– Я буду помогать, как смогу!
– Спасибо, Денни!
Джасинда тоже наблюдала за восходом солнца, но только из окна капитанской каюты. Она все еще была укутана в теплое одеяло. Мысль о том, что с каждым часом они все дальше удаляются от экзотического, но такого опасного для них города, как Константинополь, согревала ей душу. С удивительным прекрасным чувством она ждала встречи с родными берегами Англии.
Конечно, ее возвращение будет не только радостным. Наверное, ее родители думают о ней, как о мертвой. Ее появление сильно их потрясет. Не меньше, чем то известие, что она вышла замуж за капитана Дансинга. Когда они узнают, что он внук лорда Локсвоза, возможно, это примирит их со случившимся. О Роджере – другой разговор. Она поежилась от мысли, что ей придется рассказать ему о своей свадьбе. Блекстоук рассвирепеет.
– Меня это не волнует, – шепнула она, обхватывая руками подушку и закрывая глаза.
Она не могла поверить в то, что мир стал таким прекрасным для нее, особенно, когда кошмар Константинополя остался позади. Элла в безопасности, и они все вместе плывут домой.
В безопасности. Но пройдет еще много времени, прежде чем Элле удастся забыть обо всем, что было. Ребенок будет вечным напоминанием о пережитом. Для Эллы возвращение будет очень сложным периодом… Теперь для нее многое сложится по-другому.
Джасинда откинула покрывало. Наскоро умывшись, она надела теплое шерстяное платье, купленное в христианском квартале. Она по быстрому причесала волосы и поспешно выбежала из каюты. Но перед тем, как постучать в соседнюю дверь, она остановилась.
– Элла, ты проснулась! – негромко спросила она.
– Входи, Джасинда, – последовал ответ.
Джасинда открыла дверь и скользнула внутрь.
Элла, полностью одетая, сидела на кровати, завернувшись в одеяло. У нее был вид, будто всю ночь она не сомкнула глаз.
– Как ты чувствуешь себя? – спросила Джасинда, входя в комнату и присаживаясь рядом с Эллой на кровать.
Элла посмотрела на Джасинду полным горечью взглядом.
– Я боюсь, – прошептала она.
Джасинда обхватила ее за плечи.
– Я понимаю тебя, но теперь уже все будет хорошо. Ты едешь домой.
– Мне следовало остаться.
– Элла, не говори так. Это разобьет сердце Тристану.
В черных глазах блеснули слезы и полились по бледным щекам.
– Но разве ты не понимаешь! Я стану помехой для него. Да еще мой приблудный ребенок, которого я ношу!
– Не обязательно кому-то знать об этом. – Джасинда крепче обняла свою золовку. – Мы скажем, что ты вдова. И что Тристан приехал к тебе после смерти мужа, уговорил вернуться домой вместе с ним.
Элла подавила рыдания.
– В это никто не поверит!
– Конечно же, все поверят, – уверенно сказала Джасинда. – Они не посмеют не поверить!
Элла долгое время смотрела на нее. А потом медленно улыбнулась. Она шмыгнула носом и вытерла слезы.
– Ты права. Даже я верю в то, что ты говоришь.
– Хорошая девочка! А сейчас давай подумаем о завтраке. Я просто умираю от голода.
– И я тоже, – смеясь, сказала Элла. – Давай посмотрим, что необыкновенное приготовил сегодня для нас Спар.
Они поспешно покинули каюту и направились на палубу. Резкий ветер трепал их распущенные волосы, но они не обращали на это внимания.
Джасинда обернулась и взглянула на корму. Капитан уступил свое место за штурвалом матросу, а они с Денни, опершись о бортик, были погружены в разговор. Джасинда про себя улыбнулась, замечая, как красив ее муж. «И он мой».
– Мой брат – счастливый мужчина, – сказала Элла, прерывая мысли Джасинды.
Джасинда повернулась к ней и покачала головой.
– Нет. Это я счастливая женщина. А ведь у меня было такое чувство, что я никогда не узнаю, что такое счастье.
– Никто из нас не застрахован от этого, не так ли?
– Нет, не так, – ответила Джасинда, всхлипывая. – Мы все будем только счастливы. – Она опять повернула голову в сторону кормы, в сторону источника ее счастья.
«Никто из нас не застрахован от этого».
Эта мысль целый день крутилась в голове Джасинды. Каждый раз, когда она смотрела на Тристана, каждый раз, когда его пальцы касались ее руки или губы целовали волосы, каждый раз, когда она слышала его смех, Джасинда вспоминала слова Эллы.
Во время ужина их за столом было шестеро – Тристан и Джасинда, Спар и Ида, Денни и Элла. Вип был на посту и не мог присоединиться к ним. Джасинда медленно обвела всех глазами, замечая стыдливые тайные взгляды, какими обменивались Спар и Ида, удивляясь неуверенности Эллы в общении с Денни, мало ей знакомым, но сыгравшим такую большую роль в обретении ею свободы. Джасинда чувствовала радость Тристана от того, что он находится в кругу своей семьи и своих друзей.
Стол был покрыт белоснежной скатертью. В украсивших его подсвечниках мягко мерцали свечи, отбрасывая теплый свет на собравшихся за столом. Еда была свежей и изысканной – цыпленок, телятина, говядина, фрукты и овощи, хлеб и выпечка, восхитительные вина. Спар превзошел себя, отыскав в Константинополе самые лучшие продукты. Он знал, что очень скоро они опять начнут есть однообразную пищу, которая была привычна на корабле.
Неторопливо продвигалась трапеза, велся приятный разговор. Все было полной противоположностью предыдущего вечера с горькими рассказами и воспоминаниями о пережитом. Теперь они говорили о будущем. Спар с Идой строили планы на возвращение в Америку, где Спар собирался возобновить врачебную практику. Денни признался, что тоже настроен поехать в Америку. Он слишком давно уехал из Ирландии, чтобы считать эту страну своим домом. Ему необходимы новые впечатления. Все время, пока он говорил, он не спускал глаз с Эллы. В глубине его темно-карих глаз светилась надежда. Элла застенчиво призналась, что ей хочется только увидеть своего деда. Позже она решит, что ей делать дальше. Когда-нибудь, призналась она, Элла вернется домой, в Америку.
Тристан смотрел влюбленным взглядом на Джасинду.
– Мне хочется только одного, – сказал он, – обращаясь к ней, – провести всю свою оставшуюся жизнь с моей леди Джасиндой. – Он взял ее руки и поднес к губам.
Джасинда почувствовала, что сердце учащенно забилось и румянец залил щеки.
– Тристан! Ты – мой рыцарь, в сверкающих доспехах, мой пират, а я – женщина пирата, леди пирата.
В комнате воцарилось молчание. Неожиданно все присутствующие за столом начали аплодировать.
Спар встал и сказал:
– За Тристана и Джасинду! За вечную любовь и счастье!
– Правильно, правильно!
Джасинда покраснела еще гуще. Она совсем забыла, что они с Тристаном не одни в комнате, так захватил ее его влюбленный взгляд. Она и не подозревала, что все слышали ее слова, обращенные к нему, которые были всегда в ее сердце, но она никогда не произносила их вслух.
Тристан радостно улыбнулся ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92