— Верь мне, Мерси. Я на самом деле знаю, что делаю.
— Я верю тебе, Ник. Ну, конечно, верю…
— Правда? — Он принялся ласкать ее шею. — Тогда почему ты так беспокоишься?
— Потому что… А откуда ты знаешь, что я беспокоюсь?
— Знаю.
Он сказал это так уверенно, что Мерси вздрогнула. А она-то считала, что прекрасно владеет собой!
Ник рассмеялся своим глухим, гортанным смехом и, снова поцеловав ее, отступил на шаг назад.
— Могу я оставить тебя в лавочке вместо себя? — спросил он. — Часа на два, не больше?
— Разумеется, — не колеблясь ответила Мерси. Но не успел Ник выйти из кабинета, как под влиянием минутного порыва в ее голове возникло неожиданное решение. Потянувшись к селектору, Мерси попросила Лей Вильяме держать оборону и отвечать на звонки; сама же она, на секунду заглянув к себе в кабинет за сумкой, спустилась вниз, на стоянку.
Мерси вовсе не была уверена, что ей удастся следовать за Ником так, чтобы он ничего не заподозрил, однако она была полна решимости хотя бы попытаться. Ник просил верить ему, и Мерси ответила, что вполне ему доверяет, однако это было не совсем так. В последнее время Ник, несмотря на всю свою железную выдержку и безупречное самообладание, казался ей озабоченным. Он вел непонятные телефонные разговоры, а то вдруг срывался с места, чтобы отправиться на деловую встречу, назначенную якобы в последний момент и потому не успевшую попасть в ежедневник. По вечерам он часами работал с компьютером, а на ее вопросы отвечал невпопад или вовсе отмалчивался. Правда, Ник всегда был скрытен, но тут он превзошел самого себя, и Мерси, едва сдерживавшая природное любопытство, решила, что должна что-то предпринять хотя бы ради Рэчел.
Рэчел грозила опасность. Мерси была в этом совершенно уверена, ибо два странных происшествия, случившихся с ее подругой, не казались ей случайными. Мерси было достаточно собственной интуиции и того необъяснимого факта, что Николас, столь очевидно выигрывавший в случае смерти Рэчел, не отреагировал на эти происшествия. Он не встревожился, не предпринял никаких мер по обеспечению безопасности Рэчел, чего Мерси втайне от него ожидала, и не пытался оправдываться, доказывая свою непричастность к двум покушениям, что он должен был сделать, если бы был в чем-то замешан.
Впрочем, в его возможную причастность к покушениям на Рэчел Мерси не верила, хотя слова, сказанные
Ником кому-то вскоре после второго из них, по-прежнему не давали ей покоя.
«Вы обоср…сь», — сказал Ник тогда. Что он имел в виду? И кто мог ему звонить?
Нет, поняла Мерси, любить и доверять — это две совсем разные вещи.
Рэчел и Эдам были так заняты разборкой бумаг, что не захотели даже спуститься в столовую, и Фиона подала им обед прямо в кабинет. Но к половине третьего они оба настолько выдохлись, что Эдам сказал: «Стоп!»
— Хорошо, — согласилась Рэчел, разминая затекшую шею.
Поднявшись с дивана, Эдам обогнул стол и протянул ей обе руки, помогая встать с дивана.
— Почему бы нам не пойти в сад? — предложил он. Выпустив его руки, Рэчел отступила в сторону, так как близость Эдама слишком сильно на нее действовала. Каждый раз, когда они случайно оказывались рядом, она начинала чувствовать исходившую от него дикую, с трудом сдерживаемую силу. Рэчел не понимала, почему это происходит, но инстинктивно старалась сохранять некоторую дистанцию.
Рэчел вдруг осознала, что они молчат, пожалуй, слишком долго, и поспешила возобновить разговор.
— В сад так в сад, — сказала она небрежно. — Туда можно пройти через черный ход и, если нам не помешает вся эта мебель, я покажу тебе дом. За домом у нас настоящие джунгли, но мне там очень нравится. Признаться, я не очень люблю подстриженные лужайки.
— Идет, — согласился Эдам.
Они вышли в коридор, и Рэчел заперла кабинет, спрятав ключ в карман джинсов,
— Ты всегда его закрываешь? — поинтересовался Эдам.
— Нет, — ответила Рэчел. — Обычно заперты бывают только ящики стола, но, поскольку мы оставили… бумаги на виду, дверь лучше закрыть. На всякий случай.
Эдам одобрил ее кивком головы.
— Это разумно. Кто знает, что еще может быть в этих бумагах.
Спустившись на первый этаж, они наткнулись на настоящую баррикаду из мебели. Пока они преодолевали ее, на шум из своей комнаты выглянул дядя Рэчел. С Эдамом Кэмерон уже встречался, поэтому, поприветствовав его кивком, он принялся жаловаться Рэчел на Дарби Ллойд.
— Эта твоя, с позволения сказать, подруга, — заявил он, — нашла в подвале конторку красного дерева и два шведских бюро. Когда я хотел заглянуть в ящики, она не разрешила — сказала, что на это нужно твое разрешение.
— Дарби всего лишь выполняет мое распоряжение, — ответила Рэчел примирительным тоном. — Я сказала ей, чтобы все содержимое сундуков, шкафов и ящиков она временно упаковывала в коробки. С этими вещами мы разберемся потом — сейчас у меня просто нет на это времени. И потом, то, что десятилетиями валялось без всякой пользы, несомненно, может подождать еще пару месяцев.
Эти слова, похоже, удовлетворили Кэмерона, который, однако, счел нужным сказать:
— Я все боюсь, что Дарби выбросит что-нибудь ценное, приняв это за мусор.
— Ты же знаешь, что Дарби никогда этого не сделает, — упрекнула его Рэчел.
Донесшийся из подвала глухой удар, сопровождавшийся треском ломавшегося дерева, заставил Кэмерона страдальчески поморщиться.
— Хочешь, спустимся вниз и посмотрим, что Дарби превратила в дрова для растопки, или все-таки пойдем в сад? — спросил он у Рэчел.
Та пожала плечами.
— Честно говоря, мне уже надоело разбирать мебель и старые сундуки. Дядя Кэм, сходи, пожалуйста, вниз и посмотри, что там случилось.
— Твой дядя выглядит расстроенным, — заметил Эдам, когда Кэмерон ушел, а они с Рэчел, преодолев мебельную баррикаду, двинулись по коридору, ведущему в глубь дома.
Рэчел вздохнула.
— Я знаю, все это очень ему не по душе, — сказала она. — Одна мысль о том, что нашей фамильной мебелью распоряжается кто-то, кто не имеет отношение к семейству Грант, приводит его в ужас. Дядя считает, что это — нарушение фамильной традиции, и в чем-то он прав. Но мне не хочется хранить старую мебель в доме или сдавать ее на хранение. Продать мебель через фирму Дарби — это самый разумный выход. В конце концов, она моя школьная подруга, и я вполне ей доверяю. Кстати, папа в свое время помог Дарби основать свое дело. Как и тебе…
Она осеклась, испугавшись, что допустила бестактность, но Эдам, похоже, пропустил ее последние слова мимо ушей.
— Хотелось бы мне знать, — задумчиво проговорил он, — почему его так интересует содержимое этих бюро и конторки?
— Наверное, потому, — ответила Рэчел, — что буквально на днях один из людей Дарби нашел в старом буфете украшенное бриллиантами кольцо для салфеток, которое относится к тридцатым годам прошлого века.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104