"
- Ты пригласил ее на обед?
- Да.
- И что?
- У нее уже назначена встреча. С другим парнем.
Хепворт кивнул.
- Наверное, с Роуэном Миксом. Она познакомилась с ним, занимаясь
своими книгами.
Никлин предпочел бы не продолжать этот разговор, но последняя фраза
Хепворта пробудила в нем любопытство.
- Какими книгами?
- Говорящими. Дани большую часть своего свободного времени занимается
тем, что наговаривает на магнитофон книги для слепых. - Хепворт замолчал и
лукаво взглянул на Джима. - А ты и не знал?
- Откуда?
- Вот то-то же! - торжествующе ответил Хепворт. - Ты ничего не
добьешься от женщины, если не начнешь интересоваться всеми сторонами ее
жизни. Твоя ошибка, Джим, состоит в том, что тебя интересует лишь одно, и
это видно невооруженным глазом.
"Я не всегда был таким..." - Никлин оборвал себя, злясь, что ему
приходится защищаться.
- Мне всегда казалось, что слепые пользуются читающими машинами, -
сказал он, надеясь, что Хепворт клюнет на эту приманку и прочтет ему
небольшую импровизированную лекцию.
- Синтезаторы человеческого голоса все еще не годятся для чтения
художественной литературы. С позиции сегодняшнего дня, они, похоже,
никогда не смогут стать пригодными для этого дела. - Хепворт с радостью
ухватился за предложенную тему. - Все тот же синдром Орбитсвиля. После
испытания первого синтезатора прошло более трехсот лет. Полагали, что они
будут совершенствоваться и совершенствоваться. Но... но какой в этом
совершенствовании смысл? Орбитсвиль преподнес нам счастье и, благоденствие
на пресловутом блюдечке. Научный прогресс остановился. Лишь немногие
умники из личной любознательности продолжают заниматься исследованиями. Но
даже если обнаруживается что-либо, имеющее практический интерес, его
невозможно внедрить из-за отсутствия промышленной базы. И есть немало
людей, - тут тон Хепворта стал зловещим, - утверждающих, что Орбитсвиль не
принес человечеству ничего хорошего.
- Твои слова начинают напоминать речь кое-кого другого, - Никлин
кивнул в сторону Монтейна, который что-то сосредоточенно писал,
склонившись над столом.
- Этот кое-кто другой делает совершенно правильные выводы, исходя из
совершенно неверных предпосылок.
Никлин удивился.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что и сам собираешься покинуть
Орбитсвиль, не дожидаясь, пока пресловутый дьявол нажмет свою дьявольскую
кнопку?
- Да, я хочу покинуть Орбитсвиль, - спокойно ответил Хепворт. - Я
хочу взглянуть, как выглядит антипланета. Мне нет дела до его рассуждений,
но ведь никто кроме Кори не собирается отправляться к Новым мирам, так что
у меня просто нет выбора.
- Ты хочешь сказать, что если "Тара" сумеет улететь, то ты будешь
находиться на ее борту?
- Джим, а зачем, по-твоему, я присоединился к этой дурацкой компании?
Неужто ты думаешь, что меня прельстили те гроши, что выделяет Кори? Этих
денег едва хватает на жалкий тоник, о вещах более насущных и говорить не
приходятся. Я здесь по одной единственной причине - как член общины я могу
рассчитывать на место на корабле. - Лицо Хепворта страдальчески
скривилось. - Зря я упомянул о выпивке. Если бы не вспомнил, мог бы
потерпеть еще немного.
- Да, это ты зря, - рассеянно протянул Никлин, все еще переваривая
новость о том, что Хепворт действительно собирается отправиться на "Таре"
в неизвестность.
До сих пор он был уверен, что физик, как и он сам, стоит на подножке
Экспресса в Никуда, готовый спрыгнуть в подходящий момент. Кроме того,
вновь всплыла тема о Вселенной из антивещества. Для Никлина все разговоры
о Вселенной Первой Области и Вселенной Второй Области, о текущем вспять
времени, об изотопах и электронах были простой словесной игрой, но
оказалось, что для Хепворта все это и впрямь реально, реально так же, как
стакан джина или свистящие деревья, скорбящие в этот холодный ветреный
день по ушедшему лету.
- Объясни мне одну вещь, Скотт. Изменится ли что-нибудь хоть для
одного человека, если...
Никлин осекся. Наружная дверь распахнулась, и в комнату вошли двое -
мужчина и женщина. Никлин сразу же узнал Рика Ренарда, вызывающий костюм
которого сразу же сделал его обладателя центром внимания в уныло
обставленном кабинете проповедника. Лицо женщины тоже показалось Никлину
знакомым. Хотя и не сразу, но он вспомнил, что видел ее по телевизору
несколько лет назад. Это было в гостиной Уайтов в тот самый день, когда
Орбитсвиль совершил свой пресловутый Большой Скачок. Именно в тот день
Монтейн со свитой явился в Оринджфилд, и жизнь Никлина совершила свой
собственный Большой Скачок. В ушах Джима зазвенел голос Зинди Уайт: "Ее
зовут Сильвия Лондон".
- Я всегда хотел побывать в Лондоне, - пробормотал Никлин себе под
нос, разглядывая ее соблазнительные формы. Любовные упражнения с Кристин
Макгиверн потеряли свою остроту, и Джиму уже давно хотелось чего-нибудь
новенького.
Хепворт прошептал:
- Кто это?
- Полагаю, требуется наше присутствие, - ответил Никлин и
пододвинулся поближе к Монтейну и Воорсангеру.
Ренард представил свою спутницу. Она оказалась его женой. Для Никлина
этот факт лишь добавил пикантности ее красоте и женственности.
- Прошу простить за опоздание, - сказал Ренард, когда с формальными
приветствиями было покончено.
В его улыбке было что-то вызывающее и странное. Никлин заметил эту
особенность, когда впервые увидел Ренарда в телерепортаже. Эта улыбка
обращала любое извинение в издевательскую бессмыслицу.
Монтейн кивнул.
- Погода и впрямь...
- Нет-нет, меня задержал не снег. Когда я прибыл сюда, то не смог
удержаться и первым делом обошел ваш корабль. - Ренард снова улыбнулся. -
Выглядит он не слишком хорошо, не правда ли?
- Для меня он выглядит достаточно хорошо, - быстро ответил Никлин.
Ренард улыбнулся, глядя ему прямо в глаза.
- Вы уверены, что способны выносить суждения на данный счет?
- Суждения и оценки характерны для моей семьи. Я впитал способность
выносить их с молоком матери.
- Почему бы нам не сесть и не побеседовать в более комфортабельных
условиях? - вмешался Монтейн.
Он указал на старый облупленный стол и такие же стулья вокруг него,
используемые в основном для совместных трапез на скорую руку. Но стол
являлся единственным предметом обстановки, пригодным для совещания.
- Почему бы и нет? - Ренард несколько изумленно взглянул на стол со
стульями.
Его изумление стало явным, когда стул под ним издал жалобный
протестующий скрип.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
- Ты пригласил ее на обед?
- Да.
- И что?
- У нее уже назначена встреча. С другим парнем.
Хепворт кивнул.
- Наверное, с Роуэном Миксом. Она познакомилась с ним, занимаясь
своими книгами.
Никлин предпочел бы не продолжать этот разговор, но последняя фраза
Хепворта пробудила в нем любопытство.
- Какими книгами?
- Говорящими. Дани большую часть своего свободного времени занимается
тем, что наговаривает на магнитофон книги для слепых. - Хепворт замолчал и
лукаво взглянул на Джима. - А ты и не знал?
- Откуда?
- Вот то-то же! - торжествующе ответил Хепворт. - Ты ничего не
добьешься от женщины, если не начнешь интересоваться всеми сторонами ее
жизни. Твоя ошибка, Джим, состоит в том, что тебя интересует лишь одно, и
это видно невооруженным глазом.
"Я не всегда был таким..." - Никлин оборвал себя, злясь, что ему
приходится защищаться.
- Мне всегда казалось, что слепые пользуются читающими машинами, -
сказал он, надеясь, что Хепворт клюнет на эту приманку и прочтет ему
небольшую импровизированную лекцию.
- Синтезаторы человеческого голоса все еще не годятся для чтения
художественной литературы. С позиции сегодняшнего дня, они, похоже,
никогда не смогут стать пригодными для этого дела. - Хепворт с радостью
ухватился за предложенную тему. - Все тот же синдром Орбитсвиля. После
испытания первого синтезатора прошло более трехсот лет. Полагали, что они
будут совершенствоваться и совершенствоваться. Но... но какой в этом
совершенствовании смысл? Орбитсвиль преподнес нам счастье и, благоденствие
на пресловутом блюдечке. Научный прогресс остановился. Лишь немногие
умники из личной любознательности продолжают заниматься исследованиями. Но
даже если обнаруживается что-либо, имеющее практический интерес, его
невозможно внедрить из-за отсутствия промышленной базы. И есть немало
людей, - тут тон Хепворта стал зловещим, - утверждающих, что Орбитсвиль не
принес человечеству ничего хорошего.
- Твои слова начинают напоминать речь кое-кого другого, - Никлин
кивнул в сторону Монтейна, который что-то сосредоточенно писал,
склонившись над столом.
- Этот кое-кто другой делает совершенно правильные выводы, исходя из
совершенно неверных предпосылок.
Никлин удивился.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что и сам собираешься покинуть
Орбитсвиль, не дожидаясь, пока пресловутый дьявол нажмет свою дьявольскую
кнопку?
- Да, я хочу покинуть Орбитсвиль, - спокойно ответил Хепворт. - Я
хочу взглянуть, как выглядит антипланета. Мне нет дела до его рассуждений,
но ведь никто кроме Кори не собирается отправляться к Новым мирам, так что
у меня просто нет выбора.
- Ты хочешь сказать, что если "Тара" сумеет улететь, то ты будешь
находиться на ее борту?
- Джим, а зачем, по-твоему, я присоединился к этой дурацкой компании?
Неужто ты думаешь, что меня прельстили те гроши, что выделяет Кори? Этих
денег едва хватает на жалкий тоник, о вещах более насущных и говорить не
приходятся. Я здесь по одной единственной причине - как член общины я могу
рассчитывать на место на корабле. - Лицо Хепворта страдальчески
скривилось. - Зря я упомянул о выпивке. Если бы не вспомнил, мог бы
потерпеть еще немного.
- Да, это ты зря, - рассеянно протянул Никлин, все еще переваривая
новость о том, что Хепворт действительно собирается отправиться на "Таре"
в неизвестность.
До сих пор он был уверен, что физик, как и он сам, стоит на подножке
Экспресса в Никуда, готовый спрыгнуть в подходящий момент. Кроме того,
вновь всплыла тема о Вселенной из антивещества. Для Никлина все разговоры
о Вселенной Первой Области и Вселенной Второй Области, о текущем вспять
времени, об изотопах и электронах были простой словесной игрой, но
оказалось, что для Хепворта все это и впрямь реально, реально так же, как
стакан джина или свистящие деревья, скорбящие в этот холодный ветреный
день по ушедшему лету.
- Объясни мне одну вещь, Скотт. Изменится ли что-нибудь хоть для
одного человека, если...
Никлин осекся. Наружная дверь распахнулась, и в комнату вошли двое -
мужчина и женщина. Никлин сразу же узнал Рика Ренарда, вызывающий костюм
которого сразу же сделал его обладателя центром внимания в уныло
обставленном кабинете проповедника. Лицо женщины тоже показалось Никлину
знакомым. Хотя и не сразу, но он вспомнил, что видел ее по телевизору
несколько лет назад. Это было в гостиной Уайтов в тот самый день, когда
Орбитсвиль совершил свой пресловутый Большой Скачок. Именно в тот день
Монтейн со свитой явился в Оринджфилд, и жизнь Никлина совершила свой
собственный Большой Скачок. В ушах Джима зазвенел голос Зинди Уайт: "Ее
зовут Сильвия Лондон".
- Я всегда хотел побывать в Лондоне, - пробормотал Никлин себе под
нос, разглядывая ее соблазнительные формы. Любовные упражнения с Кристин
Макгиверн потеряли свою остроту, и Джиму уже давно хотелось чего-нибудь
новенького.
Хепворт прошептал:
- Кто это?
- Полагаю, требуется наше присутствие, - ответил Никлин и
пододвинулся поближе к Монтейну и Воорсангеру.
Ренард представил свою спутницу. Она оказалась его женой. Для Никлина
этот факт лишь добавил пикантности ее красоте и женственности.
- Прошу простить за опоздание, - сказал Ренард, когда с формальными
приветствиями было покончено.
В его улыбке было что-то вызывающее и странное. Никлин заметил эту
особенность, когда впервые увидел Ренарда в телерепортаже. Эта улыбка
обращала любое извинение в издевательскую бессмыслицу.
Монтейн кивнул.
- Погода и впрямь...
- Нет-нет, меня задержал не снег. Когда я прибыл сюда, то не смог
удержаться и первым делом обошел ваш корабль. - Ренард снова улыбнулся. -
Выглядит он не слишком хорошо, не правда ли?
- Для меня он выглядит достаточно хорошо, - быстро ответил Никлин.
Ренард улыбнулся, глядя ему прямо в глаза.
- Вы уверены, что способны выносить суждения на данный счет?
- Суждения и оценки характерны для моей семьи. Я впитал способность
выносить их с молоком матери.
- Почему бы нам не сесть и не побеседовать в более комфортабельных
условиях? - вмешался Монтейн.
Он указал на старый облупленный стол и такие же стулья вокруг него,
используемые в основном для совместных трапез на скорую руку. Но стол
являлся единственным предметом обстановки, пригодным для совещания.
- Почему бы и нет? - Ренард несколько изумленно взглянул на стол со
стульями.
Его изумление стало явным, когда стул под ним издал жалобный
протестующий скрип.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77