И его связь с леди Аштон почему-то вовсе не тревожила Джулию. Пусть Дамон внешне бездушен и сдержан – под этой маской кроется истинный мужчина из плоти и крови, которому трудно бороться с собственными желаниями. Но нельзя отрицать, что он достойно выполняет свой долг и мужественно несет тяжкий груз обязанностей. Она восхищалась его целеустремленностью, решимостью, старанием подчинить окружающих своей воле. И кто знает, какой бы путь Джулия выбрала, повстречайся они до того, как она стала актрисой?
Наконец она забылась, но и во сне не обрела покоя. Дамон по-прежнему оставался героем ее видений, терзавших Джулию сладостной пыткой. Несколько раз она просыпалась, переворачивала и взбивала подушку, пытаясь улечься поудобнее.
– Ты пошлешь за ним? – робко спросила вечером мать, и этот вопрос до сих пор преследовал Джулию. Она не в силах забыть Дамона… и жаждет одного – оказаться в его объятиях. Однако все это глупости – конечно, она и не подумает звать мужа сюда. И станет надеяться только на себя.
Следующие три дня Джулия провела у постели отца – ухаживала за больным, читала вслух, развлекала рассказами из театральной жизни. Эдвард внимательно слушал, не сводя глаз с дочери.
– Знаешь, теперь я уверен, что ты поистине талантливая актриса, – неожиданно заключил он, повергнув Джулию в полное изумление. Человеку, так ненавидевшему ее занятие, это признание, должно быть, далось нелегко. – Когда ты читаешь, кажется, персонажи книг оживают.
– Надеюсь, ты как-нибудь захочешь увидеть меня на сцене, – вздохнула Джулия. – То есть если, конечно, смиришься с мыслью о том, что твоя дочь актриса.
– Возможно, – уклончиво буркнул отец. Джулия улыбнулась. Довольно и того, что он не отказался наотрез. Большего она не смела ожидать.
– Тебе наверняка понравится, – настаивала она. – Все утверждают, что я не так уж плохо играю.
– Ты великая актриса, – возразил Эдвард. – Я едва ли не каждый день читаю о тебе в газетах. Должен заметить, что, по-видимому, ты их любимый объект для сплетен, большинство из которых крайне неутешительны для отца.
– Не обращай внимания, – весело отмахнулась Джулия, наслаждаясь столь редкой дружеской беседой с отцом. – Уверяю, почти все это наглая ложь. Я веду очень спокойную жизнь – ни скандальных связей, ни развлечений.
– Но репортеры намекают, что между тобой и антрепренером существуют вполне определенные отношения.
– Мистер Скотт – мой друг, и только, – спокойно ответила Джулия, глядя в глаза отцу. – Его единственная настоящая любовь – театр. Ни одна женщина не способна соперничать с этой страстью.
– А лорд Савидж? Твоя мать намекнула, что ты питаешь к нему какие-то чувства.
Джулия, нахмурившись, опустила голову.
– Это правда, – нерешительно призналась она, – но, боюсь, ничего не выйдет. Он слишком… бескомпромиссен.
Эдвард, вероятно, прекрасно понял намек, но ничего не отвечая, задумчиво потер лоб.
– Ты, конечно, по-прежнему хочешь, чтобы я стала герцогиней? – осмелилась спросить Джулия.
– По-моему, ты достаточно ясно дала знать, что это не мое дело, – усмехнулся отец.
– А что, если я начну хлопотать о признании брака недействительным? Ты снова порвешь со мной?
– Нет, – ответил отец после небольшой паузы. – Я смирюсь с твоим решением, каково бы оно ни было.
Едва не заплакав от благодарности, Джулия нежно сжала его руку.
– Спасибо, – выдохнула она сквозь слезы. – Ты даже не представляешь, что это для меня значит.
К облегчению Джулии и Ив, Эдвард начал медленно, но верно поправляться. Здоровье его улучшалось с каждым днем. На щеках появился слабый румянец, силы постепенно возвращались. Его отношение к Джулии тоже изменилось – куда девались холодность и резкость. Властные манеры заметно смягчились, их место заняли терпимость и что-то похожее на теплоту. Он даже стал более внимательным к жене, очевидно, поняв, что до сих пор принимал ее преданность как должное.
В понедельник утром, когда последние приготовления были сделаны, Джулия отправилась попрощаться с отцом. Пора ехать, иначе она не успеет к завтрашней генеральной репетиции и спектаклю.
К ее удивлению, Эдвард был не один. У постели сидел адвокат, бывший поверенным Харгейтов не менее десяти лет.
– Заходи, Джулия, – окликнул Эдвард. – Мы с мистером Бриджменом как раз обсудили важное дело.
Обменявшись вежливым приветствием с адвокатом, Джулия дождалась его ухода, прежде чем вопросительно посмотреть на отца. Лицо Эдварда было серьезным, но глаза удовлетворенно поблескивали.
– Садись, Джулия. У меня для тебя подарок.
– Неужели? – намеренно беспечно проворковала Джулия. – Смею ли я надеяться, что ты снова включил меня в завещание?
– Совершенно верно. Но не только это. Он протянул дочери толстый пакет, обернутый в пергаментную бумагу.
– Что это? – опасливо спросила она,
– Твоя свобода. – Джулия осторожно взяла конверт и положила на колени. – Здесь твой брачный контракт. Я потребую от священника, который венчал вас, стереть запись в церковной книге, с тем чтобы не осталось ни единого доказательства.
Джулия ошарашено молчала. Эдвард, очевидно, ожидавший более горячей благодарности, недоуменно насупился:
– Ну? Кажется, ты должна быть довольна – ведь именно этого так долго добивалась.
– Во-первых, я вообще не хотела выходить замуж, – пробормотала Джулия, пытаясь немного опомниться. Она сама не понимала, что испытывает сейчас. Возможно, так чувствует себя заключенный, которому тюремщик только, что бесцеремонно швырнул ключи от камеры. Все произошло так неожиданно… у нее даже не было времени подготовиться.
– Я многого не в силах изменить, – возразил отец. – Просто пытаюсь исправить уже совершенные ошибки.
Да, сейчас он по-своему просил прощения и делал все возможное, чтобы вернуть отнятое у Джулии. И к тому же отец прав – время нельзя повернуть вспять. Однако будущее в их руках, и они способны сами творить его. Поднеся конверт к губам, Джулия с улыбкой посмотрела на отца поверх края. Заметив лукавые огоньки в глазах дочери, Эдвард, в свою очередь, улыбнулся.
– Значит, я все-таки поступил правильно.
– Ты позволил мне самой выбрать дорогу. Ничто не могло бы доставить мне большей радости. Отец медленно развел руками:
– Ты необыкновенная женщина, Джулия. Подозреваю, что всем было бы намного легче, походи ты на мать.
– Увы, – засмеялась Джулия. – Я удалась в тебя, папа.
Развлечения и достопримечательности Бата быстро наскучили Дамону. Он терпеть не мог магазины, редко бывал на балах и светских увеселениях и, уж конечно, не нуждался в целебном действии минеральных вод. Оставалось только ждать возвращения Джулии, и Дамон с каждым днем все больше раздражался. В Лондоне накопились неотложные дела, требующие его присутствия, а он бездельничает в Бате!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76