Ближе к вечеру все уже тащились шагом, — Рик берег лошадей.
«Нас бы он так берег!» — Влад зло взглянул воспаленными покрасневшими глазами на ровную нитку горизонта. Куда едут? Почему кругом нет жилья? Где эта Купеческая дорога? Сил больше не было.
«Ну и пусть! Пусть думает про меня, что хочет! — Алька прожигала взглядом спину Алешки. — Мне уже все равно. Какая жара!» Поймала сочувственный взгляд Даня и отвернулась. Почему, если хочется, чтобы пожалел другой, раздражает даже вот такое искренне сочувствие?
Рубашка у Алешки на спине в разводах пота. Как ему должно быть больно! И желудок наверняка болит — вон, как иногда загибается в седле. Пожуй-ка сухари после такой голодовки. А ведь не сказал, не предал. Молчал, черт возьми! Как это здорово, что он — такой. И как трудно, что он не бывает другим.
Маленький зверек неожиданно выскочил из-под самых копыт лошади. Магда шарахнулась в сторону, рванула — Альке показалось, что вверх, — и понеслась. Удержаться в седле девочке не удалось. Когда за спиной раздался дикий вопль Рика:
— Повод держи! — она уже вылетела и покатилась по земле.
Больно ударило в плечо, перевернуло, ударило затылком, протащило боком. Але показалось, что рядом с ней простучали все четыре копыта, причем одно припечатало по уху, а потом лошадь оказалась далеко впереди. Через пелену боли девочка увидела, как за Магдой проскакал Рик, а потом все поплыло перед глазами.
— Ты как? — подхватил ее Дань.
— А? Ой, кажется, сейчас сознание потеряю.
Очертания предметов приобрели странную резкость, границы стали очень контрастными, словно вокруг все было нарисовано и обведено тушью. А потом мир распался на части и поплыл в разные стороны. Алька постаралась зацепиться взглядом за первое попавшееся — камушек в траве. Он покачался, словно под землей ходили волны, и только через пару секунд замер. Все снова стало обычным.
Над Алькой наклонился перепуганный Дань. Из-за его плеча выглядывала Сима. Рядом стоял Славка, придерживая своего коня и лошадь Даня. Алешка равнодушно смотрел на происходящее, не сходя на землю. И это спокойствие так взбесило Алю, что у нее появились силы, и она зло бросила:
— Обморок отменяется.
— Все цело? — Сима отодвинула Даня и попыталась пощупать Алькины ребра.
— Сначала я приложилась боком. Потом головой. Или наоборот, — морщась от боли, вспомнила Аля. — Ой-е, такое ощущение, что мне на ухо копытом наступили.
— Ты бы тогда без уха осталась!
Аля обалдело уставилась на Славку: успокоил, называется! А мальчик продолжил невозмутимо:
— Вообще-то лошадь на человека не наступит, Рик говорит, что она обязательно в сторону шарахнется.
— Шарахнулась? — с подозрением уточнила Алька, чувствуя, как распухает ухо.
— Еще как! Вон, Рик поймал беглянку.
Алька села, отстранившись от настойчивых рук Симы.
— Ну, е-мое! Я себе весь бок отбила. И руку ободрала, — продемонстрировала она расцарапанную ладошку.
— Сейчас, — Сима порылась в сумке, доставая упакованные Барбой мази. — Ребра вроде целы, да?
— А я знаю? Вроде бы целы. Голова болит. Кажется, что я ей тормозила.
— Я же кричал: «Держи поводья!» — недовольно сказал подъехавший Рик.
— Ну, уж извините, как-то прослушала ваши ценные указания, — взъярилась Алька.
— Шипит, значит живая, — ухмыльнулся Влад.
Сима закончила мазать ссадины, боль утихла. Аля встала, но степь качнулась перед глазами, словно палуба гигантского корабля, пришлось уцепиться за Симину руку.
— Голова куда-то побежала. Да все, уже прошло.
Сима чуть свела брови, впилась глазами в Алькино лицо.
— Да говорю же, уже все! Не бойтесь, обузой я не буду.
— Дура, — чуть слышно сказал Влад, но девочка услышала.
Боль, обида, усталость, безнадежное понимание, что все поверили — она опоила стражу только из-за себя, выплеснулись в крике:
— Да пошли вы! Все такие правильные, умные, куда мне в такое общество!
Алька заплакала навзрыд, не чувствуя, как Сима обнимает ее, не слыша, как она говорит мальчишкам:
— Езжайте, мы вас догоним.
— Святой Вакк!
— Пока она не успокоится, мы все равно не сможем ехать.
Слезы кончились. Аля оторвалась от Симиного плеча, стыдясь прорвавшейся истерики. Ребята отъехали недалеко, видно было, как Рик нетерпеливо оглядывается.
— Как голова? Не кружится?
— Нормально.
— Слушай, ну что ты все время врешь, а? Голова у тебя болит, так?
Аля кивнула и слабо запротестовала:
— Почему — все время?
— А ты еще и про стражу соврала. Ты же из-за Лешки, да?
Аля испуганно оглянулась на ребят:
— Нет! Вот еще, придумала!
— Тяжелый случай, — констатировала Сима. — Мальчишки в этом плане, конечно, дураки, но я же вижу, как ты всю дорогу на Лешку пялилась.
— Не пялилась я! Что ты придумываешь?
Сима коротко усмехнулась:
— Ладно, поехали. Не испугаешься снова на лошадь сесть?
— Нет, — отрезала Аля и со второй попытки оказалась в седле.
На горизонте вырос лес, иззубрил прямую линию верхушками сосен. Рик повернул к ребятам серое, в разводах от пота лицо и устало попросил:
— Еще немного продержитесь, до леса. Заедем поглубже и остановимся.
— А сколько еще до него? — безнадежно спросил Алешка.
Рик взглянул на солнце, зависшее невысоко над горизонтом:
— Ну, стемнеть не успеет.
Аля тоже посмотрела на небо и тут же пожалела об этом — закружилась голова, затошнило. «Да что это со мной?» — она поймала встревоженный взгляд Симы и слабо улыбнулась.
— Хищники у вас тут водятся? — поинтересовался Славка.
— Ну надо же, вспомнили, — усмехнулся Рик. — Водятся, куда они денутся. Но тут вроде бы так, по мелочи. Ладно, поехали.
«Интересно, что в его представлении мелочь?» — подумала Аля, с опаской оглядываясь через плечо.
Несмотря на обещание, уже стемнело, когда, наконец, Рик остановил Ласточку на краю поляны.
— Здесь.
Это место показалось Альке самым уютным на свете. Сосны обступили со всех сторон, закрыв поляну в маленький мирок, высокая густая трава стелилась ровным полотном. Чуть шумели листья и где-то тоненько выводила колыбельную птица.
Аля с трудом спустилась на землю. Голова болела ужасно, тошнило и хотелось одного — лечь, прямо тут, под копыта Магды. Пусть кругом валяются шишки и за деревьями хищники бродят стаями, — плевать. Рухнуть в траву и не вставать...
— Я слезть не могу, — устало сказал Алешка.
Мальчишки помогли ему спуститься. Оказавшись на земле, Алешка сел и как-то излишне вежливо сказал Славке:
— Спасибо.
«Да уж! Если он на Славку так дуется, меня, наверное, совсем презирает», — расстроилась Алька.
— Как ты? — спросила у нее тихо подошедшая Сима.
Алька хотела соврать, но поняла — спрашивают не из пустого любопытства:
— Фигово.
— Не тошнит?
— Тошнит. Не понимаю, что со мной?
— Боюсь, что сотрясение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120