— Вы сделали правильный выбор. — Довольный Фукашиги почтительно поклонился толпе, от чего та пришла в неописуемое возбуждение. — С этой минуты я — ваш правитель, ваш Капитан — можете называть меня именно так. Я объявляю сегодняшний день великим праздником, ибо с этой минуты у вас начинается новая жизнь. Но прежде, чем начать празднование, нам надо решить один небольшой вопрос. — Фукашиги замолчал, перешептывающаяся толпа тоже затихла. — Я хочу спросить вас, какую участь вы изберете для вашего недостойного вождя, презренного Боа? Он был вашим вождем, и только вы можете решить его судьбу!
Толпа молчала, затем начали раздаваться слабые возгласы, они становились все громче, и вскоре уже вся толпа яростно выкрикивала одно слово:
— Очищение!
Фукашиги не знал, что это значит, но по выражению лиц аборигенов сообразил, что это нечто не слишком приятное.
— Да будет так, и да исполнится ваша воля. Все подробности мы обсудим позже. А сейчас проведите меня в дом вождя и пусть ко мне придут все ваши высшие чиновники — кто там у вас есть, после Боа, я хочу с ними говорить. Куда мне идти?
Толпа расступилась, образуя живой коридор, и Фукашиги пошел по нему неторопливо и уверенно, улыбаясь спокойной горделивой улыбкой.
Дом вождя оказался не столь внушительным, как того ожидал Фукашиги, но пока приходилось довольствоваться и этим. Уже переступая порог, лейтенант что-то вспомнил и обернулся к восторженной толпе.
— Да, и вот еще что, — немедленно приведите сюда моего помощника — насколько я понимаю, он до сих пор сидит в вашей темнице.
Фукашиги глядел на собравшихся советников и думал о том, что весь этот сброд надо будет разогнать. Впрочем, в ближайшие дни они ему еще понадобятся, а там будет видно.
Советники были в восторге от очередного Ритуала Очищения — видит Бог, они ждали этого момента очень долго. Притихший Тим сидел чуть позади лейтенанта и со страхом глядел на окружавшие их лица — более алчных физиономий ему еще не приходилось видеть. Ему до смерти захотелось назад, на «Анаконду», но приходилось ждать — Фукашиги объяснил ему, что всему свое время.
Когда лейтенант разобрался во всех тонкостях предстоящей церемонии, он пришел в неописуемый восторг — что ни говори, а эти туземцы — подлинные мастера своего дела. Использовать кипящую магму для расправы с неугодными — даже он бы до этого не додумался. Фукашиги глядел на лица довольных советников и думал о том, не отправить ли их всех следом за Великим и Всемогущим Боа. Впрочем, такова жизнь — хорошие дела вечно приходится откладывать на будущее.
Лейтенант захотел сейчас же осмотреть Священный Колодец, что и было незамедлительно исполнено. Всю дорогу до Колодца Фукашиги провел в роскошном паланкине, который аккуратно несли восемь туземцев. Лежа на мягких подушках, довольный лейтенант рассматривал окрестности, думая о том, что умный человек может неплохо устроиться даже в таком гиблом месте.
По прибытии на место Фукашиги с удовлетворением осмотрел Священный Колодец, провел рукой по покрытой окалиной поверхности Колеса и остался доволен — что ни говори, а сооружение это было своего рода верхом совершенства.
— Думаю, что такие механизмы не должны ржаветь без дела, — негромко пробормотал лейтенант, и узкоглазое лицо его расплылось в довольной ухмылке.
Кир был жив, и это было главное — Тая все еще не верила своему счастью, ее распирала радость. Но радость эта могла навредить Киру — не дай бог отец или тетя Фрея увидят ее лучащиеся от счастья глаза, не дай бог узнают правду.
И Тая рано утром ушла в лес, надеясь на то, что встретит Кира — ведь он был где-то там. Она прошла по своим любимым местам, по тем потаенным уголкам, что были известны только ей и Киру. Она дошла до Девичьего ручья и провела у него почти весь день. День был очень светлым и теплым, с неба изредка моросил мелкий дождь. Тая купалась в ручье, наслаждаясь свободой, затем долго лежала на мягкой шелковистой траве, подставив тело прохладным дождевым каплям. Ей было очень хорошо, она была счастлива, и огорчало лишь то, что рядом нет Клра…
В окрестностях ручья было много ягод. Тая собирала их в широкий лист боави и ела, сидя у ручья и наблюдая за игрой мелких рыбешек. Она бросила несколько ягод в воду, и рыбы тут же затеяли вокруг них веселую возню — Тая смотрела на них до тех пор, пока ягоды не унесло течением. Здесь было так хорошо, но наступал вечер, и надо было возвращаться — ведь Кир обещал прийти.
Домой она добралась уже в сумерках и, никем не замеченная, пробралась через окно в свою комнату. Будучи приемной дочерью вождя, Тая не была избалована излишним вниманием. Вот и сейчас ее никто не тревожил — наверное, отец занят делами, а тетя Фрея зайдет позже, перед сном. Скоро должен прийти Кир, а он наверняка голоден — и Тая потихоньку прошла на кухню. Взяв большую сочную лепешку, она уже собралась идти назад, когда услышала в комнате отца тихие голоса. Некоторые она узнала — говорили советники ее отца, но один голос был очень необычным, незнакомьм, и Таю одолело любопытство. Дверь была плотно прикрыта, но Тая быстро нашла выход — осторожно ступая, она принесла из кухни маленькую табуретку — сидя на ней, тетя Фрея обычно чистила овощи. Встав на шаткую конструкцию, Тая осторожно потянулась к щели над дверью. Она встала на цыпочки, пытаясь дотянуться, и произошло то, —что и должно было случиться — старая табуретка не выдержала, жалобно скрипнула выскочившая из своего гнезда ножка, и Тая с тихим вскриком полетела на пол.
Грохот получился хорошим, и Тая, морщась от боли в ушибленном боку, уже приготовилась к гневной отповеди отца, когда распахнувшаяся дверь открыла ей нечто такое, от чего её охватил страх — прямо перед ней, направив ей в лицо непонятный предмет, стоял незнакомый человек. Странная одежда, чудная обувь — и все же в его облике было что-то неуловимо знакомое. И когда Тая поняла, чем привлек ее внимание этот незнакомец, из груди ее вырвался страшный испуганный крик — именно эти резкие черты лица, эти горящие прищуренные глаза она видела той страшной ночью, у одинокой Щербатой скалы.
Девушку заперли в глухом тёмном чулане. Узнав, что это дочь вождя, Фукашиги сначала хотел было просто отпустить ее, дабы показать свое великодушие, но члены Совета предложили оставить ее для завтрашнего Ритуала Очищения — ведь если Священный Колодец примет не одну, а две жертвы, эффект очищения будет намного выше.
Глядя на них, Фукашиги не успевал удивляться, откуда в этих людях столько ненависти. Нет, лейтенант и сам никогда не был ангелом, на его совести было немало загубленных жизней, и он никогда не колебался, когда требовалось отправить на тот свет очередную жертву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137