Какую-то коробку с собой тащит. Не удержался от подвигов, пижон!
Забираются они во флаер.
Стокер тут же на связь с ними выходит – но они не отзываются! Сигнал с внешних камер «Журавля» к нам исправно транслируется – значит, и они нас слышать должны! Но Дымок не отзывается.
Поднимается «Журавль» не спеша, осторожно из сотов выплывает.
К нам идет – неспешно так, на трети звука. И по-прежнему не отзывается! Может, с рацией у них что? Или микрофоны сломались?
А «Журавль» с нами поравнялся – и мимо проходит, словно не замечает!
Это еще что за черт побери?…
Мы все за их флаером, конечно. Стокер в микрофоны уже матерится начинает. И тут Дымок на связь выходит.
– У нас все нормально, – выдает сухо. – И даже немножко лучше. Мы идем на базу.
– Что случилось?! – Стокер надрывается.
Но Дымок уже снова не отзывается.
Ну, тут уж я не утерпел! Да и Стокер из себя уже вышел.
Хорошо, флаеры не самолеты. На гравах летают, и на малых скоростях воздушные ямы флаерам совершенно не страшны, хоть впритык к друг дружке могут идти.
Сближаемся мы с «Журавлем» да и берем его на абордаж. Я из нашей «Гарпии» на «Журавль» перебираюсь. Стокер бы и сам с удовольствием к ним перебрался – но понимает, что мне нужнее.
Заползаю я в «Журавль». Оглядываюсь.
И чувства из меня так и рвутся.
– Дымок!!! – рычу. – Какого…
Даже слов нет! Все с ними нормально. И рация в полном порядке, и микрофоны. Так какого?!
Но Дымок даже не смущается. Да еще и сам на меня набрасывается!
– С вооруженными грабителями в зоне прямого радиоконтакта с островом не общаемся! – шипит. – Что, трудно сообразить?! Если мы вступим с вами в радиопереговоры, полиция Хоккайдо будет считать нас вашими сообщниками! И больше просто так гулять по сотам не даст! Хорошо хоть, догадались за семь миль от границы уйти… – бурчит. – Иначе бы нас вообще оттуда не выпустили…
Но это он так, для проформы бурчит. А сам-то – довольный до самого не могу. И коробка рядом с ним какая-то… Но мне сейчас все равно, что он внутри сотов выкинул – главное, что живой!
– Дымок… – начинаю.
А больше ничего сказать не могу – комок в горле. Хлопнул я его по плечу, и скорее на задние сиденья протискиваюсь, к Анне. Она чуть бледная, но радостная. А я последней свиньей себя чувствую…
Обнимаю ее крепко.
– Анна, прости, – шепчу. – Я не знал. Не знал, что это так трудно. Прости…
Она все поняла – но только улыбается и пальчиками мне рот закрывает.
– Я все понимаю, Серж, – в ответ шепчет. – Но ведь ты теперь один из торговцев. Мне придется научиться ждать. Я научусь.
А Дымок, стервец, до того довольный, что даже тактичным не прикидывается. Мог бы сделать вид, что не подслушивает! Но нет, куда там…
– Возможно, – влезает нагло, – теперь не придется.
Но больше до базы ни словечка не выдал.
Но тут и без слов все понятно. Та коробка, что рядом с ним на передних креслах лежит, вентиляторами шуршит негромко – морозилка это. А на боку и этикетка прилеплена. Хоть я в школе доконфликтными языками не увлекался, но тут и без того все понятно, буквы-то те же: sims.
Выпороть бы его как следует, засранца!
Хорошо конечно, что удалось ему роботов провести. А если бы что-то сорвалось?! Он же и собой, и Анной рисковал!
А на базе Дымок и вовсе хвост распустил.
Хотя, конечно, есть отчего. Морозилку с симами Дымок на стол в центре комнаты поставил, чтобы виднее было.
Торговцы на морозилку косятся недоверчиво, а Линский все к Дымку подкрасться порывается. Хочет братишку в сторону оттащить и пошептаться.
А по мне, так перебьется!
– Господин президент, – я его самого в сторонку оттаскиваю. – У вас в последнее время и так приоритет доступа был выше, чем у всех. Так вы, интелы, выражаетесь?
– Серж, неужели вы не любите свой город?… – Линский начинает осторожно.
На патриотизм давить решил? Ну-ну.
– Люблю, – говорю. – Очень! Особенно обожаю семнадцать процентов кислорода в нашем секторе. А от ламинарии под соевым соусом – вообще без ума. Устраивает?
– С-серж, – Линский шипит. – Я серьезно…
– А я разве нет?
Теперь-то я точно знаю, что за время своей службы Линский всякими свищными приемчиками насквозь пропитаться успел.
Линский по моему взгляду тоже все сообразил. Отошел в сторонку.
– Итак, Дмитрий, – Стокер начинает официально, – расскажите, что же произошло? Прежде всего, зачем вы рисковали? И своей жизнью, и жизнью Анны. Взлом сети мог и подождать.
Дымок тут же подбородок задирает.
– Если вы все знаете, к чему расспросы? – говорит спесиво. – А если не знаете, то откуда, простите, такая безапелляционность?
Не похоже, чтобы он себя виноватым чувствовал… Потому и выражается так, что впору с русского на русский переводить.
– Вы хотите сказать, что не взламывали сеть? – Стокер удивляется. – Но как же вы добыли симы?
Дымок из себя обиженного еще строит – но видно, что так и распирает его от гордости.
– Попросил, – говорит скромно.
В лаконичность решил поиграть. Матерого интела из себя строит, засранец!
Стокер тоже хмурится. Но на коробку с симами покосился – и покрепче в руки себя берет.
– Ну, хорошо, Дмитрий, – говорит покорно. – Я признаю, что вначале недооценил ваши способности. Предлагаю обменять мои несправедливые слова о самоуверенном подростке на самые искренние извинения. И в качестве приложения к сделке хочу выразить искреннее восхищение вашими способностями.
Пунцовеет Дымок от удовольствия.
– Я расскажу, – говорит серьезно. – Но прежде нужно оформить наши отношения. Чтобы потом не было взаимных претензий.
Косится Стокер на меня.
А я что могу сделать? Ну да, теперь-то я понимаю, что раньше надо было Линского от братишки отогнать – но задним умом все крепки… Пожимаю плечами виновато – постараюсь исправить. Если смогу…
– Хорошо, Дмитрий, – Стокер говорит. – Мы внимательно слушаем ваши условия.
– Стокер, я могу рассчитывать, что это будет не сделка, а уговор? – Дымок говорит. – Юридических гарантий между нами быть не может, потому что нет гаранта. Могу я надеяться на ваше слово?
Тут уже Стокеру впору обидеться. Разве торговцы нам уже не доказали, что словно для них не пустой звук?…
– Да, конечно, – говорит холодно. – Если мы примем уговор, вы можете полагаться на наше слово. Ваши условия?
– Во-первых, эти симы, – Дымок на морозилку кивает, – наши. Во-вторых, вы обязуетесь не получать симы с Хоккайдо в течение полугода.
– Очень оптимистичное начало, – Стокер ухмыляется. – У вас весьма скромные запросы.
Но братишку ему не смутить.
– Да, Стокер, – Дымок говорит серьезно. – Ваши обязательства будут весьма серьезны. Но вы еще не знаете наших предложений.
– А они перевешивают? – Стокер бровь скептически вскидывает.
– Безусловно. Я расскажу вам, как можно получать товар на Хоккайдо без всякого риска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Забираются они во флаер.
Стокер тут же на связь с ними выходит – но они не отзываются! Сигнал с внешних камер «Журавля» к нам исправно транслируется – значит, и они нас слышать должны! Но Дымок не отзывается.
Поднимается «Журавль» не спеша, осторожно из сотов выплывает.
К нам идет – неспешно так, на трети звука. И по-прежнему не отзывается! Может, с рацией у них что? Или микрофоны сломались?
А «Журавль» с нами поравнялся – и мимо проходит, словно не замечает!
Это еще что за черт побери?…
Мы все за их флаером, конечно. Стокер в микрофоны уже матерится начинает. И тут Дымок на связь выходит.
– У нас все нормально, – выдает сухо. – И даже немножко лучше. Мы идем на базу.
– Что случилось?! – Стокер надрывается.
Но Дымок уже снова не отзывается.
Ну, тут уж я не утерпел! Да и Стокер из себя уже вышел.
Хорошо, флаеры не самолеты. На гравах летают, и на малых скоростях воздушные ямы флаерам совершенно не страшны, хоть впритык к друг дружке могут идти.
Сближаемся мы с «Журавлем» да и берем его на абордаж. Я из нашей «Гарпии» на «Журавль» перебираюсь. Стокер бы и сам с удовольствием к ним перебрался – но понимает, что мне нужнее.
Заползаю я в «Журавль». Оглядываюсь.
И чувства из меня так и рвутся.
– Дымок!!! – рычу. – Какого…
Даже слов нет! Все с ними нормально. И рация в полном порядке, и микрофоны. Так какого?!
Но Дымок даже не смущается. Да еще и сам на меня набрасывается!
– С вооруженными грабителями в зоне прямого радиоконтакта с островом не общаемся! – шипит. – Что, трудно сообразить?! Если мы вступим с вами в радиопереговоры, полиция Хоккайдо будет считать нас вашими сообщниками! И больше просто так гулять по сотам не даст! Хорошо хоть, догадались за семь миль от границы уйти… – бурчит. – Иначе бы нас вообще оттуда не выпустили…
Но это он так, для проформы бурчит. А сам-то – довольный до самого не могу. И коробка рядом с ним какая-то… Но мне сейчас все равно, что он внутри сотов выкинул – главное, что живой!
– Дымок… – начинаю.
А больше ничего сказать не могу – комок в горле. Хлопнул я его по плечу, и скорее на задние сиденья протискиваюсь, к Анне. Она чуть бледная, но радостная. А я последней свиньей себя чувствую…
Обнимаю ее крепко.
– Анна, прости, – шепчу. – Я не знал. Не знал, что это так трудно. Прости…
Она все поняла – но только улыбается и пальчиками мне рот закрывает.
– Я все понимаю, Серж, – в ответ шепчет. – Но ведь ты теперь один из торговцев. Мне придется научиться ждать. Я научусь.
А Дымок, стервец, до того довольный, что даже тактичным не прикидывается. Мог бы сделать вид, что не подслушивает! Но нет, куда там…
– Возможно, – влезает нагло, – теперь не придется.
Но больше до базы ни словечка не выдал.
Но тут и без слов все понятно. Та коробка, что рядом с ним на передних креслах лежит, вентиляторами шуршит негромко – морозилка это. А на боку и этикетка прилеплена. Хоть я в школе доконфликтными языками не увлекался, но тут и без того все понятно, буквы-то те же: sims.
Выпороть бы его как следует, засранца!
Хорошо конечно, что удалось ему роботов провести. А если бы что-то сорвалось?! Он же и собой, и Анной рисковал!
А на базе Дымок и вовсе хвост распустил.
Хотя, конечно, есть отчего. Морозилку с симами Дымок на стол в центре комнаты поставил, чтобы виднее было.
Торговцы на морозилку косятся недоверчиво, а Линский все к Дымку подкрасться порывается. Хочет братишку в сторону оттащить и пошептаться.
А по мне, так перебьется!
– Господин президент, – я его самого в сторонку оттаскиваю. – У вас в последнее время и так приоритет доступа был выше, чем у всех. Так вы, интелы, выражаетесь?
– Серж, неужели вы не любите свой город?… – Линский начинает осторожно.
На патриотизм давить решил? Ну-ну.
– Люблю, – говорю. – Очень! Особенно обожаю семнадцать процентов кислорода в нашем секторе. А от ламинарии под соевым соусом – вообще без ума. Устраивает?
– С-серж, – Линский шипит. – Я серьезно…
– А я разве нет?
Теперь-то я точно знаю, что за время своей службы Линский всякими свищными приемчиками насквозь пропитаться успел.
Линский по моему взгляду тоже все сообразил. Отошел в сторонку.
– Итак, Дмитрий, – Стокер начинает официально, – расскажите, что же произошло? Прежде всего, зачем вы рисковали? И своей жизнью, и жизнью Анны. Взлом сети мог и подождать.
Дымок тут же подбородок задирает.
– Если вы все знаете, к чему расспросы? – говорит спесиво. – А если не знаете, то откуда, простите, такая безапелляционность?
Не похоже, чтобы он себя виноватым чувствовал… Потому и выражается так, что впору с русского на русский переводить.
– Вы хотите сказать, что не взламывали сеть? – Стокер удивляется. – Но как же вы добыли симы?
Дымок из себя обиженного еще строит – но видно, что так и распирает его от гордости.
– Попросил, – говорит скромно.
В лаконичность решил поиграть. Матерого интела из себя строит, засранец!
Стокер тоже хмурится. Но на коробку с симами покосился – и покрепче в руки себя берет.
– Ну, хорошо, Дмитрий, – говорит покорно. – Я признаю, что вначале недооценил ваши способности. Предлагаю обменять мои несправедливые слова о самоуверенном подростке на самые искренние извинения. И в качестве приложения к сделке хочу выразить искреннее восхищение вашими способностями.
Пунцовеет Дымок от удовольствия.
– Я расскажу, – говорит серьезно. – Но прежде нужно оформить наши отношения. Чтобы потом не было взаимных претензий.
Косится Стокер на меня.
А я что могу сделать? Ну да, теперь-то я понимаю, что раньше надо было Линского от братишки отогнать – но задним умом все крепки… Пожимаю плечами виновато – постараюсь исправить. Если смогу…
– Хорошо, Дмитрий, – Стокер говорит. – Мы внимательно слушаем ваши условия.
– Стокер, я могу рассчитывать, что это будет не сделка, а уговор? – Дымок говорит. – Юридических гарантий между нами быть не может, потому что нет гаранта. Могу я надеяться на ваше слово?
Тут уже Стокеру впору обидеться. Разве торговцы нам уже не доказали, что словно для них не пустой звук?…
– Да, конечно, – говорит холодно. – Если мы примем уговор, вы можете полагаться на наше слово. Ваши условия?
– Во-первых, эти симы, – Дымок на морозилку кивает, – наши. Во-вторых, вы обязуетесь не получать симы с Хоккайдо в течение полугода.
– Очень оптимистичное начало, – Стокер ухмыляется. – У вас весьма скромные запросы.
Но братишку ему не смутить.
– Да, Стокер, – Дымок говорит серьезно. – Ваши обязательства будут весьма серьезны. Но вы еще не знаете наших предложений.
– А они перевешивают? – Стокер бровь скептически вскидывает.
– Безусловно. Я расскажу вам, как можно получать товар на Хоккайдо без всякого риска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121