— Сет! — радостно воскликнула Дрю.
— Я подумал: дай-ка зайду. Камерон меня сегодня обругал за то, что я не появлялся дома несколько дней.
— Но вы все-таки помирились?
— Да, все нормально. Мне, конечно, надо пойти к Анне и выпросить у нее прощение, но я решил все-таки сначала зайти к тебе. Ну как, наше свидание состоится?
— А ты этого хочешь?
— Я все это время только и думал, как бы побыть с тобой.
На душе у нее стало тепло.
— Да, и я о тебе пару раз вспоминала, хотя у меня был очень трудный день.
— Я уже обо всем знаю. Уилл приходил сегодня на верфь к Обри, и она чуть не упала в обморок при виде этой охапки роз.
— Как тебе повезло, что у тебя сохранились друзья с детства.
— А у тебя их разве нет?
— Нет. Знаешь, у меня сегодня была странная посетительница, как раз перед тем, как пришел Уилл. Какая-то женщина, — продолжала она, закрывая кассу, — вдруг зашла и заявила, что знает мою мать. Но, как только она начала говорить об этом, я сразу поняла, что это неправда. И даже не из-за того, о чем она говорила, а из-за того, как она выглядела.
— А как она выглядела?
— Знаешь, такая грубая, она совсем не похожа на дам, которые работают с моей матерью в благотворительных комитетах. Она смотрела на меня таким оценивающим взглядом!
У Сета похолодело внутри.
— А что она сказала?
— Да ничего особенного. Наверно, она подготавливала почву для дальнейших действий, но тут пришел Уилл. Она купила гвоздики и ушла. Он сказал, что ее лицо ему показалось знакомым.
— А она не сказала, как ее зовут?
— Дай вспомнить. Да, сказала. — Дрю взяла сумочку и ключи. — Гло Хэрроу. Слушай, мне пора идти.
Сет положил руку ей на плечо.
— Если она придет опять, сразу звони мне.
— Но зачем? Это просто какая-то женщина, которая пытается выбить из меня деньги или попросить познакомить ее с моим дедушкой. Поверь, я с этим сталкиваюсь всю свою жизнь.
— Я прошу тебя об этом совершенно серьезно. Если она еще раз придет, сразу иди в подсобку и звони мне.
Его голос звучал так серьезно, что она кивнула:
— Хорошо, обещаю.
Он практически не спал в ту ночь. Даже удовольствие от сознания, что Дрю лежит рядом, было неполным. Глория и здесь ухитрилась все испортить. Хотя он и был уверен, что его мать опять пытается испортить его жизнь, теперь уже с Дрю, он все же постучал в дверь к братьям Маклин, чтобы окончательно удостовериться в этом. Дэн, который уже собрался идти на работу, спросил:
— Эй, что случилось? Ты мог бы меня и не застать. У меня совещание рано утром.
— Мне надо поговорить с Уиллом.
— Ну, желаю тебе удачи. Он спит как сурок, не знаю, удастся ли его разбудить.
— Понимаешь, у меня к нему срочное дело.
— Слушай, Сет, он действительно измотался, ему надо поспать.
И так как Сет уже шел через захламленную гостиную в комнату Уилла, Дэн пошел следом. Смирившись с тем, что Сета не остановишь, он показал на дверь.
Сет и не подумал стучать, а сразу широко распахнул дверь. Комната была такой маленькой, что в ней помещались лишь шкаф да кровать. Уилл лежал на спине, широко раскинув руки.
Дэн подошел к окну:
— Предупреждаю, он будет ругаться самыми последними словами, — и безжалостно раздвинул занавески.
Яркое утреннее солнце осветило кровать. Уилл даже не шелохнулся. Дэн подошел к кровати:
— Вот, смотри, как это делается. — Он наклонился к уху Уилла и прокричал: — Доктор Маклин, сейчас же ответьте, это смотровая номер три. Очень срочно.
Уилл мгновенно сел и в недоумении уставился на Сета. Сет схватил его за руку:
— Мне срочно надо поговорить с тобой.
— У тебя что, внутреннее кровотечение?
— Нет.
— Так оно сейчас начнется, если ты не уберешься отсюда и не дашь мне поспать.
Он прикрылся подушкой от солнца.
— Ты был вчера у Дрю в магазине. — Сет выхватил у него подушку. — Ты видел там женщину, которая показалась тебе знакомой.
— Сейчас я не узнал бы и собственную мать. И вообще, кто ты такой и что ты делаешь в моей спальне?
— Как она выглядела?
— Если я тебе об этом расскажу, ты уйдешь?
— Да. Пожалуйста.
Зевая во весь рот, Уилл потер руками лицо.
— Одета она была так, что самое подходящее дело для нее — стоять где-нибудь на углу в Балтиморе. Волосы, вытравленные до белого цвета, костлявая, тощая, как ободранная кошка. Заметно, что злоупотребляет алкоголем и наркотиками.
— Сколько ей лет?
— Примерно пятьдесят, но выглядит ужасно. Если она завещает свое тело науке, ничего нового мы не узнаем.
— Да, — тяжело вздохнул Сет, садясь на край кровати.
— Как я уже сказал Дрю, что-то в ней показалось мне знакомым. Но даже не представляю, где я ее видел. — И тут он сразу все понял. — О, черт побери, это же Глория Делаутер!
— Подождите, подождите, — суетился Дэн. — Вы говорите, что Глория была у Дрю в магазине? Но этого быть не может.
— Это была она. — Уилл беспомощно уронил руки на колени. — Только сейчас до меня дошло. Она изменилась, но не настолько, чтобы ее не узнать. Что она здесь делает?
— Уилл у нас немного глуповат, — сказал Дэн, — особенно когда дело касается плохих людей. Деньги, вот что ей надо, правда, Сет?
— Да, все так, — проворчал Сет.
— И все равно я ничего не понимаю. — Уилл дернул себя за волосы. — Ты ей ни черта не должен. Шантажировать она тебя тоже не может.
— Я платил ей много лет подряд. Глупо, конечно, но я просто не знал, как сделать, чтобы она отстала от наших.
— Они ничего не знают?
— Нет. Я никогда никому об этом не говорил. Она разыскала меня в Риме несколько месяцев назад. А неделю назад появилась уже здесь. Я думал, что выторговал для себя передышку. Но если она пришла к Дрю в магазин, то вовсе не за тем, чтобы купить букет ромашек.
— Чем мы можем тебе помочь?
— Посмотрим, что она дальше предпримет.
Сет подумал, что, увидев Дрю, Глория сразу решила, что между ним и Дрю не может быть ничего серьезного.
На самом деле он и сам не до конца понимал, как у него обстоят дела с Дрю. Она была не из тех, кто выставляет свои чувства напоказ, но сдержанность как раз и была одним из ее привлекательных качеств. Он знал, что она не в восторге от идеи позировать ему опять. Но в воскресенье он все приготовил для сеанса в своей мастерской так, как будто она уже согласилась.
— Почему бы тебе не взять у меня за акварель деньги?
— Я не хочу денег.
Он расстелил простыни на кровати. Их цвет жимолости хорошо гармонировал с ярко-красными лепестками роз и белой кожей Дрю.
— Но ведь ты рисуешь для того, чтобы продавать картины? — Глядя на кровать, она испытывала неловкость. — Для того, чтобы получать за них деньги.
— Я не пишу картины ради денег. Деньги — побочный продукт, который, должен признать, иногда приходится очень кстати. Но этими вопросами занимается мой агент.
Он раскрыл пакет с лепестками и разбросал их по кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36