– Что?…– Вампир остановился как вкопанный.
– Я думаю, кто-то решил использовать нанотехнологию в комбинации с магией. Кто-то пытается найти способ перестройки клетки, а через клетки и всего тела. Я мог бы вновь стать человеком. Так же, как и вы, – торопливо объяснил тролль.
– Это невозможно, – покачал головой ученый.
– Возможно.
– Нет… Думаю, что нет. Я упырь, и этим все сказано. – Лендсгейт махнул рукой. – Слово «невозможно» проклятием висит над нами уже в течение нескольких десятилетий.
– Я не очень-то разбираюсь в магии. Я действительно не знаю, может это быть сделано или нет, но вот что мне точно известно – кто-то упорно работает над этим вопросом. Если так, то они не могут обойтись без специального оборудования. А в этой области хороших установок – считанные единицы. Без них не обойтись. Сама по себе магия в этом деле не помощница.
– Ты считаешь, какая-то корпорация работает над этим вопросом? – Лендсгейт взволнованно ходил взад-вперед.
– Я думаю – да. Нет, я уверен!
– Большинство работ на эту тему были прекращены после фиаско, случившегося в Лондоне.
– И с тех пор все тихо? Все закрыли эту тему? – недоверчиво переспросил Питер.
– Что ты хочешь от меня?
– Повторяю, если кто-то продолжает работать в этом направлении, ему обязательно потребуется оборудование, способное обеспечить манипулирование с цепочкой ДНК. Я нуждаюсь в консультации. Кто бы это мог быть?
– Какие основания у тебя считать, что в части нанотехнологии решение проблемы найдено? Эти работы прикрыли много лет назад.
Питер не ответил.
– Хорошо. Кое-кто, по большей части в Германии и в Японии, занимался этим и после неудачи в Лондоне. Но они все строжайше засекретили. Закрыли крышкой и забили наглухо. Во время этих исследований погибло столько народу, особенно в двадцатые и тридцатые… Все мечтали стать добровольцами. – Лендсгейт улыбнулся. – С другой стороны, знаешь ли ты, сколько добропорядочных граждан не пожалели денег, чтобы вычеркнуть из жизни своих родственников? Тем ничего не оставалось, как уходить в Жуткие могилы. Знаешь, сколько там, – он ткнул в сторону Элевейтеда, – благообразных негодяев?
Лендсгейт не мог сдержать чувств. Он несколько раз быстро обошел вокруг Питера.
– Боже! – сквозь зубы процедил он. – Я бы ничего не пожалел, только бы стать человеком!
– Я как раз работал над этим. Десять лет… Все старался отыскать способ, позволяющий отсечь метачеловече-ские гены от переноса на РНК. Думаю, мне это удалось.
– Я два года уже не видел своих детей… – заговорил о своем Лендсгейт.
Питер промолчал.
– Знаешь, – продолжил доктор. – Побыть в шкуре упыря – этого я никому не пожелаю! Сначала все идет, как и прежде. Кажется, ну, случилось несчастье, но все останется по-прежнему: семья, работа. И мысли нет, что ты уже неприкасаемый!… Конечно, меня госпитализировали. Все знали, что я изменился, и почти все делали вид, что ничего не случилось. Они… жена… коллеги… соседи… никогда не заговаривали на эту тему. Разве что просьбы, скорее мольбы… Вскоре я догадался, что имелось в виду: «Боже, помоги ему сменить личину! Помоги ему стать таким, как прежде». Эти жалость и изредка прорывающееся раздражение сильно нервировали меня. Скоро глаза стали болезненно чувствительны к дневному свету, потом меня потянуло к сырому мясу. Какие-то новые чувства рождались внутри моего тела, я начал желать недозволенного. Я долго боролся, потом вынужден был признаться: человеческое мясо – вот чего мне не хватает. Оно такое сладкое, Питер, такое вкусное… Словами не передать. Особенно если рвать зубками живую плоть, чтобы тот, кого ели, ощущал это. Радовался бы вместе со мной… Я знал, что рано или поздно это случится, и сам ушел. Вот какова цена, понимаешь? Я в этом не виноват – это все гены. Я стал таким, каким должен был стать. Понимаю, что это звучит нелепо, что я должен взять себя в руки. Но я клянусь, что мне нравится насыщать утробу сырым мясом. Этого требует мое тело. Тебе это кажется жутким, а у меня без этого не бывать хорошему настроению.
Лендсгейт приблизился, и смрад его дыхания ударил прямо в ноздри тролля.
– Почему бы мне не быть тем, кем я стал, а, Питер? – с каким-то надрывом крикнул Лендсгейт. Питер отвернулся – не спеша, с изрядной долей вежливости он твердо сказал:
– Вся загвоздка в генах. В некоторых из нас сохранились осколки от древних времен, а теперь эти гены вдруг начали работу. В моих цепочках присутствовали формы тролля, в ваших – вампира.
– Выходит, это все естественный процесс? – хохотнул ученый.
Питер смутился – время ли сейчас рассказывать о своих догадках?
– Мое появление не случайно, – продолжал доктор. – В природе должны существовать гены вампиров, и вот он я. Тут как тут! Так что это не флуктуация, не игра случая. Факт, что я стал упырем, не есть что-то лежащее вне меня. Я изнутри был вампиром и в конце концов стал им.
– Да, – ответил Питер. – Такой взгляд на проблему тоже имеет место.
Глаза доктора наполнились слезами.
– Интересно, как же я должен к этому относиться? Я не убью тебя, Питер. Я пожираю тех, кто уже мертв. Общество решило, что это дьявольские козни. Что же, пусть будет так. Но я есть то, что я есть. Мне, чтобы выжить, приходится убивать. Выбора, как говорится, нет. Я люблю жизнь, Питер, понимаешь! Люблю это странное время-препровождение, называемое жизнью. Что в ней самое главное? Правильно – уцелеть. Ты уцелел, Питер. Это хорошо. Ты понимаешь, что я имею в виду. Мы находимся далеко за границами здравого смысла, моральных установлений, требований закона, наконец. И мы выжили. Мы – сверхчеловеки, Питер. – Упырь подмигнул троллю. – Это надо очень четко осознавать. Так что лучше оставаться тем, кем создала тебя природа. Если ты добьешься успеха и найдешь средство, способное перестроить наши тела, тем самым ты погубишь меня. Понимаешь, погубишь сверхчеловека! Зачем? И погубишь не только меня лично, ты закроешь путь, по которому должна развиваться природа. А это уже преступление! Бессчетные поколения гуманоидов хранили в клетках эти гены, и вот пришла им пора развернуться во всю ширь. Ты слишком много берешь на себя, парень. Дать людям средство, способное изменить ход эволюции, ход истории? Слишком круто забираешь, щенок.
– Я имею право делать со своим телом, что захочу! – упрямо возразил тролль.
– Сомневаюсь в этом праве.
Лендсгейт повернулся и направился к своему троллю? Усевшись, он громко объявил:
– Видите тролля? Он ваш!
8
Упыри, бродившие по цокольному этажу, собрались возле Питера и начали скалить зубы.
У Питера раскалывалась голова, но еще во время беседы ему стало ясно – он способен регулировать боль, снимать ее мысленно. Это было своевременное открытие. Оно ему понадобится, когда эти выродки начнут пожирать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102