Рэймонд влетел на кухню, тревожно озираясь. Фиона подалась ему навстречу, но свет в ее глазах померк, и она потеряла сознание.
— Что случилось? — испуганно спросил Рэймонд. Из раны возле ее плеча струйкой текла кровь.
— Это не моя рана, а Шинид, — с трудом шевеля губами, ответила пришедшая в себя Фиона. — О, мой муж, она умирает.
— Нет! — закричал Рэймонд, как будто словом можно было остановить неизбежное. Он подхватил жену на руки и вынес из жаркой кухни в прохладный зал.
— В башню, — прошептала Фиона. — Она слишком слаба. Ей нужна помощь.
Рэймонд с женой на руках бросился наверх, заклиная небо дать ему силы, чтобы побыстрее преодолеть лестничный пролет.
Дверь в зал распахнулась, с улицы ворвался ветер и холод.
— Рэймонд! — закричал вошедший.
Коллин пронзительно вскрикнула и бросилась к мужу, тот страстно обнял жену, чмокнул ее в губы и поспешил к своему господину.
Рэймонд был уже на полпути наверх.
— Милорд, подождите!
— Не могу.
— Милорд, прошу вас, это важно! Это касается Шинид, вашей дочери. К ней подослан убийца.
Рэймонд замер. И он, и Фиона во все глаза смотрели на гонца.
— Я был в Лондоне, — быстро заговорил сэр Гаррик. — Принц Иоанн послал убийцу к леди Шинид.
Рэймонд перевел взгляд на жену. Кровь красным ручьем текла из несуществующей раны.
— Ты опоздал, мой друг. Убийца уже сделал свое черное дело. — И слезы заволокли его глаза.
— Убить ублюдка! — прорычал Гейлерон.
Коннал успел подхватить Шинид, не дав ей упасть на снег.
— Шинид, Бог мой!
— Я думала, что смогу направить стрелу к земле… Над их головами стрелы роем летели в лес.
— Тебе это не удалось.
— Не сердись, Пендрагон.
Рука Коннала дрожала, когда он распахнул на ней плащ, чтобы увидеть рану. Короткая, с толстым древком стрела, пущенная из арбалета, попала чуть выше левой груди. Шинид застонала, когда Коннал отодвинул мех и разорвал платье.
Он посмотрел на Шинид с мрачной решимостью:
— Мне придется отломить древко, Шинид.
Она кивнула, и губы ее стали белыми, как снег вокруг.
— Давай же. — У нее не было выбора. Волшебство сейчас было бессильно. Шинид открыла глаза, доверчиво посмотрела на него и замерла. Гейлерон держал ее за плечи, а Коннал отломил толстое древко.
Кровь брызнула фонтаном. Коннал полез к себе под броню и, оторвав край туники, прижал ткань к ране, чтобы остановить кровь. Он не стал терять времени и, подхватив раненую на руки, понес к коню. Наджар уже поджидал его, чтобы подержать Шинид, пока Коннал сядет в седло.
— Я сама могу…
— Не смей спорить!
Наджар бережно передал ему Шинид. Дыхание ее было тихим и прерывистым, малейшее движение вызывало кровотечение. Жизнь вытекала из нее, как вино из разбитого кубка.
— Надо было дать стреле лететь туда, куда она летела, — в сердцах сказал Коннал, понукая коня.
— Тогда бы она попала в тебя. — Пальцы Шинид проникли под его латы.
— Я знаю. — Мышцы на его груди были тугие, как стальные тросы. — Но для меня арбалетная стрела — пустяк. Я знаю, о чем говорю, не раз побывал в переделках.
— Мне не жить, Коннал, — прошептала она нежно и грустно.
Сердце его едва не остановилось.
— Ты будешь жить!
Но он и сам чувствовал, что смерть рядом. Шинид дышала часто и неглубоко. Казалось, легкие не могли вбирать в себя воздух. В хрупком теле оставалось слишком мало крови. Конналу жгло глаза от слез, он в отчаянии прижимал ее к себе и несся вперед как безумный. Скорее к замку короля Рори!
«Она не умрет! Только не это! — молил он. — Не будет этого, она не умрет», — твердил он, словно творил заклинание, но где-то на краю сознания маячила мысль: «Ты проклят, Коннал; все повторяется вновь: ведь и та, другая, которую ты любил, умерла у тебя на руках и по твоей вине».
Когда лекарь склонился над ней, собираясь пустить кровь, Коннал схватил его за шиворот и оттащил от Шинид, не дав сделать надрез. Удар — и незадачливый лекарь покатился по каменному полу.
— Что ты делаешь, негодяй! Только посмей порезать ее, и я нарежу из тебя полосы! Она и так потеряла много крови, дурья твоя башка!
Прогнав шарлатана взашей, он позвал Наджара. Коннала нисколько не волновал тот факт, что он был гостем в замке короля и не вправе был здесь распоряжаться. Рори хранил молчание: он не вступился за своего лекаря, но и Коннала не поддержал. — Наджар, делай, что считаешь нужным.
Коннал обвел присутствующих таким взглядом, что все, за исключением Наджара и раненой, быстро скрылись за дверью. Шинид лежала бледная как полотно. Только ее сбивчивое дыхание нарушало тишину. Наджар осмотрел рану и поднял глаза на Коннала. Оба понимали, что у них только два пути: вытащить остатки стрелы или протолкнуть застрявшую в теле часть, чтобы она вышла с другой стороны.
— Кость слишком близко, и сердце тоже, — покачал головой Наджар. — Если я попытаюсь протолкнуть стрелу, то могу ее убить. — У Коннала закружилась голова. К горлу подступила тошнота. — Но еще опаснее выдергивать ее. Если наконечник с зазубринами, то получится рваная рана. — Индиец помолчал. — Ну что ж, держи ее крепче, господин. Даже в таком состоянии она будет дергаться.
Коннал, успевший скинуть латы и кожаную куртку, подошел к изголовью. Еще никогда ему не было так страшно.
Шинид тихо застонала, и глаза ее распахнулись. Полным ужаса взглядом она смотрела в разрисованное лицо Наджара. Потом перевела глаза на Коннала. Ей ничего не надо было объяснять. Она кивнула в знак согласия.
Наджар вскрыл и без того глубокую кровоточащую рану, и Шинид застонала от боли.
— Смотри на меня! — приказал Коннал.
Наджар возился с раной, стараясь все сделать аккуратно, чтобы причинить Шинид как можно меньше боли. Если оставить хоть щепку, рана загноится. Коннал видел раны и посерьезнее этой, но смотреть на то, как терзают нежное женское тело, было невыносимо.
— Все будет хорошо, — внушал он Шинид.
— Лжец, — одними губами произнесла она.
— Послушай меня, женщина, ты причинила мне больше горя, чем десяток сарацин, так что не думай, что тебе удастся уйти от возмездия!
— Пустые угрозы, — все так же, одними губами, ответила она.
— Осторожнее! — прикрикнул Коннал на Наджара.
— Слушаю, господин. — Наджар продолжал делать свое дело, не обращая на Коннала никакого внимания.
Коннал нагнулся над ней, так чтобы посмотреть ей в глаза.
— Эй, не уходи! Оставайся со мной! — Коннал помнил, как порой ему самому хотелось забыться и провалиться в беспамятство, когда Наджар трудился над ним, но что-то подсказывало ему, что если он позволит ей впасть в забытье, то она оттуда может и не вернуться.
Шинид с трудом подняла руку.
— Ты можешь воспользоваться своим волшебством? — спросил он.
Она покачала головой:
— Может… мать…
Мать ее была за десятки миль отсюда, и Коннал с ужасом понял, что бессилен удержать Шинид в мире живых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83