Вскоре общее грубое веселье захватило и. их. Люди орды кричали, прыгали и пировали при свете луны: убитых собак оказалось достаточно. А вдалеке хохотали от зависти голодные гиены. Но людей было слишком много, чтобы осмелиться подойти поближе. Кроме того, гиенам удалось перехватить несколько раненых собак. Словом, в эту ночь все были довольны. Люди, опьянённые мясом и радостью встречи, скакали и кричали, сколько у кого хватало силы. В изнеможении они залезли на деревья, где мужчины ранее заготовили себе для ночлега грубые помосты из веток. Шум веселья стих только к самому рассвету. Шакалы, прокравшиеся на место пиршества, нашли лишь кости, так чисто обглоданные и высосанные, будто над ними потрудилась целая компания гиен.
Рам кричал и прыгал вместе со всеми. Давно уже он не испытывал такого чувства безопасности. Кругом — большие сильные мужчины. Как легко они обратили в бегство страшных свирепых собак! Мяса на долю мальчика тоже пришлось достаточно. А когда захотелось спать — он быстро отыскал дерево, на котором Мук уже в темноте успел наскоро устроить удобный помост из веток, и мгновенно заснул, крепко прижавшись к мохнатому боку старика. Спали они так спокойно, как давно не приходилось: голод физический и голод душевный — тоска по орде — равно получили полное удовлетворение. Для Рама было ещё приятно и другое. Вак, ленивый и жадный мальчишка, по старой памяти вспомнил, как он всегда издевался над Рамом — отнимал у него еду, даже когда сам не был голоден. Так было и сегодня, едва увидев в руках у Рама хороший кусок мяса, он сразу вцепился в него. Как бы не так. И влепил же ему Рам затрещину. Вак катышом покатился по отмели, вся орда над ним потешалась. Сам Рам, уже засыпая, вспомнил об этом и весело заверещал: смеяться люди орды ещё не умели. Мук недовольно проворчал: не мешай спать.
Во время пиршества Мук вдоволь наелся горячего мяса и тоже кричал, прыгал и радовался со всеми от души. Правда, старые бока побаливали — силач Урр на радостях здорово прошёлся по ним мохнатой лапищей. Но сейчас, в уютном гнёздышке, старый Мук возился и не сразу заснул не только от боли в боках. Что-то мешало ещё, а что — он так и не разобрался. Старик очень удивился бы, если бы понял, что ему недостаёт удивительно приятного чувства, какое он испытал, шагая по равнине во главе кучки испуганных женщин. Это длилось недолго, но он первый раз в жизни чувствовал себя вождём, бедный старый Мук.
Глава 23
Люди орды проснулись, как птицы — с рассветом. Весело перекликаясь, они проворно скользили — спрыгивали с деревьев, встряхивались и спешили к реке. Мыться, разумеется, они не собирались: ложились на песок и, погружая в воду лица, пили жадно, с наслаждением, утоляя жажду после вчерашнего пира. Река текла спокойно, точно никогда не видела на своих берегах ни сражений, ни иных опасностей. Но люди орды о таких вещах не задумывались: сейчас всё спокойно — значит хорошо. Свежая чистая вода — это было чудесно после лесной болотной жижи, однако она не насыщала, а, наоборот, дразнила аппетит. Шакалы ночью закончили пиршество, не оставили ни одной неразгрызенной косточки. Убедившись в этом, женщины принялись палками выкапывать из ила корневища болотных растений — ими всё-таки можно наполнить голодные желудки. Мужчины внимательно следили, спокойно отбирали самые аппетитные куски. Женщины не протестовали, копали ещё усерднее, чтобы и самим хватило досыта: вчерашняя радость встречи ушла в прошлое и забылась, жизнь опять текла по-старому.
Вдруг Маа бросила палку, пронзительно вскрикнула и протянула руку к реке: течение плавно подносило к берегу толстый ствол с ещё зелёными густыми ветвями. Между ними виднелась маленькая коричневая фигурка.
— Си! — громко крикнула Ку.
— Си! — повторили все люди орды. Возбуждённо тараторя, отталкивая друг друга, они кинулись к воде.
Стоя на коленях, Си уверенно опускала в воду то одну, то другую руку, направляя плывущее бревно к берегу.
Такого люди ещё никогда не видели. Вот дерево повернулось и с шорохом въехало на отмель. Люди шарахнулись было в стороны. Но девочка тут же поднялась на ноги, пробежала по дереву и ловко спрыгнула на песок. С радостными криками вперемешку со слезами она бросалась то к одному, то к другому из убегающих.
— Маа, Ку, Дана! — называла она женщин, громко всхлипывая от волнения.
Женщины остановились. Медленно, нерешительно приблизились и вдруг, осмелев, кинулись и окружили её плотным кольцом.
— Си! Си! — повторяли они уже смелее. — Си! Теперь страх их прошёл окончательно, женщины хлопали девочку по плечам, заглядывали в лицо, вскрикивали от удивления и радости. Спросить: «Где ты была, что с тобой случилось?» — они не могли, таких слов не было. Си, прыгая от радости, отвечала им такими же пронзительными криками. Ей очень хотелось рассказать обо всём, что с ней приключилось, и она подходила к реке, вскрикивала как будто от страха, делала вид, что убегает, и показывала рукой на бревно. Напрасно. Подружки не догадывались, что она изображает своё бегство от рыжеволосых: ведь при нападении они были заняты только своей судьбой. Все поступки Си они приняли как весёлую игру и охотно включились в неё: сами изображали испуг, разбегались и вновь с весёлым визгом окружали девочку.
Мужчины меньше интересовались самой Си. Они кинулись к бревну, на котором она так удивительно появилась. Морщили брови, осторожно и недоверчиво дотрагивались до мокрой поверхности ствола, подозревая в нём что-то непонятное, а потому опасное.
Рам держался поодаль. Его маленькие, блестевшие от волнения глазки перебегали с группы женщин на мужчин и тоже останавливались на бревне. Рассказ Си, рассказ без слов, был ему совершенно понятен, он даже вздрогнул, глядя, как она показывала, что убегает от кого-то. Он вспомнил: рыжеволосый по колено вошёл в воду, чтобы остановить дерево, схватить девочку…
Не сводя глаз с дерева, Рам подходил к нему медленно, осторожно, чтобы не оказаться слишком близко от мужчин: им могло не понравиться, что он вертится у них под ногами.
Вскоре дерево было забыто: женщины обнаружили в тихой заводи по течению реки песчаное дно, всё устланное спинками крупных ракушек. С радостными возгласами люди орды устремились на неожиданный завтрак. Интерес к появлению Си сразу ослабел: ну что же, появилась — и всё, голодный желудок важнее.
Раму повезло: ракушек было много, и ему никто не помешал наесться до отвала, даже завистливый Вак не забыл вчерашней затрещины и к нему не привязывался. Рам наелся так, что больше, к его огорчению, есть было некуда, а ракушек на отмели не убавлялось.
Дерево по-прежнему лежало на отмели. Рам осторожно подошёл, дотронулся до мокрой коры, поспешно отскочил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35