А Рам уже пил, пил это тёплое молоко, всхлипывая и тихонько повизгивая. С тех пор, как тигр унёс его мать, он заучил суровое правило: есть надо торопливо, пока не отняли. И он торопился. А собака, потерявшая щенят в безумном бегстве от огня, настороженно смотрела на него. Но постепенно дикое выражение жёлтых глаз смягчилось, с тихим вздохом, почти плачем, она нагнулась и большим шершавым языком лизнула приникшую к ней мохнатую головёнку. Потом осторожно повернулась, чтобы мальчику было удобнее пить. Мать и сын нашли друг, друга.
Давно у бедного детёныша не было такой восхитительной ночи. Прижавшись к тёплому боку приёмной матери, Рам спал, не чувствуя ночного холода. Иногда во сне он вздрагивал, но в ответ раздавалось тихое ворчанье, тёплый и ласковый язык касался лохматой головёнки, и Рам успокаивался.
Утром он позавтракал тёплым молоком, как будто так делал всю жизнь, затем вскочил на ноги и осмотрелся. Тепло, в брюшке приятная сытость. Рам весело подпрыгнул и перекувыркнулся, стал собирать мелкие камешки. Но собака была другого мнения: она страшно хотела есть, и надо было отправляться на поиски пищи. С коротким ворчаньем собака встала, отряхнулась и мелкой рысцой двинулась вдоль отмели, поминутно оглядываясь. Рам понял: нужно идти. И покорно потрусил сзади.
Вскоре река повернула влево. Идя по отмели, они обогнули мыс, круто вдававшийся в воду. Вдруг собака остановилась и припала к земле: на отмели возле самой воды лежал молодой олень, на боку его виднелась глубокая рана — след вчерашней битвы на пожаре. Настороженно прислушиваясь и оглядываясь, собака подползла к нему. Это была пища! Острыми зубами собака впилась в неожиданную добычу. Она торопливо рвала и глотала мясо, пока не почувствовала, что сыта. Рам не отставал от неё, его зубы действовали не хуже ножа. Но вдруг собака отскочила от оленя и глухо заворчала. Шерсть на её спине поднялась: среди деревьев на обрыве раздались шорох и тихие возгласы. В несколько скачков на отмель спустились мохнатые существа. Со всех ног они кинулись к оленю.
Люди! Горсточка, уцелевшая от пожара! Не обращая внимания на собаку и Рама, они нетерпеливо рвали мясо зубами и пилили его осколками камня. Тихо зарычав, собака попятилась и скрылась за мысом. Рам побежал за ней. Собака напряжённо прислушивалась к весёлым крикам людей. Они уже не думали о пожаре, о погибших. Пищи было довольно. Все было хорошо.
Как ни тихо вели себя мальчик и собака, острые уши Гау услышали их, и голова его появилась из-за мыса. «Собака! Ещё пища!» — И Гау взмахнул дубинкой. Мальчик понял. С громким криком он кинулся к собаке и схватил её за шею. Он прижался к ней, защищая её своим худеньким телом, пронзительно крича и плача. Он привык слушаться Гау и, плача, дрожал от страха перед ним, но не отступал. Гау был сыт и поэтому настроен благожелательно. Несколько мгновений он с любопытством смотрел на мальчика, на вырывавшуюся собаку, затем опустил палицу и махнул рукой. За его спиной послышались голоса. Люди выбежали из-за мыса и окружили Гау. Они тоже были сыты. И хотя собака вырвалась от мальчика и отбежала, они не пытались её преследовать и спокойно улеглись отдыхать на мягком песке отмели.
Выспавшись, люди отправились дальше по отмели вдоль реки. Рам осторожно присоединился к ним. Приёмная мать не протестовала, она щедро накормила его за кустиком и тоже шла за людьми, не очень близко, но не теряя из вида своего приёмыша.
Глава 8
Солнце уже клонилось к закату, и шорохи незнакомого леса пугали людей. Пора было остановиться на ночлег. В орде раздавались вздохи и жалобная воркотня, люди хотели бы остаться здесь, на мягком песке. Вдруг Маа вскрикнула и протянула руку. Все обернулись. Вдали на реке что-то блеснуло, ближе, ближе…
Из-за поворота реки выплыло огромное обугленное дерево. Во время пожара оно, видимо, рухнуло где-то с обрыва: сухие сучья, торчавшие над водой, догорели до самого ствола, упавшие с них головешки тлели целой грудой на его поверхности. Казалось, будто по реке плывёт нарочно сложенный костёр.
Люди отскочили от края отмели к высокому обрыву берега. Горящее дерево приближалось. Течение несло его по середине реки, но вдруг повернуло и направило прямо к узкой отмели. Цепляясь за выступы скал, за свисающие корни деревьев, люди с воплями карабкались вверх, стремясь спастись от надвигающегося на них огня. Один Рам не кинулся бежать. Обхватив руками мохнатую шею собаки, он прижался к ней лицом, дрожа и тихо плача.
Течение легко поднесло горящее дерево к берегу и поставило его на мель, точно на якорь. Громкие крики послышались сверху: люди лежали на обрыве, свесив вниз головы и ожидая, что будет дальше. Внизу остались перепуганные мальчик и собака. Несколько времени Рам не решался отнять руки и лицо от пушистой шерсти. Но вот благотворное тепло согрело его спину, охватило дрожащее тело. Ещё минута — и он повернулся, медленно, нерешительно вытянул руки и шагнул вперёд. Он вспомнил костёр в лесу, такой тёплый. Вспомнил, как тащил из лесу и кидал в огонь тяжёлые ветви и коряги. Пожар потух в его памяти, но костёр остался. Осторожно Рам сделал ещё шаг, ещё и… подошёл совсем близко к воде. Огонь уже потухал. Огромный, выгоревший в середине ствол дерева, наполненный углями, дымился и почти не давал пламени. Рам поднял голову и взглянул вверх, на свесившиеся с обрыва головы. Вдруг он радостно вскрикнул и, схватив лежащий на отмели сухой сучок, сунул его в груду угольев. Треск и яркий язык пламени были ему ответом, но лёгкого толчка оказалось достаточно: плот, еле державшийся берега, дрогнул и повернулся. Вот-вот река поднимет его и снова понесёт вниз по течению. В то же мгновение тёмное мохнатое тело соскользнуло с обрыва. Гау! Он быстро нагнулся и, ухватив за уцелевший толстый сук, потянул дерево к себе. Минуту река и человек боролись за драгоценный груз. Раздался треск, ещё, ещё. Ствол повернулся и, послушно шурша по прибрежным камешкам, прочно въехал на отмель. А с обрыва уже прыгали вниз другие тёмные фигуры. Они тоже вспомнили!.. Они весело скалились, протягивали руки к огню и кричали.
От ярко разгоревшегося костра на отмели сделалось почти жарко, хотя ночь была холодная.
Рам лежал от огня дальше всех. Собака не согласилась приблизиться к людям, а мальчик не хотел с ней расставаться. Он прижался к её тёплому мохнатому боку. Собака, положив голову на вытянутые лапы, смотрела на огонь, и пламя отражалось в её больших жёлтых глазах. На ночь выставили сторожей и спали крепко, в первый раз после страшного бегства от пожара.
Глава 9
К утру заметно похолодало: тяжёлые тучи плотно закрыли небо. От горящего дерева, принесённого водой, осталась груда слабо тлеющих угольев. Но люди уже знали, что нужно делать, чтобы огонь не умер от голода:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Давно у бедного детёныша не было такой восхитительной ночи. Прижавшись к тёплому боку приёмной матери, Рам спал, не чувствуя ночного холода. Иногда во сне он вздрагивал, но в ответ раздавалось тихое ворчанье, тёплый и ласковый язык касался лохматой головёнки, и Рам успокаивался.
Утром он позавтракал тёплым молоком, как будто так делал всю жизнь, затем вскочил на ноги и осмотрелся. Тепло, в брюшке приятная сытость. Рам весело подпрыгнул и перекувыркнулся, стал собирать мелкие камешки. Но собака была другого мнения: она страшно хотела есть, и надо было отправляться на поиски пищи. С коротким ворчаньем собака встала, отряхнулась и мелкой рысцой двинулась вдоль отмели, поминутно оглядываясь. Рам понял: нужно идти. И покорно потрусил сзади.
Вскоре река повернула влево. Идя по отмели, они обогнули мыс, круто вдававшийся в воду. Вдруг собака остановилась и припала к земле: на отмели возле самой воды лежал молодой олень, на боку его виднелась глубокая рана — след вчерашней битвы на пожаре. Настороженно прислушиваясь и оглядываясь, собака подползла к нему. Это была пища! Острыми зубами собака впилась в неожиданную добычу. Она торопливо рвала и глотала мясо, пока не почувствовала, что сыта. Рам не отставал от неё, его зубы действовали не хуже ножа. Но вдруг собака отскочила от оленя и глухо заворчала. Шерсть на её спине поднялась: среди деревьев на обрыве раздались шорох и тихие возгласы. В несколько скачков на отмель спустились мохнатые существа. Со всех ног они кинулись к оленю.
Люди! Горсточка, уцелевшая от пожара! Не обращая внимания на собаку и Рама, они нетерпеливо рвали мясо зубами и пилили его осколками камня. Тихо зарычав, собака попятилась и скрылась за мысом. Рам побежал за ней. Собака напряжённо прислушивалась к весёлым крикам людей. Они уже не думали о пожаре, о погибших. Пищи было довольно. Все было хорошо.
Как ни тихо вели себя мальчик и собака, острые уши Гау услышали их, и голова его появилась из-за мыса. «Собака! Ещё пища!» — И Гау взмахнул дубинкой. Мальчик понял. С громким криком он кинулся к собаке и схватил её за шею. Он прижался к ней, защищая её своим худеньким телом, пронзительно крича и плача. Он привык слушаться Гау и, плача, дрожал от страха перед ним, но не отступал. Гау был сыт и поэтому настроен благожелательно. Несколько мгновений он с любопытством смотрел на мальчика, на вырывавшуюся собаку, затем опустил палицу и махнул рукой. За его спиной послышались голоса. Люди выбежали из-за мыса и окружили Гау. Они тоже были сыты. И хотя собака вырвалась от мальчика и отбежала, они не пытались её преследовать и спокойно улеглись отдыхать на мягком песке отмели.
Выспавшись, люди отправились дальше по отмели вдоль реки. Рам осторожно присоединился к ним. Приёмная мать не протестовала, она щедро накормила его за кустиком и тоже шла за людьми, не очень близко, но не теряя из вида своего приёмыша.
Глава 8
Солнце уже клонилось к закату, и шорохи незнакомого леса пугали людей. Пора было остановиться на ночлег. В орде раздавались вздохи и жалобная воркотня, люди хотели бы остаться здесь, на мягком песке. Вдруг Маа вскрикнула и протянула руку. Все обернулись. Вдали на реке что-то блеснуло, ближе, ближе…
Из-за поворота реки выплыло огромное обугленное дерево. Во время пожара оно, видимо, рухнуло где-то с обрыва: сухие сучья, торчавшие над водой, догорели до самого ствола, упавшие с них головешки тлели целой грудой на его поверхности. Казалось, будто по реке плывёт нарочно сложенный костёр.
Люди отскочили от края отмели к высокому обрыву берега. Горящее дерево приближалось. Течение несло его по середине реки, но вдруг повернуло и направило прямо к узкой отмели. Цепляясь за выступы скал, за свисающие корни деревьев, люди с воплями карабкались вверх, стремясь спастись от надвигающегося на них огня. Один Рам не кинулся бежать. Обхватив руками мохнатую шею собаки, он прижался к ней лицом, дрожа и тихо плача.
Течение легко поднесло горящее дерево к берегу и поставило его на мель, точно на якорь. Громкие крики послышались сверху: люди лежали на обрыве, свесив вниз головы и ожидая, что будет дальше. Внизу остались перепуганные мальчик и собака. Несколько времени Рам не решался отнять руки и лицо от пушистой шерсти. Но вот благотворное тепло согрело его спину, охватило дрожащее тело. Ещё минута — и он повернулся, медленно, нерешительно вытянул руки и шагнул вперёд. Он вспомнил костёр в лесу, такой тёплый. Вспомнил, как тащил из лесу и кидал в огонь тяжёлые ветви и коряги. Пожар потух в его памяти, но костёр остался. Осторожно Рам сделал ещё шаг, ещё и… подошёл совсем близко к воде. Огонь уже потухал. Огромный, выгоревший в середине ствол дерева, наполненный углями, дымился и почти не давал пламени. Рам поднял голову и взглянул вверх, на свесившиеся с обрыва головы. Вдруг он радостно вскрикнул и, схватив лежащий на отмели сухой сучок, сунул его в груду угольев. Треск и яркий язык пламени были ему ответом, но лёгкого толчка оказалось достаточно: плот, еле державшийся берега, дрогнул и повернулся. Вот-вот река поднимет его и снова понесёт вниз по течению. В то же мгновение тёмное мохнатое тело соскользнуло с обрыва. Гау! Он быстро нагнулся и, ухватив за уцелевший толстый сук, потянул дерево к себе. Минуту река и человек боролись за драгоценный груз. Раздался треск, ещё, ещё. Ствол повернулся и, послушно шурша по прибрежным камешкам, прочно въехал на отмель. А с обрыва уже прыгали вниз другие тёмные фигуры. Они тоже вспомнили!.. Они весело скалились, протягивали руки к огню и кричали.
От ярко разгоревшегося костра на отмели сделалось почти жарко, хотя ночь была холодная.
Рам лежал от огня дальше всех. Собака не согласилась приблизиться к людям, а мальчик не хотел с ней расставаться. Он прижался к её тёплому мохнатому боку. Собака, положив голову на вытянутые лапы, смотрела на огонь, и пламя отражалось в её больших жёлтых глазах. На ночь выставили сторожей и спали крепко, в первый раз после страшного бегства от пожара.
Глава 9
К утру заметно похолодало: тяжёлые тучи плотно закрыли небо. От горящего дерева, принесённого водой, осталась груда слабо тлеющих угольев. Но люди уже знали, что нужно делать, чтобы огонь не умер от голода:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35