Обещаю, я отпущу тебя, не затаив обиды.
— Послушай, нам повезло в прошлый раз, но только... только два дурака могут надеяться на бесконечное везение.
— Не волнуйся, я не забеременею.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю свой цикл. Мой организм работает как часы, иначе я бы не предложила тебе остаться. — На мгновение в ее позе и взгляде промелькнула Луиза Браун, школьная учительница, а потом она сделала то, что мечтала сделать уже несколько дней.
Она смело подошла к нему, положила голову на его плечо и прошептала:
— Я не знаю, как хорошо у меня получится со сломанной рукой, так что не ожидай слишком многого, но, если ты поможешь мне, Ричард, я постараюсь, чтобы мы были счастливы.
— Дорогая… — Не найдя подходящих слов, он замолчал, но Луиза подняла голову, потянулась к нему губами и сказала:
— Шшш… — и поцеловала его.
Глава 8
Они лежали обнаженные под пуховым одеялом, обнимая друг друга.
— Луиза, — тихо сказал Ричард, погружая пальцы в ее разметавшиеся по подушке волосы.
— Ты никогда не называешь меня «Лу», как мои друзья, — прошептала она.
— Мне нравится «Луиза». Красиво и старомодно… Как твоя рука?
— Нормально. Кажется, я нашла для нее хорошее место.
«Хорошим местом» была талия Ричарда, где ее руке ничто не угрожало.
— Не такой ослепительный фейерверк, как в прошлый раз, но по-своему прекрасно. — Он улыбнулся ей, и она растаяла. — На этот раз мы разговариваем.
Ричард погладил ее плечо, бедро, закинул на себя ее ногу.
— Я бы хотел повторить. Ты не возражаешь?
— Как я могу возражать? — Луиза прижалась грудью к его груди и поцеловала его в шею. — Я умираю от желания, запястье не может этому помешать. — Она улыбнулась ему и замерла, когда он стал ласкать ее грудь, потом откинула голову. Ее тело задрожало, как натянутая тетива. — Ричард, — прошептала она, утопая в наслаждении. — О, Ричард... я умираю... это так прекрасно.
— Для меня почти невыносимо, — возразил он, обнимая ее за плечи и вонзаясь в нее одним сильным движением.
Первобытный ритм любви захватил их. Они оба задышали часто и прерывисто, и она изогнулась навстречу ему, забыв обо всем, кроме него. И когда они одновременно достигли оргазма, она задрожала в его объятиях от восторга, лишившего ее дара речи.
Он тоже, казалось, целую вечность не мог найти слов и молча, с пронзительной нежностью прижимал ее к себе, усталую и удовлетворенную.
— Я был не прав. Насчет фейерверка. Правда? Луиза наконец приподняла голову и попыталась улыбнуться.
— Но в одном ты был прав… Тадж-Махал бледнеет по сравнению с этим.
— Если бы я мог построить дворец в твою честь, я построил бы. — Он провел пальцем по ее губам, затем нежно поцеловал их. — Пора спать, мисс Браун.
— Не напоминай... должно быть, раскрылось мое второе "я".
— Вся эта утонченность и совершенство?
— Между прочим, я тоже думаю, что ты великолепен.
Посмеиваясь, Ричард поцеловал ее в кончик носа, и вскоре она заснула. Он же долго еще не мог заснуть. Выключив единственную лампу, освещавшую комнату, он обдумывал неожиданный поворот событий, и на его лице не было и тени улыбки.
«Я не в силах покинуть ее, — думал он. — Я не хочу расставаться с ней, но... она сама сказала: или все, или ничего. И я верю ей… Но смогу ли я изменить себя? Чего я боюсь? Она ведь не такая, как Рос... правда, упряма и всегда уверена в своей правоте…»
Он заснул только через час, так и не приняв никакого решения.
Утро было сырым и туманным. Они проспали завтрак и в спешке, чтобы вовремя освободить гостиничные номера, собрались в обратный путь.
— Нам надо поговорить, — сказал Ричард уже в машине.
— Не надо. — Луиза на мгновение коснулась его руки, лежавшей на руле. — Все сказано.
— Нет, — резко возразил он. — Если ты вооображаешь, что я просто уйду из твоей жизни, то ты не так разумна, как я полагал.
Она увидела решительную складку в уголке его губ и вздохнула.
— Ричард, ты хочешь все испортить?
— Что это значит, черт побери?
— Я все объяснила тебе вчера вечером.
— Это было до... и, между прочим, я помог тебе сегодня принять душ и одеться, даже причесал тебя.
Луиза закусила губу, вспоминая, как он намыливал ее тело, как осторожно, несмотря на спешку, растирал ее полотенцем. Удивительное ощущение близости вновь нахлынуло на нее, но она знала, что должна делать, и дай Бог ей не выдать своего волнения.
— Послушай, Ричард, у нас ничего не получится. Нам обоим это было ясно с самого начала. Я... как ты это называешь…
— Максималистка? — сухо подсказал он. Луиза внутренне вздрогнула, но сумела сохранить холодный тон, когда произнесла:
— Если тебе так нравится. А ты слишком независим.
— Это не значит, что мы должны обрубить все связи.
— Что же ты предлагаешь? Какой срок ты нам отпустишь? Год? Два?
Он забормотал под нос ругательства.
— Ричард, пожалуйста… Я знаю, что произойдет, если я попытаюсь тебя изменить, и я слишком хорошо знаю себя: я обязательно попытаюсь тебя изменить. Это приведет к полной катастрофе… — Луиза старательно подавила подступившие к глазам слезы. — А так мне останутся воспоминания о моем рыцаре, как бы сентиментально это ни звучало, и ты, я надеюсь, веришь, что я никогда не буду сожалеть о нашей встрече.
— Ты серьезно? — спросил Ричард, не сводя глаз с дороги.
— Да.
— Ты собираешься жить, как жила прежде?
— Не совсем. Или Нейл переедет куда-нибудь, или я... мы это обсудим. Но я не покину Макрае-Плейс. Буду преподавать в школе, выходить в море на яхте, играть на пианино. Ты не должен обо мне беспокоиться.
Ричард долго молчал. Если бы Луиза могла прочитать его мысли, она бы сильно удивилась. Он и сам удивлялся обуревавшим его чувствам. Во-первых, он никогда раньше не испытывал того, что сейчас с изумлением охарактеризовал как типичную реакцию «собаки на сене». Во-вторых, он никак не мог смириться с тем, что Луиза уже явно отодвинула его на задний план. Как можно быть такой страстной в одно мгновение и такой отстраненной — в следующее?
«Интересно это у тебя получается, прекрасная Луиза Браун. Ты для меня — загадка. Неужели ты не понимаешь, как уязвила меня своим заявлением о том, что будешь жить без меня так же безмятежно, как жила прежде?»
— Ричард!
Он покосился на нее, но это была ошибка. Он понял, что именно этот образ он надолго сохранит в своем сердце: волнистые пепельные волосы, спокойные зеленые глаза с крохотными золотистыми искорками, строгие, чуть подрагивающие губы, которые — как он уже знал — могут быть изумительно податливыми…
«Найдется ли в мире мужчина, который сумеет соединить практичную и благоразумную Луизу Браун и девушку, мечтающую о великой и вечной любви? Если и найдется, то едва ли это буду я», — с тоской подумал Ричард.
— Можно я буду писать тебе? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Послушай, нам повезло в прошлый раз, но только... только два дурака могут надеяться на бесконечное везение.
— Не волнуйся, я не забеременею.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю свой цикл. Мой организм работает как часы, иначе я бы не предложила тебе остаться. — На мгновение в ее позе и взгляде промелькнула Луиза Браун, школьная учительница, а потом она сделала то, что мечтала сделать уже несколько дней.
Она смело подошла к нему, положила голову на его плечо и прошептала:
— Я не знаю, как хорошо у меня получится со сломанной рукой, так что не ожидай слишком многого, но, если ты поможешь мне, Ричард, я постараюсь, чтобы мы были счастливы.
— Дорогая… — Не найдя подходящих слов, он замолчал, но Луиза подняла голову, потянулась к нему губами и сказала:
— Шшш… — и поцеловала его.
Глава 8
Они лежали обнаженные под пуховым одеялом, обнимая друг друга.
— Луиза, — тихо сказал Ричард, погружая пальцы в ее разметавшиеся по подушке волосы.
— Ты никогда не называешь меня «Лу», как мои друзья, — прошептала она.
— Мне нравится «Луиза». Красиво и старомодно… Как твоя рука?
— Нормально. Кажется, я нашла для нее хорошее место.
«Хорошим местом» была талия Ричарда, где ее руке ничто не угрожало.
— Не такой ослепительный фейерверк, как в прошлый раз, но по-своему прекрасно. — Он улыбнулся ей, и она растаяла. — На этот раз мы разговариваем.
Ричард погладил ее плечо, бедро, закинул на себя ее ногу.
— Я бы хотел повторить. Ты не возражаешь?
— Как я могу возражать? — Луиза прижалась грудью к его груди и поцеловала его в шею. — Я умираю от желания, запястье не может этому помешать. — Она улыбнулась ему и замерла, когда он стал ласкать ее грудь, потом откинула голову. Ее тело задрожало, как натянутая тетива. — Ричард, — прошептала она, утопая в наслаждении. — О, Ричард... я умираю... это так прекрасно.
— Для меня почти невыносимо, — возразил он, обнимая ее за плечи и вонзаясь в нее одним сильным движением.
Первобытный ритм любви захватил их. Они оба задышали часто и прерывисто, и она изогнулась навстречу ему, забыв обо всем, кроме него. И когда они одновременно достигли оргазма, она задрожала в его объятиях от восторга, лишившего ее дара речи.
Он тоже, казалось, целую вечность не мог найти слов и молча, с пронзительной нежностью прижимал ее к себе, усталую и удовлетворенную.
— Я был не прав. Насчет фейерверка. Правда? Луиза наконец приподняла голову и попыталась улыбнуться.
— Но в одном ты был прав… Тадж-Махал бледнеет по сравнению с этим.
— Если бы я мог построить дворец в твою честь, я построил бы. — Он провел пальцем по ее губам, затем нежно поцеловал их. — Пора спать, мисс Браун.
— Не напоминай... должно быть, раскрылось мое второе "я".
— Вся эта утонченность и совершенство?
— Между прочим, я тоже думаю, что ты великолепен.
Посмеиваясь, Ричард поцеловал ее в кончик носа, и вскоре она заснула. Он же долго еще не мог заснуть. Выключив единственную лампу, освещавшую комнату, он обдумывал неожиданный поворот событий, и на его лице не было и тени улыбки.
«Я не в силах покинуть ее, — думал он. — Я не хочу расставаться с ней, но... она сама сказала: или все, или ничего. И я верю ей… Но смогу ли я изменить себя? Чего я боюсь? Она ведь не такая, как Рос... правда, упряма и всегда уверена в своей правоте…»
Он заснул только через час, так и не приняв никакого решения.
Утро было сырым и туманным. Они проспали завтрак и в спешке, чтобы вовремя освободить гостиничные номера, собрались в обратный путь.
— Нам надо поговорить, — сказал Ричард уже в машине.
— Не надо. — Луиза на мгновение коснулась его руки, лежавшей на руле. — Все сказано.
— Нет, — резко возразил он. — Если ты вооображаешь, что я просто уйду из твоей жизни, то ты не так разумна, как я полагал.
Она увидела решительную складку в уголке его губ и вздохнула.
— Ричард, ты хочешь все испортить?
— Что это значит, черт побери?
— Я все объяснила тебе вчера вечером.
— Это было до... и, между прочим, я помог тебе сегодня принять душ и одеться, даже причесал тебя.
Луиза закусила губу, вспоминая, как он намыливал ее тело, как осторожно, несмотря на спешку, растирал ее полотенцем. Удивительное ощущение близости вновь нахлынуло на нее, но она знала, что должна делать, и дай Бог ей не выдать своего волнения.
— Послушай, Ричард, у нас ничего не получится. Нам обоим это было ясно с самого начала. Я... как ты это называешь…
— Максималистка? — сухо подсказал он. Луиза внутренне вздрогнула, но сумела сохранить холодный тон, когда произнесла:
— Если тебе так нравится. А ты слишком независим.
— Это не значит, что мы должны обрубить все связи.
— Что же ты предлагаешь? Какой срок ты нам отпустишь? Год? Два?
Он забормотал под нос ругательства.
— Ричард, пожалуйста… Я знаю, что произойдет, если я попытаюсь тебя изменить, и я слишком хорошо знаю себя: я обязательно попытаюсь тебя изменить. Это приведет к полной катастрофе… — Луиза старательно подавила подступившие к глазам слезы. — А так мне останутся воспоминания о моем рыцаре, как бы сентиментально это ни звучало, и ты, я надеюсь, веришь, что я никогда не буду сожалеть о нашей встрече.
— Ты серьезно? — спросил Ричард, не сводя глаз с дороги.
— Да.
— Ты собираешься жить, как жила прежде?
— Не совсем. Или Нейл переедет куда-нибудь, или я... мы это обсудим. Но я не покину Макрае-Плейс. Буду преподавать в школе, выходить в море на яхте, играть на пианино. Ты не должен обо мне беспокоиться.
Ричард долго молчал. Если бы Луиза могла прочитать его мысли, она бы сильно удивилась. Он и сам удивлялся обуревавшим его чувствам. Во-первых, он никогда раньше не испытывал того, что сейчас с изумлением охарактеризовал как типичную реакцию «собаки на сене». Во-вторых, он никак не мог смириться с тем, что Луиза уже явно отодвинула его на задний план. Как можно быть такой страстной в одно мгновение и такой отстраненной — в следующее?
«Интересно это у тебя получается, прекрасная Луиза Браун. Ты для меня — загадка. Неужели ты не понимаешь, как уязвила меня своим заявлением о том, что будешь жить без меня так же безмятежно, как жила прежде?»
— Ричард!
Он покосился на нее, но это была ошибка. Он понял, что именно этот образ он надолго сохранит в своем сердце: волнистые пепельные волосы, спокойные зеленые глаза с крохотными золотистыми искорками, строгие, чуть подрагивающие губы, которые — как он уже знал — могут быть изумительно податливыми…
«Найдется ли в мире мужчина, который сумеет соединить практичную и благоразумную Луизу Браун и девушку, мечтающую о великой и вечной любви? Если и найдется, то едва ли это буду я», — с тоской подумал Ричард.
— Можно я буду писать тебе? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34