– И вы поможете мне придумать план сражения, как обещали тогда за обедом?
– Обязательно помогу, но не сейчас. Разве твои Уроки закончились?
– Ну-у-у… – протянул мальчик. – Я все утро только и делал, что учился! Я уже знаю алфавит и могу писать свое имя. Я его написал целых четыре раза!
– Немалое достижение, – похвалил Корт, поднимаясь на ноги. – Ну-с, а я хочу предложить тебе кое-что совсем другое. Учиться ведь нужно не только алфавиту, пора вам знать это, юный джентльмен. Сегодня у нас урок рыбной ловли.
– Рыбной ловли? – повторил Кит недоверчиво, и лицо его снова осветилось. – Вы возьмете меня на рыбалку? Честное слово? Когда же, когда, signore?
– Может быть, сейчас?
– А мама? Она тоже пойдет?
Филиппа затаила дыхание в ожидании ответа. Неужели Уорбек отправится с Китом на прогулку без нее? А если да, то как узнать, имеет ли он на это право? Как он поведет себя, оставшись наедине с сыном? Скажет: «А знаешь, Кит, ведь на самом деле твой отец – я»?
Уорбек, казалось, прочел ее мысли.
– Если твоя мама не возражает против такого мужского времяпровождения, как рыбалка, то пусть идет с нами.
– О, рыбалка – это одно из моих любимейших развлечений! – поспешно солгала Филиппа, вскакивая с места. – Я с удовольствием составлю вам компанию и даже распоряжусь, чтобы миссис Бэбкок уложила корзину для пикника. А я пока переоденусь.
– Нет никакой необходимости звать экономку, – сказал Уорбек. – Я все взял с собой. Но если вам, миледи, нужно переодеться, мы вас подождем. Советую захватить с собой шаль и что-нибудь теплое для Кита: вечера сейчас холодные. Даю пятнадцать минут на сборы.
– Я буду готова через пять, – бросила через плечо Филиппа, торопясь в свою комнату. – Возьми, мама. – Кит протянул Филиппе громадного, отвратительно извивающегося червя. – Я выбрал для тебя самого большого и толстого.
Филиппу замутило при одном взгляде на скользкую тварь, а уж взять его в руки…
– Мне кажется, тебе самому он нравится, вот и забирай его, – заявила она с самым деловым видом. – А я пока посмотрю, как хорошо у тебя все получается.
Уорбек поднял взгляд от крючка, который наживлял для Кита, и по его губам скользнула понимающая усмешка. Он был без куртки и шейного платка, высоко закатанные рукава открывали предплечья могучих рук. В удобных кожаных брюках, высоких сапогах и простой льняной рубашке он выглядел, как настоящий рыбак.
– Женщины слишком трепетны, чтобы брать в руки червяков, – заметил он с видом откровенного мужского превосходства.
– Я ничуть не трепетна! – возмутилась Филиппа и постаралась принять равнодушный вид (как будто можно оставаться равнодушной при виде того, как Божью тварь заживо нанизывают на крючок). – Просто… Прежде чем… э-э… попытать счастья, я посмотрю, что получится у вас.
Она вдруг живо представила себе, как берет червя голой рукой, без перчаток, насаживает его на крючок, а он обвивается вокруг пальца… а вдруг какой-нибудь рыбе придет в голову его проглотить? Тогда нужно будет еще и осклизлую рыбу снимать с крючка!
Но к счастью. Корт с Китом, казалось, забыли про нее, и она уселась на плед под старой ивой. Быстрая и кристально-чистая речка мелодично журчала в нескольких шагах, на берегу в траве было свалено рыбацкое снаряжение. Слева, у самого берега, теснилась кленовая рощица, таинственно затеняя листвой воду; на лугах вдоль реки цвели ярко-фиолетовые колокольчики; во влажной низинке виднелась россыпь незабудок. Филиппа тихонько вздохнула. Возможно, сама идея рыбалки была не особенно удачной, но сцена, на которой разыгрывалось это чисто мужское действо, восхитительна.
Кит, выискивавший в банке самых толстых червей, неожиданно оторвался от своего увлекательного занятия.
– А что такое «трепетный»? – вдруг спросил он Корта.
– Трепетный? Я бы сказал, «трепетная», поскольку к мужчинам это определение не относится. Это особа, которая вопит, как бесноватая, увидев безобидного мышонка. Тебе приходилось видеть такое?
– Нет, бесноватых особ мне видеть не приходилось, – серьезно ответил мальчик после недолгого размышления, – но как-то раз, когда я был на кухне, из угла выбежала крыса. Кухарка вскочила на табурет, выпучила глаза и стала вся красная, а потом как закричит! Я бегал, бегал за крысой, но она была слишком ловкая, и пришлось звать на помощь слуг.
– Чтобы поймать крысу, нужен терьер, – объяснил Корт и пошел вдоль берега, высматривая место для первого заброса. – У тебя есть собака?
Кит рысцой следовал за ним, прижимая к груди коробку с крючками. Весь его вид выражал сознание важности доверенного поручения. Наконец Корт остановился у ивы, низко наклонившейся к воде.
– Нет, у меня нет собаки, – с сожалением признался мальчик, – но у бабушки есть целых пять гончих. Она разрешила мне играть с ними в любое время.
– Нет, я говорю не просто о собаке, а о твоей личной, о которой заботиться должен ты, – несколько рассеянно сказал Корт, делая пробный заброс. – Каждому мальчику нужна собака.
– Да, signore, – откликнулся Кит с таким энтузиазмом, что Корт, забыв об удочке, обернулся к нему.
Мальчик вскарабкался на иву и уселся там, положив коробку на колени. Он держал свое сокровище с таким благоговейным видом, что на душу Корта внезапно снизошло чувство покоя и гармонии. Все вокруг навевало воспоминания. Оба его спутника понятия не имели, что находятся в этот момент в его владениях. Замок был совсем близко, вон там, за старыми, высокими и раскидистыми деревьями.
Ну а то место, где они расположились, было его любимым. Здесь он и его старший брат Крис часто ловили рыбу, мечтая о подвигах и приключениях. Именно брат показал ему, как наживлять крючок, как высматривать притаившуюся в быстрой воде форель и как делать заброс вверх по течению. Ну и конечно, как водить верткую рыбу, не давая ей сорваться с крючка. В двенадцать лет Крис умер от скоротечной чахотки, и Корт тогда оплакивал его именно здесь, у нависшей над водой ветлы. Он лежал в траве, проливая горькие слезы, пока гувернер не нашел его и не привел назад в замок. А отец тогда резко приказал ему не распускать нюни, как девчонка. Мать Корта в это время была в столице. Ослепительно красивая даже в глубоком трауре, она прибыла на похороны в сопровождении очередного любовника, пришепетывающего хлыща, с некоторой брезгливостью оглядевшего девятилетнего Корта сквозь дорогой лорнет…
Встряхнувшись, Корт сделал заброс и протянул Киту удочку. Мальчик поудобнее оседлал толстый ствол и вцепился в удилище, весь трепеща от волнения. Иногда Корт ловил на искусственную наживку (это требовало большего мастерства и ловкости), но на этот раз, чтобы поймать наверняка, он выбрал наживку живую. Форель шла далеко не всегда, и бесконечные забросы могли утомить даже взрослого, не говоря уже о ребенке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103