мероприятия, выслушав Романа, Глеб вспомнил сообщение одного из информагенств о неожиданно возникшем на Кипре дефиците резиновых калош.
Дальнейшее было делом техники. На ум пришла гениальная по простоте идея - оперативно поставить на Кипр вагон резиновых калош, а в нагрузку к ним присовокупить состав злосчастной солярки. Теперь предстояло отработать детали: договориться об аккордно-примиальном изготовлении калош, срочно учредить фирму «Сайбирская нефть» и от ее имени заключить контракт на поставку со средиземноморским островом. Выбор названия новой компании не был случаен. Решающую роль сыграла дальновидная фраза еще одного из кумиров спецагента Одухотворенного великого ученого Михаила Васильевича Ломоносова: «Богатства государства Новороссийского Сайбирью прирастать будут».
Теперь предстояло решительно и быстро воплощать намеченный план в жизнь.
Как нельзя кстати, один из друзей Ромы по занятиям восточными единоборствами Михаил Борисович Неблагодарный как раз расширял свое дело и переводил Временный творческий коллектив по производству резиновых изделий в статус акционерного общества «ЮкоНоворос».
О встрече договорились быстро. Решили так: одной ходкой Михаил Борисович сопровождает свой вагон галош, а Роман Аркадьевич - состав солярки после перелива ее в танкер. Прельщала не только возможность быстрого выполнения контракта, но и перспективы дальнейшей работы по кипрскому направлению. Ударили по рукам. Чувствовалось, что на этом сотрудничество этих неординарных людей с успехом продолжится.
- А что, если нам когда-нибудь учредить совместную компанию, например, под названием «ЮкоСайб» как производное от «ЮкоНоворос» и «Сайбирская нефть», - чуть ли ни одновременно предположили они.
- Слушай, а что на Кипре будут делать с твоей соляркой? - на прощанье спросил Михаил Неблагодарный, - ведь там ближневосточную нефть девать некуда.
- Миша, твое любопытство тебя подведет когда-нибудь, - ответил Роман без запинки, - а впрочем, это не мои проблемы».
* * * * * *
Торговая операция прошла «без сучка и задоринки». И вдруг, как гром с ясного неба, нагрянули компетентные органы.
- Роман Аркадьевич, постарайтесь объяснить на каком основании Вы, состоя на службе у государства в качестве спецагента, провели коммерческую сделку да еще с иностранными фирмами, - четко сформулировал вопрос следователь по особо важным делам.
- Так ведь, регистрируя фирму, я писал заявление о снятии меня с государственного довольствия, - пытался защищаться спецагент Одухотворенный, не теряя самообладания.
- А почему же тогда уже после начала хозяйственной деятельности учрежденной Вами фирмы Вам по-прежнему начислялась заработная плата из государственной казны? - наезжал хозяин кабинета, - Молчите? Вам нечего сказать?
- Так может быть Вы расскажете мне: куда ушли денежные средства, переведенные на зарегистрированную Вами фирму? - затягивал петлю следователь.
«Неужели это подстава?» - подумал Рома.
«А если это проверка? - промелькнула в голове спасительная мысль. - В таком случае мне нужно быть готовым и к судебному разбирательству, и к осуждению». «Возможно, меня даже наградят… посмертно» - вспомнилась вдруг фраза из известного кинофильма.
- Я продолжу этот разговор только в присутствии моего адвоката, - заявил Роман решительно, а затем уже тихим голосом продолжил, - и у меня есть право на телефонный звонок.
Звонок из телефонного аппарата на рабочем столе следователя раздался сам по себе. «Важняк», как уважительно величают следователей по особо важным делам, поднял телефонную трубку и стал внимательно слушать.
- Я понял, - четко ответил следователь, выслушав говорящего.
- Я все понял, - повторил он, вселяя уверенность в человека на другом конце провода.
- Что же, Роман Аркадьевич, у Вас будет время найти ответы на мои вопросы, - подвел черту разговору Важняк, - Вашим делом буду заниматься я, полковник Исполнительный.
Следователь встал из-за своего стола, пересек кабинет и, приоткрыв дверь, произнес ледяным голосом: «Уведите задержанного».
* * * * * * *
Сидя в одиночной камере, старший лейтенант Команды особого назначения, формально провалившийся на первом же задании, напряженно анализировал ситуацию.
Непроизвольно вспоминалась биография изобретателя Генриха Альтшуллера, о котором мы подробнее говорили выше.
Литературные источники писали по этому поводу следующее.
Известно, что следствие по делу Альтшуллера велось в Москве в Лефортово. Здесь пытали, не давая спать. Две ночи Генрих продержался, но понял, что третью не выдержит. «Возникла изобретательская ситуация, - написал он в воспоминаниях. - Надо спать и не спать, одновременно находясь в двух состояниях. Спать - это, значит, сидеть (днем в камере не разрешалось ложиться). А не спать - это сидеть с открытыми глазами. Простые решения типа «один глаз открыт - другой закрыт» не проходят…» Тогда на обрывке пачки от папирос обгорелой спичкой нарисовали зрачки, Альтшуллер поудобнее уселся, облокотившись на сделанную из одеяла подушку, на сомкнутые веки, поплевав на бумагу, ему надевали «открытые глаза».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Тем не менее, неопытному Роману объяснили безальтернативность предстоящего варианта реформ интересами семьи (не зря же говорят, что семья - ячейка общества), незрелостью электората и глубинными эволюционными процессами в деле революционного преобразования мирового порядка. Командный дух, исполнительская дисциплина и вера старшим товарищам сделали свое дело.
* * * * * *
Однако вернемся к сути первого задания, которое предстояло выполнить Роме под кодовым названием «Эшелон». Время диктовало жесткие сроки. Речь шла о железнодорожном составе со сверхлимитной соляркой, которую необходимо было эффективно реализовать в условиях кризиса.
На первый взгляд, ничего мудреного. На одном из северных предприятий собралась нереализованная сверхлимитная солярка, которую необходимо было «пропихнуть» на рынок. Проблема было в том, что в это время рухнули мировые цены на нефть и продукты ее переработки, и поэтому во всех странах и у нас, в том числе, скопились значительные излишки этого товара. Одним словом - кризис перепроизводства.
Но Роман Аркадьевич и не ждал легкого задания.
Как всегда начать предстояло с информационного поиска. Пришлось подключить старые студенческие знакомства. Помощь пришла нежданно-негаданно от крупного отечественного философа, писателя и аналитика Глеба Петропавловского, с которым они случайно встретились в это время на одной из политинформаций в Комитете особого назначения (КОН). По окончании официального мероприятия, выслушав Романа, Глеб вспомнил сообщение одного из информагенств о неожиданно возникшем на Кипре дефиците резиновых калош.
Дальнейшее было делом техники. На ум пришла гениальная по простоте идея - оперативно поставить на Кипр вагон резиновых калош, а в нагрузку к ним присовокупить состав злосчастной солярки. Теперь предстояло отработать детали: договориться об аккордно-примиальном изготовлении калош, срочно учредить фирму «Сайбирская нефть» и от ее имени заключить контракт на поставку со средиземноморским островом. Выбор названия новой компании не был случаен. Решающую роль сыграла дальновидная фраза еще одного из кумиров спецагента Одухотворенного великого ученого Михаила Васильевича Ломоносова: «Богатства государства Новороссийского Сайбирью прирастать будут».
Теперь предстояло решительно и быстро воплощать намеченный план в жизнь.
Как нельзя кстати, один из друзей Ромы по занятиям восточными единоборствами Михаил Борисович Неблагодарный как раз расширял свое дело и переводил Временный творческий коллектив по производству резиновых изделий в статус акционерного общества «ЮкоНоворос».
О встрече договорились быстро. Решили так: одной ходкой Михаил Борисович сопровождает свой вагон галош, а Роман Аркадьевич - состав солярки после перелива ее в танкер. Прельщала не только возможность быстрого выполнения контракта, но и перспективы дальнейшей работы по кипрскому направлению. Ударили по рукам. Чувствовалось, что на этом сотрудничество этих неординарных людей с успехом продолжится.
- А что, если нам когда-нибудь учредить совместную компанию, например, под названием «ЮкоСайб» как производное от «ЮкоНоворос» и «Сайбирская нефть», - чуть ли ни одновременно предположили они.
- Слушай, а что на Кипре будут делать с твоей соляркой? - на прощанье спросил Михаил Неблагодарный, - ведь там ближневосточную нефть девать некуда.
- Миша, твое любопытство тебя подведет когда-нибудь, - ответил Роман без запинки, - а впрочем, это не мои проблемы».
* * * * * *
Торговая операция прошла «без сучка и задоринки». И вдруг, как гром с ясного неба, нагрянули компетентные органы.
- Роман Аркадьевич, постарайтесь объяснить на каком основании Вы, состоя на службе у государства в качестве спецагента, провели коммерческую сделку да еще с иностранными фирмами, - четко сформулировал вопрос следователь по особо важным делам.
- Так ведь, регистрируя фирму, я писал заявление о снятии меня с государственного довольствия, - пытался защищаться спецагент Одухотворенный, не теряя самообладания.
- А почему же тогда уже после начала хозяйственной деятельности учрежденной Вами фирмы Вам по-прежнему начислялась заработная плата из государственной казны? - наезжал хозяин кабинета, - Молчите? Вам нечего сказать?
- Так может быть Вы расскажете мне: куда ушли денежные средства, переведенные на зарегистрированную Вами фирму? - затягивал петлю следователь.
«Неужели это подстава?» - подумал Рома.
«А если это проверка? - промелькнула в голове спасительная мысль. - В таком случае мне нужно быть готовым и к судебному разбирательству, и к осуждению». «Возможно, меня даже наградят… посмертно» - вспомнилась вдруг фраза из известного кинофильма.
- Я продолжу этот разговор только в присутствии моего адвоката, - заявил Роман решительно, а затем уже тихим голосом продолжил, - и у меня есть право на телефонный звонок.
Звонок из телефонного аппарата на рабочем столе следователя раздался сам по себе. «Важняк», как уважительно величают следователей по особо важным делам, поднял телефонную трубку и стал внимательно слушать.
- Я понял, - четко ответил следователь, выслушав говорящего.
- Я все понял, - повторил он, вселяя уверенность в человека на другом конце провода.
- Что же, Роман Аркадьевич, у Вас будет время найти ответы на мои вопросы, - подвел черту разговору Важняк, - Вашим делом буду заниматься я, полковник Исполнительный.
Следователь встал из-за своего стола, пересек кабинет и, приоткрыв дверь, произнес ледяным голосом: «Уведите задержанного».
* * * * * * *
Сидя в одиночной камере, старший лейтенант Команды особого назначения, формально провалившийся на первом же задании, напряженно анализировал ситуацию.
Непроизвольно вспоминалась биография изобретателя Генриха Альтшуллера, о котором мы подробнее говорили выше.
Литературные источники писали по этому поводу следующее.
Известно, что следствие по делу Альтшуллера велось в Москве в Лефортово. Здесь пытали, не давая спать. Две ночи Генрих продержался, но понял, что третью не выдержит. «Возникла изобретательская ситуация, - написал он в воспоминаниях. - Надо спать и не спать, одновременно находясь в двух состояниях. Спать - это, значит, сидеть (днем в камере не разрешалось ложиться). А не спать - это сидеть с открытыми глазами. Простые решения типа «один глаз открыт - другой закрыт» не проходят…» Тогда на обрывке пачки от папирос обгорелой спичкой нарисовали зрачки, Альтшуллер поудобнее уселся, облокотившись на сделанную из одеяла подушку, на сомкнутые веки, поплевав на бумагу, ему надевали «открытые глаза».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48