Акулову оттуда звонить не могли. Хоть у него и была любимая женщина. О детях они пока не думали, и единственным, кто мог его искать в час «собачьей вахты», был дежурный по Северному районному управлению внутренних дел, в штате которого Андрей имел честь состоять на должности оперативника группы по раскрытию умышленных убийств. Включив подсветку на пейджере, Андрей прочитал пришедшее сообщение, беззлобно чертыхнулся и осторожно встал с кровати. Обернулся, затаив дыхание. Маша вроде бы не проснулась. Прошел из спальни в коридор, больно зацепив пальцем ноги колесико передвижного стола.
Прежде чем снять трубку и связаться с дежуркой, достал папиросы. Три глубокие затяжки «беломором» рассеяли остатки сонной неги. Прикорнуть удалось на пару часов, не больше. Только-только приснилось что-то хорошее. Теперь и не вспомнить, что именно. То ли кого-то догнал, то ли наоборот, сумел удрать от грозного монстра. Странно, что после освобождения ни разу не снилась тюрьма, в которой провел почти два года.
– Засаду нашу разгромили, – ошарашил дежурный, едва Андрей успел назвать свою фамилию. – На Камышовой улице. Постовой милиционер убит, Кузенков тяжело ранен, в реанимацию повезли.
– А что они там делали? – задал Акулов не слишком уместный вопрос.
– Понятия не имею! – рявкнул майор, которого, наверное, этим вопросом уже «достали» все чины, от мала до велика. – Они мне что, отчитываются? Борисова спроси, он у Кузенкова непосредственный начальник. Вроде убийцу какого-то ждали.
– Какого убийцу?
– Наемного! Слышь, Акулов, мне с тобой базары разводить некогда. Собирайся, Волгин тебя заберет, он на машине. И постарайтесь приехать раньше генералов…
На места громких преступлений всегда слетается множество руководителей, которые практической помощи оказать не могут, а только вносят суету и нервозность в работу профессионалов. Расстрел двоих сотрудников милиции относился к разряду самых серьезных ЧП.
В комнате уже горело бра. Маша сидела, прислонившись к спинке кровати, подтянув одеяло к подбородку.
– Что-то случилось?
– Двоих наших зацепили.
– Сильно?
Андрей ответил лишь после того, как натянул джинсы:
– Достаточно.
Застегивая пуговицы рубашки и возясь со свитером, Андрей старался не смотреть на Машу. Романтика хороша на телеэкране, где опера только и ждут, когда их загонят в командировку, оторвав от праздничного стола или сдернув с кровати, в проливной дождь отправят на место очередной бандитской разборки. В реальности такой романтизм только мешает. Как по работе, так и в личной жизни. Многим ли женщинам понравится, когда мужчина ни свет ни заря бросает ее, чтобы мчаться на помощь людям совсем посторонним?
– Не стану говорить, чтобы ты был осторожным, если ты не скажешь, чтобы я не волновалась, – процитировала Маша фразу из старого кинобоевика, и Андрей наклонился, чтобы ее поцеловать…
А минутой позже уже топтался на улице, под «козырьком» парадной укрываясь от дождя и порывов холодного октябрьского ветра в ожидании своего напарника.
«Ну где же ты, Серега? Стыдно будет, если опоздаем. Придется полководцам заместо нас убийство раскрывать, что совсем не по понятиям. Это в приказе о поощрении наши фамилии могут замыкать список или вообще только угадываться между срок, а на место происшествия мы должны прискакать первыми, чтобы можно было раскрыть его по горячим следам…»
Нужный дом в конце улицы Камышовой представлял собой многоэтажное архитектурное творение 137-й серии. Возле подъезда – столпотворение милицейских машин, от иномарок с нулями на госзнаке до обшарпанных «козелков» патрульно-постовой службы. Оба лифта были застопорены, чтобы эксперты могли обработать стенки кабин спецпорошками для обнаружения пальцевых отпечатков, так что на восьмой этаж пришлось подниматься пешком.
Там было не протолкнуться. Все присутствующие, несомненно, принадлежали к силовым ведомствам, но лица большинства из них «убойщики» видели впервые. Опера остановились в сторонке, приглядываясь, и вскоре к ним подошел командир районного батальона ППСМ.
– Здорово, мужики!
Отношения с ним были слегка напряженными. В начале лета его бойцы оставили свой след в анналах криминальной хроники, отметившись сразу по нескольким статьям Уголовного кодекса. Разбираться с этим довелось Волгину – Акулов в ту пору еще сидел, – и с тех пор комбат сторонился Сергея. То ли презирал за то, что опер отработал «по своим», то ли опасался информации, которая могла скопиться у Волгина в процессе общения с задержанными.
Информация действительно имелась, но Волгин ей хода не дал. По сравнению с прегрешениями некоторых других начальников проказы комбата выглядели достаточно невинно.
Сейчас печаль и горечь на лице подполковника казались искренними.
– Найдите этого ублюдка, мужики! Василий в Чечню должен был ехать, его родители не пустили, буквально с поезда сняли в последний момент. Неделю назад… А сюда, в засаду эту гребаную, я лично его направил. Кто ж знал, что так получится?
– Судьба, – вздохнул Акулов, отворачиваясь. Во всех случаях травматизма или гибели сотрудников он видел не злой рок, а отсутствие личного профессионализма и должной организованности.
– Да, судьба… – вздохнул комбат и, сняв форменное кепи, промокнул ладонью лысину. – Но кто ж знал?
Начальник отдела уголовного розыска Катышев, проводив до черной лестницы трех чиновников из главка, облаченных в камуфлированные куртки и сшитые на заказ фуражки с высоченными тульями, встал перед операми и, уперев руки в бока, заявил:
– Значит, так, парни. Взять убивца – вопрос нашей чести. Я пообещал им, – Катышев кивнул на дверь, за которой скрылись большие руководители, – что мы управимся в течение суток. Задача ясна?
– Василич, ты бы объяснил толком, что все-таки случилось. Мы же вообще не в курсе!
– Короче, слушай сюда…
Артур Заваров, в недавнем прошлом – отставной сержант разведки ВДВ и работник частного охранного предприятия, вступился за свою девушку, к которой прицепились несколько кавказцев. Горцы слов не понимали, и Артур их отколошматил. Двоим досталось сильно – некоторое время они провалялись в больнице, да и после выписки, наверное, чувствовали себя не слишком комфортно. Уголовное дело, возбужденное по данному поводу, долго числилось среди «глухарей» и было раскрыто совершенно случайно. Проходя по улице, один из пострадавших опознал Заварова, сумел «пропасти» его до самого дома и примчался в 13-е отделение с требованием наказать обидчика. В тот же день Артура задержали. Он не отказывался от происшедшего, но признавать себя виновным не спешил, утверждал, что действовал в пределах самообороны: «черные», урезонить словесно которых не удалось, атаковали его первыми и без объявления войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54