- Прекрасно. Раз мы уточнили этот вопрос, я, пожалуй, начну.
И я начал. Я выдал ему все, не заботясь о том, поймет ли он мой рассказ и поверит ли в него. Мне было все равно, потому что мне уже начали надоедать странные порядки этого заведения. И единственное, что меня заставляло сидеть перед хмурым старцем и нести, с его точки зрения, невероятную чушь, так это желание хоть что-то узнать о дороге деймов, занесшей меня на эту планету.
Я рассказал о своем знакомстве с Джиной, об энергане, рабстве на каменоломнях и, наконец, о своей казни.
До этого места старший брат, несмотря на недоверчивую мину на лице, слушал меня очень внимательно, ни разу не прервав мой рассказ, и только когда я дошел до описания процедуры самой казни, он остановил меня совершенно неожиданным вопросом:
- Какого цвета была плита, на которую вас сбросили?
- Какого цвета?.. Вы, надеюсь, шутите? Если бы вас сбросили со скалы в пропасть, вы сумели бы определить цвет камня, о который разбились?
- Но вы не разбились. Поэтому напрягите свою память и постарайтесь вспомнить, - это очень важно!
- Она была черная! Черная, как ночь!
- И в глубине ее вспыхивали маленькие голубые огоньки. Так?
- Вы-то откуда это знаете?
Не ответив, он поднялся и направился к двери. Уже у самого порога старший брат повернулся ко мне и сказал, окинув меня на прощание еще одним взглядом, значение которого я так и не сумел разгадать:
- Будем считать, что официальную часть испытания вы выдержали и можете приступать к обучению. - Он произнес это с явной неохотой, было видно, что мое появление здесь, да и я сам не доставляют ему особой радости.
- Официальную? А что, существует еще и неофициальная?
- Существует. Когда придет срок, вы об этом узнаете.
Оставшись наконец один, я почувствовал, насколько вымотал меня этот поход и утомительная беседа со старшим братом. Несмотря на сильный голод, не дождавшись приглашения к утренней трапезе, о которой упомянул старец, я добрался до своей койки и рухнул на нее, не раздеваясь.
Мне снились кошмары. Летающие монстры с перепончатыми крыльями умыкали Арию, и я преследовал их верхом на молдроме. Ледяной черный ветер, бивший мне в лицо, становился все сильнее и, в конце концов, выбив меня из седла, сбросил в черную пропасть, на дне которой вспыхивали и гасли бесчисленные голубые огни…
Я летел среди них и думал о том, что ничем не сумел помочь девушке, которой был обязан жизнью… В замке на скале летунгов ее ожидала страшная судьба. Я ничего не знал об этой девушке, она существовала лишь в глубинах памяти, недоступной в обычном состоянии. И она совсем не походила на Арию, с которой начался этот сон… Я хотел вернуться, остановить неумолимое падение, но оно становилось лишь все стремительней, и огни постепенно превращались в полосы света, проносившиеся мимо меня. Ни один мир не желал меня принимать, и я несся все дальше, в холодную пустоту, у которой не было конца.
Проснулся я от яростного колокольного звона. Колокол на монастырской звоннице надрывался так, словно начался пожар. И этот истерический звон уж точно не был приглашением к трапезе.
Сейчас мне пригодилось то, что я валялся на койке, не раздевшись. Я вскочил с кровати и бросился к двери.
Двое стражей по-прежнему стояли снаружи, хотя было видно, что на месте их удерживает лишь чувство долга. Они не остановили меня и с радостью двинулись следом за мной к выходу.
- Что случилось? - спросил я на бегу.
- Дракон! Прилетел дракон! Мы не видели их сотни лет, но этот колокол звонит, только когда прилетает дракон!
Разумеется, это был не дракон. Явление молдрома, разыскавшего утром своего хозяина, вызвало весь этот переполох. Он сидел посреди монастырского двора, изогнувшись в боевой позе, и, выставив вперед свои страшные пилы, угрожающе стрекотал.
Монахи, метавшиеся по наружной стене, обстреливали его из арбалетов, но стрелы, не причиняя молдрому ни малейшего вреда, отскакивали от его брони. До поры до времени. Рано или поздно одна из этих стрел могла попасть в глаз моему страшному другу или в мягкое сочленение между сегментами его туловища. И тогда весь двор превратится в кровавое побоище.
- Немедленно прекратите! - крикнул я стражникам на стене, бросаясь к молдрому. - Прекратите, или он сожрет вас!
Не знаю, услышали ли они меня. Я бежал к молдрому сквозь смертоносный дождь, ежесекундно рискуя получить арбалетную стрелу в свою, ничем не защищенную грудь. Увидев, какой опасности подвергается его хозяин, молдром издал вибрирующий свист, которого я никогда раньше у него не слышал. Звук все время усиливался, переходил в тонкий неслышимый свист и, похоже, имел строго направленное воздействие, поскольку я не ощущал ничего, кроме боли в ушах, а дождь стрел немедленно прекратился.
Стрелки побросали свое оружие, схватились за голову и начали бессмысленно метаться по стене. Только высокая внешняя ограда с бойницами предохраняла их от падения вниз.
Наконец во дворе появился старший брат и отдал какую-то команду, вряд ли относившуюся к молдрому, - однако тот немедленно прекратил свистеть. Стрелять, впрочем, тоже больше никто не пытался.
Глава 20
Появление молдрома, а главное, чудесное от него избавление по моей команде, произвело на членов ордена неизгладимое впечатление. Сразу же вслед за этим меня пожелал увидеть самый старший брат, что, на обычном языке, видимо, означало что-то вроде отца настоятеля. Стало ясно, что в день нашего прибытия со мной беседовало не самое высокое начальство. Монастырь, с его ханжескими порядками, скрытой от посторонних взглядов роскошью и постоянной слежкой друг за другом, произвел на меня двойственное впечатление. С одной стороны, перечисленные факты не вызывали во мне должного уважения к этому заведению, с другой стороны, обрывки услышанных разговоров и короткие случайные беседы с монахами позволяли сделать вывод о глубоких научных знаниях членов ордена и их достойном уважения мужестве, позволявшем монастырю столько лет противостоять тирании лорда Грегориана.
Я судил слишком поспешно, и мои знания о монастыре, скрывавшем в своих глубинах немало тайн, оставались слишком поверхностными.
Апартаменты отца настоятеля располагались в восточной башне, на ее верхнем этаже, и напоминали современный пентхауз, обнесенный широким балконом.
Здесь я увидел множество неизвестных мне растений. Их корни лежали открыто на каменном полу балюстрады и, очевидно, подпитывались гидропонной системой. Неплохая техника, особенно если вспомнить о средневековом оружии и средствах передвижения, ограниченных верховыми животными.
Некоторые кусты с широкими листьями были выше человеческого роста и обильно цвели мелкими пахучими цветами - запах показался мне неприятным, но о вкусах не спорят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100