Именно их освобождение являлось задачей «Гримальда». И свою задачу он даже перевыполнил – капитан разрешил взять не только померанцев, но и всех тех заключенных, кто желал покинуть Пресветлую. Приняв на борт около четырехсот человек, перегруженный сверх всякой меры, корвет отвалил от стенки.
В это время у Эрлизора загорелся «Тубан Девятый».
* * *
«Де Фридо-Бранш! Что, черт возьми, происходит?!» – вновь заволновалась «Орейя». На линкоре явно объявили тревогу: по вантам карабкались матросы.
«Забираю померанцев», – невозмутимо ответил Монголэ.
«Зачем?»
«Таков приказ».
«Чей?»
«Адмирала, черт возьми!».
На линкоре наконец стали подозревать неладное и замолчали. Потом передали приказ лечь в дрейф и прислать капитана.
Монголэ вполне резонно возразил, что его корабль в состав Домашнего флота не входит, а посему он, Унзиболан де Фридо-Бранш, подчиняется другому командиру.
«Орейя» обдумала все это, затем пригрозила открыть огонь и повторила вызов капитана. Тогда Монголэ взял у сигнальщика фонарь и собственноручно отщелкал:
«Обрат Кенто! Рядом с вами – Сострадариум. Своей пальбой Вы можете разбудить самого обрата эпикифора. Стоит ли?»
«Орейя» вновь погрузилась в угрюмое молчание. Монголэ попробовал представить глубину замешательства на мостике линкора и усмехнулся. Можно было считать, что «Гримальд» со своей задачей справился.
* * *
ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ МАГРИБА «МЕХРИД-МЕХРИДИЕ»
Водоизмещение – 2780 тонн. Четырехмачтовый барк. Максимальная зарегистрированная скорость – 15,9 узла. Вооружение – 112 чугунных орудий калибром до 40 фунтов. Экипаж – 1155 человек. Командир – контр-адмирал Джуиз Агахаг-паша
В отличие от Домашнего флота, тревогу на кораблях Магриба успели сыграть по всем правилам. Но после этого наступила растерянность.
Командующий эскадрой и одновременно командир флагмана контр-адмирал Джуиз Агахаг-паша недоуменно ворочал роскошным тюрбаном, пытаясь сообразить, что же, собственно, творится в самой главной гавани этих недотеп-покаянцев. Вскоре его недоумение сменилось куда более сильным изумлением, когда из-за имперского фрегата «Прохорст» вырулил длинный серый линкор. Сначала на его бизани развевался золотистый флаг Покаяны. Затем вместо него поднялся семибашенный флаг Поммерна.
Агахаг-паша протер глаза, но наваждение не исчезло. Напротив, оно усилилось: следом за первым померанским линкором показался второй, затем третий. Высота огромного «Мехрид-Мехридие» позволяла магрибинскому адмиралу хорошо видеть их палубы, по которым бегали матросы в форме кригсмарине.
Все орудийные порты головного корабля «Денхорн» с левого, обращенного к магрибинцам борта, были распахнуты, но пусты. Видимо, пушки втянули внутрь для перезарядки.
Характерные пятна копоти вдоль батарейных палуб и струи пороховых газов над вентиляционными решетками не оставляли ни малейших сомнений в том, что померанский флагман только что вынырнул из самой гущи боя. Однако его корпус, шлюпки, паруса, рангоут, – все выглядело абсолютно целым; Агахаг-паша не смог приметить ни единой дыры, ни одного очага возгорания и ни одной оборванной, болтающейся на ветру снасти.
Ничего подобного не наблюдалось и на других кораблях. Выходило так, что эскадра Поммерна прорвалась мимо Контамара, разгромила батарею Эрлизора, расправилась едва ли не с половиной Домашнего флота и при этом оставалась практически невредимой.
– Да им сам шайтан помогает! – воскликнул Бастангул Чунгай-эффенди, старший офицер «Мехрид-Мехридие».
Агахаг поморщился.
– Шайтан тут ни при чем, Чунгай. Им помогает дерзость и внезапность. А больше всего – сами покаянцы своей неслыханной бдительностью.
Эффенди округлил глаза.
– Да за такую бдительность уши следует отрывать вместе с головой!
Агахаг с усмешкой кивнул.
– Я запомню твое предложение, Чунгай. Оно очень полезное.
Чтобы не делать других полезных предложений, Чунгай тут же замолчал. Тем временен на юте померанского флагмана замелькали флажки.
– Что передают? – спросил Агахаг.
– Пожелания благополучия и процветания Магрибу, паша, – мгновенно отозвался сигнальщик. – И свидетельствуют свое глубочайшее почтение великому марусиму
– Ну и лисица же этот Мак-Магон… Чунгай! Наши орудия успели зарядить?
Чунгаю, бывшему мичману линкора «Урт-Бембема», однажды уже довелось драться с «Магденау». Он облизал пересохшим языком губы и осторожно сообщил:
– Будут готовы минуты через полторы-две, высокородный.
– Жаль, – с некоторым облегчением сказал Агахаг-паша. – Очень хотелось послать этому нахалу полсотни чугунных приветов. Ну, видит Пресветлый, ничего не поделаешь. Сигнальщик! Передай адмиралу Поммерна пожелание красивых жен, сильных сыновей и долгих лет жизни.
«Денхорн» вежливо поблагодарил и тут же грохнул всем противоположным бортом по обреченному фрегату «Коншесс». А в порты, обращенные к «Мехрид-Мехридие», то в одном месте, то в другом уже высовывались свежезаряженные пушки. С каждой секундой их становилось все больше и больше. Магрибинцы, которые одним залпом могли переломить ход сражения, своим шансом не воспользовались. Как и предполагал адмирал Мак-Магон.
* * *
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ «ОРЕЙЯ»
Водоизмещение – 1760 тонн. Трехмачтовый барк. Максимальная зарегистрированная скорость – 15,5 узла. Вооружение – 88 чугунных орудий калибром от 4 до 36 фунтов. Экипаж – 790 человек. Командир – капитан первого ранга Хрисахос Кенто.
Линкор «Орейя» стоял на якорях в юго-восточной части бухты напротив массивного здания Сострадариума. Волею случая и капитан, и большая часть его офицеров в ночь сражения оставались на борту.
Капитан Кенто почти семнадцать лет проплавал на «Орейе», начав еще лейтенантом. Особых звезд с неба не хватал, но дело свое знал, с начальством ладил, в ордене состоял, а потому хотя и не слишком спешно, зато успешно продвигался по служебной лестнице.
Вахтенный офицер решился разбудить Кенто уже через минуту после страшного взрыва на острове Дабур. Однако капитан долго не мог разобраться в том, что же, собственно, происходит в бухте Монсазо. Путаница только усилилась, когда милей западнее к берегу подошел фрегат «Дюбрикано» и сначала высадил, а потом зачем-то опять принял на борт пленных померанцев. На все запросы морской петух де Фридо-Бранш отвечал дерзко, высокомерно и непонятно. В обычной своей манере…
Лишь после гибели «Прохорста» ситуация начала понемногу проясняться. И совсем все встало на свои места, когда в трех милях севернее неизвестная эскадра открыла огонь по следующей своей жертве – несчастному «Коншессу». Уж это-то было несомненным нападением!
Капитан Кенто приказал объявить тревогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
В это время у Эрлизора загорелся «Тубан Девятый».
* * *
«Де Фридо-Бранш! Что, черт возьми, происходит?!» – вновь заволновалась «Орейя». На линкоре явно объявили тревогу: по вантам карабкались матросы.
«Забираю померанцев», – невозмутимо ответил Монголэ.
«Зачем?»
«Таков приказ».
«Чей?»
«Адмирала, черт возьми!».
На линкоре наконец стали подозревать неладное и замолчали. Потом передали приказ лечь в дрейф и прислать капитана.
Монголэ вполне резонно возразил, что его корабль в состав Домашнего флота не входит, а посему он, Унзиболан де Фридо-Бранш, подчиняется другому командиру.
«Орейя» обдумала все это, затем пригрозила открыть огонь и повторила вызов капитана. Тогда Монголэ взял у сигнальщика фонарь и собственноручно отщелкал:
«Обрат Кенто! Рядом с вами – Сострадариум. Своей пальбой Вы можете разбудить самого обрата эпикифора. Стоит ли?»
«Орейя» вновь погрузилась в угрюмое молчание. Монголэ попробовал представить глубину замешательства на мостике линкора и усмехнулся. Можно было считать, что «Гримальд» со своей задачей справился.
* * *
ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ МАГРИБА «МЕХРИД-МЕХРИДИЕ»
Водоизмещение – 2780 тонн. Четырехмачтовый барк. Максимальная зарегистрированная скорость – 15,9 узла. Вооружение – 112 чугунных орудий калибром до 40 фунтов. Экипаж – 1155 человек. Командир – контр-адмирал Джуиз Агахаг-паша
В отличие от Домашнего флота, тревогу на кораблях Магриба успели сыграть по всем правилам. Но после этого наступила растерянность.
Командующий эскадрой и одновременно командир флагмана контр-адмирал Джуиз Агахаг-паша недоуменно ворочал роскошным тюрбаном, пытаясь сообразить, что же, собственно, творится в самой главной гавани этих недотеп-покаянцев. Вскоре его недоумение сменилось куда более сильным изумлением, когда из-за имперского фрегата «Прохорст» вырулил длинный серый линкор. Сначала на его бизани развевался золотистый флаг Покаяны. Затем вместо него поднялся семибашенный флаг Поммерна.
Агахаг-паша протер глаза, но наваждение не исчезло. Напротив, оно усилилось: следом за первым померанским линкором показался второй, затем третий. Высота огромного «Мехрид-Мехридие» позволяла магрибинскому адмиралу хорошо видеть их палубы, по которым бегали матросы в форме кригсмарине.
Все орудийные порты головного корабля «Денхорн» с левого, обращенного к магрибинцам борта, были распахнуты, но пусты. Видимо, пушки втянули внутрь для перезарядки.
Характерные пятна копоти вдоль батарейных палуб и струи пороховых газов над вентиляционными решетками не оставляли ни малейших сомнений в том, что померанский флагман только что вынырнул из самой гущи боя. Однако его корпус, шлюпки, паруса, рангоут, – все выглядело абсолютно целым; Агахаг-паша не смог приметить ни единой дыры, ни одного очага возгорания и ни одной оборванной, болтающейся на ветру снасти.
Ничего подобного не наблюдалось и на других кораблях. Выходило так, что эскадра Поммерна прорвалась мимо Контамара, разгромила батарею Эрлизора, расправилась едва ли не с половиной Домашнего флота и при этом оставалась практически невредимой.
– Да им сам шайтан помогает! – воскликнул Бастангул Чунгай-эффенди, старший офицер «Мехрид-Мехридие».
Агахаг поморщился.
– Шайтан тут ни при чем, Чунгай. Им помогает дерзость и внезапность. А больше всего – сами покаянцы своей неслыханной бдительностью.
Эффенди округлил глаза.
– Да за такую бдительность уши следует отрывать вместе с головой!
Агахаг с усмешкой кивнул.
– Я запомню твое предложение, Чунгай. Оно очень полезное.
Чтобы не делать других полезных предложений, Чунгай тут же замолчал. Тем временен на юте померанского флагмана замелькали флажки.
– Что передают? – спросил Агахаг.
– Пожелания благополучия и процветания Магрибу, паша, – мгновенно отозвался сигнальщик. – И свидетельствуют свое глубочайшее почтение великому марусиму
– Ну и лисица же этот Мак-Магон… Чунгай! Наши орудия успели зарядить?
Чунгаю, бывшему мичману линкора «Урт-Бембема», однажды уже довелось драться с «Магденау». Он облизал пересохшим языком губы и осторожно сообщил:
– Будут готовы минуты через полторы-две, высокородный.
– Жаль, – с некоторым облегчением сказал Агахаг-паша. – Очень хотелось послать этому нахалу полсотни чугунных приветов. Ну, видит Пресветлый, ничего не поделаешь. Сигнальщик! Передай адмиралу Поммерна пожелание красивых жен, сильных сыновей и долгих лет жизни.
«Денхорн» вежливо поблагодарил и тут же грохнул всем противоположным бортом по обреченному фрегату «Коншесс». А в порты, обращенные к «Мехрид-Мехридие», то в одном месте, то в другом уже высовывались свежезаряженные пушки. С каждой секундой их становилось все больше и больше. Магрибинцы, которые одним залпом могли переломить ход сражения, своим шансом не воспользовались. Как и предполагал адмирал Мак-Магон.
* * *
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ «ОРЕЙЯ»
Водоизмещение – 1760 тонн. Трехмачтовый барк. Максимальная зарегистрированная скорость – 15,5 узла. Вооружение – 88 чугунных орудий калибром от 4 до 36 фунтов. Экипаж – 790 человек. Командир – капитан первого ранга Хрисахос Кенто.
Линкор «Орейя» стоял на якорях в юго-восточной части бухты напротив массивного здания Сострадариума. Волею случая и капитан, и большая часть его офицеров в ночь сражения оставались на борту.
Капитан Кенто почти семнадцать лет проплавал на «Орейе», начав еще лейтенантом. Особых звезд с неба не хватал, но дело свое знал, с начальством ладил, в ордене состоял, а потому хотя и не слишком спешно, зато успешно продвигался по служебной лестнице.
Вахтенный офицер решился разбудить Кенто уже через минуту после страшного взрыва на острове Дабур. Однако капитан долго не мог разобраться в том, что же, собственно, происходит в бухте Монсазо. Путаница только усилилась, когда милей западнее к берегу подошел фрегат «Дюбрикано» и сначала высадил, а потом зачем-то опять принял на борт пленных померанцев. На все запросы морской петух де Фридо-Бранш отвечал дерзко, высокомерно и непонятно. В обычной своей манере…
Лишь после гибели «Прохорста» ситуация начала понемногу проясняться. И совсем все встало на свои места, когда в трех милях севернее неизвестная эскадра открыла огонь по следующей своей жертве – несчастному «Коншессу». Уж это-то было несомненным нападением!
Капитан Кенто приказал объявить тревогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131