Внезапно ее пальцы замерли.
— Я получила аварийный код. У них то же самое. Капитан вернулся в свое командирское кресло. Он был напряжен.
— Вызовите штурмовики, — сказал он.
— Я уже сделала это. У нас сохранилась связь со всеми кораблями.
— А с Марсом — нет. — Клексон был озадачен. — Вы уверены, что источник неприятностей находится на самой планете?
— Абсолютно, сэр. — Голос Вонс был тверд.
Клексон задумался. Как и все командиры флота, он получал приказы от Главного компьютера. Приказы исходили от Гользергейна, который руководил всей операцией. Каждое движение согласовывалось с компьютером. Клексон был напуган. Теперь приходилось действовать самостоятельно, а он не умел и не хотел делать этого. Клексон даже представить себе не мог Марс без Главного компьютера.
Он понимал, что нужно связаться с другими капитанами и посоветоваться, как быть дальше, но ему не хотелось признаваться в своей беспомощности.
Первый раз за сорок лет карьеры Клексон не знал, что делать.
Микаэлс наблюдал за капитаном. Долгий опыт общения с Клексоном позволил ему сразу понять, что происходит с командиром, ибо ничего страшнее, чем остаться без Главного компьютера, для флота РАМ не было.
Полированные грани спутника связи НЗО блестели в солнечном свете. Двадцатиметровый «ромб» служил бустером для приема сообщений, поступающих с Земли. Он был также глазами Новой Земной Организации. Здесь находились две камеры.
Спутник вращался на очень высокой орбите. Под ним дрейфовали истребители РАМ. Камеры следили за перемещениями, фиксируя их на компьютерном экране.
— Они не двигаются, — удивленно сказал Купер, техник связи НЗО.
Хопкинс, старший инженер спутника, добавил:
— Стая застывших ястребов.
— Может, они поломали себе кости? Носятся ведь на огромной скорости, — пошутил Купер.
Хопкинс решил проверить по компьютеру, что происходит. Никакого ответа
— Может быть, я буду тебе полезен. Каналы линии связи чисты, обрати на это внимание, — сказал Купер.
— И что? — спросил Хопкинс.
— Мы можем следить по ним за РАМ. Конечно, единственное, что мы можем сделать — это напустить помех, потому что передачи зашифрованы. То же самое они могут сделать с нами.
— Я все-таки не пойму, что с того?
— А то, что РАМ прекратила выход в эфир, — сделал вывод Купер.
— Ты имеешь в виду, что между кораблями и Марсом нет больше связи? — с интересом спросил Хопкинс.
— Точно.
— Ты можешь точно установить, в какой системе нарушена связь?
— То есть «корабль — корабль» или «корабль — база»? Правильно я тебя понял?
— Да, — ответил Хопкинс.
— Уже установил. Нарушена система «корабль — база». Все остальные в порядке. Сплошная болтовня в эфире.
— Значит, у них нет связи с базой, — задумчиво произнес Хопкинс.
— С Марсом, — уточнил техник связи.
— Они не могут держать связь с Марсом. Ничего себе! — снова и снова повторял Хопкинс. — Они отрезаны! — закричал он.
— Может, он сделали это в целях безопасности? — предположил Купер.
Хопкинс, улыбаясь, отрицательно покачал головой.
— Черта с два! РАМ любит знать, чем занимаются его детки. А детки отрезаны от мамаши! — заорал он на весь спутник.
ГЛАВА 19
Делийская метеорологическая станция стояла нетронутой среди моря щебенки. Бомбы не задели ее: как-никак объект РАМ Она возвышалась на местности и казалась огромным обелиском. Свет полной луны и набегающие тени придавали треугольным стенам бриллиантовый блеск. Ночь была спокойной. Тишину нарушало лишь тяжелое сопение гелиопланов терринов, патрулирующих небо.
Смутные силуэты заскользили в темноте. Камуфляжная одежда делала людей, двигающихся к станции, почти невидимыми. Они обходили лабиринты заминированных терринами зон на подступах к станции, благодаря неизвестную им Новую Земную Организацию за то, что она обозначила конфигурацию минных полей.
Люди приблизились к западному углу сооружения.
— Все спокойно, — сказал Рузвельт в персональный коммуникатор, прикрепленный на запястье. Один за другим на связь вышли лидеры трех групп добровольцев.
— Всем разойтись по сторонам, — приказал Рузвельт.
Вперед вышли подрывники. Они осторожно заложили взрывчатку — маленькие шарики из пластичного металла — в зазоры между пластикритовыми панелями.
— Все готово, — сказал командир первой бригады.
— Отходим, — скомандовал Рузвельт.
Партизаны двинулись в обратный путь. Один неосторожно наступил на заминированную полосу. Все замерли. Но — обошлось. Примерно через час они оказались возле огромной пластикритовой глыбы, под которой находился вход в подземный лабиринт. Люди, один за другим, скрылись в нем. Остался один Рузвельт.
Он достал пульт дистанционного взрывателя и настроил на нужную частоту; переведя в автоматический режим, он положил механизм на большой камень и стал ждать.
Громыхнуло через пять секунд — четыре мощных взрыва потрясли воздух. Рузвельт поднял пульт с камня и, прежде чем последовать за остальными, не отказал себе в удовольствии взглянуть на результат своей работы.
Станция полыхала огнем. Взрывы вырывали огромные куски пластикрита из боковых панелей. Рузвельт удовлетворенно хмыкнул. Через несколько минут тут камня на камне не останется. РАМ заслужила то, что получила. Рузвельт скрылся из виду.
— Мне не хватало тебя.
Бак посмотрел на Вильму, сказавшую это, с усталой улыбкой. Девушка бросилась к нему и схватила за руку.
— Привет, Вильма, — сказал Бак обычным голосом, который взволновал ее.
— Нам было плохо без тебя, — заметила она.
— Полет был долгим, — ответил Бак. — Мне нужно немедленно, по горячим следам, подготовить рапорт.
— Знаю. Мне предстоит то же самое. — Она взяла Бака за другую руку. — Как хорошо, что ты вернулся!
Бак посмотрел прямо в глаза Вильме. Они странно, таинственно мерцали. Прежде чем Вильма успела что-либо сообразить, Бак притянул ее к себе и поцеловал. Вильма расслабилась в его руках, но гордость взяла верх, и она отстранила Бака. Бак подчинился ее жесту, но рук с ее плеч не снял.
— Не забывай, что я — полковник, — сказала она.
— В самом деле?
Она кивнула и покраснела.
— Отсутствие субординации в твоих действиях — серьезный проступок. Ты должен относиться к старшим по званию с почтением.
— А я так и отношусь, — ответил Бак, хлопая ресницами.
— Достаточно дружеского приветствия.
— Дружеский привет всем! — четко произнес Бак. — Думаю, мой поступок будет оценен по достоинству.
Бак опустил руки.
— Я слышал, что ты потрудилась на славу, — сказал он.
— Луна на нашей стороне. А Венера?
— Кто знает… — сказал Бак.
— Я знаю только одно, — ответила Вильма. — Очень здорово, что ты вернулся.
Бак вспомнил эту встречу, ощущая приятную теплоту во всем теле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Я получила аварийный код. У них то же самое. Капитан вернулся в свое командирское кресло. Он был напряжен.
— Вызовите штурмовики, — сказал он.
— Я уже сделала это. У нас сохранилась связь со всеми кораблями.
— А с Марсом — нет. — Клексон был озадачен. — Вы уверены, что источник неприятностей находится на самой планете?
— Абсолютно, сэр. — Голос Вонс был тверд.
Клексон задумался. Как и все командиры флота, он получал приказы от Главного компьютера. Приказы исходили от Гользергейна, который руководил всей операцией. Каждое движение согласовывалось с компьютером. Клексон был напуган. Теперь приходилось действовать самостоятельно, а он не умел и не хотел делать этого. Клексон даже представить себе не мог Марс без Главного компьютера.
Он понимал, что нужно связаться с другими капитанами и посоветоваться, как быть дальше, но ему не хотелось признаваться в своей беспомощности.
Первый раз за сорок лет карьеры Клексон не знал, что делать.
Микаэлс наблюдал за капитаном. Долгий опыт общения с Клексоном позволил ему сразу понять, что происходит с командиром, ибо ничего страшнее, чем остаться без Главного компьютера, для флота РАМ не было.
Полированные грани спутника связи НЗО блестели в солнечном свете. Двадцатиметровый «ромб» служил бустером для приема сообщений, поступающих с Земли. Он был также глазами Новой Земной Организации. Здесь находились две камеры.
Спутник вращался на очень высокой орбите. Под ним дрейфовали истребители РАМ. Камеры следили за перемещениями, фиксируя их на компьютерном экране.
— Они не двигаются, — удивленно сказал Купер, техник связи НЗО.
Хопкинс, старший инженер спутника, добавил:
— Стая застывших ястребов.
— Может, они поломали себе кости? Носятся ведь на огромной скорости, — пошутил Купер.
Хопкинс решил проверить по компьютеру, что происходит. Никакого ответа
— Может быть, я буду тебе полезен. Каналы линии связи чисты, обрати на это внимание, — сказал Купер.
— И что? — спросил Хопкинс.
— Мы можем следить по ним за РАМ. Конечно, единственное, что мы можем сделать — это напустить помех, потому что передачи зашифрованы. То же самое они могут сделать с нами.
— Я все-таки не пойму, что с того?
— А то, что РАМ прекратила выход в эфир, — сделал вывод Купер.
— Ты имеешь в виду, что между кораблями и Марсом нет больше связи? — с интересом спросил Хопкинс.
— Точно.
— Ты можешь точно установить, в какой системе нарушена связь?
— То есть «корабль — корабль» или «корабль — база»? Правильно я тебя понял?
— Да, — ответил Хопкинс.
— Уже установил. Нарушена система «корабль — база». Все остальные в порядке. Сплошная болтовня в эфире.
— Значит, у них нет связи с базой, — задумчиво произнес Хопкинс.
— С Марсом, — уточнил техник связи.
— Они не могут держать связь с Марсом. Ничего себе! — снова и снова повторял Хопкинс. — Они отрезаны! — закричал он.
— Может, он сделали это в целях безопасности? — предположил Купер.
Хопкинс, улыбаясь, отрицательно покачал головой.
— Черта с два! РАМ любит знать, чем занимаются его детки. А детки отрезаны от мамаши! — заорал он на весь спутник.
ГЛАВА 19
Делийская метеорологическая станция стояла нетронутой среди моря щебенки. Бомбы не задели ее: как-никак объект РАМ Она возвышалась на местности и казалась огромным обелиском. Свет полной луны и набегающие тени придавали треугольным стенам бриллиантовый блеск. Ночь была спокойной. Тишину нарушало лишь тяжелое сопение гелиопланов терринов, патрулирующих небо.
Смутные силуэты заскользили в темноте. Камуфляжная одежда делала людей, двигающихся к станции, почти невидимыми. Они обходили лабиринты заминированных терринами зон на подступах к станции, благодаря неизвестную им Новую Земную Организацию за то, что она обозначила конфигурацию минных полей.
Люди приблизились к западному углу сооружения.
— Все спокойно, — сказал Рузвельт в персональный коммуникатор, прикрепленный на запястье. Один за другим на связь вышли лидеры трех групп добровольцев.
— Всем разойтись по сторонам, — приказал Рузвельт.
Вперед вышли подрывники. Они осторожно заложили взрывчатку — маленькие шарики из пластичного металла — в зазоры между пластикритовыми панелями.
— Все готово, — сказал командир первой бригады.
— Отходим, — скомандовал Рузвельт.
Партизаны двинулись в обратный путь. Один неосторожно наступил на заминированную полосу. Все замерли. Но — обошлось. Примерно через час они оказались возле огромной пластикритовой глыбы, под которой находился вход в подземный лабиринт. Люди, один за другим, скрылись в нем. Остался один Рузвельт.
Он достал пульт дистанционного взрывателя и настроил на нужную частоту; переведя в автоматический режим, он положил механизм на большой камень и стал ждать.
Громыхнуло через пять секунд — четыре мощных взрыва потрясли воздух. Рузвельт поднял пульт с камня и, прежде чем последовать за остальными, не отказал себе в удовольствии взглянуть на результат своей работы.
Станция полыхала огнем. Взрывы вырывали огромные куски пластикрита из боковых панелей. Рузвельт удовлетворенно хмыкнул. Через несколько минут тут камня на камне не останется. РАМ заслужила то, что получила. Рузвельт скрылся из виду.
— Мне не хватало тебя.
Бак посмотрел на Вильму, сказавшую это, с усталой улыбкой. Девушка бросилась к нему и схватила за руку.
— Привет, Вильма, — сказал Бак обычным голосом, который взволновал ее.
— Нам было плохо без тебя, — заметила она.
— Полет был долгим, — ответил Бак. — Мне нужно немедленно, по горячим следам, подготовить рапорт.
— Знаю. Мне предстоит то же самое. — Она взяла Бака за другую руку. — Как хорошо, что ты вернулся!
Бак посмотрел прямо в глаза Вильме. Они странно, таинственно мерцали. Прежде чем Вильма успела что-либо сообразить, Бак притянул ее к себе и поцеловал. Вильма расслабилась в его руках, но гордость взяла верх, и она отстранила Бака. Бак подчинился ее жесту, но рук с ее плеч не снял.
— Не забывай, что я — полковник, — сказала она.
— В самом деле?
Она кивнула и покраснела.
— Отсутствие субординации в твоих действиях — серьезный проступок. Ты должен относиться к старшим по званию с почтением.
— А я так и отношусь, — ответил Бак, хлопая ресницами.
— Достаточно дружеского приветствия.
— Дружеский привет всем! — четко произнес Бак. — Думаю, мой поступок будет оценен по достоинству.
Бак опустил руки.
— Я слышал, что ты потрудилась на славу, — сказал он.
— Луна на нашей стороне. А Венера?
— Кто знает… — сказал Бак.
— Я знаю только одно, — ответила Вильма. — Очень здорово, что ты вернулся.
Бак вспомнил эту встречу, ощущая приятную теплоту во всем теле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60