Бормоча что-то себе под нос, он снова налил стаканчик.
На морщинистом лице Рубена появилась хитрая улыбка. Вряд ли Кейл сам верит в это – не такой же он глупец. Кейл Броулин не предложит женщине отправиться с ним в Техас, если только он не сохнет по ней. Рубен работал у Кейла уже пять лет. Появляясь здесь, Кейл всегда говорил только о делах, и за пять лет он никогда не появлялся с женщиной.
– С каких это пор ты научился так нагло врать? – поинтересовался Рубен. – Ты питаешь слабость к этой напористой особе, и мы оба это знаем. Не догадывается об этом, похоже, только она одна, и ты должен ей об этом сказать.
– С каких это пор ты стал давать советы в любовных делах? – ядовито поинтересовался Кейл, снова принимаясь за бутылку.
– С тех пор как ты предложил одной леди отправиться с тобой в Техас, – храбро ответил Рубен.
Кейл зло посмотрел ему прямо в красное лицо.
– Ты подслушивал! – прохрипел он.
На улыбающемся лице Рубена не было ни капли раскаяния.
– Я не понимаю, что мне вообще здесь делать? Очень много забот с этой лавкой и с переправой. – Он тяжело вздохнул. – И каждый раз, как у меня все налаживается, начинается страшный ливень, вода разливается, сносит лавку, и мне приходится начинать все сначала.
– Это не оправдание для подслушивания чужих разговоров, – недовольно буркнул Кейл.
Рубен поднял плечи.
– Я все равно думаю, что ты глупец, если позволил ускользнуть такой прелестной маленькой девушке, – сказал он.
Кейл вскочил со своего стула, словно под ним были раскаленные угли.
– Если мне потребуется твой совет, я его спрошу, старик! – прорычал он.
Хозяин лавки только рассмеялся.
– Ты так же не любишь советов, как эта роскошная дама, которую ты сюда привел. Почему ты так недоволен, когда она реагирует точно так же, как и ты? Она не хочет твоих советов, а ты не хочешь моих. Какая между вами разница?
Кейл открыл было рот, чтобы ответить едким замечанием, но он был слишком раздражен, чтобы говорить. На морщинистом лице Рубена появилась добродушная улыбка.
– Я знаю, что любовь туманит голову. Человек становится подобен лунатику, – произнес он, подняв стакан как бы для тоста. – Похоже, ты нашел любовь своей жизни, Броулин.
Ничего не ответив, Кейл, нахмурившись, с силой поставил пустой стакан на стол и быстро вышел из помещения. Он считал Рубена своим другом. Вот так друг, гневно фыркнул он, взбираясь в седло. Рубен совершенно не знает, что представляет собой Мики Ласситер, как она упряма, как настроена противоречить, как выводит этим из себя.
«Любовь?» – зло подумал он. Он определенно не испытывал любви к этой капризной даме. Дьявол, он даже не мог сказать, что она ему хоть сколько-нибудь нравится! И он не собирался с ней связываться...
Даже сейчас, когда она ушла из его жизни, она продолжает его терзать, доставлять неприятности. Однако – удивительное дело! – он вдруг обнаружил, что направил свою лошадь к тому участку, который был мечтой Мики и который она так красочно описала в первый же день их встречи. Кейл хорошо знал расположение всех участков незаселенных земель, которые будут распределяться во время гонки. Он испытывал неодолимое желание взглянуть на землю, которая овладела мыслями Мики.
Показав свое разрешение армейскому патрулю, что охранял район, Кейл пустил чалую в галоп по расстилающейся на многие мили равнине и довольно скоро достиг заросших травой берегов реки Канейдиан. Когда перед ним открылся вид на драгоценный для Мики участок, он остановил лошадь. Эту землю было нетрудно узнать – здесь все соответствовало описанию Мики: заросли высоких тополей, меж которых, словно под аркой, шла дорога к песчаному пляжу. Именно здесь был пологий спуск прерии на юг, до самой реки, которая постоянно меняла свое русло.
Да, это очень живописная земля, признал Кейл. Но стоит ли она того, чтобы рисковать из-за нее жизнью? Мики определенно ответила бы на этот вопрос утвердительно.
Ворча про себя по поводу безумной затеи, названной гонкой за землей, и предвидя кучу препятствий, с которыми Мики придется столкнуться, Кейл направил лошадь к лагерю. Черт возьми, ему нужно еще выпить, чтобы стереть память о поцелуях, о робких и любопытных прикосновениях женщины, в которой страсти оказалось куда больше, чем он мог предположить. Виски не избавило его от мучительно-сладостных воспоминаний. Три-четыре стакана в таком деле едва ли помогут, горько подумал Кейл. Он собирался попросить еще одну бутылку, чтобы забыть эту невыносимую упрямицу. Она хотела жить своей жизнью – так стоило ли ей препятствовать? Последний раз, когда он хотел вмешаться в посторонние дела, это привело к...
В его памяти всплыла мрачная картина, от которой лицо Кейла стало жестким. Черт побери, он не должен вспоминать больше об этой трагедии. Нет, он сейчас растянется на койке и будет пить – до тех пор, пока совершенно не потеряет способность думать. Да, именно так он и сделает... в первый раз за много лет!
Глава 10
Мики чувствовала, что усталость и уныние окутывают ее, как удушливый туман. Едва передвигая ноги, она прошлась по палатке, собирая вещи, которые ей могли пригодиться во время гонки. Она сейчас должна была бы плясать от счастья, что дождалась, наконец, момента, когда могут стать реальностью ее мечты. Однако вместо этого ее охватило глубокое разочарование. Вернувшись в лагерь, она продолжала злиться на себя за то, что дала волю чувствам и начала потом спорить с Кейлом. Зачем ей надо было рассказывать о беспутстве своего отца и своих надеждах построить собственный дом, самой определять свою жизнь? Как и следовало ожидать, Кейл остался равнодушен к причинам, по которым она приняла решение участвовать в гонке. Надменный болван, он решил сделать ее своей содержанкой, вообразив, что она откажется оттого, о чем сам этот беспутный ковбой и не мечтал.
Мики рвала и метала, взад и вперед шагая по палатке, и это, наконец, пробудило Эмета от сна. Простонав, он приоткрыл налитый кровью глаз и попытался сфокусировать его на дочери. Затем сделал усилие и сел.
– Нам нужно поговорить, – хрипло произнес Эмет. Протянув вперед трясущуюся руку, он поднял ковш из ведра с водой и громко произнес: – Я хочу, чтобы ты отказалась от своей глупой затеи, Мики. Вместе мы сможем застолбить место в городе и открыть магазин. Ты должна работать в нем рядом со мной, а не в какой-то чертовой прерии.
Нервы Мики и так были на пределе, и тут она взорвалась. Она с гневом посмотрела в покрытое щетиной лицо отца, который едва был способен держать голову прямо.
– Пусть лучше у меня отсохнут руки от тяжелой работы, чем я буду торчать в магазине, когда ты лежишь пьяный или торчишь в салуне! – со злостью проговорила она.
Эмет мрачно взглянул на свою непочтительную дочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
На морщинистом лице Рубена появилась хитрая улыбка. Вряд ли Кейл сам верит в это – не такой же он глупец. Кейл Броулин не предложит женщине отправиться с ним в Техас, если только он не сохнет по ней. Рубен работал у Кейла уже пять лет. Появляясь здесь, Кейл всегда говорил только о делах, и за пять лет он никогда не появлялся с женщиной.
– С каких это пор ты научился так нагло врать? – поинтересовался Рубен. – Ты питаешь слабость к этой напористой особе, и мы оба это знаем. Не догадывается об этом, похоже, только она одна, и ты должен ей об этом сказать.
– С каких это пор ты стал давать советы в любовных делах? – ядовито поинтересовался Кейл, снова принимаясь за бутылку.
– С тех пор как ты предложил одной леди отправиться с тобой в Техас, – храбро ответил Рубен.
Кейл зло посмотрел ему прямо в красное лицо.
– Ты подслушивал! – прохрипел он.
На улыбающемся лице Рубена не было ни капли раскаяния.
– Я не понимаю, что мне вообще здесь делать? Очень много забот с этой лавкой и с переправой. – Он тяжело вздохнул. – И каждый раз, как у меня все налаживается, начинается страшный ливень, вода разливается, сносит лавку, и мне приходится начинать все сначала.
– Это не оправдание для подслушивания чужих разговоров, – недовольно буркнул Кейл.
Рубен поднял плечи.
– Я все равно думаю, что ты глупец, если позволил ускользнуть такой прелестной маленькой девушке, – сказал он.
Кейл вскочил со своего стула, словно под ним были раскаленные угли.
– Если мне потребуется твой совет, я его спрошу, старик! – прорычал он.
Хозяин лавки только рассмеялся.
– Ты так же не любишь советов, как эта роскошная дама, которую ты сюда привел. Почему ты так недоволен, когда она реагирует точно так же, как и ты? Она не хочет твоих советов, а ты не хочешь моих. Какая между вами разница?
Кейл открыл было рот, чтобы ответить едким замечанием, но он был слишком раздражен, чтобы говорить. На морщинистом лице Рубена появилась добродушная улыбка.
– Я знаю, что любовь туманит голову. Человек становится подобен лунатику, – произнес он, подняв стакан как бы для тоста. – Похоже, ты нашел любовь своей жизни, Броулин.
Ничего не ответив, Кейл, нахмурившись, с силой поставил пустой стакан на стол и быстро вышел из помещения. Он считал Рубена своим другом. Вот так друг, гневно фыркнул он, взбираясь в седло. Рубен совершенно не знает, что представляет собой Мики Ласситер, как она упряма, как настроена противоречить, как выводит этим из себя.
«Любовь?» – зло подумал он. Он определенно не испытывал любви к этой капризной даме. Дьявол, он даже не мог сказать, что она ему хоть сколько-нибудь нравится! И он не собирался с ней связываться...
Даже сейчас, когда она ушла из его жизни, она продолжает его терзать, доставлять неприятности. Однако – удивительное дело! – он вдруг обнаружил, что направил свою лошадь к тому участку, который был мечтой Мики и который она так красочно описала в первый же день их встречи. Кейл хорошо знал расположение всех участков незаселенных земель, которые будут распределяться во время гонки. Он испытывал неодолимое желание взглянуть на землю, которая овладела мыслями Мики.
Показав свое разрешение армейскому патрулю, что охранял район, Кейл пустил чалую в галоп по расстилающейся на многие мили равнине и довольно скоро достиг заросших травой берегов реки Канейдиан. Когда перед ним открылся вид на драгоценный для Мики участок, он остановил лошадь. Эту землю было нетрудно узнать – здесь все соответствовало описанию Мики: заросли высоких тополей, меж которых, словно под аркой, шла дорога к песчаному пляжу. Именно здесь был пологий спуск прерии на юг, до самой реки, которая постоянно меняла свое русло.
Да, это очень живописная земля, признал Кейл. Но стоит ли она того, чтобы рисковать из-за нее жизнью? Мики определенно ответила бы на этот вопрос утвердительно.
Ворча про себя по поводу безумной затеи, названной гонкой за землей, и предвидя кучу препятствий, с которыми Мики придется столкнуться, Кейл направил лошадь к лагерю. Черт возьми, ему нужно еще выпить, чтобы стереть память о поцелуях, о робких и любопытных прикосновениях женщины, в которой страсти оказалось куда больше, чем он мог предположить. Виски не избавило его от мучительно-сладостных воспоминаний. Три-четыре стакана в таком деле едва ли помогут, горько подумал Кейл. Он собирался попросить еще одну бутылку, чтобы забыть эту невыносимую упрямицу. Она хотела жить своей жизнью – так стоило ли ей препятствовать? Последний раз, когда он хотел вмешаться в посторонние дела, это привело к...
В его памяти всплыла мрачная картина, от которой лицо Кейла стало жестким. Черт побери, он не должен вспоминать больше об этой трагедии. Нет, он сейчас растянется на койке и будет пить – до тех пор, пока совершенно не потеряет способность думать. Да, именно так он и сделает... в первый раз за много лет!
Глава 10
Мики чувствовала, что усталость и уныние окутывают ее, как удушливый туман. Едва передвигая ноги, она прошлась по палатке, собирая вещи, которые ей могли пригодиться во время гонки. Она сейчас должна была бы плясать от счастья, что дождалась, наконец, момента, когда могут стать реальностью ее мечты. Однако вместо этого ее охватило глубокое разочарование. Вернувшись в лагерь, она продолжала злиться на себя за то, что дала волю чувствам и начала потом спорить с Кейлом. Зачем ей надо было рассказывать о беспутстве своего отца и своих надеждах построить собственный дом, самой определять свою жизнь? Как и следовало ожидать, Кейл остался равнодушен к причинам, по которым она приняла решение участвовать в гонке. Надменный болван, он решил сделать ее своей содержанкой, вообразив, что она откажется оттого, о чем сам этот беспутный ковбой и не мечтал.
Мики рвала и метала, взад и вперед шагая по палатке, и это, наконец, пробудило Эмета от сна. Простонав, он приоткрыл налитый кровью глаз и попытался сфокусировать его на дочери. Затем сделал усилие и сел.
– Нам нужно поговорить, – хрипло произнес Эмет. Протянув вперед трясущуюся руку, он поднял ковш из ведра с водой и громко произнес: – Я хочу, чтобы ты отказалась от своей глупой затеи, Мики. Вместе мы сможем застолбить место в городе и открыть магазин. Ты должна работать в нем рядом со мной, а не в какой-то чертовой прерии.
Нервы Мики и так были на пределе, и тут она взорвалась. Она с гневом посмотрела в покрытое щетиной лицо отца, который едва был способен держать голову прямо.
– Пусть лучше у меня отсохнут руки от тяжелой работы, чем я буду торчать в магазине, когда ты лежишь пьяный или торчишь в салуне! – со злостью проговорила она.
Эмет мрачно взглянул на свою непочтительную дочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102