К сожалению, у меня есть сотня доводов, но все они незначительны. Война, смерть лорда Флеминга, необходимость привести Богхолл в порядок, моя любовь к свободе, привязанность к друзьям и старым добрым временам — все это жалкие женские увертки.
Его молчание длилось столь долго, что она прикусила губу, досадуя на свою слепоту, но Том всего лишь очень сосредоточенно обдумывал то, что ему сказала Кристиан.
— Да, Кристиан, мне кажется, я понимаю, — вымолвил Том наконец. — Вы не хотели бы выходить за меня замуж сейчас. Но, может быть, позднее? Когда закончится война, когда королеве станет легче и леди Дженни будет свободна?..
Он не сказал, хотя и мог бы: «Если я вернусь живым». Ей следовало быть милосердной, но как? В конце концов она избрала самый простой путь.
— Я ничего не могу предложить, Том. Было бы нечестно с моей стороны подавать вам надежду. Но если ваши чувства останутся неизменными, то, возможно, когда-нибудь в будущем…
— Когда? В следующем месяце?
Кристиан, которая вообще-то подумывала о сроке в полгода или даже в год, внезапно решилась:
— В следующем месяце, если вам будет угодно, Том. Через месяц, начиная с сегодняшнего дня, при условии, что окончательное решение остается за мной, а вы безоговорочно подчинитесь ему, каким бы оно не было.
— Вы имеете в виду?.. — громко воскликнул Том, но Кристиан ощупью нашла его руку и, твердо сжав ее, повела молодого человека к дверям.
— Я не имею в виду ничего особенного, мой дорогой. Но вот что я вам скажу, Том: если я и выйду замуж за кого-нибудь, то этим человеком будет только Том Эрскин.
В трех милях от Думбартона в замке Мидкалтер леди Сибилла тоже готовилась к отъезду. Ричард, приехавший повидаться с матерью прежде, чем отправиться со своими отрядами на юг, нашел ее во внутреннем дворике. Леди Сибилла была немного рассеянна, и от волос ее попахивало серой.
Они быстро обсудили, как защитить замок и обеспечить безопасность Мариотты, которая должна была оставаться там, и уже почти что собрались прощаться, когда леди Сибилла кое-что вспомнила.
— О, Ричард, Денди Хантер привез одно из этих ужасных снадобий из целебных трав, которые готовит его матушка, и взял с меня клятву, что я заставлю тебя принимать питье, но у меня не хватает духу навязывать тебе эту мерзость. Насколько я помню, оно должно уберечь тебя и от подагры, и от лорда-протектора, и от вселенского зла. Возьмешь ты его или нет?
— Мне не очень хочется, — слабо улыбнулся Ричард. — Но если это доставит удовольствие леди Хантер…
— О дорогой мой, Катерина многих заставила помучиться с этими отварами — тебя мы можем избавить. Я скажу Эндрю, что ты выпил все до последней капельки и весь затрясся от восторга. Только не забывай вздрагивать, когда его увидишь. — Она улыбнулась и ушла.
Ричарду оставалось проститься с Мариоттой. Он быстро вошел в комнату, поцеловал ее и кратко изложил свои планы. Сидя перед зеркалом и примеряя на плечи кружевной шарф, она слушала мужа с полным спокойствием. Все также молча Мариотта присборила шарф и закрепила его красивой брошью — бриллиантовое сердечко, а вокруг него головки ангелов.
Мариотта оставалась совершенно невозмутимой. Ричард ничего не сказал о своей стычке с Бокклю в Крамхо и не знал, что сэр Уот и леди Сибилла уже подробно рассказали ей об этом. Она подождала, пока он закончит.
— Ричард… — медленно произнесла Мариотта. — Приграничье Шотландии почти разрушено. Сколько войн страна может выдержать? Даже если допустить, что вы отразите это вторжение?
Воцарилось молчание. Ричард был очень удивлен, но в то же время испытывал явное облегчение.
— Это зависит от того, кто устанет первым, — ответил он, подумав. — Мы можем на этот раз всыпать англичанам так, что они не станут больше посягать на наши земли.
— Разбить англичан, несмотря на всю их силу? Несмотря на наемников из Испании и Германии?
— Наемникам надо платить, — заметил Ричард и поправил шарф на плечах Мариотты, цепляя огрубелыми пальцами тонкие нити кружева. — А тем временем мы получим подкрепление из Франции.
— Бесплатно? — спросила Мариотта. Она смотрела на отражение Ричарда в зеркале. — Но принимать подношения иногда оказывается дороже, нежели просто купить то, что тебе надо, разве не так?
— Ты, Мариотта, сегодня склонна задавать вопросы, — улыбнулся Ричард.
— Да, — кивнула Мариотта. — Разве люди, щедро расточающие дары, не рассчитывают на ответные услуги? На союз, например, или на брак? Или на торговые привилегии? А если так, какая разница между союзом с Англией и союзом с Францией? Может быть, соглашение с Англией могло бы спасти тысячи жизней этой весной?
Мариотта была готова к тому, что Ричард рассмеется ей в лицо: она чувствовала себя тем более неуверенно, что мысли эти были не ее собственными, а леди Сибиллы.
Но Ричард терпеливо пояснил:
— Франция, конечно, старейший союзник, близкий нам по крови, духу, религии, да и исторически мы связаны. Но этот союз основывается не только на чувствах. Оказывая нам поддержку, Франция заставляет Англию тратить деньги и силы на войну с нами, и тем самым англичане меньше угрожают Европе. Кроме того, Франция никогда не пыталась силой завоевать Шотландию. А три английских короля провозглашали себя монархами Шотландии, но они тщетно ломились в эту дверь… Кем же мы были бы, если бы безропотно сносили все это?
— Вы предпочли бы жить под властью Франции?
— Так вопрос не стоит, — мягко сказал Ричард. — Какую бы цену нам ни пришлось заплатить Франции, можешь быть уверена, что мы сохраним суверенитет.
— Что, конечно, важнее, — заметила Мариотта, — чем сохранить свой дом.
Она посмотрела в глаза отражению Ричарда в зеркале.
Слова ее могли означать все, что угодно, но лицо Ричарда оставалось бесстрастным. Немного выждав, она решилась продолжать.
— Ты говоришь, что вы не хотите никому подчиняться, что сильная рука отнимет свободу выбора и возможность проводить свою политическую линию — если я правильно тебя поняла. — Она положила локти на туалетный столик и закрыла лицо руками — теперь ничто, кроме усталого голоса, не могло выдать ее состояния. — Я тоже ненавижу подчинение. Я не думаю, что смогу с ним смириться.
Наконец она это сказала. Ричард нашел стул и тяжело на него опустился.
— Мариотта… я не совсем понял. Ты знаешь, что можешь тратить деньги как тебе заблагорассудится, приказывать все, что пожелаешь, ездить куда угодно…
Она решила, что не будет вести себя по-детски. Не станет упоминать о будущем ребенке, предмете гордости Ричарда, не произнесет ни одного из тех обидных слов, что ежедневно приходили ей в голову. Вместо этого Мариотта сказала:
— Ездить куда угодно… Могу я поехать на королевский совет?
— Нет, женщинам не…
— А на совещание в Богхолле?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Его молчание длилось столь долго, что она прикусила губу, досадуя на свою слепоту, но Том всего лишь очень сосредоточенно обдумывал то, что ему сказала Кристиан.
— Да, Кристиан, мне кажется, я понимаю, — вымолвил Том наконец. — Вы не хотели бы выходить за меня замуж сейчас. Но, может быть, позднее? Когда закончится война, когда королеве станет легче и леди Дженни будет свободна?..
Он не сказал, хотя и мог бы: «Если я вернусь живым». Ей следовало быть милосердной, но как? В конце концов она избрала самый простой путь.
— Я ничего не могу предложить, Том. Было бы нечестно с моей стороны подавать вам надежду. Но если ваши чувства останутся неизменными, то, возможно, когда-нибудь в будущем…
— Когда? В следующем месяце?
Кристиан, которая вообще-то подумывала о сроке в полгода или даже в год, внезапно решилась:
— В следующем месяце, если вам будет угодно, Том. Через месяц, начиная с сегодняшнего дня, при условии, что окончательное решение остается за мной, а вы безоговорочно подчинитесь ему, каким бы оно не было.
— Вы имеете в виду?.. — громко воскликнул Том, но Кристиан ощупью нашла его руку и, твердо сжав ее, повела молодого человека к дверям.
— Я не имею в виду ничего особенного, мой дорогой. Но вот что я вам скажу, Том: если я и выйду замуж за кого-нибудь, то этим человеком будет только Том Эрскин.
В трех милях от Думбартона в замке Мидкалтер леди Сибилла тоже готовилась к отъезду. Ричард, приехавший повидаться с матерью прежде, чем отправиться со своими отрядами на юг, нашел ее во внутреннем дворике. Леди Сибилла была немного рассеянна, и от волос ее попахивало серой.
Они быстро обсудили, как защитить замок и обеспечить безопасность Мариотты, которая должна была оставаться там, и уже почти что собрались прощаться, когда леди Сибилла кое-что вспомнила.
— О, Ричард, Денди Хантер привез одно из этих ужасных снадобий из целебных трав, которые готовит его матушка, и взял с меня клятву, что я заставлю тебя принимать питье, но у меня не хватает духу навязывать тебе эту мерзость. Насколько я помню, оно должно уберечь тебя и от подагры, и от лорда-протектора, и от вселенского зла. Возьмешь ты его или нет?
— Мне не очень хочется, — слабо улыбнулся Ричард. — Но если это доставит удовольствие леди Хантер…
— О дорогой мой, Катерина многих заставила помучиться с этими отварами — тебя мы можем избавить. Я скажу Эндрю, что ты выпил все до последней капельки и весь затрясся от восторга. Только не забывай вздрагивать, когда его увидишь. — Она улыбнулась и ушла.
Ричарду оставалось проститься с Мариоттой. Он быстро вошел в комнату, поцеловал ее и кратко изложил свои планы. Сидя перед зеркалом и примеряя на плечи кружевной шарф, она слушала мужа с полным спокойствием. Все также молча Мариотта присборила шарф и закрепила его красивой брошью — бриллиантовое сердечко, а вокруг него головки ангелов.
Мариотта оставалась совершенно невозмутимой. Ричард ничего не сказал о своей стычке с Бокклю в Крамхо и не знал, что сэр Уот и леди Сибилла уже подробно рассказали ей об этом. Она подождала, пока он закончит.
— Ричард… — медленно произнесла Мариотта. — Приграничье Шотландии почти разрушено. Сколько войн страна может выдержать? Даже если допустить, что вы отразите это вторжение?
Воцарилось молчание. Ричард был очень удивлен, но в то же время испытывал явное облегчение.
— Это зависит от того, кто устанет первым, — ответил он, подумав. — Мы можем на этот раз всыпать англичанам так, что они не станут больше посягать на наши земли.
— Разбить англичан, несмотря на всю их силу? Несмотря на наемников из Испании и Германии?
— Наемникам надо платить, — заметил Ричард и поправил шарф на плечах Мариотты, цепляя огрубелыми пальцами тонкие нити кружева. — А тем временем мы получим подкрепление из Франции.
— Бесплатно? — спросила Мариотта. Она смотрела на отражение Ричарда в зеркале. — Но принимать подношения иногда оказывается дороже, нежели просто купить то, что тебе надо, разве не так?
— Ты, Мариотта, сегодня склонна задавать вопросы, — улыбнулся Ричард.
— Да, — кивнула Мариотта. — Разве люди, щедро расточающие дары, не рассчитывают на ответные услуги? На союз, например, или на брак? Или на торговые привилегии? А если так, какая разница между союзом с Англией и союзом с Францией? Может быть, соглашение с Англией могло бы спасти тысячи жизней этой весной?
Мариотта была готова к тому, что Ричард рассмеется ей в лицо: она чувствовала себя тем более неуверенно, что мысли эти были не ее собственными, а леди Сибиллы.
Но Ричард терпеливо пояснил:
— Франция, конечно, старейший союзник, близкий нам по крови, духу, религии, да и исторически мы связаны. Но этот союз основывается не только на чувствах. Оказывая нам поддержку, Франция заставляет Англию тратить деньги и силы на войну с нами, и тем самым англичане меньше угрожают Европе. Кроме того, Франция никогда не пыталась силой завоевать Шотландию. А три английских короля провозглашали себя монархами Шотландии, но они тщетно ломились в эту дверь… Кем же мы были бы, если бы безропотно сносили все это?
— Вы предпочли бы жить под властью Франции?
— Так вопрос не стоит, — мягко сказал Ричард. — Какую бы цену нам ни пришлось заплатить Франции, можешь быть уверена, что мы сохраним суверенитет.
— Что, конечно, важнее, — заметила Мариотта, — чем сохранить свой дом.
Она посмотрела в глаза отражению Ричарда в зеркале.
Слова ее могли означать все, что угодно, но лицо Ричарда оставалось бесстрастным. Немного выждав, она решилась продолжать.
— Ты говоришь, что вы не хотите никому подчиняться, что сильная рука отнимет свободу выбора и возможность проводить свою политическую линию — если я правильно тебя поняла. — Она положила локти на туалетный столик и закрыла лицо руками — теперь ничто, кроме усталого голоса, не могло выдать ее состояния. — Я тоже ненавижу подчинение. Я не думаю, что смогу с ним смириться.
Наконец она это сказала. Ричард нашел стул и тяжело на него опустился.
— Мариотта… я не совсем понял. Ты знаешь, что можешь тратить деньги как тебе заблагорассудится, приказывать все, что пожелаешь, ездить куда угодно…
Она решила, что не будет вести себя по-детски. Не станет упоминать о будущем ребенке, предмете гордости Ричарда, не произнесет ни одного из тех обидных слов, что ежедневно приходили ей в голову. Вместо этого Мариотта сказала:
— Ездить куда угодно… Могу я поехать на королевский совет?
— Нет, женщинам не…
— А на совещание в Богхолле?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96