Он хотел кинуться к Сидни и покрыть поцелуями каждый дюйм ее восхитительного тела.
– Какой же?
Ее руки еше крепче сжались вокруг его шеи. Райлен заметил, что ночная рубашка вновь соскользнула с плеча, открывая нежное тело.
– Мне снились вы. – Она открыла глаза. – И вы дотрагивались до меня.
– Нет, я вас не трогал. – Он сделал невинные глаза и улыбнулся, в то время как тело готово было ринуться в бой.
– Да, да. – Она вздохнула, и он понял, что она почти спит и не может контролировать свои мысли. Одеяло соскользнуло на пол. Сидни поджала под себя коленки и свернулась калачиком.
– И где я вас трогал в вашем сне? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
– Мне стыдно такое говорить, – потупив глаза, выдохнула она.
– А вам понравилось мое прикосновение?
Она улыбнулась ему в плечо и шепнула:
– Да, если это вам так интересно.
Райлен едва сдерживался, он так возбудился, что стало больно дышать.
– Я, случайно, не целовал вас?
Сидни помедлила с ответом, перебирая его волосы.
– Я…
– Вот так?
И он поцеловал ее. Этот поцелуй был прелюдией к тому, что он хотел бы с ней делать. Он ошеломил ее и лишил последних сил. Кончиком языка Райлен провел по контуру ее губ, лаская и дразня. Она снова откинулась на кровать.
– О, – стонала Сидни. – О!
Когда он отпустил ее, губы Сидни распухли и покраснели. В горле стоял ком, а сердце билось как колокол. Он лег на нее, томясь и наслаждаясь каждым мгновением.
Он покрывал поцелуями ее шею и плечи. Она не сопротивлялась, часто дыша и постанывая от удовольствия. Он спустил бретельки рубашки, обнажив грудь, и напряженно следил за ней, когда его руки сжимали ее набухшие соски. Райлен стал осторожно покусывать их, дразня ее и возбуждая. Он не торопился. Сидни выгнулась ему навстречу, напуганная, но жаждущая ласки.
– Мне все это снится? – прошептала она.
– Не знаю, – сказал он хриплым от желания голосом. – Может быть, нам обоим все это снится.
– Хорошо, – выдохнула она. – Иначе мне пришлось бы вас остановить.
Он провел рукой по ее телу до самого лона. Она замерла. Райлен склонился и поцеловал ее туда, почувствовав ее возбуждение. Подняв голову, он посмотрел Сидни в глаза.
– Я так хочу тебя, – шепнул он.
– Мне нравится этот сон, – шепнула она в ответ.
Он немного помедлил, перед тем как снова накрыть ее одеялом. Так легко воспользоваться ее состоянием, но какое может быть удовольствие соблазнить полусонную женщину?
Он хотел любить ее, и чтобы она не спала, а навсегда запомнила момент, когда станет его.
– Постарайтесь заснуть, – сказал он.
– Угу. – Сидни закрыла глаза.
Собаки в саду снова залаяли. Он оставил ее в постели и подошел к окну посмотреть, что там. Три темные фигуры быстро удалялись в сторону болот.
– Они сами о себе позаботились, – мрачно пробормотал Де Уайльд.
Они могли помешать ему, и он был рад, что избавился от них.
– Пусть тебе приснится сон обо мне, моя Спящая красавица, – сказал он в дверях.
***
Сидни проснулась. За окном шумел ветер. До нее донесся лай собак, но вставать было лень. Снотворное все еще действовало, да и колено болело. Она лежала в темноте и слушала, как бушует море.
В воздухе висел запах Де Уайльда, опасный и возбуждающий. Запах бренди и мужского желания. Перед глазами возникло его лицо, и по телу пробежала дрожь. Почему ее бросает то в жар, то в холод при одной мысли о нем?
Приподнявшись на локте, она уставилась в темноту.
В голове проносились какие-то не связанные между собой мысли. Не стоило читать на ночь «Эликсир смерти». Страх всегда вызывал у нее странные сны.
«Он плыл по Нилу голым…»
«Твоя репутация будет погублена…»
Дверь заскрипела и медленно открылась.
Сидни натянула одеяло до подбородка.
Что-то большое и темное проникло в комнату и, тяжело дыша, замерло около кровати.
Вор, разбойник…
– Франкенштейн, – облегченно вздохнула Сидни. – Что тебе надо?
Собака посмотрела на нее, как бы о чем-то прося, а потом прыгнула на кровать, устроилась у девушки на груди, опустила голову и затихла.
Сидни усмехнулась и снова закрыла глаза, каким-то шестым чувством понимая, что и собака, и ее хозяин будут охранять ее всю оставшуюся ночь.
***
На следующее утро Сидни, прихрамывая, спустилась по лестнице и увидела в гостиной одного Де Уайльда. На диване и около его ног лежали книги, бумаги и ручки. Он выглядел человеком, проводившим гораздо больше времени на воздухе, чем за письменным столом. Такие мышцы можно развить, лишь упражняясь в верховой езде и дважды в день поднимая камни.
Он закатал рукава белой рубашки, чтобы не мешали писать. Длинные тонкие пальцы размашисто скользили по бумаге. Сидни вспомнила, как эти пальцы ласкали ее тело.
Она тихонько подошла к столу.
– Боже мой! Это ваш последний шедевр?
Карандаш повис в воздухе. Райлен обернулся.
– Вчера ночью ко мне пришло вдохновение. Я решил написать о суккубе.
– О суккубе? – Сидни не знала, что сказать.
– Это женский демон, который соблазняет мужчин во сне, – объяснил он. – Он…
– Думаю, мне лучше ничего не знать, пока я не прочту весь роман, когда он будет опубликован, – быстро сказала она. – Не хочу портить впечатление.
– Моим вдохновением были вы, – глядя ей в глаза, сказал Де Уайльд.
– Я? – изумилась Сидни.
Райлен поднялся из-за стола и навис над ней как гора. Он был таким огромным, что Сидни отступила назад, как бы защищаясь от его мужских чар. В этой тесной комнате он казался еще больше, чем прошлой ночью на берегу.
Сидни молча ждала, что он скажет. Еще вчера она почувствовала между ними нечто не поддающееся объяснению. Сегодня же напряжение стало просто невыносимым, и это не сулило ничего, кроме неприятностей.
– Вы когда-нибудь плыли голым по Нилу, ваша милость? – выпалила она неожиданно для самой себя.
От удивления Райлен выронил перо. А потом стал смеяться, да так громко, что Франкенштейн, который вместе с Сидни спустился вниз, спрятался под стул.
Сидни хотелось последовать за собакой, чтобы скрыть свое смущение. Откуда, черт возьми, возник у нее этот вопрос?
– Я был голым наполовину, если вас это так интересует. – Райлен наконец справился с приступом хохота.
Сидни вовремя прикусила язык и не спросила, о какой половине идет речь. Она вообще очень жалела, что задала этот странный вопрос, и не понимала, зачем спросила его об этом. Но должно же быть какое-то объяснение.
Он покачал головой, окинув ее взглядом с ног до головы. Легкая улыбка играла на его губах. Она нервировала Сидни. Казалось, он знает то, чего не знает она, и использует это в своих интересах. Однако в нем отсутствовала жестокость Питера.
– Вы хорошо спали? – Снова эта усмешка.
Она вспыхнула, сама не понимая почему.
– Должно быть, хорошо.
Он обошел стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Какой же?
Ее руки еше крепче сжались вокруг его шеи. Райлен заметил, что ночная рубашка вновь соскользнула с плеча, открывая нежное тело.
– Мне снились вы. – Она открыла глаза. – И вы дотрагивались до меня.
– Нет, я вас не трогал. – Он сделал невинные глаза и улыбнулся, в то время как тело готово было ринуться в бой.
– Да, да. – Она вздохнула, и он понял, что она почти спит и не может контролировать свои мысли. Одеяло соскользнуло на пол. Сидни поджала под себя коленки и свернулась калачиком.
– И где я вас трогал в вашем сне? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
– Мне стыдно такое говорить, – потупив глаза, выдохнула она.
– А вам понравилось мое прикосновение?
Она улыбнулась ему в плечо и шепнула:
– Да, если это вам так интересно.
Райлен едва сдерживался, он так возбудился, что стало больно дышать.
– Я, случайно, не целовал вас?
Сидни помедлила с ответом, перебирая его волосы.
– Я…
– Вот так?
И он поцеловал ее. Этот поцелуй был прелюдией к тому, что он хотел бы с ней делать. Он ошеломил ее и лишил последних сил. Кончиком языка Райлен провел по контуру ее губ, лаская и дразня. Она снова откинулась на кровать.
– О, – стонала Сидни. – О!
Когда он отпустил ее, губы Сидни распухли и покраснели. В горле стоял ком, а сердце билось как колокол. Он лег на нее, томясь и наслаждаясь каждым мгновением.
Он покрывал поцелуями ее шею и плечи. Она не сопротивлялась, часто дыша и постанывая от удовольствия. Он спустил бретельки рубашки, обнажив грудь, и напряженно следил за ней, когда его руки сжимали ее набухшие соски. Райлен стал осторожно покусывать их, дразня ее и возбуждая. Он не торопился. Сидни выгнулась ему навстречу, напуганная, но жаждущая ласки.
– Мне все это снится? – прошептала она.
– Не знаю, – сказал он хриплым от желания голосом. – Может быть, нам обоим все это снится.
– Хорошо, – выдохнула она. – Иначе мне пришлось бы вас остановить.
Он провел рукой по ее телу до самого лона. Она замерла. Райлен склонился и поцеловал ее туда, почувствовав ее возбуждение. Подняв голову, он посмотрел Сидни в глаза.
– Я так хочу тебя, – шепнул он.
– Мне нравится этот сон, – шепнула она в ответ.
Он немного помедлил, перед тем как снова накрыть ее одеялом. Так легко воспользоваться ее состоянием, но какое может быть удовольствие соблазнить полусонную женщину?
Он хотел любить ее, и чтобы она не спала, а навсегда запомнила момент, когда станет его.
– Постарайтесь заснуть, – сказал он.
– Угу. – Сидни закрыла глаза.
Собаки в саду снова залаяли. Он оставил ее в постели и подошел к окну посмотреть, что там. Три темные фигуры быстро удалялись в сторону болот.
– Они сами о себе позаботились, – мрачно пробормотал Де Уайльд.
Они могли помешать ему, и он был рад, что избавился от них.
– Пусть тебе приснится сон обо мне, моя Спящая красавица, – сказал он в дверях.
***
Сидни проснулась. За окном шумел ветер. До нее донесся лай собак, но вставать было лень. Снотворное все еще действовало, да и колено болело. Она лежала в темноте и слушала, как бушует море.
В воздухе висел запах Де Уайльда, опасный и возбуждающий. Запах бренди и мужского желания. Перед глазами возникло его лицо, и по телу пробежала дрожь. Почему ее бросает то в жар, то в холод при одной мысли о нем?
Приподнявшись на локте, она уставилась в темноту.
В голове проносились какие-то не связанные между собой мысли. Не стоило читать на ночь «Эликсир смерти». Страх всегда вызывал у нее странные сны.
«Он плыл по Нилу голым…»
«Твоя репутация будет погублена…»
Дверь заскрипела и медленно открылась.
Сидни натянула одеяло до подбородка.
Что-то большое и темное проникло в комнату и, тяжело дыша, замерло около кровати.
Вор, разбойник…
– Франкенштейн, – облегченно вздохнула Сидни. – Что тебе надо?
Собака посмотрела на нее, как бы о чем-то прося, а потом прыгнула на кровать, устроилась у девушки на груди, опустила голову и затихла.
Сидни усмехнулась и снова закрыла глаза, каким-то шестым чувством понимая, что и собака, и ее хозяин будут охранять ее всю оставшуюся ночь.
***
На следующее утро Сидни, прихрамывая, спустилась по лестнице и увидела в гостиной одного Де Уайльда. На диване и около его ног лежали книги, бумаги и ручки. Он выглядел человеком, проводившим гораздо больше времени на воздухе, чем за письменным столом. Такие мышцы можно развить, лишь упражняясь в верховой езде и дважды в день поднимая камни.
Он закатал рукава белой рубашки, чтобы не мешали писать. Длинные тонкие пальцы размашисто скользили по бумаге. Сидни вспомнила, как эти пальцы ласкали ее тело.
Она тихонько подошла к столу.
– Боже мой! Это ваш последний шедевр?
Карандаш повис в воздухе. Райлен обернулся.
– Вчера ночью ко мне пришло вдохновение. Я решил написать о суккубе.
– О суккубе? – Сидни не знала, что сказать.
– Это женский демон, который соблазняет мужчин во сне, – объяснил он. – Он…
– Думаю, мне лучше ничего не знать, пока я не прочту весь роман, когда он будет опубликован, – быстро сказала она. – Не хочу портить впечатление.
– Моим вдохновением были вы, – глядя ей в глаза, сказал Де Уайльд.
– Я? – изумилась Сидни.
Райлен поднялся из-за стола и навис над ней как гора. Он был таким огромным, что Сидни отступила назад, как бы защищаясь от его мужских чар. В этой тесной комнате он казался еще больше, чем прошлой ночью на берегу.
Сидни молча ждала, что он скажет. Еще вчера она почувствовала между ними нечто не поддающееся объяснению. Сегодня же напряжение стало просто невыносимым, и это не сулило ничего, кроме неприятностей.
– Вы когда-нибудь плыли голым по Нилу, ваша милость? – выпалила она неожиданно для самой себя.
От удивления Райлен выронил перо. А потом стал смеяться, да так громко, что Франкенштейн, который вместе с Сидни спустился вниз, спрятался под стул.
Сидни хотелось последовать за собакой, чтобы скрыть свое смущение. Откуда, черт возьми, возник у нее этот вопрос?
– Я был голым наполовину, если вас это так интересует. – Райлен наконец справился с приступом хохота.
Сидни вовремя прикусила язык и не спросила, о какой половине идет речь. Она вообще очень жалела, что задала этот странный вопрос, и не понимала, зачем спросила его об этом. Но должно же быть какое-то объяснение.
Он покачал головой, окинув ее взглядом с ног до головы. Легкая улыбка играла на его губах. Она нервировала Сидни. Казалось, он знает то, чего не знает она, и использует это в своих интересах. Однако в нем отсутствовала жестокость Питера.
– Вы хорошо спали? – Снова эта усмешка.
Она вспыхнула, сама не понимая почему.
– Должно быть, хорошо.
Он обошел стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18