Так они катались из одного предместья в другое, по всем самым элегантным кварталам города, где красовались восхитительные виллы и коттеджи, окруженные густой зеленью апельсинных деревьев и магнолий, находившихся в это время в полном цвету.
Так они прогуливались по насыпям шириной в пятьдесят туазов, которые защищают город от наводнений, по набережным, вдоль которых расположены были в четыре ряда пароходы, буксирные, парусные и каботажные суда, откуда ежегодно отправляется до миллиона семисот тысяч кип хлопка. Это никого не должно удивлять, так как торговый оборот Нового Орлеана выражается в цифре двести миллионов долларов в год.
Они побывали также и в окрестностях Нового Орлеана: Эльджирер, Гретна и Мак-Даругвилл, переехав предварительно на левый берег реки, где находятся все главные мастерские, фабрики и склады.
В своем роскошном экипаже они катались по всем наиболее элегантным улицам города, застроенным каменными домами, заменившими деревянные, уничтоженные многочисленными пожарами. Чаще же всего чета Титбюри появлялась на улицах Ройяль и Сан-Луи, крестообразно перерезающих французский квартал. И какие там очаровательные дома с зелеными ставнями и просторными двориками, с журчащими водами бассейнов и какое множество редких цветов!
Они посетили также и Капитолий, находящийся на углу улиц Ройяль и Сан-Луи, древнее здание, превращенное во время войны Северных штатов с Южными в законодательное учреждение, с палатами сенаторов и депутатов. Но к отелю Сан-Шарль, одному из самых важных в городе, они отнеслись с презрением, вполне объяснимым у тех, кто проживает в несравненном Эксельсиор-Отеле. Они посетили также красивые здания — университет, собор в готическом стиле, здание таможни, Ротонду с ее громадным залом. Там читатель находит лучшее собрание книг, праздный путешественник — целый ряд художественных крытых галлерей, а биржевик
— очень оживленную биржу, на которой маклеры различных агентств с азартом выкрикивают изменчивый курс ставок матча Гип-пербона.
На своей элегантной паровой яхте они совершали прогулки по тихим водам озера Пон-Шартрен и по реке Миссисипи.
Любители лирических оперных произведений видали их в опере, в предоставленной им ложе, где они тщетно старались уловить своими ушами, неспособными воспринимать никаких музыкальных звуков, гармонию оркестровой партии.
Так они проводили дни, точно в каком-то сне, но какое пробуждение ожидало их при возвращении к действительности!
Между прочим, с ними произошло странное явление. Да, эти скряги вошли во вкус своего нового существования: их ошеломили все эти ненормальные условия жизни, они опьянели в физическом смысле этого слова, сидя за роскошно сервированном столом, на котором они не хотели оставлять ни единой крошки от подаваемых им блюд, с риском нажить себе болезни и расширение желудка в приближавшиеся годы старости. Они считали необходимым использовать полностью те двести долларов, которые тратили каждый день в Эксельсиор-Отеле.
А между тем время шло, хотя супруги Титбюри отдавали себе в этом только очень неясный отчет. Их пребывание в отеле не грозило быть прерванным, а в Чикаго должно было произойти четырнадцать метаний костей, прежде чем они могли получить право пуститься в дорогу. Каждые сорок восемь часов результаты этих тиражей громогласно сообщались в Ротонде, подобно тому как это происходило в Аудиториуме.
Как известно, тираж 8 июня отослал командора Годжа Уррикана в штат Висконсин, а тиражом 10 июня таинственный X. К. Z. был послан в штат Миннесота.
Ни один не был отправлен в штат Луизиана ни тиражом 12 июня, который производился для Макса Реаля, ни тиражом 14 июня, для Тома Крабба, так что 16-го числа, в день, назначенный для Германа Титбюри до того, как неудача отправила его в девятнадцатую клетку, никакого тиража не состоялось, а 18 июня нотариус Торнброк выбросил игральные кости на стол в зале Аудиториума для четвертого партнера, Гарри Кембэла.
Так неужели же супруги Титбюри были обречены вести этот новый образ жизни, настолько же приятный, насколько разрушительный для здоровья и разорительный для карманa в течение всех шести недель, которые они обязались провести в штате Луизиана?
И разве не могла закончиться партия еще до того, как они снова приняли бы в ней участие? Разве один из партнеров не успел бы добраться за это время до шестьдесят третьей клетки?
Будущее держало это в секрете. А тем временем дни шли за днями, и в случае окончания матча мистеру и миссис Титбюри ничего другого не оставалось бы, как возвратиться в Иллинойс, оплатив предварительно колоссальный счет Эксельсиор-Отеля. Во что же в общем обошлось им это безумное желание фигурировать среди «семерки» матча Гиппербона?
Глава X. ДАЛЬНЕЙШИЕ СТРАНСТВОВАНИЯ ГАРРИ КЕМБЭЛА
Если супруги Титбюри и командор Уррикан имели основание жаловаться на преследующие их неудачи, то и главный репортер газеты Трибуна до некоторой степени тоже имел право огорчаться и жаловаться: при первом метании костей выброшенное число очков отослало его к Ниагарскому водопаду, штат Нью-Йорк, где он должен был уплатить штраф, а оттуда отправиться в Санта-Фе, столицу Нью-Мексико. И вот теперь — при последнем метании костей — ему предстояло отправиться сначала в штат Небраска, а оттуда в штат Вашингтон, находящийся на западной окраине территории Союза.
Действительно, в городе Чарлстоне, штат Южная Каролина, где ему был. оказан такой горячий прием, Гарри Кембэл получил 4 июня телеграмму, сообщающую ему, что удвоенное число очков, выпавших на его долю (десять, составленные из шести и четырех), препровождало его из двадцать второй клетки в сорок вторую.
Эта последняя, соответствующая штату Небраска, была выбрана покойным Гиппербоном для «лабиринта» благородной игры в «гусек». И особенно неприятно было то, что попавший туда партнер должен был уплатить двойной штраф, а затем вернуться обратно в тридцатую клетку, занятую штатом Вашингтон, хотя этот путь из Южной Каролины в Вашингтон проходил через штат Небраска.
Вполне понятно, что его сторонники, узнав об этом, были поражены, и был момент, когда репортер едва не лишился завоеванного им положения любимца матча, которое ему приписывали, — надо сознаться, немного лекомысленно, — во всех агентствах.
Но Гарри Кембэл, настолько же ловкий, насколько и решительный, сумел успокоить тех, кто был заинтересован в его удаче.
— Э, друзья мои, — вскричал он, — не приходите в отчаяние! .. Вы ведь знаете, что длинное путешествие меня не пугает… Из Чарлстона в Небраску и из Небраски в Вашингтон — это можно сделать в два прыжка, а у меня впереди целых две недели, от 4 июня до 18, чтобы отмахать эти четыре тысячи миль!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115