К тому времени, когда Глория появилась на горизонте в надежде выпросить у них денег, Сет был уже одним из братьев Куинн. Глория уже не в первый раз требовала от него денег. У него было три года на то, чтобы постараться забыть о ней, чтобы почувствовать себя в безопасности. Но потом она приехала в Сент-Кристофер и стала требовать у четырнадцатилетнего мальчика денег.
Он никому об этом не рассказал.
Он давал ей деньги каждый раз, когда она появлялась, до тех пор, пока не сбежал в Европу. Он уехал туда не только для того, чтобы учиться и работать, но и чтобы избавиться от нее.
Когда Сет стал известным художником и о нем стали писать в газетах, у Глории появились на него большие планы.
Он прекрасно представлял, как она будет действовать дальше. После этой записки она заставит его какое-то время мучиться и переживать. Десять тысяч долларов покажутся ему пустяком по сравнению с душевным спокойствием, пусть и временным.
Он не собирается больше никуда от нее сбегать. Она ни за что не заставит его во второй раз лишить себя дома и семьи.
Дрю ожидала, что Сет приступит к работе сразу же, как только она войдет в мастерскую, и закончит ровно час спустя. Она даже прихватила с собой будильник.
Дрю постучала в дверь. Она всегда старалась подчеркивать официальность их отношений.
— Минута в минуту. Просто удивительно. Хочешь кофе?
Он подстригся. Волосы остались длинными, но хвостик исчез,
— Нет, спасибо, я уже выпила чашку.
— Всего одну? — Он закрыл за ней дверь. — Лично я после одной чашки с трудом могу произнести хоть что-то членораздельное.
Дрю подошла к стулу, который он приготовил для нее, и уселась. Она сразу заметила изменения. Он купил кровать. Основание было старым, с простым черным железным изголовьем, одна из ножек поцарапана. На матрасе еще висела магазинная бирка.
— Так что, ты все-таки переезжаешь?
— Нет. Но лучше спать на кровати, чем на полу. Да и вообще, думаю, на ней удобно не только спать.
Она возмущенно подняла брови:
— Неужели?
— Ты что, всегда так озабочена сексом или только рядом со мной? — Он расхохотался, увидев, как она от удивления раскрыла рот. — Просто это было очень выгодное приобретение. Как вон тот стол или эти старые бутылки. Я подбираю вещи, которые мне нравятся. Как и женщин. Ну ладно. Помнишь, в какой позе сидеть? — спросил он, подходя к мольберту.
— Да.
Она послушно поставила ногу на перекладину стула, обхватила руками колено, а затем посмотрела через левое плечо, как будто прислушиваясь к тому, что ей кто-то говорит.
— Я сидела так целый час неделю назад.
— Час, — повторил он, приступая к работе. — Перед тем, как предаться разгулу в выходные.
— Я так привыкла к загулам и безумным похождениям, что они не оказывают никакого влияния на мою жизнь.
Теперь настал его черед:
— Неужели?
Сет так похоже передразнил ее, что она рассмеялась. Он поспешил поскорее схватить это настроение и запечатлеть на холсте ее смеющееся лицо.
— Я знаю твой тип, Дрю. Вы проходите мимо — такие красивые, умные и недоступные, что нам, мужчинам, остается только страдать.
Он явно сказал что-то не то, так как улыбка на ее лице мгновенно погасла.
— Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о том, к какому типу женщин я принадлежу.
— Я не хотел тебя обидеть, извини.
— Я не так хорошо тебя знаю, чтобы ты мог меня обидеть. Однако я знаю тебя достаточно, для того чтобы ты мог меня раздражать.
— Правда, извини. Я пошутил. Мне так нравится, как ты смеешься.
— Недоступная, — почти прошептала она. — Что, может, еще скажешь, что я была гордой и недоступной, когда ты вдруг схватил и поцеловал меня?
— Мое поведение говорит само за себя. Часто мужчина ведет себя неловко с красивой женщиной, к которой его влечет. Ему легче сказать себе, что она недоступна, чем проанализировать свои собственные поступки. Женщины нас пугают.
— И ты хочешь, чтобы я поверила, будто ты боишься женщин?
— Первую девушку, к которой я испытывал серьезные чувства, да, боялся. Только через две недели решился позвонить ей.
— А сколько тебе было лет?
— Пятнадцать. Ее звали Мэрилин Помрой. Такая маленькая, легкомысленная брюнетка.
Ее губы дрогнули.
— Мне тоже очень нравился мальчик в пятнадцать лет. Уилсон Баффертон Лоуренс. Друзья называли его Баффом.
— И что можно делать с парнем по имени Бафф? Играть в поло или в сквош?
— Мы с ним играли в теннис. На первом свидании я выиграла с разгромным счетом, и это положило конец нашему роману. Я страшно переживала, а потом разозлилась на него, и от нежных чувств не осталось и следа.
— А где теперь этот Бафф?
— Как меня проинформировала моя мать в воскресенье, осенью он собирается жениться во второй раз. Родители напомнили мне — раз пять по меньшей мере, — что они будут счастливы истратить на мою свадьбу сколько угодно, лишь бы показать всем, в том числе Лоуренсам, что у нас все лучше всех.
— Значит, ты хорошо провела время с семьей в День Матери?
Она глубоко вздохнула:
— Мои визиты домой очень редко бывают приятными. А ты, наверное, навестил каждую из своих невесток?
— Да, я заезжал к ним. Отвез подарки. И так как каждая из них расплакалась, когда я вручал их, думаю, им понравилось.
— А что ты им подарил?
— Я написал для них по маленькому семейному портрету.
— Как это мило с твоей стороны. А я подарила матери вазу и дюжину роз. Она была очень довольна.
Сет отложил в сторону краски, подошел к ней и взял ее лицо в ладони:
— Тогда почему ты такая грустная?
— Да я не грустная. — Она не помнила, чтобы разговаривала с кем-то так откровенно. — Тебе трудно понять наши проблемы. У нас все очень непросто, не то что в вашей дружной семье.
— У нас тоже бывают конфликты.
— Нет, это все мелочи, в главном вы единая, дружная семья. Мне уже надо идти, открывать магазин.
— У нас еще осталось время от сеанса, — сказал он. — Уж если я в чем-то и разбираюсь, так это в семейных конфликтах. Первую треть жизни я провел в сплошных конфликтах.
— Это было до того, как ты переехал к дедушке?
— Да, это было до того, как я приехал сюда. Когда я жил со своей родной матерью.
— Да, понимаю.
— Нет, дорогая моя, тебе этого не понять. Она была проституткой, пьяницей и наркоманкой. Она превратила первые годы моей жизни в настоящий кошмар.
— Мне очень жаль. Это, должно быть, было ужасно. Но ведь сейчас она для тебя ничто.
— И к этому заключению ты пришла, прочитав пару статей и узнав от меня несколько фактов?
— Нет. Я подумала, что это так, когда провела чудесное воскресенье в компании твоей семьи. Ну вот, теперь и ты погрустнел. — Она покачала головой. — Я вообще не понимаю, с какой стати мы затеяли этот разговор.
— Это ведь естественно. Люди, которые увлечены друг другом, всегда рассказывают о себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36