— Вряд ли ты согласишься сопровождать меня, — с легким презрением бросил он, — так что объясни хотя бы, как добраться до Эскдейла.
Утром, открыв глаза, Рейвен мгновенно вспомнила все, что произошло вчера. О, какой же это был день! Полный приключений и незабываемых переживаний. Сначала венчание высокопоставленных особ, потом пляски с цыганами, романтическое возвращение домой и… и то, что случилось на этой постели.
Хит куда-то исчез, и на мгновение Рейвен показалось, что все это ей привиделось. Она отбросила одеяла и сразу же убедилась в реальности ночных событий. Она была совершенно обнажена, если не считать черного чулка. Рейвен зарумянилась. В пылу страсти они совсем забыли, что следует избавиться от второго чулка!
Услышав, как открылась входная дверь, девушка вновь поспешно нырнула под одеяло. Оказалось, что это служанка принесла завтрак. Рейвен попросила горячей воды для ванны. Оставшись одна, она встала и подошла к полированному серебряному зеркальцу. Интересно, заметны ли в ней перемены? На первый взгляд вроде бы ничего не изменилось… но, подойдя ближе и заглянув в собственные глаза, она поняла разницу. Во взгляде появилась не только мудрость, но и уверенность в себе, приобретаемая исключительно с опытом. Уголки рта слегка поднялись: она стала не только на день старше, но и на тысячу лет умнее.
Рейвен долго сидела в ароматной воде, наслаждаясь возможностью побыть наедине со своими мыслями. Потом выбрала лиловое с голубым платье и уложила волосы в прическу, которая делала ее выше и старше. Воображая себя искушенной, умудренной жизнью особой, она спустилась в зал, откуда доносились голоса. Там сидела Тина с крохотной дочуркой. Ее сына прижимал к груди грузный широкоплечий мужчина. Лицо его сияло.
— Страсти Господни, да он как две капли воды похож на меня!
Он метался по залу, энергично укачивая рыжеголового малыша и оглядывая присутствующих с нескрываемой гордостью, больше походившей на самодовольство.
— Роб, это младенец, а не маслобойка, — пожурила Эйда, укоризненно покачав головой. Тот снова просиял и на весь зал объявил, как тосковал по своей кошечке.
Юная Бет Кеннеди вспыхнула и, обернувшись, удивленно воскликнула:
— Как, это ты, Рейвен? Вот не ожидала встретить тебя здесь!
Валентина передала дочь Эйде.
— Рейвен, сегодня приехали мои родственники. Ты уже знакома с сестрой. А это мой отец, Роб Кеннеди, лорд Галлоуэй. Папа, это Рейвен, дочь сэра Ланселота Карлтона.
— Счастлива познакомиться, сэр, — пробормотала Рейвен, глядя в багровое морщинистое лицо. Должно быть, когда-то он был красив и строен.
Роб смерил девушку злобным взглядом.
— Твой отец — троюродный брат Лиззи, — констатировал он. — Разве от англичан дождешься чего хорошего?
— Будь ты проклят, Роб Кеннеди! — выругалась Эйда.
— Ах, девочка, ты приятное исключение, — торжественно провозгласил Роб.
— И Рейвен тоже. Ты должен руки ей целовать! Если бы не она, кто знает, чем кончились бы роды!
Лицо Галлоуэя побелело.
— Ты говорила, что все прошло как по маслу! Так и знал, что осложнения неминуемы! Нутром чуял! Можно подумать, у меня без того мало бед!
Он вдруг вспомнил, что старая Мег видела два гроба и рыжие волосы.
— Где Хит? — мрачно осведомился он.
— Я отыщу его, милорд, — вызвалась Рейвен. Странно, что отец и сын настолько непохожи! Интересно, как они смотрятся рядом?
— Если наткнешься на рыжего урода, знай, что это мой брат Дункан, — подмигнула Тина.
Рейвен решила, что Хит скорее всего на лугу. Ею владело странное возбуждение. Она не могла дождаться, пока увидит Хита, ибо была в полной уверенности, что превратила его в своего раба.
По пути во двор она столкнулась с рыжеволосым юношей. Хотя его никак нельзя было назвать уродом, по-видимому, это и был брат Тины. Увидев его загоревшиеся глаза, она приветливо улыбнулась:
— Вы, должно быть, Дункан Кеннеди. Я слышала, вы так же прекрасно разбираетесь в кораблях, как ваш брат Хит — в лошадях.
Дункан беззастенчиво оглядел ее, и увиденное явно ему понравилось.
— Я не считаю цыгана своим братом. Хит всего лишь ублюдок моего папаши.
Рейвен отпрянула, как ужаленная:
— Какая мерзость! Не ожидала от вас такой грубости!
Но Дункан рассмеялся, и девушка предположила, что он всего лишь неудачно пошутил.
— Извините, — бросила она и поскорее убежала.
Глава 18
Чем ближе Рейвен подходила к лугу, тем медленнее ее несли ноги. Слово «цыган» звенело в мозгу.
«Хит удивительно хорошо относится к цыганам, — подумала она, но тут же возразила себе: — Как и Валентина с Рэмзи. Правда, он смугл и черноволос, так что и вправду похож на цыгана».
Она вдруг вспомнила карты в его столе и пентаграмму, вырезанную на рукоятке кинжала. А тут всплыло еще одно воспоминание: при первой встрече он принял ее за цыганку!
Нет, этого не может быть!
Но чем упорнее она отвергала подобное предположение, тем больше доказательств приходило на ум. А второе обвинение Дункана? Неужели Хит и вправду всего лишь побочный сын Роба Кеннеди? А ведь тогда, в первый раз, она назвала его грязным шотландским ублюдком! И что же он ответил?
Девушка нахмурилась, пытаясь точно вспомнить. Как там… что-то вроде: «Ничего не имею против „ублюдка“, но возражаю против слова „грязный“. Прошлой ночью я купался в реке Иден».
Правда, Валентина даже словом не обмолвилась насчет происхождения Хита и всегда обращалась с ним, как с любимым братом. Но это ни о чем ле свидетельствует.
О ужас! Почему он ей не сказал? Почему Тина скрыла от нее правду? Господи Боже, ведь она отдалась ему! Если мать узнает, это ее убьет. Иисусе, как она могла поступить столь беспечно? Так легкомысленно и неразумно? Почему она вдруг оказалась так бесстыдна и распутна? Если все это выплывет наружу, сердце отца разобьется!
Во всем, что касалось смуглого дьявола, ее разум всегда спорил с сердцем. Почему же она его не послушалась?
— Проклятие! — выругалась Рейвен. Интуиция подвела ее. Ей следовало положиться на здравый смысл. Плохо уже то, что он шотландец и житель приграничья, но в довершение всего цыганская кровь и незаконное рождение?!
За что ей такое наказание? Узнав, что он цыган, она потянулась к нему с удвоенной силой! Ну почему запретное всегда таит в себе неодолимый соблазн?
«Я в его власти. Он привязал меня к себе, исцелив руки».
Разве она в чем-то виновата? Хит Кеннеди воспользовался ее полнейшей беспомощностью!
И неожиданно всплыли слова, произнесенные во сне. Тогда она благодарила Хита, принявшего решение самостоятельно и вынудившего ее вступить с ним в брак.
Природная честность заставляла ее признать неприятную правду. Да, он похитил ее, но кто виноват в том, что случилось после этого? Она обладает такой же силой, как Хит, а может, и большей, ведь он воображает, будто влюблен в нее, а она не питает подобных чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88