Этот бешеный спуск – почти падение – продолжался долго. Аги не смел пошевелиться – шершавый камень моментально снес бы начисто любую выступающую часть его тела.
Но вот крутизна спуска начала уменьшаться, тележка замедлила свой бег и в конце концов плавно выкатилась из норы в просторный зал, освещенный множеством факелов.
– Вот и он! – услышал Аги чей-то голос. – Но как же я был прав, что оставил его в живых!
Чьи-то холодные маленькие ручки освободили Аги от ремней. Аги с трудом приподнялся на локте и столкнулся нос к носу с менхуром. Это он, головастик, расстегивал ремни, что было очень странно, потому что менхуры, насколько знал Аги, никогда не делали физической работы, даже самой простой. Видимо, в этом самом подземном из всех подземелий совершенно не было людей.
Аги огляделся. Зал был квадратный, без колонн и дверей, если не считать отверстия, из которого выкатилась тележка. Факелы крепились железными кольцами прямо к стенам. Аги чувствовал присутствие давешнего призрака или нескольких подобных тварей и долго искал глазами что-нибудь похожее на одноглазое чудовище или зеленого карлика. Потом он глянул вверх и понял, что не там искал. На потолке висели, уцепившись лапами за камень, штук пять громадных серых тварей наподобие летучих мышей. Они чуть покачивались и вертели щетинистыми круглыми головами, завернувшись в складчатые крылья. «Так им, пожалуй, больше идет», – подумал Аги.
Но самое удивительное зрелище предстало его глазам, когда он осмотрел конец зала. Там на низкой скамье сидели в ряд пятнадцать менхуров. Их остекленевшие глаза уставились все в одну точку – на него. Вместо ушей у них были мягкие длинные отростки толщиной в руку, причем отростки каждого менхура срастались с такими же отростками его соседей справа и слева. Впрочем, нет, не срастались – сливались полностью, без всяких складок и швов. Все головастики, таким образом, составляли единое неразрывное целое. А уши Аги увидел только у двух крайних – по одному уху на каждого. Но зато уж это были уши! В них вполне можно было завернуть человеческую голову.
Одна из летучих мышей произнесла гулким голосом:
– Готов ли Верховный Разум выслушать задачу?
– Готов, – ответили менхуры.
Говорили они по очереди: первый начинал произносить звук, второй тотчас подхватывал, и так далее. Слова волнами проносились по цепочке менхуров: туда – обратно. Звук получался такой, как если бы говорил один. Голоса-то у всех менхуров одинаковые.
– Задача такая, – сказала мышь. – Четыре выродка, которых мы вели к убежищу Светлого, чтобы выманить его оттуда, – эти четыре выродка погибли. Их сожрали упыри. Это случилось сегодня ночью. Что нам, по-твоему, теперь делать?
– А чего вы хотите? – пробежала волна по цепи голов.
– Будь ты проклят, идиотина. Нам нужны выродки. А у нас есть только этот Аги семьсот двенадцать, который стоит перед тобой. Он выродок, но только отчасти и не от рождения. У нас было еще штуки три, кроме тех четырех, но и они погибли в последние годы. Когда этот Светлый вдруг стал активным и принялся посылать свои сигналы, выродки словно взбесились. Они пускались на любые хитрости, чтобы прорваться к Светлому. Троих мы убили, когда они попытались бежать. Двое сумели уйти, применив глубокое внушение, но мы их скоро обнаружили. Мы рассчитывали, что после их прихода Светлый покинет свое убежище. Потом к тем двоим присоединились еще два выродка из-за гор. Но мы их упустили, и они попались упырям и погибли. Недавно еще обнаружился этот Кру – такая удача! Но мы и его упустили, а когда люди стали его брать, он тоже погиб. В итоге на земле не осталось ни одного известного нам выродка. А они нужны нам срочно, потому что, если не уничтожить Светлого сейчас, последствия могут быть непредсказуемы. Мы дождемся, что весь народ в Гугане в один прекрасный день услышит его зов.
Ответ сросшихся менхуров не отличался оригинальностью. Многоголовое существо просто повторило свой прежний вопрос:
– А чего вы хотите?
Мыши зашумели, захлопали крыльями, отчего в зале поднялся ветер. Аги сидел на тележке, обхватив голову руками, и думал лишь об одном – о глотке воды. Все эти разговоры о выродках были бы ему очень интересны, не будь он так измучен жаждой. А сейчас он едва нашел в себе силы пробормотать, воспользовавшись паузой:
– Аги семьсот двенадцать у вас тоже сдохнет, если ему не дадут воды!
– Дайте ему! – гаркнула с потолка летучая мышь. Два менхура-одиночки, выполнявшие здесь, по-видимому, роль слуг, бросились к Верховному Разуму и вытащили из-за скамьи небольшой бочонок на колесах, с гибкой трубкой, вставленной в днище. Бочонок подкатили к Аги, трубку впихнули ему в рот, и оттуда полилось нечто густое и мерзкое. Сделав несколько судорожных глотков, Аги выплюнул трубку и сказал:
– Чтоб я жил вечно, если это не жижа, в которой здесь вымачивают мертвецов!
– Ты угадал! – рявкнул сверху марбианин. – Менхуры другой не пьют!
У Аги помутилось в голове, но он справился с собой и не потерял сознания; жажда утихла.
– Хотим мы вот чего, – обратился один из оборотней к Верховному Разуму. – Мы хотим, чтобы ты подсказал нам, как добыть выродков.
– Следует подождать, пока они родятся.
– Не годится. Нам нужны взрослые, и срочно.
– Обыскать страну.
– Десять раз все обыскано! Ты знаешь, как сделать из обычного человека выродка?
– Частично.
– Расскажи, что знаешь.
И менхурий сросток начал монотонный рассказ, в котором все слова сливались в серую массу, подобно этим лысым головам, где одну не отличишь от другой. Да и сами слова были большей частью какие-то нечеловеческие, длинные, заумные. От них веяло наукой, тоской и жутью – менхурьи слова.
– Во внутренней области разума людей, называемой душой или подсознанием, содержатся стандартные информационные последовательности, являющиеся фрагментами тела Улле. Это самочитающаяся информация, организованная в соответствии с обратновременным законом. Эксперименты, проведенные в последние годы в лабораториях Уркиса, выявили в подсознании выродков сложные последовательности принципиально иного характера, не поддающиеся расшифровке. Предполагается, что эти последовательности суть фрагменты тела Имира. Важнейшее их свойство – вневременная конфигурация, в силу чего воздействовать на них научными и логическими методами теоретически невозможно. Чтобы сделать из человека выродка, необходимо убрать из его подсознания слово Улле и имплантировать туда слово Имира. Первое осуществимо, второе – нет. Однако у некоторых людей среди информационных полей Улле были выявлены неактивные информационные хвосты, сходные с последовательностями, выделенными из выродков.
При этих словах Аги машинально засунул руку в штаны и облегченно вздохнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Но вот крутизна спуска начала уменьшаться, тележка замедлила свой бег и в конце концов плавно выкатилась из норы в просторный зал, освещенный множеством факелов.
– Вот и он! – услышал Аги чей-то голос. – Но как же я был прав, что оставил его в живых!
Чьи-то холодные маленькие ручки освободили Аги от ремней. Аги с трудом приподнялся на локте и столкнулся нос к носу с менхуром. Это он, головастик, расстегивал ремни, что было очень странно, потому что менхуры, насколько знал Аги, никогда не делали физической работы, даже самой простой. Видимо, в этом самом подземном из всех подземелий совершенно не было людей.
Аги огляделся. Зал был квадратный, без колонн и дверей, если не считать отверстия, из которого выкатилась тележка. Факелы крепились железными кольцами прямо к стенам. Аги чувствовал присутствие давешнего призрака или нескольких подобных тварей и долго искал глазами что-нибудь похожее на одноглазое чудовище или зеленого карлика. Потом он глянул вверх и понял, что не там искал. На потолке висели, уцепившись лапами за камень, штук пять громадных серых тварей наподобие летучих мышей. Они чуть покачивались и вертели щетинистыми круглыми головами, завернувшись в складчатые крылья. «Так им, пожалуй, больше идет», – подумал Аги.
Но самое удивительное зрелище предстало его глазам, когда он осмотрел конец зала. Там на низкой скамье сидели в ряд пятнадцать менхуров. Их остекленевшие глаза уставились все в одну точку – на него. Вместо ушей у них были мягкие длинные отростки толщиной в руку, причем отростки каждого менхура срастались с такими же отростками его соседей справа и слева. Впрочем, нет, не срастались – сливались полностью, без всяких складок и швов. Все головастики, таким образом, составляли единое неразрывное целое. А уши Аги увидел только у двух крайних – по одному уху на каждого. Но зато уж это были уши! В них вполне можно было завернуть человеческую голову.
Одна из летучих мышей произнесла гулким голосом:
– Готов ли Верховный Разум выслушать задачу?
– Готов, – ответили менхуры.
Говорили они по очереди: первый начинал произносить звук, второй тотчас подхватывал, и так далее. Слова волнами проносились по цепочке менхуров: туда – обратно. Звук получался такой, как если бы говорил один. Голоса-то у всех менхуров одинаковые.
– Задача такая, – сказала мышь. – Четыре выродка, которых мы вели к убежищу Светлого, чтобы выманить его оттуда, – эти четыре выродка погибли. Их сожрали упыри. Это случилось сегодня ночью. Что нам, по-твоему, теперь делать?
– А чего вы хотите? – пробежала волна по цепи голов.
– Будь ты проклят, идиотина. Нам нужны выродки. А у нас есть только этот Аги семьсот двенадцать, который стоит перед тобой. Он выродок, но только отчасти и не от рождения. У нас было еще штуки три, кроме тех четырех, но и они погибли в последние годы. Когда этот Светлый вдруг стал активным и принялся посылать свои сигналы, выродки словно взбесились. Они пускались на любые хитрости, чтобы прорваться к Светлому. Троих мы убили, когда они попытались бежать. Двое сумели уйти, применив глубокое внушение, но мы их скоро обнаружили. Мы рассчитывали, что после их прихода Светлый покинет свое убежище. Потом к тем двоим присоединились еще два выродка из-за гор. Но мы их упустили, и они попались упырям и погибли. Недавно еще обнаружился этот Кру – такая удача! Но мы и его упустили, а когда люди стали его брать, он тоже погиб. В итоге на земле не осталось ни одного известного нам выродка. А они нужны нам срочно, потому что, если не уничтожить Светлого сейчас, последствия могут быть непредсказуемы. Мы дождемся, что весь народ в Гугане в один прекрасный день услышит его зов.
Ответ сросшихся менхуров не отличался оригинальностью. Многоголовое существо просто повторило свой прежний вопрос:
– А чего вы хотите?
Мыши зашумели, захлопали крыльями, отчего в зале поднялся ветер. Аги сидел на тележке, обхватив голову руками, и думал лишь об одном – о глотке воды. Все эти разговоры о выродках были бы ему очень интересны, не будь он так измучен жаждой. А сейчас он едва нашел в себе силы пробормотать, воспользовавшись паузой:
– Аги семьсот двенадцать у вас тоже сдохнет, если ему не дадут воды!
– Дайте ему! – гаркнула с потолка летучая мышь. Два менхура-одиночки, выполнявшие здесь, по-видимому, роль слуг, бросились к Верховному Разуму и вытащили из-за скамьи небольшой бочонок на колесах, с гибкой трубкой, вставленной в днище. Бочонок подкатили к Аги, трубку впихнули ему в рот, и оттуда полилось нечто густое и мерзкое. Сделав несколько судорожных глотков, Аги выплюнул трубку и сказал:
– Чтоб я жил вечно, если это не жижа, в которой здесь вымачивают мертвецов!
– Ты угадал! – рявкнул сверху марбианин. – Менхуры другой не пьют!
У Аги помутилось в голове, но он справился с собой и не потерял сознания; жажда утихла.
– Хотим мы вот чего, – обратился один из оборотней к Верховному Разуму. – Мы хотим, чтобы ты подсказал нам, как добыть выродков.
– Следует подождать, пока они родятся.
– Не годится. Нам нужны взрослые, и срочно.
– Обыскать страну.
– Десять раз все обыскано! Ты знаешь, как сделать из обычного человека выродка?
– Частично.
– Расскажи, что знаешь.
И менхурий сросток начал монотонный рассказ, в котором все слова сливались в серую массу, подобно этим лысым головам, где одну не отличишь от другой. Да и сами слова были большей частью какие-то нечеловеческие, длинные, заумные. От них веяло наукой, тоской и жутью – менхурьи слова.
– Во внутренней области разума людей, называемой душой или подсознанием, содержатся стандартные информационные последовательности, являющиеся фрагментами тела Улле. Это самочитающаяся информация, организованная в соответствии с обратновременным законом. Эксперименты, проведенные в последние годы в лабораториях Уркиса, выявили в подсознании выродков сложные последовательности принципиально иного характера, не поддающиеся расшифровке. Предполагается, что эти последовательности суть фрагменты тела Имира. Важнейшее их свойство – вневременная конфигурация, в силу чего воздействовать на них научными и логическими методами теоретически невозможно. Чтобы сделать из человека выродка, необходимо убрать из его подсознания слово Улле и имплантировать туда слово Имира. Первое осуществимо, второе – нет. Однако у некоторых людей среди информационных полей Улле были выявлены неактивные информационные хвосты, сходные с последовательностями, выделенными из выродков.
При этих словах Аги машинально засунул руку в штаны и облегченно вздохнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86