Дело было сделано, и настала пора исчезнуть, раствориться, сменить клички и жить, не тужа, под шум атлантического или тихоокеанского прибоя. Это была точка зрения тех, кто умел хорошо хапнуть. А таких было человек тридцать. А что делать остальным?
Объявили НЭП, чтобы перевести дух и подумать. И тут Ленин из вождя международного пролетариата неожиданно превратился в российского великодержавника и стал мечтать не о мировой революции, а о восстановлении Российской Империи в границах 1914 года. Сначала не поверили и записи его речей секретно посылали на психиатрическую экспертизу — не рехнулся ли вождь? Там ответили, что похоже: слишком эмоционален и импульсивен в высказываниях, фразы обрываются, кругом противоречия, последовательного смысла нет. Но смысл был. И Сталин его сразу понял. Мировая революция не получилась, а следовательно, как и пророчествовал Ильич, «мы погибли». А чтобы не погибнуть, нужно построить мощнейшее государство (которое по ленинской теории должно было уже отмереть) и именно этим мощнейшим государством, как инструментом, осуществить мировую революцию. Хорошенькое дело! А где взять на все это денег, если ваша команда, Владимир Ильич, распихала все национальное достояние богатейшей страны по своим карманам, которые оказались бездонными. Если ваш НЭП разлагает страну, превращая ее из депо мировой революции в огромный «блошиный рынок»! Если ваша хваленная гвардия «старых большевиков» погрязла в роскоши и уже решительно ничем не интересуется, кроме цен на недвижимость и акции в странах капитала, любовно рассматривая заграничные паспорта, выписанные каждому «а дюжину разных фамилий!
Постепенно сосредотачивая власть в своих рук, Сталин с удивлением заметил, что никто, собственно, ему и не мешал. Никто о будущем не думал, все были довольны настоящим. Работала только ЧК, переименованная в ГПУ, лениво, без прежнего задора, расстреливая человек по двести в день. Чекисты тоже чувствовали себя обманутыми. Где те несметные сокровища, которые они с дымящимися маузерами в руках пять лет свозили в центр, надеясь на свою, равную со всеми, долю? А получили дулю… Сталин отлично использовал это обстоятельство, захватывая контроль над тайной полицией, понимая, что никакого другого органа исполнительной власти просто невозможно придумать.
То, что Ленин любовно называл „большевиками“, выродилось уже неизвестно во что. И как быстро — всего за шесть неполных лет!
Нельзя сказать, чтобы Ленин всего этого не видел и совсем не понимал.
Еще как понимал! Но осаживал оппонентов. Не в деньгах счастье! Куда что подевалось — партия знает. А брожение общее идет, потому что мало стали расстреливать. Надо шире применять расстрелы, товарищи! Охваченный идеей создания СССР, Ленин более всего думает о правовой основе будущего государства „рабочих и крестьян“. Оно будет тем сильнее, искренне считал он, чем шире будут применяться расстрелы.
В разгар НЭПа, в середине 1922 года, Ленин, собрав последние силы, снова пытается вернуть себе былой авторитет и сплотить вокруг себя сторонников, подняв их на новый разбой, чтобы продолжать удерживать в слабеющих руках столь сладкие бразды неограниченной власти. Это как-то уже не вяжется с мечтами о мощном социалистическом государстве, но непоследовательность вождя уже даже перестала раздражать, а стала предметом анекдотов. Да, кроме того, кого еще грабить? Страна и так превращена в мертвую пустыню. Но это только кажется исполнителям, а гений всегда смотрит вперед и видит гораздо лучше своих подданных. Изучая проект будущего уголовного кодекса великой социалистической державы, представленный ему разжиревшими от НЭПа чиновниками, Владимир Ильич последний раз в своей жизни почувствовал мощный прилив творческих сил и искромсал проект красным карандашом.
Какое слюнтяйство! Где революционный задор?!
„Тов. Курский, — в раздражении пишет Ленин своему наркому юстиции, — по-моему, надо расширить применение расстрела… ко всем видам деятельности меньшевиков, с.-р. и т. п.; найти формулировку, ставящую эти деяния в связь с международной буржуазией и ее борьбой с нами (подкупом печати и агентств, подготовкой войны и т. п.). Прошу срочно вернуть с Вашим отзывом. Ленин. 15 мая 1922 года“. Нет! Не поймет Курский. Еще решит, что дело касается только меньшевиков и эсеров. Надо ему разъяснить подробнее.
Через день, 17 мая 1922 года, Ленин направляет Курскому новое письмо:
„тов. Курский!.. посылаю Вам набросок дополнительного параграфа Уголовного кодекса. Набросок черновой, который, конечно, нуждается во всяческой отделке и переделке. Основная мысль, надеюсь, ясна, несмотря на все недостатки черняка: открыто выставить принципиальное и политически правдивое (а не только юридически узкое) положение, мотивирующее суть и оправдание террора, его необходимость, его пределы.
Суд должен не устранять террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле, более или менее широкого.
С коммунистическим приветом, Ленин“.
Далее Ленин, юрист по образованию, посылает собственноручно написанные три варианта новой статьи уголовного кодекса РСФСР.
Вариант 1:
Пропаганда, или агитация, или участие в организации, или содействие организациям, действующие (пропаганда и агитация) в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к насильственному ее свержению, путем ли интервенции, или блокады, или шпионажа, или финансирования прессы и т. п. средствами, карается высшей мерой наказания, с заменой, в случае смягчающих вину обстоятельств, лишением свободы или высылкой за границу.
Вариант 2:
а) Пропаганда или агитация, объективно содействующие той части международной буржуазии, которая: … и т. д. до конца.
б) Такому же наказанию подвергаются виновные в участии в организациях или в содействии организациям или лицам, ведущим деятельность, имеющую вышеуказанный характер (деятельность коих имеет вышеуказанный характер)».
Как всегда, ленинское перо, обгоняя мысли вождя, пытается как можно шире охватить расстрельной петлей население завоеванной страны, принявшей, по своей извечной наивности, новую экономическую политику большевиков за нечто серьезное и долговечное, в то время как это был очередной капкан, поставленный оккупационными властями. Сомневаясь, что Курский все поймет правильно, Ленин добавляет;
Вариант 2б:
«содействующие или способные содействовать», и жирно обводит этот вариант чернилами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Объявили НЭП, чтобы перевести дух и подумать. И тут Ленин из вождя международного пролетариата неожиданно превратился в российского великодержавника и стал мечтать не о мировой революции, а о восстановлении Российской Империи в границах 1914 года. Сначала не поверили и записи его речей секретно посылали на психиатрическую экспертизу — не рехнулся ли вождь? Там ответили, что похоже: слишком эмоционален и импульсивен в высказываниях, фразы обрываются, кругом противоречия, последовательного смысла нет. Но смысл был. И Сталин его сразу понял. Мировая революция не получилась, а следовательно, как и пророчествовал Ильич, «мы погибли». А чтобы не погибнуть, нужно построить мощнейшее государство (которое по ленинской теории должно было уже отмереть) и именно этим мощнейшим государством, как инструментом, осуществить мировую революцию. Хорошенькое дело! А где взять на все это денег, если ваша команда, Владимир Ильич, распихала все национальное достояние богатейшей страны по своим карманам, которые оказались бездонными. Если ваш НЭП разлагает страну, превращая ее из депо мировой революции в огромный «блошиный рынок»! Если ваша хваленная гвардия «старых большевиков» погрязла в роскоши и уже решительно ничем не интересуется, кроме цен на недвижимость и акции в странах капитала, любовно рассматривая заграничные паспорта, выписанные каждому «а дюжину разных фамилий!
Постепенно сосредотачивая власть в своих рук, Сталин с удивлением заметил, что никто, собственно, ему и не мешал. Никто о будущем не думал, все были довольны настоящим. Работала только ЧК, переименованная в ГПУ, лениво, без прежнего задора, расстреливая человек по двести в день. Чекисты тоже чувствовали себя обманутыми. Где те несметные сокровища, которые они с дымящимися маузерами в руках пять лет свозили в центр, надеясь на свою, равную со всеми, долю? А получили дулю… Сталин отлично использовал это обстоятельство, захватывая контроль над тайной полицией, понимая, что никакого другого органа исполнительной власти просто невозможно придумать.
То, что Ленин любовно называл „большевиками“, выродилось уже неизвестно во что. И как быстро — всего за шесть неполных лет!
Нельзя сказать, чтобы Ленин всего этого не видел и совсем не понимал.
Еще как понимал! Но осаживал оппонентов. Не в деньгах счастье! Куда что подевалось — партия знает. А брожение общее идет, потому что мало стали расстреливать. Надо шире применять расстрелы, товарищи! Охваченный идеей создания СССР, Ленин более всего думает о правовой основе будущего государства „рабочих и крестьян“. Оно будет тем сильнее, искренне считал он, чем шире будут применяться расстрелы.
В разгар НЭПа, в середине 1922 года, Ленин, собрав последние силы, снова пытается вернуть себе былой авторитет и сплотить вокруг себя сторонников, подняв их на новый разбой, чтобы продолжать удерживать в слабеющих руках столь сладкие бразды неограниченной власти. Это как-то уже не вяжется с мечтами о мощном социалистическом государстве, но непоследовательность вождя уже даже перестала раздражать, а стала предметом анекдотов. Да, кроме того, кого еще грабить? Страна и так превращена в мертвую пустыню. Но это только кажется исполнителям, а гений всегда смотрит вперед и видит гораздо лучше своих подданных. Изучая проект будущего уголовного кодекса великой социалистической державы, представленный ему разжиревшими от НЭПа чиновниками, Владимир Ильич последний раз в своей жизни почувствовал мощный прилив творческих сил и искромсал проект красным карандашом.
Какое слюнтяйство! Где революционный задор?!
„Тов. Курский, — в раздражении пишет Ленин своему наркому юстиции, — по-моему, надо расширить применение расстрела… ко всем видам деятельности меньшевиков, с.-р. и т. п.; найти формулировку, ставящую эти деяния в связь с международной буржуазией и ее борьбой с нами (подкупом печати и агентств, подготовкой войны и т. п.). Прошу срочно вернуть с Вашим отзывом. Ленин. 15 мая 1922 года“. Нет! Не поймет Курский. Еще решит, что дело касается только меньшевиков и эсеров. Надо ему разъяснить подробнее.
Через день, 17 мая 1922 года, Ленин направляет Курскому новое письмо:
„тов. Курский!.. посылаю Вам набросок дополнительного параграфа Уголовного кодекса. Набросок черновой, который, конечно, нуждается во всяческой отделке и переделке. Основная мысль, надеюсь, ясна, несмотря на все недостатки черняка: открыто выставить принципиальное и политически правдивое (а не только юридически узкое) положение, мотивирующее суть и оправдание террора, его необходимость, его пределы.
Суд должен не устранять террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле, более или менее широкого.
С коммунистическим приветом, Ленин“.
Далее Ленин, юрист по образованию, посылает собственноручно написанные три варианта новой статьи уголовного кодекса РСФСР.
Вариант 1:
Пропаганда, или агитация, или участие в организации, или содействие организациям, действующие (пропаганда и агитация) в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к насильственному ее свержению, путем ли интервенции, или блокады, или шпионажа, или финансирования прессы и т. п. средствами, карается высшей мерой наказания, с заменой, в случае смягчающих вину обстоятельств, лишением свободы или высылкой за границу.
Вариант 2:
а) Пропаганда или агитация, объективно содействующие той части международной буржуазии, которая: … и т. д. до конца.
б) Такому же наказанию подвергаются виновные в участии в организациях или в содействии организациям или лицам, ведущим деятельность, имеющую вышеуказанный характер (деятельность коих имеет вышеуказанный характер)».
Как всегда, ленинское перо, обгоняя мысли вождя, пытается как можно шире охватить расстрельной петлей население завоеванной страны, принявшей, по своей извечной наивности, новую экономическую политику большевиков за нечто серьезное и долговечное, в то время как это был очередной капкан, поставленный оккупационными властями. Сомневаясь, что Курский все поймет правильно, Ленин добавляет;
Вариант 2б:
«содействующие или способные содействовать», и жирно обводит этот вариант чернилами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105