– Что?
Я поворачиваю голову.
– Я целый час сижу одна, а ты развлекаешься болтовней, обо мне и не вспоминаешь.
Рон (обвиненный за нанесение кому-то телесных повреждений) пытается успокоить Мэл, произнося:
– Ооооооооооооо! Все смеются, и я тоже.
Мэл называет меня ублюдком и демонстративно удаляется. Я чувствую некоторое облегчение. Мне вообще не хотелось, чтобы она тащилась со мной сюда сегодня – я никогда в этом не нуждаюсь, – но ей почему-то всегда кажется, что без ее нравоучений и ворчания я пропаду. Когда помимо Мэл со мной приходит в суд кто-нибудь еще, я могу терпеть ее присутствие (точнее, не обращать на него внимания). Но сегодняшний денек до появления Парки (обвиненного в получении денег обманным путем) был для меня сущим адом.
– Не порвать ли тебе с этой злюкой, Бекс? – спрашивает Парки.
– Я и сам частенько об этом подумываю, – отвечаю я.
– Могу познакомить с достойной заменой.
– О нет! Спасибо.
Энди (угон автомобиля) возвращается из здания суда, и мы все начинаем задавать ему обычные вопросы: к чему приговорили, что сказал судья и все такое.
Вслед за ним выходит швейцар и говорит, что начинается перерыв, во время которого мы можем сходить в кабак и, если надо, помочиться. По крайней мере мне кажется, что он сказал именно эти слова.
Знаете, иногда у меня возникает такое чувство, что я слышу лишь то, что мне хочется слышать.
Мы всей компанией выходим из здания суда, идем в пивную и занимаем в ней целый угол. Над барной стойкой крупными буквами написано: УПОТРЕБЛЕНИЕ НАРКОТИКОВ ЗАПРЕЩЕНО. Вывеска предназначается скорее не для нас, а для местных властей. Вряд ли какой-нибудь скинхед с вытатуированными паутиной на шее и кольцами на лице или кто угодно другой станет баловаться в этом заведении наркотой – местный суд расположен буквально в двух шагах.
В общем, мы все – добрая дюжина ребят – устраиваемся за одним из столиков в углу, смеемся, обмениваемся полезными советами, делимся кое-какими соображениями по тому или иному поводу, не стесняясь выражаемся и так далее.
В пивную заходит еще один парень, и кто-то из наших приглашает его присоединиться к нам.
Как выясняется спустя несколько мгновений, это Алан. Явился в суд по обвинению в нанесении ущерба чужому имуществу.
– Алан, давай к нам! У нас тут есть местечко как раз для тебя! Скорее бери пивка!
Алан покупает пинту пива, направляется к нашему столику, но на полпути резко останавливается и орет:
– А этот какого хрена здесь делает?
Мы смотрим друг на друга, не понимая, о ком Алан ведет речь, прослеживаем за направлением его взгляда и все как один поворачиваем головы и пялимся на парня в самом углу.
– Какого черта ты тут делаешь? – опять кричит Алан.
– Я это... Просто пришел выпить пивка... Вот и все... – бормочет парень.
– Успокойся ты, Алан! – говорит кто-то из ребят. – Мы все здесь друзья.
– Друзья? – Алан смеется. – ДРУЗЬЯ! Да вы хоть знаете, кто это такой? Вам известно, зачем он здесь сидит?
Я ничего про этого парня не знаю, да и не обращал на него особого внимания, пока не появился Алан.
– Это, черт возьми, главный свидетель в моем деле! – сообщает Алан.
Если бы он сказал, что вместо пива нам разлили по кружкам мочу, мы и то озверели бы, наверное, не настолько сильно.
– Свидетель? – переспрашивает Денис (магазинная кража).
– А действительно, какого хрена ты здесь делаешь? – взревывает Рон.
Свидетель явно нервничает, рожа у него становится такой, будто перед ним откуда ни возьмись появились десятка два лающих доберманов. Он медленно поднимается из-за стола и мямлит, едва не накладывая в штаны:
– Я это... Я просто...
– Просто что? – требую я, захваченный воинственным духом толпы.
– Просто услышал, как кто-то из вас сказал «айда пить пиво»...
– И решил сесть нам на хвост. Чертовски неслыханная наглость!
– Стукачи нам здесь не нужны, – говорит Парки. – Ты в нашей компании как кость поперек горла.
– Да я ведь не знал... Я подумал...
– Ты ошибся, придурок! – орет на него Алан. – Пивка, говоришь, захотел? На, угощайся!
Он делает шаг к столу и выплескивает все содержимое своей кружки прямо свидетелю в морду.
Мы следуем его примеру, выливая на парня все имеющееся у нас пиво. Он выбирается из-за стола и тащится к двери.
– Только не подходи близко к судье! – кричу я ему вслед. – Его честь на дух не переносит выпивки!
Вся компания разражается смехом, и никто не думает сейчас о том, что некоторые из нас сидят в пивной в последний перед длительным перерывом раз.
21
Не переступая черту
– Я могу заплатить вам в общей сложности сто пятьдесят фунтов.
– Сто пятьдесят? Да ты что, спятил? Мы привезли тебе отличную аппаратуру.
– Эти модели уже считаются устаревшими и не пользуются спросом.
– И компьютер? Да ведь он совсем новый! К нему прилагается еще и эта фигня... Как она называется, Олли?
– Модем.
– Точно, модем. Мы и телефон прихватили – только взгляни какой! И то, и другое предлагаем тебе просто как довесок к компьютеру.
– Компьютеры! Что, по-вашему, я должен с ними делать? Люди, которые задумывают приобрести компьютер, направляются в специализированные магазины, вовсе не ко мне. Куда я дену ваш компьютер? У меня его никто не купит.
– Мы рассчитывали, что ты заплатишь нам фунтов триста пятьдесят, – произносит Олли, наконец-то вспоминая, что и он должен что-нибудь говорить.
– Триста пятьдесят, как же! Я что, похож на миллионера? Если вы и вправду ожидаете получить такие деньги, значит, пришли не в то место. Я могу заплатить вам максимум сто восемьдесят, и то только потому, что давным-давно вас знаю.
– Хорошо, мы согласны на триста, – говорю я.
– Сходите к кому-нибудь еще, узнайте, готов ли кто-то предложить вам за все это больше ста восьмидесяти. Если найдете такого идиота, расскажите, пожалуйста, и мне, где он работает. Я тоже свое добро с удовольствием ему загоню.
– Двести двадцать, – брякает Олли, не дожидаясь, пока Электрик сам назовет большую сумму.
– Двести, ребята. Я даю вам двести наличными за все, и это мое окончательное предложение. Если оно вас не устраивает, забирайте свою аппаратуру и попробуйте продать ее кому-нибудь другому, я не обижусь.
Я пялюсь на Электрика, спокойно начинающего прямо у меня перед носом отсчитывать двести фунтов червонцами. На Олли я опять страшно злюсь, так как уверен в том, что мы спокойно могли раскрутить Электрика и на двести двадцать, и даже на двести пятьдесят фунтов. Это трепло опять все испортил.
– Скупердяй ты хренов, – говорю я Электрику. – Ладно, давай свои деньги.
– Я ни на что не обижусь, ребята, – повторяет он, улыбаясь. – Бизнес есть бизнес.
В принципе я с ним согласен, но от лишних пятидесяти фунтов не отказался бы.
Электрик отдает мне банкноты и просит Олли составить все, что мы принесли, к стене у двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60