– Я никогда не посмела бы надеяться на возможность лично встретиться с генералом Бонапартом. – Последние слова она произнесла доверительным тоном, в котором сквозил намек на благоговейное почитание.
Полковник ничего не ответил, лишь наклонил голову, как бы признавая, что такое чувство естественно.
Генерал Бонапарт беспокойно расхаживал возле окна, сцепив руки за спиной, наблюдая, как они приближаются сквозь толпу. Когда мадам Живерни с полковником подошли к нему, он поклонился и сжал руку Мег, поднося ее к губам.
– Мадам, честь для меня... – Глаза его под низкими бровями были яркими и острыми, как у орла, когда они остановились на ее лице. Он улыбнулся, и обнажились необычайно белые, ровные зубы.
Мег искренне улыбнулась ему и сказала, сделав легкий реверанс:
– Это для меня честь, генерал Бонапарт. Как я уже сказала полковнику, я не смела надеяться, что смогу когда-нибудь встретиться с вами лично.
Он положил ее руку на свой локоть.
– Давайте прогуляемся на террасу, мадам, здесь как в настоящем улье. Ален, принеси нам шампанского и немного этих пирожков с лобстером. Я нахожу их восхитительными.
– Да, генерал. – Адъютант отправился выполнять поручение, оглядываясь на пару. Генерал придержал тяжелую бархатную портьеру, пропуская даму, которая через открытое французское окно вышла на террасу, откуда открывался прекрасный вид на залив.
– Итак, мадам, как я понял, вы – шотландка, – сказал генерал, похлопывая по ее руке, лежавшей на его рукаве. – Наши страны связывают тесные узы.
Теперь будь осторожной, сказала себе Мег. Она знала свою легенду наизусть, но теперь, когда в ее крови бушевали восторг и радостное возбуждение, она легко могла поскользнуться.
– Исторически, да, генерал, – согласилась она, останавливаясь у балюстрады и ловко меняя тему. – Какой прекрасный вид открывается отсюда. – Она указала веером на корабли в заливе, освещенные огнями. – Вы собираетесь сразиться с адмиралом Нельсоном?
Бонапарт снисходительно улыбнулся:
– Если адмирал Нельсон достаточно глуп, чтобы желать такого сражения, тогда действительно, мадам, мы примем вызов.
Мег почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. За два дня, что она играла в эту игру, Мег так вошла в роль вдовы со скандальной славой, что почти забыла, насколько велики ставки в этой игре. Теперь, глядя вниз на огромный флот в заливе, стоя рядом с самым сильным и опасным человеком в Европе, она была поражена тем, какие силы вовлечены в эту войну. Ощущение было такое, будто ее ударили кулаком в живот.
– Возможно, он и не захочет быть таким дураком, – предположила она с легким смехом, прикрываясь веером. – Вы известны не тем, что проигрываете сражения, генерал Бонапарт.
Из его широкой груди вырвался низкий громкий смех.
– Нет, в самом деле нет, мадам. – Он повернул свою большую голову и посмотрел на нее, взгляд у него был похотливый. – Я известен тем, что не проигрываю сражений, дорогая мадам. – Он заметил слугу, терпеливо стоявшего у них за спиной, и подозвал его, щелкнув пальцами.
Мужчина подошел. Генерал взял бокал шампанского с подноса и передал его с легким поклоном Мег, потом взял бокал себе.
– Попробуйте вот это, мадам. – Он взял один из маленьких пирожков с серебряного блюда и поднес его к губам Мег.
Наполеон Бонапарт не теряет времени понапрасну, подумала Мег, позволяя ему положить пирожок ей в рот. Ну, она тоже не заинтересована в том, чтобы терять слишком много времени понапрасну, но она не может сдаться слишком быстро. Настало время произвести стратегическое отступление.
– Вы слишком добры, генерал, – пробормотала она, проглотив нечто, совершенно безвкусное, по ее мнению. Но, извините меня, я должна вернуться к своему спутнику.
– Моя дорогая мадам, не уверен, что хочу извинить вас, – сказал он, кладя ладонь на ее руку. – Конечно, вы можете уделить мне еще несколько минут вашего времени. Или общество майора Гийома так заманчиво? – Бонапарт насмешливо вздернул бровь.
Глаза Мег улыбались ему поверх веера.
– Ну, конечно, нет, сир. Разве может кто-нибудь сравниться с генералом Бонапартом? Я только имела в виду, что не хотела бы посягать на ваше время. Вы же самый занятой человек во Франции.
– О, вы льстите мне, мадам, – сказал он, беспечный взмах руки, казалось, относился и к флоту внизу под ними, как бы отрицая возражение.
– Сомневаюсь, сир. – Мег поправила прозрачный шарф, свисавший с локтей, и оперлась о балюстраду. – Когда вы намерены отплыть? Если я могу задать такой вопрос...
– Менее чем через две недели, мадам. К тому времени флот будет подготовлен, а Восточная армия отправится морем на Мальту.
Мег снова внутренне вздрогнула. Не поверить ему было невозможно, настолько велики его уверенность в себе и отвага.
Да и в головокружительной карьере Бонапарта не произошло ничего, что поколебало бы эту уверенность, напротив, все только утверждало ее. Возможно, именно поэтому английские враги видели в убийстве самый надежный и быстрый способ устранить угрозу, которую он собой представлял.
– У меня немного болит голова, генерал, – сказала Мег, слегка касаясь висков. – Но для меня было большой честью поговорить с вами.
– Большая честь – чепуха, – заявил он. – Но вы должны отправиться прямо домой, нельзя относиться несерьезно к головной боли. Я вас завтра навещу. В какое время вы будете дома?
– Я буду дома утром в любой час, когда вы предпочтете меня навестить, генерал Бонапарт, – сказала Мег, улыбнувшись ему из-под ресниц.
– Тогда я навещу вас часов в десять, – заявил он. – А сейчас мой адъютант проводит вас к экипажу. – Он подозвал к себе как всегда готового к услугам полковника. – Монтень, мадам Живерни чувствует себя не очень хорошо. Проводите ее к экипажу.
Полковник предложил даме руку:
– С удовольствием, мадам Живерни.
– Благодарю вас, полковник. – Она шла рядом с ним. Он ловко прокладывал путь в толпе, и оба они ощущали на себе любопытные взгляды и шепот за спиной.
– Где вы останавливались в Париже, мадам Живерни? – небрежно спросил Монтень, послав грума за вечерней накидкой.
– Не в городе, полковник, – осторожно ответила она. – В Буа-де-Булонь. – Булонский лес достаточно большой, и будет сложно провести расследование. К тому же гонцам потребуется по неделе туда и обратно, если он пошлет за информацией в Париж.
– Очаровательное место, – сказал полковник, помогая ей надеть накидку. – А ваш покойный супруг? У него там было имение?
Мег обернулась к нему, строго отмерив остроту своего взгляда. Ее прежнее смятение исчезло почти сразу после того, как она простилась с Бонапартом, и теперь она вела себя холодно и сдержанно.
– Какой многозначительный вопрос, полковник. Так случилось, что в Париж я приехала после смерти моего мужа, шесть месяцев назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Полковник ничего не ответил, лишь наклонил голову, как бы признавая, что такое чувство естественно.
Генерал Бонапарт беспокойно расхаживал возле окна, сцепив руки за спиной, наблюдая, как они приближаются сквозь толпу. Когда мадам Живерни с полковником подошли к нему, он поклонился и сжал руку Мег, поднося ее к губам.
– Мадам, честь для меня... – Глаза его под низкими бровями были яркими и острыми, как у орла, когда они остановились на ее лице. Он улыбнулся, и обнажились необычайно белые, ровные зубы.
Мег искренне улыбнулась ему и сказала, сделав легкий реверанс:
– Это для меня честь, генерал Бонапарт. Как я уже сказала полковнику, я не смела надеяться, что смогу когда-нибудь встретиться с вами лично.
Он положил ее руку на свой локоть.
– Давайте прогуляемся на террасу, мадам, здесь как в настоящем улье. Ален, принеси нам шампанского и немного этих пирожков с лобстером. Я нахожу их восхитительными.
– Да, генерал. – Адъютант отправился выполнять поручение, оглядываясь на пару. Генерал придержал тяжелую бархатную портьеру, пропуская даму, которая через открытое французское окно вышла на террасу, откуда открывался прекрасный вид на залив.
– Итак, мадам, как я понял, вы – шотландка, – сказал генерал, похлопывая по ее руке, лежавшей на его рукаве. – Наши страны связывают тесные узы.
Теперь будь осторожной, сказала себе Мег. Она знала свою легенду наизусть, но теперь, когда в ее крови бушевали восторг и радостное возбуждение, она легко могла поскользнуться.
– Исторически, да, генерал, – согласилась она, останавливаясь у балюстрады и ловко меняя тему. – Какой прекрасный вид открывается отсюда. – Она указала веером на корабли в заливе, освещенные огнями. – Вы собираетесь сразиться с адмиралом Нельсоном?
Бонапарт снисходительно улыбнулся:
– Если адмирал Нельсон достаточно глуп, чтобы желать такого сражения, тогда действительно, мадам, мы примем вызов.
Мег почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. За два дня, что она играла в эту игру, Мег так вошла в роль вдовы со скандальной славой, что почти забыла, насколько велики ставки в этой игре. Теперь, глядя вниз на огромный флот в заливе, стоя рядом с самым сильным и опасным человеком в Европе, она была поражена тем, какие силы вовлечены в эту войну. Ощущение было такое, будто ее ударили кулаком в живот.
– Возможно, он и не захочет быть таким дураком, – предположила она с легким смехом, прикрываясь веером. – Вы известны не тем, что проигрываете сражения, генерал Бонапарт.
Из его широкой груди вырвался низкий громкий смех.
– Нет, в самом деле нет, мадам. – Он повернул свою большую голову и посмотрел на нее, взгляд у него был похотливый. – Я известен тем, что не проигрываю сражений, дорогая мадам. – Он заметил слугу, терпеливо стоявшего у них за спиной, и подозвал его, щелкнув пальцами.
Мужчина подошел. Генерал взял бокал шампанского с подноса и передал его с легким поклоном Мег, потом взял бокал себе.
– Попробуйте вот это, мадам. – Он взял один из маленьких пирожков с серебряного блюда и поднес его к губам Мег.
Наполеон Бонапарт не теряет времени понапрасну, подумала Мег, позволяя ему положить пирожок ей в рот. Ну, она тоже не заинтересована в том, чтобы терять слишком много времени понапрасну, но она не может сдаться слишком быстро. Настало время произвести стратегическое отступление.
– Вы слишком добры, генерал, – пробормотала она, проглотив нечто, совершенно безвкусное, по ее мнению. Но, извините меня, я должна вернуться к своему спутнику.
– Моя дорогая мадам, не уверен, что хочу извинить вас, – сказал он, кладя ладонь на ее руку. – Конечно, вы можете уделить мне еще несколько минут вашего времени. Или общество майора Гийома так заманчиво? – Бонапарт насмешливо вздернул бровь.
Глаза Мег улыбались ему поверх веера.
– Ну, конечно, нет, сир. Разве может кто-нибудь сравниться с генералом Бонапартом? Я только имела в виду, что не хотела бы посягать на ваше время. Вы же самый занятой человек во Франции.
– О, вы льстите мне, мадам, – сказал он, беспечный взмах руки, казалось, относился и к флоту внизу под ними, как бы отрицая возражение.
– Сомневаюсь, сир. – Мег поправила прозрачный шарф, свисавший с локтей, и оперлась о балюстраду. – Когда вы намерены отплыть? Если я могу задать такой вопрос...
– Менее чем через две недели, мадам. К тому времени флот будет подготовлен, а Восточная армия отправится морем на Мальту.
Мег снова внутренне вздрогнула. Не поверить ему было невозможно, настолько велики его уверенность в себе и отвага.
Да и в головокружительной карьере Бонапарта не произошло ничего, что поколебало бы эту уверенность, напротив, все только утверждало ее. Возможно, именно поэтому английские враги видели в убийстве самый надежный и быстрый способ устранить угрозу, которую он собой представлял.
– У меня немного болит голова, генерал, – сказала Мег, слегка касаясь висков. – Но для меня было большой честью поговорить с вами.
– Большая честь – чепуха, – заявил он. – Но вы должны отправиться прямо домой, нельзя относиться несерьезно к головной боли. Я вас завтра навещу. В какое время вы будете дома?
– Я буду дома утром в любой час, когда вы предпочтете меня навестить, генерал Бонапарт, – сказала Мег, улыбнувшись ему из-под ресниц.
– Тогда я навещу вас часов в десять, – заявил он. – А сейчас мой адъютант проводит вас к экипажу. – Он подозвал к себе как всегда готового к услугам полковника. – Монтень, мадам Живерни чувствует себя не очень хорошо. Проводите ее к экипажу.
Полковник предложил даме руку:
– С удовольствием, мадам Живерни.
– Благодарю вас, полковник. – Она шла рядом с ним. Он ловко прокладывал путь в толпе, и оба они ощущали на себе любопытные взгляды и шепот за спиной.
– Где вы останавливались в Париже, мадам Живерни? – небрежно спросил Монтень, послав грума за вечерней накидкой.
– Не в городе, полковник, – осторожно ответила она. – В Буа-де-Булонь. – Булонский лес достаточно большой, и будет сложно провести расследование. К тому же гонцам потребуется по неделе туда и обратно, если он пошлет за информацией в Париж.
– Очаровательное место, – сказал полковник, помогая ей надеть накидку. – А ваш покойный супруг? У него там было имение?
Мег обернулась к нему, строго отмерив остроту своего взгляда. Ее прежнее смятение исчезло почти сразу после того, как она простилась с Бонапартом, и теперь она вела себя холодно и сдержанно.
– Какой многозначительный вопрос, полковник. Так случилось, что в Париж я приехала после смерти моего мужа, шесть месяцев назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77